«Любые перемены болезненны»

Виктория Саламатина, Генеральный директор Energy Consulting, глава HLB International в России

«Рост спроса на аудит в последнее время плотно связан с падением цен на эту услугу»

 – Каковы, на ваш взгляд, основные предпосылки реформирования аудиторской отрасли?

– Можно предположить, что основных предпосылок несколько. Прежде всего, важным фактором является возложение на Центральный банк функции регулятора деятельности и отчетности значительной части общественно значимых организаций. Помимо привычных кредитных организаций под его контроль перешли страховые компании, негосударственные пенсионные фонды, другие некредитные финансовые организации. Надо заметить, что и деятельность листинговых компаний, составляющих еще одну значительную часть общественно значимых организаций, также находится в сфере внимания Центробанка, осуществляющего регулирование рынка ценных бумаг.

Свою роль сыграли и негативные финансовые последствия от участившихся в последнее время случаев отзыва лицензий кредитных организаций, у которых отчетность содержала совсем иные показатели, чем были получены при последующей оценке Центральным банком финансового положения таких банков. При этом достоверность отчетности (за редким исключением) была подтверждена аудиторами. Поэтому, возможно, для предотвращения аналогичных ситуаций и для заблаговременного контроля аудиторских проверок, проводимых в отношении отчетности общественно значимых организаций, сочли, что заниматься регулированием и контролем аудиторской деятельности должен именно Центральный банк.

Изменения, которые должны были определять новые требования к аудиторским организациям, соответствовали точке зрения будущего регулятора. В рамках длительных совещаний и обсуждений представители аудиторской профессии смогли частично влиять на эти требования, но очевидно, что в той или иной форме данные новации обязательно окажут существенное влияние на судьбу российского аудита не только в ближайшие, но и в последующие годы.

 – Как реформа может поменять рынок аудита в ближайшей и среднесрочной перспективе?

– Любые перемены болезненны. Радикальные перемены могут как улучшить ситуацию, так и обрушить ее. Во всяком случае ясно, что рынок аудита претерпит значительные изменения как минимум в виде снижения количества участников.

Повышение требований к численности аудиторов в штате аудиторской организации и фактическое ограничение на учет совместителей для целей соблюдения требований к кадровому составу значительно усилят расслоение аудиторских компаний на активно действующие и на притворяющиеся таковыми. При этом надо заметить, что появление новых аудиторов, сдающих квалификационные испытания для получения аттестата, происходит гораздо более медленными темпами, чем выбытие имевших аттестат аудиторов, которые не прошли повышение квалификации, перестали участвовать в проверках. К влиянию этих факторов надо добавить риск выбытия из числа активных участников компаний, которые по тем или иным причинам не выдержат проверок или не смогут обеспечить надлежащее соблюдение требований регулятора. Хочется надеяться, что при этом рынок вырастет по профессионализму выживших участников и качеству аудита.

 – Как вы оцениваете изменения в качестве и объеме рынка обязательного аудита в связи с реформой?

– В связи со снижением величины показателей отчетности, являющихся критерием обязательности аудита, объем рынка однозначно уменьшится. Возможно, у законодателя сохраняется надежда, что более крупные компании не будут относиться к аудиту как к бесполезной обязаловке, которая кроме финансовых затрат и нервных перегрузок ничего не дает. Однако на практике встречаются как довольно крупные компании, которые не видят для себя никакой пользы в аудите и даже не пытаются поменять свою позицию на сей счет, так и небольшие организации, активно взаимодействующие с аудитором и действительно добивающиеся почти идеальной отчетности и высокого уровня внутреннего контроля, не имея законодательно установленной обязанности проходить аудит. Многое зависит от человеческого фактора. Представляется, что реформа не преследует цель обеспечить настоящую потребность общества в аудите, поскольку не направлена на то, чтобы состав пользователей отчетности, которым действительно необходимо аудиторское заключение, возрастал. Этот процесс происходит сам по себе, но довольно медленно.

 – Каким, на ваш взгляд, должно быть распределение регулирующих функций между Министерством финансов и СРО? Что из существующей практики СРО должно быть сохранено, а что подлежит пересмотру и почему?

– О регулирующей функции Минфина следует говорить, наверное, как о практически исчерпанной, ведь недаром незаметно его сопротивление в принятии Центробанком функции ключевого регулятора аудиторской деятельности.

Условием существования, то есть выживания, СРО стало количество состоящих в них аудиторов и аудиторских организаций, для чего были созданы законодательные предпосылки. Сейчас мы наблюдаем попытки перетягивания в свои ряды аудиторских компаний из одной СРО в другую, и иногда эти попытки приобретают формы, характерные, скорее, для торговли – акции, скидки, громкие обещания.

Занятые борьбой за выживание СРО несколько формально относятся к помощи своим участникам, не спешат поддержать методическими решениями в сложных и неоднозначных ситуациях. Хотелось бы, чтобы сохранились и упрочились функции СРО как источника новых знаний, как силы, вырабатывающей и обосновывающей позиции по важным теоретическим и практическим вопросам, как действительно объединяющего аудиторов сообщества.

 – По вашему мнению, рост интереса со стороны российских аудиторских компаний к международным сетям – это в большей мере дань моде или потребность, вызванная реальными изменениями в развитии отечественного аудита?

– Трудно назвать это модой, поскольку в официальном российском перечне международных сетей не так много позиций. Международная аудиторская сеть – это сложная и ответственная работа. Ведь российские участники сети не просто получают различные преимущества и полезные сведения от своих зарубежных коллег, но и предоставляют им аналогичную информацию по своей сфере компетенции, участвуют в деятельности тематических групп, готовят материалы по российскому законодательству. Международная аудиторская сеть, предоставляя методологические материалы, предъявляет строгие требования к качеству работы российских аудиторов – по сути, это еще одна проверяющая инстанция, и ее требования весьма жесткие. У российских компаний возникают дополнительные обязанности в части соблюдения конфиденциальности и тестирования независимости. Плюсов, конечно, тоже много – это возможность обсуждения позиций, обмена опытом в рамках конференций и семинаров, получение из первых рук информации о требованиях законодательства других стран, возможность профессионального ведения совместных проектов по мультинациональным группам.

 – Какова, на ваш взгляд, динамика спроса на обязательный аудит? Компании каких отраслей экономики сейчас выступают его основными заказчиками и чем вызван спрос с их стороны?

– Приходится констатировать, что рост спроса на аудит в последнее время плотно связан с падением цен на эту услугу. Обязательные закупки ни при каком условии не смогут преодолеть давления фактора низкой цены, вследствие этого развивается мощный системный механизм победы самого дешевого предложения. В результате возникает порочный круг: низкая цена услуг – снижение издержек – снижение трудозатрат – снижение качества. Те компании, которые не хотят смириться со снижением качества аудита, фактически вынуждены оплачивать сохранение достойного уровня своих услуг за свой счет. В классическом трио время – качество – цена все три компонента не могут одномоментно быть высокими, чем-то приходится жертвовать. Дотационного аудита не существует, это такая же предпринимательская деятельность, в которой нужно выжить. Печально, что, преследуя благую цель борьбы с коррупцией, никто не задумался о том, какими побочными эффектами чреваты тендерные баталии. 

Пожалуй, спрос на полезный аудит (который нужен не для предъявления кому-то формального аудиторского заключения, а для получения информации, направленной на развитие и улучшение работы компаний) поддерживается за счет тех организаций, которые могут и хотят позволить себе оплачивать качественную услугу. Представляется, что сложно увязать этот спрос с критерием отрасли экономики и вида деятельности. Скорее, надо говорить о подходе собственников и менеджмента, их экономическом мышлении, взглядах и целях.

 – С какими новациями в налоговом учете и законодательстве, а также изменениями в макроэкономической ситуации вы могли бы связать спрос на услуги налогового и финансового консалтинга?

– Серьезные новации отечественного налогового законодательства, связанные с внедрением требований плана BEPS, в последнее время являлись бесспорным фаворитом среди вопросов, требующих консалтинга. Налогообложение и отчетность при наличии контролируемых иностранных компаний, расширение и совершенствование отчетности международных групп компаний по внутригрупповым транзакциям, изменение фокуса с формального соблюдения критериев налогового резидентства к фактическому праву на доход и месту деятельности – все это, несомненно, уже поменяло и продолжает менять подходы к международному налоговому планированию, применению соглашений об избежании двойного налогообложения. Если же ограничиться внутрироссийскими операциями, то самым значимым изменением законодательства, которое еще только начало свою правоприменительную историю, следует назвать замену концепции «необоснованной налоговой выгоды» на критерии статьи 54.1 НК РФ о пределах осуществления прав налогоплательщика по исчислению налоговой базы и (или) суммы налога, сбора, страховых взносов.