Рациональное использование воды: результаты исследования и лучшие практики

На этой странице вы сможете посмотреть видеозапись вебинара. Чтобы получать материалы на почту, регистрируйтесь на вебинары и подключайтесь к трансляции в Zoom.

Посмотреть в «ВК Видео»

Посмотреть на Rutube

Ирина Саблинская:

Добрый день, дорогие зрители. Рада приветствовать всех на вебинаре RAEX. Меня зовут Ирина Саблинская. Я в RAEX отвечаю за коммуникации. Со мной сегодня в студии Анастасия Гречаная. Это руководитель направления развития ESG-проектов RAEX. А на связи онлайн с нами Дарья Григорьева, директор по устойчивому развитию компании «Полюс». Дарья, здравствуйте.

Дарья Григорьева:

Здравствуйте.

Ирина Саблинская:

Мы сегодня поговорим про рациональное использование воды. У нас недавно вышло такое исследование. Обсудим его результаты и посмотрим на лучшие практики, которые нам представит сначала Анастасия в формате исследования о том, что мы увидели в российских компаниях, и затем уже на конкретных примерах посмотрим, как устроено водопользование в «Полюсе». У меня есть небольшая вступительная презентация, сейчас я её покажу. Надеюсь, её видно.

Итак, рациональное использование воды, результаты исследования и лучшие практики. Я подготовила небольшую справку о компании «Полюс». Она входит в наш ESG-рэнкинг, который у нас вышел в конце декабря и будет нас сопровождать все проекты до следующего выхода отчётности компаний. «Полюс» занимает пятое место, входит в топ-5. Это очень-очень круто. И занимает второе место по экологическому фактору. На моем слайде приведен скриншот нашего рэнкинга, и, как вы видите, есть общее место, это левый столбец, и столбцы по факторам – экологическому, социальному и управленческому. Там можно посмотреть место компании по каждому из них. Также у «Полюса» есть рейтинг от агентства RAEX, и это оценка AA с баллом 84,8. Тоже очень высоко. Вы видите эти кричащие «А» в оценках – это действительно достойные высокие показатели. Поэтому про лучшие практики – это всё серьёзно. Сегодня будем смотреть про водопользование.

Итак, первой выступит Анастасия Гречаная, руководитель направления развития ESG-проектов RAEX. Она нам расскажет примеры лучших практик по нашему исследованию, о том, как оно составлялось, какие основные выводы, а затем я представлю нашего спикера ещё раз. Итак, я включаю презентацию Анастасии.

Анастасия Гречаная:

 Добрый день. Спасибо, Ирина, большое за презентацию нашего исследования. Тема сегодняшнего доклада — это эффективность водопользования российских компаний сквозь призму из ESG-рэнкинга RAEX.

Я коротко хотела бы рассказать о том, напомнить, кто мы, да, то, что мы рейтинговое агентство существуем с 2013 года. В то время офис рейтингового агентства находился во Франкфурте. За это время мы сделали довольно большое количество исследований, провели ESG-рэнкинги, составили рэнкинги, извините, провели оценки разных компаний, а также сделали верификацию первых зеленых аппликаций, и в 2022 году в связи с ситуацией перенесли экспертизу из немецкого офиса в московский офис.

В 2024 году обновили методику, и сейчас занимаемся адаптацией методик и сбором лучших практик. Мы поддерживаем взаимоотношения с... используем данные провайдеров данных. Также мы являемся участниками международного рейтингового альянса «Шелковый путь» и участвуем в профильных объединениях и инициативах в обсуждениях международных компаний.

Также у нас есть индекс совместный с Московской Биржей, куда входит 15 акций-эмитентов с наилучшими значениями ESG-рэнкинга нашего. И вот видно, что если мы посмотрим в разрезе год, здесь дан график за весь период, но если мы выделим последний год, то индекс имеет тенденцию к росту.

Напоминаю о том, что наша методика имеет интегральную оценку, то есть она включает в себя три компонента E, S и G, то есть экологию, социальный компонент и компонент управления. И все показатели у нас проходят три ступени оценки. Эти ступени оценки можно называть каналами влияния. Называются они так – управление, стратегия, риск-менеджмент, достижение эффективности. Важно, что мы еще также пристально смотрим за спорными ситуациями, если они возникают. То есть мы смотрим публикации, используем дополнительные источники, чтобы найти… или лучше, конечно, для нас не найти их, но если обнаруживаются какие-то спорные ситуации, то мы баллы понижаем по определенным показателям.

Кроме этого, у нас есть учет оценки отрасли и учет риски, отраслевые риски и страновые риски. Кроме этого, есть и территориальные риски. Таким образом, мы позволяем, мы можем оценить компанию с учетом особенностей ее деятельности и с учетом того, где она реализует свою деятельность.

В этот раз мы решили сделать исследование по воде, потому что вода довольно важный источник для всех. Мы все хотим пользоваться чистой водой, и производственные предприятия имеют большой вклад в использование, негативный, как правило, этот вклад. То есть компании производственные потребляют большое количество воды, являются загрязнителями этой воды. Согласно из доклада ООН, который в прошлом году был опубликован, 70% мирового потребления и загрязнения воды приходится на семь отраслей. На пищевую, текстильную, энергетическую, химическую, фармацевтическую, горнодобывающую. Здесь важно, что производственные, промышленные предприятия являются как потребителями этой воды чистой, но при этом они испытывают большие риски, если находятся в условиях дефицита воды. То есть они подвергаются большим водным рискам. И эти риски, они отражаются и на стоимости компаний.

Вот по оценке ООН, которые указаны в докладе, эти риски оцениваются в миллиарды долларов. По публичным данным, 126 миллиардов долларов. И если мы посмотрим с учетом неопубликованных данных, эта цифра может достигать 439 миллиардов долларов. То есть это очень важно, оценивать риски. Вот наше исследование в том числе включает в себя такой компонент, как оценку рисков. То есть мы посмотрели, оценивают ли компании свои водные риски, понимают ли они важность этого, реализуют ли они какие-то мероприятия для того, чтобы эти риски снизить. И еще ряд показателей.

В рамках исследования мы посмотрели на 144 компании, которые есть в нашем списке. Эти компании из России, Казахстана и Монголии. И очень важно, что мы смотрели объективные показатели, то есть количественные показатели, смотрели тренды по их водопользованию, по удельным показателям. Но важно также, что мы еще смотрели качественные показатели, то есть наличие политик, смотрели карты рисков, смотрели, какие мероприятия компания реализует.

На основании этого мы присудили компаниям баллы, и, в общем, итоговый балл находится на достаточно низком уровне, то есть 30 баллов из 100 возможных. Что конкретно мы смотрели? Сейчас в рамках этого слайда удобно наглядно здесь сейчас посмотреть. Мы смотрели наличие политики в сфере водопользования, наличие программы, смотрели оценку рисков, смотрели инициативы по водопользованию, охват эффективного водопользования, раскрытие информации о финансировании мероприятий. Что мы подразумеваем?

Мы смотрим, раскрывает ли компания свой бюджет, сколько она тратит на мероприятия по водосбережению, по эффективному управлению водными ресурсами. Мы смотрим динамику значений по водопользованию, то есть удельные и валовые показатели. Кроме этого, удельные показатели на выручку мы смотрим в сравнении с международными показателями аналогичных компаний, то есть в рамках одной отрасли. И также мы смотрим, верифицируют ли компании свои данные, то есть насколько эти данные заверены, насколько можем мы им верить.

Что мы смотрим в блоке оценка эффективности? Мы смотрим, как я сказала, тренды, то есть как меняются эти показатели в период за четыре года. Смотрим относительные характеристики, нам важно условно, если мы смотрим бюджет, то мы смотрим, какая доля от бюджета, то есть это... Да, то есть это относительные характеристики. Также мы смотрим бенчмарк. То, что я говорила, в том, что мы сравниваем эти значения с значениями компаний в рамках этой отрасли.

Мы разделяем понятие политика и программы. Это тоже важных два отдельных показателя. Если под политиками мы понимаем такие... зонтичные документы, которые отсылают к другим, где даются основные положения, где компании выражают свои заявления. И в рамках программы мы уже смотрим целеполагания, то есть, в частности, водопотребление. Мы смотрим, дают ли компании понятные, измеримые цели, ставят, описывают ли они мероприятия, как они эти цели будут достигать, есть ли КПЭ, есть ли ответственные лица за это.

И что важно, что у нас есть рэнкинг и есть рейтинг, и мы в рамках рэнкинга используем публичные данные. То есть мы сравниваем кампании на одинаковой базе, то есть мы не используем данные, условно, ни публичные, ни смешиваем их. И здесь, то есть все находятся в равных условиях.

Если посмотреть, мы посмотрели на результаты, итоговые баллы и разделили их на 5 групп. Они с равным шагом, то есть 20 баллов между каждой группой, от 100 до 80 и так далее. И в первой группе у нас находятся компании, где очень высокий уровень управления водными ресурсами, во второй группе просто высокий, в третьей приемлемый уровень, в четвертой невысокий и в самой последней группе низкий уровень управления водными ресурсами.

Что здесь важно, что две трети, 60% вот этого круга у нас составляют компании из последних двух групп, то есть с невысоким и низким уровнем управления водными ресурсами. И лишь небольшой процент, 7% от общего списка, у нас компании с очень высоким уровнем управления. Да, при том, что мы не просто выбрали какие-то 10 компаний верхних, мы выбрали прямо на основе этих баллов, группой видим, что еще недостаточное количество компаний достаточно эффективно управляют своими водными ресурсами.

На слайде сейчас представлены лидеры по рациональному использованию водных ресурсов в алфавитном порядке. Что важно, что мы не присуждали какие-то баллы, потому что компании из разных отраслей, и мы решили просто выделить эту группу. Здесь компании, я перечислю их, «Алроса, КазМунайГаз из Казахстана, ММК, Норильский никель, Полиметалл, Полюс, Роснефть, Русал и Уралкалий, и ФосАгро». Поздравляем эти компании с попаданием в этот список. Надеемся, что в наши другие тематические рэнкинги они тоже попадут.

Если мы посмотрим отраслевой срез, то здесь мы видим столбики синие, это итоговые баллы, и красная линия, она показывает количество компаний.

Видно, что первая группа – это отрасли, где наибольшее количество компаний, то есть они больше представлены большим количеством компаний. Видно, что высокие итоговые баллы у телекоммуникаций, компаний, которые относятся к этой отрасли, также у банков, у горнодобывающих компаний, у химических компаний, у компаний продовольственной розницы.

На них мы посмотрим более детально, но сейчас я пока еще хотелось общую картину обрисовать. Важно, что итоговое значение составляет, как я говорила, 34,5%, то есть почти 35 баллов. Довольно низкий показатель для итоговых баллов. И здесь интересно то, что эффективность у нас выше, чем риск-менеджмент, стратегии и политики, что довольно нетипично для тематических исследований, так как, как правило, компании больше раскрывают политики, программы, это требует меньше ресурсов и меньше затрат для того, чтобы написать политику, в то время как достижение эффективности, достичь какого-то эффективного сокращения водопользования, сокращения удельных показателей, сокращения валового - это довольно трудоемкий процесс и требует довольно серьезных вложений от компаний, как ресурсов, так и технологических, так и временных. Поэтому это довольно хорошая картинка.

Если мы посмотрим на график круглый лепестковой диаграммы, мы здесь видим, что под цифрой 1 у нас находятся политики и программы, так как я уже сделала акцент, что это разные две метрики. Мы здесь видим, что программы, как правило, пишут меньшее количество компаний, чем политики. То есть просто написать свою приверженность, выразить свою приверженность принципу водосбережения гораздо проще, чем поставить конкретные цели и попытаться их достичь.

Кроме этого, здесь видно, что риск-менеджмент тоже на довольно низком уровне находится, но мы видим, что почти все компании реализуют инициативы по водопользованию, и видим, что им удается достичь каких-то хороших значений в части энергосбережения. То есть, динамика в общем, в трендах, она довольно хорошая.

Теперь мы посмотрим на несколько секторов экономики более пристально, как я говорила. Вот, в частности, горнодобывающая промышленность и металлургия. Здесь довольно показатели хорошие, то есть сначала у нас лучшие показатели, дальше немножечко они будут снижаться.

Здесь единственное, что мы видим, отмечена цифра 8, где мы... это тот показатель, в котором мы сравниваем удельные показатели с аналогичными показателями международных компаний в рамках отрасли. И мы видим, что здесь есть еще куда расти компаниям горнодобывающей промышленности. В принципе, еще над показателями можно работать, хотя здесь мы видим, что выше среднего уровень написаний политик, программ, а компании оценивают риск-менеджмент не на максимальном уровне, но довольно хорошем. И не всегда, допустим, по бюджетам здесь пониже оценка, но в общем это довольно хорошие результаты. То, что относится к химической отрасли, мы видим, что здесь проседание еще больше по средним значениям по отрасли, если мы смотрим бенч, то есть компании немножко отстают.

Дальше мы посмотрели банки и электроэнергетику. Здесь такая же картина, как и на банки, если мы смотрим, видим тоже результаты по политикам выше, чем по программам, как правило. Мы программу вообще не увидели, я так понимаю, потому что довольно низкие результаты у отдельных только банков. Банки не раскрывают бюджет по водопользованию, там это связано с особенностью отрасли, но довольно хорошие результаты, при этом средние в сравнении с международными компаниями.

По электроэнергетике такая же ситуация, что у них хорошие показатели в сравнении с международными показателями. И некоторые другие также хорошие. Мы видим, что динамика значений и раскрытие, то есть они довольно хорошо раскрывают бюджеты.

Если мы посмотрим на интегрированные нефтегазовые компании, то здесь средние значения, но здесь очень выделяется именно верификация данных. То есть под цифрой 9 у нас находится верификация данных. Такой же хороший показатель у горнодобывающих компаний. В общем, это компании, которые к этому серьезно относятся.

Также еще здесь выделяется раскрытие финансирования мероприятий, то есть компании раскрывают свои бюджеты, и, в общем, там есть что показать, потому что и мероприятий они довольно много и разных могут реализовывать, и бюджеты на это выделяются хорошие.

А то, что касается розничной торговли продовольственными товарами, то здесь картинка такая нерадостная. Мы видим, что либо раскрытие, либо сами показатели находятся ещё в зачаточном состоянии, но при этом всё равно какой-то учёт есть. То есть не сказать, что они вообще ничего по воде не раскрывают, но есть куда расти. Вот на этом всё. Я передаю слово Ирине, а Ирина – Даше.

Ирина Саблинская:

Да, спасибо большое. Это была Анастасия Гречаная. Руководитель направления развития ESG-проектов агентства RAEX, она рассказала про исследование агентства на тему рационального использования воды. А теперь я передаю слово Дарье Григорьевой, директору по устойчивому развитию «Полюса». «Полюс» входит в группу лидеров исследования, и Дарья расскажет о практиках компании, о том, как реализуются, как политики, стратегии, как компания отчитывается и что делает в этой области. Дарья, еще раз здравствуйте. Вам слово.

Дарья Григорьева:

Здравствуйте, Ирина, Анастасия. Здравствуйте, коллеги. Спасибо большое за приглашение. Действительно, коллеги из RAEX попросили рассказать, собственно, и о практиках компании, и о том, как мы раскрываем информацию, и о оценке рисков.

Видно сейчас презентацию? Подскажите, пожалуйста, все хорошо?

Ирина Саблинская:

Да, все видно отлично. Отлично.

Дарья Григорьева:

Отлично. Попробую тогда коснуться всех возможных аспектов. Итак, о практике водопотребления компании «Полюс».

Надо сказать, что компания «Полюс» – это золотодобывающая компания. Мы работаем в Сибири и Дальнем Востоке. Это Иркутская область, Магаданская область, Красноярский край, Республика Саха - Якутия. И уже по перечисленным районам, регионам, я думаю, вы слышите, что это регионы, которые обладают вообще большим запасом воды, в том числе пресной воды. Тут, наверное, надо вспомнить, что Россия вообще в мире после Бразилии вторая по именно объему и количеству запасов водных ресурсов. Это важно и с точки зрения нашей производственной деятельности, оно важно, но и с точки зрения подхода к водопользованию, я к этому еще вернусь.

Если про вопросы водопотребления и вообще про направление устойчивого развития, надо сказать, что внутри вот экологического направления, экологического сектора вопросы водопользования для нас, безусловно, важны. И последние четыре года мы стоим на показателе в 93% многократно и повторно использованной воды. Почему это важно? Вот давайте подумаем.

Дело в том, что мы как тип бизнеса используем достаточно большое количество воды. Вот здесь приведены данные за 2023 год, вы видите 309 миллионов кубометров. Это вот расход воды в системах оборотного водоснабжения. Если трудно себе это представить, но это много. Это, конечно, не Байкал, но небольшое озеро где-нибудь в Ярославской области или Московской области такой небольшой прудик, это вот вполне такой себе большой действительно объем. Используем в первую очередь для производственных нужд, ну и, конечно, для бытовых нужд. Почему так много воды? Потому что в технологическом процессе нашем вода используется как гидротранспорт, пока другой технологии нет, поэтому действительно столько воды нужно. Ну и, собственно, также используем при охлаждении оборудования, но вот чуть-чуть меньше. Причем еще вот важность нашей цифры 93% многократно и повторно использованной воды, что вот из этого большого объема, который я сказала, да, 309 миллионов кубометров, 93% этого мы повторно используем, то есть это в замкнутом круге водообороты, получается, что мы добираем только 7%.

И, собственно, такой общей стратегической целью компании последние 5 лет было, несмотря, вернее, с учетом роста производства остаться на цифре не меньше 90% для вот повторно используемой воды, и нам пока удается на этой цифре, собственно, удержаться и устоять.

Здесь вот слева вы видите систему замкнутого цикла, о чем, в принципе, она нам говорит. Если начать с левого нижнего угла, здесь такая цистерна с мальками, да, про возобновление водных ресурсов. Но мы об этом поговорим еще чуть-чуть попозже. И, собственно, вот как бы труба из реки, водозаборы большей частью происходят из наземных источников, да, и есть также водозаборы из поверхностных, подземных, прошу прощения, подземных источников. И в серединке картинки такое здание. Это золотоизвлекательная фабрика, где все основные технологические процессы происходят. Такие круглые рисунки – это очистные наши сооружения.

Есть также хвостохранилище, пруды-отстойники. По синим стрелочкам вы можете увидеть, как идет вода на золотоизвлекательную фабрику, то есть технологический процесс. И по красным стрелочкам вы можете увидеть наоборот, как от фабрики, например, идет в пруды-отстойники, там вода отстаивается и очищается. Что еще важно, чем заканчивается этот цикл. Про карьер я отдельно скажу, но давайте посмотрим, как правый нижний угол картинки. Тоже очистное сооружение круглое. И сброс воды, который происходит большей частью тоже наземный поверхностный источник. В данном случае река нарисована. Стоит сотрудник, человечек у точки сброса. И второй человечек, что называется, ниже по течению. То есть мониторинг происходит. Мониторинг качества воды происходит и в точке сброса, и примерно 500 метров ниже по течению.

Собственно, про карьер, что важно. Как вы понимаете, есть такое понятие попутных вод, и, собственно, карьерная вода – это один из видов попутных вод, которые образуются в процессе добычи, технологической добычи операционной деятельности в компании. Это как и осадки, так и, например, подземные воды в том числе, и эта вода откачивается. Откачивается она на очистное сооружение. И вот здесь вот есть тонкий момент, о котором я вам хочу рассказать, потому что это такая отраслевая специфика и важная с точки зрения, ну, в том числе, стратегического целеполагания. Потому что после того, как вода из карьера попадает на очистное сооружение, она может быть сброшена в реку, это так называемый сброс без использования в производстве, а может пойти, собственно, на фабрику и использоваться в производстве.

И вот сейчас для нас ключевая задача, например, не увеличивать долю повторно и многократно использованной воды, потому что в каком-то смысле мы достигли пока технологического предела в этой цели. А для нас сейчас стратегическая задача является, собственно, увеличить использование вот этой попутной карьерной воды и тем самым уменьшить сброс без использования этой карьерной попутной воды.

Какие еще задачи мы этим решаем? Понятно, что, если мы будем использовать больше карьерной воды, мы будем меньше забирать из поверхностных вод. То есть, например, из реки берем меньше. Больше из карьера, меньше из реки. И вторая история, что будем меньше сбрасывать, потому что вместо того, чтобы сбрасывать без использования, собственно, эта вода пойдет в производство.

Как кажется, так на слух, наверное, легкая, простая история. Но, на самом деле, технологически это не так быстро и просто сделать, как я об этом рассказываю. Но, тем не менее, это то, на что мы действительно сейчас стратегически нацелены.

Ну и, собственно, если в цифрах здесь приведена структура водохозяйственного баланса за 2023 год. Слева это так называемая приходная часть, более светлым голубым фоном. И здесь видно, по-моему, цифра 2, то есть 7,52 кубометра. Это как раз попутные карьерные воды, которые мы сбрасываем без использования, то есть достаточно большой объем. И если посмотреть в свежей воде, это кусочек диаграммы, тоже вот голубой, ну вот, например, 5,7, нижняя цифра, это сколько мы забираем из поверхностных вод, из реки, например. То есть, как кажется, если только по цифрам, вполне можно это заменить. Но вот еще раз, технологически это непросто, требует определенных в моменте решений и изменений технологических процессов. Но, тем не менее, вот это действительно то стратегическое направление, над которым мы сейчас работаем, такое вот, можно сказать, узкое место.

На структуре водозабора я обращала ваше внимание на двух человечках, на самом деле их три, точки забора воды, на точки сброса и 500 метров ниже точки сброса. Это важно, потому что мы контролируем и мониторим качество воды, в том числе сбрасываемой воды.

Последние несколько лет - это тоже было такое отдельное направление по оснащению, перевооружению наших лабораторий. Сейчас можно сказать, что все наши добывающие активы обладают лабораториями, которые могут проводить эти исследования. Они прошли через модернизацию, через аккредитацию. Есть в том числе, вот тут на фотографии на зимней, на дальнем фоне видно, есть в том числе мобильные лаборатории. Поэтому это вот важная часть контроля, и в этом смысле ответ за качество и соответствие нормативам сброса. Вот такая вот история.

вернуться к истории раскрытию информации. Наверное, таким ярким событием для нас был выпуск водного отчета, который вышел достаточно давно, в 2021 году. Но тем не менее, продолжает быть актуальным и продолжает использоваться, чему мы очень рады.

Как он вообще появился в ситуации запросов от наших заинтересованных сторон? Потому что, с одной стороны, в тот момент мы были членами Международного совета по горному делу и металлам, это ICMM, и внутри этой ассоциации, собственно, появилось руководство по водной отчетности.

Чем хороша была эта ассоциация, она целью устойчивого развития ООН, собственно, можно так сказать, опускала на добывающую отрасль, то есть предлагала стандарты, разрабатывала инструменты, которые были бы характерны именно к применяемым технологиям в горной добыче для того, чтобы достичь целей устойчивого развития.

И вот одной из такой тем было, собственно, водопользование и было разработано руководство по водной отчетности. Как российская компания, единственный член IСММ, я могу сказать, что нам было несложно этому руководству по раскрытию данных соответствовать ввиду той специфики законодательства, которое у нас есть и той отчетности даже в российской, которую мы вели на тот момент. Поэтому это было несложно. Но, тем не менее, вот хотелось быть в соответствии с другими международными компаниями, поэтому мы смотрели наши отрасли, поэтому мы посмотрели на это руководство, применили его к себе.

А вторая история — это были запросы, запросы от наших стейкхолдеров, потому что они лучше хотели понять, в чем, собственно, состоят основные принципы водопользования. И здесь, ну, наверное, два таких ярких примера можно привести, потому что вот на звонках в то время еще с зарубежными инвесторами звучали вопросы типа, как вы решаете социально напряженные ситуации разрешаете в ситуациях дефицита воды, то есть понятно, откуда появлялся этот вопрос, потому что, если представить нашу отрасль горную добычу и где-нибудь в Африке, я вам сказала, какой большой объем воды нам нужен для технологических процессов. И можно представить, что такое небольшое озеро, конечно, будет моментом социальной напряженности, потому что, либо оно уйдет в производство, либо уйдет местному населению. И таких примеров достаточно много.

И понятно, что, зная это, те же иностранные журналисты, инвесторы и банкиры, они спрашивали, а как мы действуем в этой ситуации. И поэтому нам приходилось рассказывать, что Россия – вторая страна в мире после Бразилии по объему водных ресурсов и дальше про отсутствие такого риска, как дефицит водных ресурсов и так далее. То есть явно был запрос на понимание, а в какой же среде, скажем так, в водной среде мы работаем.

А второй запрос, знаете, он касался уже наших российских заинтересованных сторон, потому что поймали себя на том, что часто на вопросы, как именно организованы наши процессы водопользования, мы без сомнения отвечали, что мы действуем в соответствии с российским законодательством, и нам казалось, что как бы понятно, о чем мы говорим. Но практика показывает, что, если ты не являешься промышленным экологом, то для тебя за этой фразой, кроме самого факта, что нет нарушения законодательства, для тебя за этой фразой ну как бы мало что стоит, нет какой-то такой сутевой части. И мы поняли, что нужно рассказать, что же такое, что это значит, какие у нас есть требования и обязательства, требования к нам и обязательства у нас с точки зрения нашего российского законодательства, какие есть у компании риски и возможности, как мы используем воду в производственной деятельности, почему столько и так далее. Поэтому вот появился водный отчет.

То есть по такому принципу каких-то международных стандартов можно сказать, что не было такой ситуации, чтобы мы прям ставили целью исследовать жестко GRI только это раскрыть. Но нам хотелось ответить именно на эти сутевые вопросы. И вот здесь вот в серединке слайда вы как раз-таки видите собственно, оглавление, там и про водные объекты, про риски, требования и так далее.

И мне кажется, что именно такой подход, он как раз-таки объясняет, почему водный отчет до сих пор интересен и актуален, потому что он про принципы и подходы. И пока нет кардинальных изменений в технологических цепочках, в законодательстве, в принципах и подходах, в оценке рисков, то он до сих пор играет. А если нужна какая-то ежегодная отчетность, ежегодная статистика, то все это раскрывается в рамках отчетов об устойчивом развитии. И, собственно, ту картинку со структурой водопользования за 2023 год, помните, вот эту вот с лепестками, которую я показывала, это как раз вот инфографика из отчета об устойчивом развитии за 2023 год.

И, собственно, отвечая на первый такой вопрос, как мы действуем в ситуации дефицита воды. Мы вот воспользовались таким инструментом, методология «Aqueduct» по оценке рисков. Там по географической точке можно, собственно, оценить дефицит водных ресурсов. У нас получилось, что четыре наши, собственно, производственные единицы, они находятся в ситуации, где дефицит не наблюдается, меньше 10%. И два месторождения, это одно юридическое лицо, находится в ситуации, где, в регионе, где можно обозначить, как некоторая умеренная нехватка воды, большей частью связанная с сезонностью.

И, в принципе, использование этого инструмента нам позволило так быстро достаточно и наглядно рассказать, собственно, по поводу дефицита или нехватки воды.

Здесь, наверное, про риски еще стоит сказать, что с точки зрения управления водными рисками у нас есть два подхода. Один, он такой операционный ежегодный. Это оценка, которая проходит в рамках оценки экологических рисков. Это еще раз ежегодное мероприятие. Большей частью коллеги смотрят в том числе на риски несоответствия нормированию вдруг. То есть это в моменте, что происходит с вопросами водопотребления

Есть вторая часть, вторая часть оценки водных рисков, потому что это внутри нашей работы по климатической стратегии, по адаптации климатическим изменениям. Климатическая стратегия была разработана в компании в 2022 году, и там в том числе в рамках климатических физических рисков можно сказать, что были оценены риски, связанные с водой. Там был прям и риск по недостатку водных ресурсов, ну и риски, которые так или иначе связаны, типа изменения количества осадков в тёплое или в холодное время.

И мы смотрели по трём сценариям, надо сказать, что нигде климатические риски у нас не попали в красную зону, да, есть попадания в некоторых сценариях на некоторых горизонтах в среднюю, то есть в жёлтый уровень, но они всё равно для нас не критичны. Но, тем не менее, вот такая стратегическая, можно сказать, оценка водных рисков, она тоже была проведена в рамках вот такой вот работы по оценке климатических физических рисков. А так, операционная, это ежегодная оценка в рамках оценки экологических рисков.

И, собственно, по поводу вот этой фразы, что мы действуем внутри законодательства, действительно, история в том, что, как бы, если ты сталкиваешься и, собственно, ты работаешь экологом, то, конечно, все это понятно, все это известно, но не всем это настолько прозрачно, поэтому мы пытались таким простым языком, знаем, что студенты тоже пользуются этой главой, в том числе коллеги возвращались с обратной связью, рассказать, что же такое за система нормирования в водном кодексе, в водном законодательстве России, где есть, в принципе, нормативы качества окружающей среды, в том числе водных объектов. И от этого уже отстроены нормативы допустимого воздействия.

Для нас важно, что они включают в себя нормативы допустимого изъятия компонентов из окружающей среды, то есть простыми словами, для нас это сколько воды мы можем забрать. И вторая часть – это нормативы допустимой антропогенной нагрузки, то есть для нас, простыми словами, это сколько мы можем сбросить и какого качества эта вода должна быть. И, собственно, важно понимать, что эти нормативы они актуализируются для каждого предприятия, что это ежегодная работа, получение этих нормативов, что нужно аргументировать, почему ты заявляешься на такие, а не другие цифры, что это часть разрешительной документации, без которой предприятие работать не может. По большому счету, если у тебя нет этой разрешительной документации, то нужно останавливать предприятие. Вот зная хотя бы эти такие базовые вводные, уже как мне кажется, и как нам всем авторам этого водного отчета в компании показалось, будет более легче, более, так бы, понятно и прозрачно восприниматься фраза, что значит действовать в соответствии с российским законодательством, потому что действительно за этим стоит большая работа.

Ну и, собственно, про мальков тоже на картинке мы с вами помните, тогда видели цистерну, воспроизводство водных ресурсов. Это программа, которая, безусловно, у нас в компании есть. Мы немножко относимся к этому как к налогу в том смысле, что это нам вменено государством за пользование водными ресурсами. Но это в том числе означает, что то, в какой водоем, какую рыбу, в каком количестве мы выпускаем, это не решение компании, а решение государства. И вот все это делается под контролем Федерального агентства по рыболовству.

Ну вот за три года, 2020-2023 год, это было 3,9 миллионов мальков. В 2024-м это уже, просто уже посчитали, есть цифры, 4,25 по количеству мальков. Еще раз, мы это не воспринимаем как, например, дополнительную программу по сохранению биоразнообразия, а это просто наша обязанность по воспроизводству водных ресурсов.

Ну и поскольку коллеги попросили вот про отчетность и раскрытие информации, как я сказала, водный отчет, он такой в зелененькой рамочке посерединке слайда, мы выпустили в 2021 году именно потому, что это был прям такой адресный, фокусный ответ на те запросы, которые мы получаем. Но для нас это, в принципе, такой общий подход, и нам кажется он правильным и релевантным, потому что есть отчеты об устойчивом развитии, но для некоторых все-таки заинтересованных сторон это такое трудное чтение, слишком специфическое местами, когда особенно ты хочешь одно узнать, какой-то один у тебя конкретный интерес. Поэтому мы часто пользуемся этим приемом и выпускаем тематические отчеты по каким-то ключевым темам. Вот был водный, потом по... Отчет в 2022-м году по гидротехническим сооружениям. Есть брошюра такая региональная, то есть в региональном разрезе, потому что как раз запрос от заинтересованных сторон был, что ваш отчет об устойчивом развитии прекрасен, но вот конкретно в нашей Иркутской области что делает компания. И мы вот сделали такую брошюру. И по правам человека был в прошлом году выпущен специальный такой отчет.

То есть для нас водный отчет - это не какая-то уникальная практика, а такой хорошо получившийся, как нам кажется, продукт, понятный инструмент в формате взаимодействия с заинтересованными сторонами по вот таким специфическим интересам и темам, потому что внутрь отчета об устойчивом развитии все невозможно поместить.

Ну и, собственно, QR-коды, если интересно подробнее о нашем подходе или посмотреть этот водный отчет, который доступен на сайте на русском и на английском, если вы хотите прокачать, например, свои скиллы тоже языковые, можно приобщиться. Спасибо большое.

Ирина Саблинская:

 Спасибо большое, Дарья. Это была Дарья Григорьева, директор по устойчивому развитию «Полюса». Очень интересный доклад. И я сразу же задам вопрос вам из чата, сопровождая, собственно, ваше выступление.

Спрашивают, как отводятся и очищаются стоки с хвостохранилищ?

Дарья Григорьева:

 Если вы обратили внимание, сейчас я быстренько вернусь на картинку, то у нас там тоже есть очистные сооружения. Сейчас, секунду. Вот, смотрите.

Ирина Саблинская:

Да, спасибо, слайд очень интересный, кстати. Я с удовольствием...

Дарья Григорьева:

Кстати, это водного отчета. Он был придуман тогда и до сих пор работает. Вода возвращается, смотрите, вода возвращается в производство, но никаких стоков из хвостохранилищ куда-либо, там, не знаю, в реку или еще куда-нибудь, ее нет, их нет. То есть стоков из хвостохранилищ, как вида деятельности технологического их нет. Вода возвращается на золотоизвлекательную фабрику и дальше проходит все те же очистные сооружения, пруды-отстойники, которые нужны именно для водного процесса. Из хвостохранилища ничего никуда не сбрасывается.

Ирина Саблинская:

 Я думаю, что можно отправить тем, кому очень интересно изучить подробно к водному отчету, который много раз сегодня был упомянут. Я понимаю, что он в открытом доступе, его можно открыть.

Дарья Григорьева:

Да, вот как раз, QR-код на него был, вот можно там подробнее посмотреть.

Ирина Саблинская:

 Да, мы всем участникам разошлем презентацию, поэтому кто не успел отсканировать QR-код, не переживайте, все получите, перейдете и найдете. А если вдруг нет, пишите нам, скоординируем, познакомим и на все вопросы ответим. Дарья, еще один вопрос.

Спрашивают, какие специальные отчеты вы планируете выпускать в ближайшее время и будет ли продолжаться практика выпуска отчетов по устойчивому развитию, которые изначально инициировались иностранными инвесторами?

Дарья Григорьева:

 Хороший вопрос. Но если с конца про отчеты об устойчивом развитии, да, мы продолжаем их выпускать все эти года и уже начали подготовку отчета об устойчивом развитии за 2024 год. Во многом мы считаем, что все-таки это хорошая практика отчетности, да, и внутри компании для наших заинтересованных сторон много информации раскрывается, поэтому, несмотря на то, что она была инициирована иностранными инвесторами, но, тем не менее, прижившуюся хорошую практику, такой удачной отчетности бросать не хотим, поэтому продолжаем двигаться. Плюс здесь вспоминаем, что есть новые национальные, да, интересанты, типа «Центробанка», «Минэко», которые выпускают пусть добровольные, но тем не менее стандарта отчетности, поэтому и наши государственные регулирующие органы тоже в нем заинтересованы. И как в этом смысле, как формат отчетности компании о нефинансовых результатах, мы все равно, как внутри компании есть такое решение, мы все равно продолжаем их выпускать. Но на GRI тоже основываемся, да, про TCFD помним. И про специальные отчеты, тематические отчеты. Очень многое зависит от запроса.

Я говорю, что если мы понимаем, что есть какой-то интерес или у нас в отрасли происходят какие-то события, как то, например, отчет по гидротехническим сооружениям, мы вообще-то не планировали выпускать, но в 2022 году в Бразилии случилась авария как раз в компании «Вали», где, собственно, было разрушена дамба хвостохранилища, да, и было достаточно сложно им потом объяснить, как же они могли, собственно, обеспечить безопасность этого сооружения, когда было такое количество жертв, в том числе очень большой экологический эффект это произвело, сама эта вся авария.

И, кстати, именно вот иностранные инвесторы были той группой, которые задались этим вопросом, а как они могут разобраться и понять, что действительно вот такая часть производственного процесса, она безопасна для того, чтобы действительно туда в том числе безопасно вкладывать свои средства.

И очень много было запросов по поводу гидротехнических сооружений тогда, и поскольку большая часть сообщества пока плохо себе представляла, что вообще это такое, то часто вопросы формулировались так, а у вас такие же сооружения, как в Бразилии, вот ты вот сидишь и не знаешь, как на это ответить, потому что, технологически-то да, но вроде как вопрос про то, а как вы обеспечиваете безопасность этих собственных сооружений.

И именно вот в ответ на эти опасения и после случившегося события, пусть оно и было в Бразилии, собственно, мы выпустили этот отчет по гидротехническим сооружениям. И там можно прям и про управление посмотреть, и про оценку рисков, и конкретные данные, кто понимает, там циферки, таблицы есть, про наше каждое конкретное сооружение. То есть я к тому, что мы всегда отвечаем на какой-то запрос, да, или от заинтересованных сторон, или вот на ситуацию в отрасли.

Мы думаем, я думаю, что мы в 2024-м году пока, в 2025-м, в смысле, пока вот прям не хочу раскрывать карты, но я думаю, что мы вам еще порадуем и удивим тематическими отчетами по другим темам, которые мы раньше не выпускали.

Ирина Саблинская:

 Очень интересно, мы ждём. Приходите с презентацией к нам на вебинар.

Дарья Григорьева:

Хорошо, спасибо.

Ирина Саблинская:

Заранее приглашаю, потому что такое и мы, и наши зрители очень любят, потому что это, правда, всегда интересно, и вы для нас очень ценный спикер. И вот тоже хочу отметить, что очень интересный подход, что у вас ещё ничего не случилось, но, чтобы всех успокоить, что всё в порядке, уже выходит какой-то документ, и это, я думаю, тоже одна из таких хороших подходов к тому, чтобы сказать, что еще ничего не произошло, но ничего и не должно произойти. Пожалуйста, не переживайте.

Я перейду к началу чата с вопросами. Марина спрашивает, можно ли посмотреть состав остальных групп. Это вопрос к RAEX по поводу того, что мы опубликовали топ-10 лидеров по алфавиту без присвоения мест. Будет ли публикация остальных групп? Нет, публично эти группы мы не раскрываем, но, если вас интересует конкретная компания, вы представляете её, и вам интересна ваша оценка, пожалуйста, напишите нам на isg@raex-a.ru или на любые контакты на сайте, мы вас свяжем, всё, и постараемся проконсультировать в том формате, в каком это будет доступно для конкретно вашей компании. Пожалуйста, не стесняйтесь. А публиковать полные списки нет, мы не планируем.

Дальше вопрос к Анастасии. Почему у компаний из области телекоммуникации высокий балл, но они не входят в группу лидеров?

Анастасия Гречаная:

 Дело в том, что на том графике, который я показывала, у нас показаны средние значения по отрасли. То есть, условно, если те компании, допустим, горнодобывающие, которые находятся у нас в списке, имеет средний балл, это не значит, что отдельные лидеры не могут иметь баллы выше, чем телекоммуникационных в этой отрасли. Поэтому здесь не показаны максимальные баллы по отдельным компаниям, здесь усредненные баллы по каждой из отраслей.

То есть в среднем, так как у нас в телекоммуникациях всего порядка пяти компаний сейчас находится, они оказались с высокими баллами, а горнодобывающих гораздо больше, их там в районе 20 компаний. И поэтому там есть и слабые компании с низким показателем, которые понижают итоговый общий балл, а есть компании с очень высоким результатом. Поэтому так. Надеюсь, я ответила на вопрос.

Ирина Саблинская:

Да, двигаемся дальше. Марина спрашивает, по каким темам еще планируется исследование RAEX? Коротко скажу, чуть попозже скажу подробнее. Через неделю у нас будет вебинар с нашими планами, где мы распишем, что мы готовим, какие темы, как будет выходить рэнкинг, как будут выходить исследования, как пользоваться рейтингами, рэнкингами так, чтобы это было максимально полезно. Чуть позже покажу анонс. Спасибо за вопрос.

Следующий вопрос для Дарьи. С точки зрения управления рисками и водными ресурсами в целом, какие основные фокусы у компании «Полюс» в среднесрочной перспективе?

Дарья Григорьева:

 Если коротко ответить, то нет особой разницы в смысле среднесрочной и краткосрочной, если можно так сказать, перспективе. Как я говорила, у нас ежегодная оценка проходит по корпоративной системе оценки рисков. Это не только про экологические водные риски, но и все риски компании проходят этот ежегодный пересмотр, но в том числе и экологические вводные. Связано это больше с теми производственными процессами, которые у нас есть, то есть у нас не должно быть дефицита воды, тем не менее, да, мы должны обеспечивать все производственные наши процессы, и в том числе бытовые нужды. Мы не должны нарушать нормативные наши, собственно, предписания и требования к нам и по забору, и по сбросу, и по качеству воды, даже если иногда бывают странные истории, когда мы обязаны сбрасывать, например, воду, которая по качеству выше, чем нормативы питьевой воды в регионе. Но такое тоже бывает.

Но, тем не менее, это то, что мы соблюдаем. Поэтому для нас и среднесрочное, и краткосрочное – это про обеспечение, собственно, правильного подхода. Может быть, из среднесрочного интересно только то, что у нас появляются, собственно, новые активы, новые месторождения. Сейчас будем разрабатывать и, собственно, вводить в эксплуатацию. Поэтому для нас будут важны все практики, которые компании, в том числе по водопользованию, водопотреблению, корректно перенести и на другие вот эти вот новые активы. И, наверное, на это сейчас будет направлен фокус, чем на уже существующие активы предприятия, я бы так сказала.

Ирина Саблинская:

 Спасибо. И еще один вопрос к Дарье. По каким методикам проводится оценка экологических рисков водных ресурсов? Я думаю, что это имеется в виду методики внутри компании, какие вы используете для саморегуляции?

Дарья Григорьева:

 У нас есть корпоративно разработанная система оценки рисков, которую мы используем для всех рисков в смысле и того, какое присваивается значение, как вырабатываются планы мероприятий и все вот это. Но если прям экологические риски, если честно, вот я бы предложила коллегам из RAEX пригласить кого-то из экологов, может быть, более прицельно поговорить, собственно, про экологические риски, по тому, как они проводят оценку. Изначально я скажу, что у нас одинаковый подход ко всем группам рисков, дальше, наверное, про специфику региональную, в том числе лучше уже к ним - их зона ответственности.

Ирина Саблинская:

 Спасибо большое. Мы на данный момент исчерпали все вопросы, поэтому я, во-первых, призываю всех еще задавать вопросы, потому что я сейчас перейду к блоку с анонсами того, что... то, что обещала вот буквально только что, про наши планы.

Вот. Значит, смотрите. Запустила второй кусок своей презентации. ESG-проекты RAEX: планы на 2025 год. В чат ссылку сейчас тоже сброшу можно уже регистрироваться. Кому неудобно сканировать или переходить сейчас по ссылкам из чата на нашем сайте, раздел «Мероприятия» в верхнем меню или на главной странице, можно уже регистрироваться.

Мои коллеги, в том числе Анастасия, расскажут о том, как будет развиваться наша методика, какие изменения её ждут в 2025 году, что мы планируем выпускать из тематических исследований, будут ли это рэнкинги или это будут оценки по группам, как в случае с водопользованием. И мы расскажем очень подробно про ESG-рейтинг, который можно получить от агентства RAEX. Для кого это актуально, почему это важно сейчас, в 2025 году, так как 2024 год закончился, все активно работают над отчётами, и я думаю, что это будет актуально для всех, кто готовит ESG-отчётность, прийти, послушать о нашей методике, о присвоении рейтинга, что это такое, зачем он нужен, про, например, заверения в общественной палате, для кого это может быть актуально, тоже постараемся про всё рассказать.

Также в Zoom через неделю, 12 февраля. Так, нет ли у нас больше вопросов в чате? Вопросов в чате нет, поэтому я уже к заключительной части вебинара перейду.

Напоминаю, что у нас есть раздел со всеми вебинарами на нашем сайте, можно искать по номеру. Сегодня у нас 171-й, не пугайтесь, нам самим очень страшно, но мы продолжаем. Можно искать по спикеру, по фамилии, по названии компании, по теме. Мы постарались их также разбить на содержание, можно использовать его. Можно идти просто по номерам. Если вам интересно образовываться в сфере ESG, пожалуйста, обращайтесь к этому сборнику. Мы стараемся сделать его ещё более удобным, поэтому гордимся этим проектом.

Наш Telegram-канал, где можно следить за анонсами вебинаров и всеми важными новостями, исследованиями, рейтингами, рэнкингами. Все там появляется. Пожалуйста, подписывайтесь. И не забывайте, что можно прислать свою интересную тему для вебинара, предложить спикера. Мы к этому очень открыты. Мы любим, когда к нам приходят сами авторы интересных проектов по ESG и с радостью даем эту площадку для интересных выступлений и лучших практик. Так, на этом у меня всё. Сегодня... Так, я остановлю демонстрацию.

Сегодня с нами была Дарья Григорьева, директор по устойчивому развитию «Полюса». Спасибо большое, Дарья, было очень интересно.

Дарья Григорьева:

Спасибо за приглашение.

Ирина Саблинская:

Спасибо. И со мной в студии была Анастасия Гречаная, руководитель направления развития ESG-проектов агентства RAEX. Меня зовут Ирина Саблинская. Мы с вами прощаемся. До встречи на следующем вебинаре.

Анастасия Гречаная:

Спасибо.

Дарья Григорьева:

До свидания! Спасибо!

Расшифровано при помощи искусственного интеллекта «Таймлист» и обработано человеком для публикации