«Лично я и многие представители страхового рынка выступаем за добровольные виды страхования, а не за обязательные. При этом я считаю, что на начальном этапе для ускорения развития страхового рынка введение обязательных видов страхования необходимо. В сложившихся условиях, если мы хотим, чтобы страховой рынок рос достаточно быстрыми темпами, вводить обязательные виды – абсолютно нормальное решение»

Владимир Скворцов, Генеральный директор ОАО «АльфаСтрахование»

Владимир Юрьевич, страховой рынок России сегодня развивается в основном за счет введения обязательных видов страхования. Как Вы считаете, правильно ли использовать такую политику принуждения для развития отрасли?

Лично я и многие представители страхового рынка выступаем за добровольные виды страхования, а не за обязательные. При этом я считаю, что на начальном этапе для ускорения развития страхового рынка введение обязательных видов страхования необходимо. В сложившихся условиях, если мы хотим, чтобы страховой рынок рос достаточно быстрыми темпами, вводить обязательные виды – абсолютно нормальное решение. Это может казаться нерыночным механизмом и всегда вызывает массу вопросов, потому что в обязательных видах страхования, помимо того, что они обязательные, есть еще одна важная составляющая – это одинаковые для всех тарифы. По поводу тарифов всегда возникает дискуссия: высокие они или низкие. Страховое сообщество всегда сдержанно реагировало на предложения сделать рыночными тарифы по ОСАГО. Рынок существует уже достаточно давно, накоплена значительная статистика. Почему бы не дать возможность страховым компаниям самостоятельно вместе с клиентом определять тариф? Проблема в наличии субсидиарной ответственности по обязательствам страховщиков в рамках ОСАГО. Если бы этой ответственности не было, то последствия выбора клиентами ненадежной страховой компании с необоснованно заниженными тарифами ложились бы только на клиентов. Тем не менее, я выступаю за то, что тарифы постепенно должны становиться рыночными, либеральными. Вопрос – сколько времени для этого потребуется.

Даже в условиях твердых тарифов по ОСАГО многие компании все равно используют комиссии. В случае либерализации рынка не получится ли так, что тарифы многих страховщиков опустятся на минимальный уровень, но не потому, что компании эффективно работают, а потому, что они будут строить пирамиду? Что можно здесь сделать?

В такой ситуации поможет только более жесткое регулирование, потому что это вопрос надежности компании. Если компания умеет эффективно работать, если у нее низкие расходы на ведение дела, если очень низкая комиссия – честь ей и хвала. Но проверить, так ли это, можно только проанализировав финансовое состояние компании.

Какие меры необходимо предпринять для того, чтобы либерализация рынка прошла без особых проблем?

Сейчас страховые компании сдают отчетность через месяц после окончания квартала, надзор ее месяц анализирует, потом направляет компании вопросы, у компании есть 30 дней, чтобы ответить. Таким образом, даже при наличии серьезных проблем, недобросовестная страховая компания может спокойно жить от полугода до 9 месяцев. Необходим переход от такого постконтроля к контролю в режиме онлайн. Это в значительной мере увеличит надежность страхового рынка в целом. Я сейчас имею в виду не только небольшие, но и крупные компании. В зависимости от того, надо ли соблюдать нормативы каждый день, как, например, это происходит в банковской сфере, или только на конец отчетного квартала, переход к режиму онлайн-контроля будет задавать правильный вектор развития страхового рынка.

По Вашему мнению, введение обязательного составления и публикации отчетности по МСФО значительно повысит транспарентность страхового рынка?

Безусловно. Только наибольший эффект будет достигнут при составлении отчетности по МСФО на регулярной основе, а не от перекладывания годовой отчётности по РСБУ в МСФО. Но «путь в 10 000 ли начинается с первого шага» - надо с чего-то начинать.

В банковской системе первый шаг был сделан в 2002 году, но там до сих пор используют устаревшее переложение. В таком формате МСФО не дало ничего.

Тем не менее, качество надзора там значительно выше, чем в страховой отрасли. Детали всегда важны в таких вопросах. Когда мы перешли с управленческой отчетности, базировавшейся на РСБУ, на управленческую отчетность, базирующуюся на МСФО, наша внутренняя управленческая отчетность стала фактически отчетностью по МСФО. При этом переход сопровождался массой сюрпризов для руководства компании. Так как страховой бизнес низкомаржинальный - важны каждые доли процентов. И, естественно, точность анализа внутреннего состояния компании важна для принятия правильных стратегических решений.

Как Вы относитесь к слиянию ФССН и ФСФР? Какие действия ожидаете от нового надзорного органа?

Об этом уже говорилось много раз. Объединение Страхнадзора и ФСФР имеет свои плюсы и минусы. К плюсам относится то, что в одном месте будет собрана достаточно интеллектуальная команда. Новые люди, которые пришли в надзор, я имею в виду Жука и Бондареву, - это профессионалы с большой буквы. Игорь Жук - человек, который прекрасно знает рынок, знает все его тонкие струны и двигатели. Основной минус – сложности при налаживании работы новой службы. Требуется большая административная работа. От надзора я ожидаю тщательного контроля, потому что это основная функция, которая была у Страхнадзора, и которая фактически будет у ФСФР. Что касается развития рынка – эта функция как была за Минфином, так и остается.

В банковской сфере сейчас активно обсуждается возможность применения мотивированного профессионального суждения регулятора. Как Вы относитесь к такому подходу к регулированию страхового рынка, когда обращается внимание не только на показатели и выполнение нормативов, а еще на некоторые неформальные факторы, которые зачастую могут оказать решающее значение?

В целом такой подход правильный - далеко не все можно описать формулами и нормативами. Например, в случае с Межкомбанком чиновники ЦБ заявляли, что знали о сложной ситуации, сложившейся в банке, но ничего не могли сделать, так как все нормативы соблюдались. Концепция объективного суждения базируется на том, что это суждение должны выносить люди, мнению которых доверяют и участники рынка, и органы банковского надзора. Для того, чтобы составить объективное мнение, нужно иметь огромный опыт надзора. Сейчас ни у кого такого опыта нет.

Во многих банках, перед тем как они переходили в АСВ на санацию, были доказаны факты вывода активов. После таких случаев заговорили о возможности ужесточения ответственности акционеров и менеджеров, если есть доказанные факты действий, которые ухудшают состояние компании и тем более доводят ее до банкротства. Как Вы относитесь к такой возможности?

Я вообще не очень понимаю, что такое ответственность акционеров. Институт акционерных обществ был введен специально, чтобы ограничить ответственность акционеров. К России это почему-то не относится. Это очень тонкий вопрос. Причем здесь акционеры? Если акционер дает незаконное указание генеральному директору, а генеральный директор его исполняет, ответственность несет генеральный директор, а не акционер. Акционер – хозяин. В рамках Уголовного кодекса зафиксирована ответственность руководителей и менеджеров – остальное, считаю, излишне. При этом, если мы посмотрим на развитые рынки - там при выдаче лицензии на страховую или банковскую деятельности проверяются, в том числе, и акционеры. Учитывают наличие каких-либо нарушений со стороны акционеров. Если нарушения были, то это является формальным или, чаще, неформальным поводом для отказа в выдаче лицензии. Если мы сейчас такие требования начнем формально применять - я не очень понимаю, как это будет работать. Допустим, я купил акции компании, которые обращаются на рынке. В России еще нет таких страховых компаний, но появятся. Допустим, я куплю акции такой страховой компании. Я становлюсь акционером. Что будет, если эта страховая компания что-то неправильно сделает, а я акционер?

Коснёмся вопроса конкуренции на страховом рынке. Позиция ФАС всегда заключалась в том, что для здоровой конкуренции на рынке нужно защищать маленькие компании. На форуме «Эксперт-400» Сергей Иванов сказал, что в России избыточное число страховых компаний. Как вы оцениваете этот тезис?

Правильно или неправильно, что зимой снег идет? Это объективный факт. Я считаю, что в России объективная тенденция к уменьшению количества страховщиков. Их останется 100 или 200-250 - это мы увидим в ближайшие 2-3 года. По моему мнению, 400 или 500 страховщиков не могут быть прибыльными на страховом рынке. Вот и все. Просто объективный факт. При этом я за конкуренцию. Конкуренция – это действительно важнейший показатель здорового рынка. Причем здоровья даже не текущего, а долгосрочного. Нет конкуренции – рынок умрет.

А как Вы относитесь к конкуренции со стороны иностранных страховщиков?

Я всегда выступал за то, чтобы иностранным компаниям был открыт доступ на российский страховой рынок. Пять лет назад было популярно мнение: не дадим доступа иностранцам на страховой рынок, они нас задушат. Но все работают. Другой вопрос, что, конечно, рано или поздно и AXA, и Allianz, и другие иностранные страховщики будут занимать верхние строчки рейтингов. Клиентам от этого будет только лучше. Но если при этом какие-то российские страховые компании останутся в числе лидеров рейтингов - это будет означать великолепное качество работы, шикарные IT-системы, прекрасные бизнес-процессы и так далее. Вот то качество работы, к которому мы все стремимся. А без конкуренции его достичь возможно.

Вы как-то пересматриваете сейчас свою стратегию в связи со сделкой ВСК и РЕСО? Она может стать драйвером для дальнейшей консолидации рынка?

Я всегда говорил, что консолидация происходит и будет происходить не только за счет поглощения или ухода с рынка небольших компаний, но и за счет объединения крупных компаний. В топ-10 и топ-20 компаний по взносам наверняка еще будут происходить какие-то изменения. И РЕСО-ВСК – яркий тому пример. Будет ли эта сделка катализатором? Возможно, что да.

Вы планируете покупать какого-то страховщика сейчас?

Планируем. Синтез органического и неорганического роста – наша стратегия.

Что будет основным драйвером роста на страховом рынке в следующем году?

В следующем году сильным драйвером роста будет обязательное страхование ОПО. Продавцы пойдут к потенциальным корпоративным клиентам, и им будет, о чем поговорить. Я думаю, что за счет введения ОС ОПО появится какой-то дополнительный рост в сегменте страхования имущества или в общем имущественном страховании – грузы, строймонтаж и так далее.

А в долгосрочной перспективе?

Если говорить о долгосрочных перспективах, то я надеюсь, что локомотивом роста станет страхование жизни и здоровья. Этот сегмент у нас, безусловно, развивается. Но, если посмотреть на него внимательно, становится понятно, что страхование жизни – в основном, кредитное. ДМС развивается отлично, но пока это корпоративное страхование. В среднесрочной перспективе в этом сегменте будет развиваться и розничное направление. Кроме того, было бы правильно и хорошо добиться слияния сегментов ОМС и ДМС. В страховании имущества какого-то взрыва я не вижу. Рост будет происходить в основном за счет обновления фондов. Автокаско сейчас растет и развивается. Будет больше машин продаваться - будет больше полисов автокаско.

А нужно ли увеличивать стоимость жизни в обязательных видах страхования?

Да. Безусловно, ее надо повышать. Но это повлечет за собой рост страховой премии, поэтому повышение надо проводить постепенно. Когда мы говорим про ответственность, очень важно понимать, что страхование ответственности идет параллельно с судебной практикой. Поэтому, если мы сейчас попытаемся ввести в виде обязательных лимиты, которые приняты в Европе, нам скажут: «Вы что, с ума сошли? У нас этого нет и не будет». Поэтому здесь очень важно понимать, какая сейчас есть судебная практика, и ее улучшать.

Поговорим о банкостраховании. Как Вы оцениваете долю пролонгации договоров страхования автокаско по кредитным машинам?

Доля пролонгаций выросла, но все равно далека от 100%. Здесь есть один немаловажный фактор – через 3 года машину снимают с гарантии. Если страховка предполагает ремонт у официального дилера, то страховая защита становится дороже. Если предполагается ремонт у неофициального дилера по направлению страховщика, то автовладельцы начинают опасаться, что их направят в дешевый и ненадежный автосервис. Кто-то, конечно, направляет. Но есть большое количество очень приличных автосервисов, которые не имеют статуса официального дилера. Они его специально не получают, чтобы иметь возможность работать по более низким ценам. Страховщики проводят тендеры между ними. Но все равно, больше половины клиентов отказываются от страхования после погашения кредита.

Как можно уменьшить эту долю?

Развитие страхования с франшизой могло бы повысить долю пролонгации договоров страхования после погашения кредита. Но популярность страхования с франшизой сейчас находится на низком уровне. Мы активно пропагандируем такой вид страхования. Франшиза помогает сильно снизить стоимость страховки. Мелкие царапины страхователь при этом может исправить сам, не задумываясь о статусе дилера, – официальный он или нет. Если что-то серьезное произойдет, тогда большую часть расходов покроет страховщик.

Согласны ли Вы с тем, что незаинтересованность агентов тормозит развитие страхования с франшизой? При франшизе тариф ниже, соответственно, у агентов ниже комиссия, и мотивации на продажу полиса с франшизой у них нет.

Я не думаю, что низкое распространение продуктов с франшизой связано с незаинтересованностью агентов. Скорее, оно связано с конкуренцией. Представьте, что вы клиент и пришли страховаться. Страховщик вам говорит, что некоторые виды страховых услуг он предоставляет только с франшизой. Вы идете в другую компанию, где пусть и дороже, но вам продадут полис без франшизы, а заодно и «объяснят», почему страхование с франшизой «не выгодно». Но есть, конечно, категория людей, которая сознательно выбирает страховую защиту с франшизой.

Как Вы считаете, нужно вводить какое-то регулирование агентской деятельности?

Вопрос непростой. Конечно, порядок в агентской сети должен быть. Было бы разумно разделить агентов на тех, кто являются именно агентами, и на тех, кто являются брокерами. Как-то их дифференцировать с точки зрения объемов ответственности. Но этот вопрос можно решить и без введения каких-то обязательных требований. Мы, например, за свой счет обучаем сотрудников банков-партнеров продавать наши страховые продукты, при том, что они не только наши продукты продают. С моей точки зрения это правильно. Захотим ли мы обучать агентов, которые потом станут брокерами, - не знаю. Сертификат агента – вещь полезная. Безусловно, с точки зрения страховой компании, взаимоотношения с посредником, который является эксклюзивным и неэксклюзивным, - разные. Они не хуже и лучше, они просто разные, в том числе с точки зрения обучения, мотивации и так далее. И нельзя заранее сказать, что эксклюзивный агент точно лучше, чем неэксклюзивный.

Некоторые представители страхового рынка считают огромной проблемой то, что агенты не привязаны к конкретному страховщику. Единственное, что им надо – это комиссия.

Привязать агентов к компании – это хорошо. Но почему эксклюзивность привяжет, я не понимаю? Либо агент будет работать эксклюзивно с крупной компанией, которая гарантированно может обеспечить большой поток за счет своего бренда и надежности, либо, если у компании нет ни бренда, ни высокого уровня надежности - агент не будет работать эксклюзивно. Крупные компании могут таким образом отрегулировать свою агентскую сеть. Можно ввести, например, единый реестр, куда будут вноситься все данные об агентах. Есть опыт Германии, где есть и эксклюзивные, и неэксклюзивные брокеры и агенты. И крупные компании работают и с одними, и с другими. При этом зачастую брокеру дают большую комиссию, чем агенту, потому что брокеры жестче торгуются.

Как Вы считаете, будет ли увеличиваться количество мошенников-брокеров?

С одной стороны, рынок растет, и не очень добропорядочные дистрибьюторы обращают больше внимания на страховой рынок. С другой стороны, страховые компании учатся работать с дистрибуцией и управлять рисками мошенничества. Кто кого победит, я не знаю. Я оптимист по жизни и думаю, что мошенники останутся в прошлом. Есть способы предотвращения мошенничества. Просто у нас пока еще до этого не дошли ни технологии, ни время. Но рано или поздно время придет, и не будет никакого мошенничества.

Из-за крайне высоких комиссий посредникам доля расходов на ведение дела на российском страховом рынке уже приблизилась к 50%. На Ваш взгляд, есть ли какие-то предпосылки к снижению комиссий посредникам?

Если смотреть в целом по рынку - ситуация улучшается. Расходы на ведение дела, включая комиссии, будут снижаться. Разумный уровень, к которому мы должны стремиться, – около 30%. Но это вопрос конкуренции. Если создать конкуренцию между посредниками - комиссия снизится. С другой стороны, должны быть какие-то действия со стороны надзорных органов, чтобы все стало прозрачно и понятно. В этом плане кризис – очень оздоравливающая среда. Люди начинают понимать, что стратегия «построить пирамиду и продать какую-то долю рынка» не работает. Раньше работала, потому что длительное развитие без кризисов ослабляло контроль и качество управления. Риск-менеджмент становился более мягким и слабым, потому что любой риск-менеджмент построен, в том числе, на исторической памяти. Что такое вероятность плохого сценария? Мы берем предыдущие 5, 10, 15, 100 лет и дальше смотрим. Если предыдущие 10 лет было все хорошо – значит, и завтра будет хорошо. Это, естественно, снижает уровень тревожности менеджмента. Во время кризиса ситуация меняется.

 

А как вы оцениваете перспективы direct-insurance в России?

Я думаю, что direct insurance как канал будет развиваться и обязательно займет свою долю на рынке. Она не будет очень большой - 5-7%, 10% максимум. Direct insurance – это тоже не панацея для снижения доли расходов на ведение дела. Из-за больших расходов на маркетинг там много не заработаешь, хотя, конечно, и комиссии отсутствуют.

 

Сегодня перестраховочные емкости есть в основном у универсальных компаний. Какое будущее ждет российский перестраховочный рынок?

Я не совсем понимаю, зачем универсальные компании занимаются входящим перестрахованием. На самом деле универсальные компании вместе принимают на себя какой-то крупный риск. Это аналог того, что вообще говоря, является сострахованием, а не перестрахованием. Мне кажется, что такое сострахование универсальными компаниями будет иметь место, но это никогда не станет основным направлением деятельности. Что касается специализированных перестраховочных компаний - какие у них есть преимущества перед иностранными перестраховщиками? Есть, конечно, примеры, когда региональные компании вырастали до мировых. В России такое тоже возможно, но все зависит от руководства компании. До сих пор никому это не удалось.

Какие ключевые задачи для Вашей компаний Вы можете назвать на 2012 год?

2012-2013 годы будут трудными. У нас есть три большие задачи, если не говорить про важную локальную задачу по ОПО. Одна из них стояла всегда – это симбиоз органического и неорганического роста. Консолидация рынка будет продолжаться, и мы тоже будем в этом принимать участие. Вторая задача касается дистрибуции. Мы считаем, что развитие дилерских и партнерских прямых продаж очень важно. И, наконец, третья задача касается медицинского страхования. Мы являемся одним из лидеров на рынке добровольного медицинского страхования. Мы также хотим и дальше развивать проект сети собственных медицинских центров.

Кого Вы видите в тройке лидеров по взносам на российском страховом рынке в 2020 году?

Я думаю, что это будет Росгосстрах, это будет какой-то иностранец, и я очень хочу, чтобы там была компания «АльфаСтрахование».