«Анализируя итоги 9 месяцев 2010 года, можно сказать, что 2010 год – год восстановления интереса к страхованию. Это связано с многими факторами: ростом спроса населения на автомобили, восстановлением интереса к покупке жилья, активизацией строительного сектора. С этой точки зрения будущее у нас оптимистичное»

Надежда Мартьянова, Генеральный директор ЗАО «МАКС»

– Надежда Васильевна, прежде чем говорить о будущем, давайте подведем итоги 2010 года. Какие основные тенденции Вы увидели на рынке? Восстановился ли спрос? Вышли ли мы из финансового кризиса?

– Девять месяцев – переломный период, когда подводятся итоги текущего года, идет подготовка к следующему году. Уже сейчас, анализируя итоги 9 месяцев 2010 года, можно сказать, что 2010 год – год восстановления интереса к страхованию. Это связано с многими факторами: ростом спроса населения на автомобили, восстановлением интереса к покупке жилья, активизацией строительного сектора. С этой точки зрения будущее у нас оптимистичное.

Большинство компаний, которые серьезно относятся к рынку ритейла, показывают восстановление объемных показателей. Рост объемов продаж по отношению к прошлому году в нашей компании составляет 23%. И более всего нас радует движение регионального рынка – он вырос по продажам на 43%. Рост на региональном рынке наблюдается именно в сегменте ритейла. Это значит, что идет процесс восстановления уровня потребления населения.

2010 год — знаковый с точки зрения развития страхового рынка. Ряд неблагоприятных событий, которые происходили в течение 2009 и 2010 годов, сподвигли рынок ко многим важным решениям. Например, сейчас формируются нормативные документы под Закон о страховании ОПО, и серьезные компании начали подготовку к входу на этот рынок.

– Что именно делается?

– Тарифы, необходимость разработки которых прописана в Законе, еще до конца не известны, мы не видели окончательный вариант нормативных документов Правительства. Сейчас формируется Устав общественного объединения НССО, членом которого является «МАКС». После принятия Устава работа, связанная с созданием методологии в области опасных производственных объектов и нормативных документов правительства, пойдет быстрее. Но компания уже сейчас ведет подготовку инфраструктуры под данный закон. Мы создаем специальное подразделение, которое будет работать над созданием технологий страхования, готовить инструкции для всех подразделений компании.

В результате природных катаклизмов, имевших место этим летом, очень многое изменилось в сознании граждан с точки зрения сохранения имущества. В течение двух месяцев – с середины июля и до середины сентября, на период пожаров – многие страховщики прекратили страховать строения. Сейчас этот вид страхования вновь действует. Мы видим растущий спрос на страхование имущества и строений. При этом мы отчетливо понимаем, что неудовлетворенность правительства объемом бюджетных затрат на восстановление жилья гражданам, пострадавшим при пожарах, требует кардинального изменения системы страхования. Президент не удовлетворен количеством застрахованного имущества. Поэтому сейчас мы ждем подготовки нового законопроекта и считаем, что он будет сформулирован в интересах граждан, включая не только страхование ответственности перед третьими лицами, как предполагалось ранее, но и страхование имущества, собственниками которого являются граждане.

– Насколько это правильно – обязать людей страховать свое имущество?

– Я помню советский период, когда сам факт страхования своего имущества ни у кого не вызывал сомнений в целесообразности. Мои родители жили в частном доме, были небогаты, страховщика они ждали, боялись пропустить время заключения договора страхования. Так как это было для них системой защиты их имущества. Отчетливо помню, как в тот период к нам приходили страховые агенты, оставляли квитанцию, полис и четко отслеживали, что частный дом застрахован. Частное владение подвержено очень большому риску, возникновение пожара у соседей может стать причиной выгорания всей улицы. Поэтому полис был не просто бумагой, а ценностью. И сейчас это не станет обременением, в том числе ввиду массовости. Как, например, уже давно работающая программа страхования частного жилья в Москве.

– Да, но там очень маленькие страховые суммы…

– Сумма в 19 тыс. за квадратный метр – это не такая маленькая сумма, как кажется. При этом гражданину предоставлено право увеличить страховую сумму – если его квартира стоит не 600 долларов за квадратный метр, а 2 000 или 3 000 за квадратный метр, он может достраховать жилье в добровольном порядке.

В настоящий момент резко выросло количество обращений по возникающим убыткам по льготному страхованию жилья в Москве. Если в первые годы убыточность не превышала 5%, то сейчас мы имеем до 48% убыточности по данному виду. Кроме того, в данном виде страхования существует фонд для проведения предупреждающих мероприятий, около 12% средств которого расходуется на противопожарную обработку деревянных чердачных помещений в жилых домах, усиление материально-технической базы частей противопожарной защиты Москвы.

В настоящее время в Москве застраховано более 70% жилья, с бюджета города снята колоссальная финансовая нагрузка. Закон об обязательном страховании частных владений должен быть введен, потому что он является логичным продолжением системы приватизации.

– Можно ли оценить объем рынка?

– Вспомните ОСАГО, где все начиналось с 45 млрд, а сейчас объем рынка – 85 млрд. Закон об ОСАГО прошел период своего становления и признания. Думаю, если говорить об обязательном страховании строений, рынок может колебаться в районе 30-40 млрд. При условии, что это будет обязательный вид страхования.

– Как Вы относитесь к законопректу «О сельскохозяйственном страховании с государственной поддержкой»?

– Внесенный в Госдуму законопроект о сельхозстраховании с господдержкой нуждается в доработке ряда принципиальных положений.

Во-первых, государственная поддержка будет осуществляться из федерального бюджета напрямую страховщикам в виде оплаты 50% страховой премии после вступления договора в силу (в течение 30 дней с даты поступления от страховщика соответствующего заявления). При этом договор страхования начнет действовать с момента оплаты сельхозпроизводителями 50% страховой премии.

В настоящее время господдержка осуществляется в виде субсидий из федерального бюджета, а также средств самих субъектов РФ для компенсации части страховой премии, уже уплаченной сельхозпроизводителями. Из законопроекта следует, что сумма премии, подлежащая выплате из бюджета, может быть не выплачена совсем или не выплачена в указанный срок (например, в связи с нехваткой средств, заложенных в бюджете). При этом никаких последствий для случаев неуплаты или неполной уплаты премии из федерального бюджета для договора страхования не предусмотрено.

Данные положения могут привести к возникновению просроченной дебиторской задолженности у страховщика, а также при наступлении страхового случая – к страховой выплате при неполной оплате страховой премии. Более того, практика показывает, что отчисления в компенсационный фонд производятся от суммы начисленной премии, а не от фактически полученной.

Во-вторых, страхование сельхозкультур предлагается осуществлять на случай недобора более 50% урожая озимых и более 35% урожая яровых сельхозкультур от плановых объемов (в настоящее время страхование осуществляется также на случай недобора урожая менее указанных процентных значений). Практика осуществления нами сельхозстрахования показывает, что наиболее часто возникают проблемы с недобором урожая в меньших значениях, чем предусмотрено законопроектом, что впоследствии не позволяет сельхозтоваропроизводителю обеспечить запасы, необходимые для осуществления новых посевов, и приводит к возникновению у него убытков.

Кроме того, предлагается создать специальный фонд, за счет которого будут возмещаться убытки вследствие гибели урожая и чрезвычайных ситуаций. Этот фонд будет формироваться за счет перечисления страховщиками 10% полученной страховой премии по договорам сельскохозяйственного страхования, и еще 3% страховщик обязан перечислять на формирование фонда для осуществления компенсационных выплат. По нашему мнению, в формировании таких крупных резервов нет необходимости, поскольку предполагается тщательный отбор страховщиков при допуске к данному страхованию и ситуация, аналогичная ОСАГО, не произойдет.

Этот год был чрезвычайно критичным для сельского хозяйства, убытки от погибшего урожая составили более 50 млрд рублей в результате засухи и иных неблагоприятных климатических условий. Так, по нашей компании подлежит урегулированию сумма в размере 341 млн рублей, из которых уже перечислено страхователям более 216 млн рублей. Убытки будут окончательно урегулированы после предоставления страхователями документов, предусмотренных страховым договором. Несмотря на то, что выплаты по данному страхованию колоссальные, мы отчетливо понимаем, что качественное и своевременное урегулирование убытков – это наша социальная обязанность и ответственность как федеральной компании.

– С учетом всех обсуждаемых нововведений следует ли нам ожидать существенного роста спроса на специалистов-оценщиков?

– Как показала практика ОСАГО, как только появилась потребность, возникло большое количество специалистов, были созданы независимые экспертные компании, прошедшие аккредитацию при РСА. Им доверяют судебные сообщества, страхователи. Это некий баланс требований и желаний страховщика и страхователя. В ОПО, безусловно, будет сформирован аналог экспертной организации. Я считаю, что как только появится потребность, появятся и соответствующие структуры для указанных функций.

– Есть ли, на Ваш взгляд, законы, которые нужно успеть поправить до вступления в силу?

– Я коснулась Закона о сельхозстраховании – он не идеален, там есть что править. При реализации Закона в том виде, в котором он предлагается сейчас, возникает очень много экономических пробелов.

Закон об обязательном медицинском страховании – это несколько другое направление, социальное. Но по данному проекту Закона высказываться положительно не представляется возможным, так как он выхолостил саму систему страхования, оставив лишь некие термины. Например, участником Закона является страховая медицинская компания (СМО), но поскольку эта организация не предполагает наличие договоров страхования, страховых взносов, страховых резервов, то слово «страхование» должно быть убрано из названия этой организации, как и слово «медицинская». Так как по этому закону экспертизу должны осуществлять врачи-специалисты, работающие в лечебно-профилактических учреждениях.

Из проекта Закона об ОМС исчезла и основополагающая составляющая – это оплата за конкретно выполненные медицинские услуги, исчез принцип «деньги за пациентов». В этом проекте Закона мы видим бюджетно-распределительную модель финансирования здравоохранения, от которой отказались в 1992-1993 годах в связи с отсутствием интереса ЛПУ к пациенту. Почему сейчас происходит этот поворот – вопрос без ответа.

– Давайте оставим обязательные виды и поговорим про добровольные. На совещании Президент также говорил, что нужно разработать комплекс мер для стимулирования добровольного личного страхования, страхования имущества и т. д. Какие меры здесь могут быть наиболее эффективны?

– Эта тема обсуждалась еще в период ведения налогового кодекса в 2002 году. Я тогда участвовала в работе комитета Государственной Думы, эксперты которого отмечали, что из налогового кодекса ушли преференции, которые стимулировали развитие добровольных видов страхования. Но в то время внести поправки и добавить эти стимулы не удалось. Осталось только добровольное медицинское страхование и личные виды страхования.

На мой взгляд, если вводить обязательное страхование имущества от пожаров, то на первом этапе должен действовать механизм льготирования страховых взносов. Затраты на страхование должны вычитаться при расчете налога у работодателя. Например, если человек принес документы работодателю о заключении договора страхования, то это должно сразу вычитаться из базы по налогообложению. И тогда его расходы на налоги станут меньше, и он почувствует эту льготу материально, это будет стимулировать развитие добровольного страхования.

– Нужно ли предъявлять повышенные требования к компаниям, которые работают на социально значимых страховых рынках страхования?

– Здесь можно говорить не только о социально значимых видах, но и тех видах, которые требуют большой страховой ответственности. То, что сейчас законодательно установлены требования к уставному капиталу в 480 млн рублей (с лицензией на перестрахование) – это большое достижение.

Я думаю, что уставный капитал серьезной компании должен быть не менее 3 млрд, потому что это одна из основ устойчивости компаний. Но капитализация компаний в страховой отрасли увеличивается трудно. Наша компания имеет уставный капитал 1,5 млрд рублей, при этом объем ликвидных активов – 7 млрд. Особенность заключается в том, что уставный капитал должен быть пополнен денежными средствами от акционеров, которые не всегда ими располагают. А выход на IPO в настоящее время маловероятен.

– А если, например, сделать налоговые льготы на реинвестирование прибыли?

– Это отличный вариант, который мгновенно даст результат. Но мы сейчас уже задумываемся над тем, чтобы не выплачивать дивиденды, а примерно 500 млн в год вносить в уставный капитал страховой компании.

– Мы уже третий год подряд составляем рейтинг с МСФО и количество компаний, которые готовы показывать МСФО, практически не увеличивается.

– В нашей стране это либо компании с западным капиталом, либо компании, входящие в банковскую группу, когда подготовка отчетности по МСФО – обязательное требование.

Пять лет назад я к этому относилась достаточно индифферентно: «не требуют – не нужно делать». Четыре года назад нам показалось интересным составить отчетность по МСФО для оценки результатов деятельности именно по международным стандартам. Но это работа сложная. Компания готовилась к введению МСФО, проводила обучение сотрудников. На это мы потратили три месяца. После чего обученные сотрудники прошли стажировку, чтобы составлять финансовую отчетность по международным стандартам. А это немалые расходы для страховщика, и не каждая компания готова их нести, тем более, если от нее этого никто не требует. Для аудита отчетности по МСФО мы привлекаем крупную международную аудиторскую компанию. Если Закон о страховом деле обяжет делать это всех страховщиков, полагаю, что в течение одного года переход страхового рынка на МСФО возможен.

– Как Вы оцениваете готовность компаний к изменениям на рынке?

– В настоящее время в группе риска находится более половины компаний. Думаю, к 2015 году произойдет очистка рынка. Минфин контролирует деятельность компаний и постоянно ужесточает требования к ним. Введение МСФО и мониторинга финансового состояния не только на отчетную дату, но и на промежуточные даты является нормой для серьезных компаний.

Мы считаем, что только при наличии опыта и значительных ликвидных финансовых ресурсов страховые компании могут осуществлять свою деятельность. А такие виды страхования как ОПО или страхование сельхозрисков, безусловно, требуют наличия на финансовом рынке надежных и устойчивых компаний.