Российские информационные и коммуникационные технологии, 2011

По прежней траектории

Рынок информационных технологий в 2010 году вышел на докризисную траекторию развития. При этом изменились средства достижения целей – расширился арсенал ИТ-инструментов и подходов.

Алексей Ходырев

Депрессия, охватившая ИКТ-рынок во время кризиса, окончательно прошла. На смену беспрецедентному падению рынка в 2009 году пришел бурный рост в 2010-м. Сэкономив на ИТ во время кризиса, заказчики уже с четвертого квартала 2009 года стали усиленно наверстывать упущенное. Отношение бизнеса к информационным технологиям меняется на глазах: если до кризиса многие ИТ-инструменты нередко воспринимались как средство обретения конкурентных преимуществ, то кризис лишний раз доказал: сейчас современные информационные технологии необходимы, чтобы попросту оставаться на плаву. Скажем, компания среднего масштаба, работающая в сфере услуг, едва ли сочтет свою CRM-систему признаком выдающегося бизнеса: теперь наличие инструмента для управления взаимоотношениями с клиентами — общее место, без которого вряд ли возможен обычный розничный бизнес.

Объем реализации крупнейших компаний — участниц рейтинга «Российские информационные и коммуникационные технологии», достигший по итогам 2010 года 405,6 млрд рублей, почти сравнялся с прежним абсолютным максимумом 2008 года, когда выручка участников рейтинга составила 412,9 млрд рублей. Таким образом, совокупная выручка компаний выросла на 27,5% по отношению к прошлому году. Такая картина репрезентативна для крупнейших ИКТ-компаний, однако, по оценкам «Эксперт РА», общий рост рынка был несколько ниже названного показателя. Прирост выручки у 19 из 20 крупнейших участников рейтинга превысил показатель инфляции за 2010 год (8,8%), причем у 13 из них выручка росла темпами 20% и более.

Одним из наиболее динамичных направлений стал сегмент разработки ПО — доходы от этого вида деятельности у участников рейтинга выросли на 29,2%. Вновь возникшая потребность реализации крупных инфраструктурных проектов существенно ободрила рынок ИТ-услуг: здесь рост составил 25,4%.

Формально отрицательный рост зафиксирован в сегменте дистрибуции (–0,5%), однако это не дает повода говорить о системном кризисе в поставках «железа» и ПО. Скорее это означает, что компании, делающие основную ставку на дистрибуцию, покидают не предназначенный для них рейтинг ИТ-компаний (например, это компания Verysell, имевшая самую большую (58,7%) долю от дистрибуции по сравнению другими компаниями из топ-20 прошлого рейтинга). Так, по условиям «Эксперт РА», для включения в исследование доля выручки ИКТ-компании от дистрибуции не должна превышать 75% совокупного объема реализации. Напомним, что еще в 2001 году, начав собирать информацию для первого рейтинга ИКТ-компаний, «Эксперт РА» столкнулось с проблемой подмены понятий: нередко компании, позиционирующие себя как игроки в сфере ИТ, на практике оказывались торговыми компаниями, перепродающими чужую продукцию. Поскольку в начале 2000-х практически ни одна группа компаний не могла обойтись без торговли, была установлена планка в 75%. И вот подмена понятий стала устраняться самими участниками рынка. Кризис спровоцировал их разделение на дистрибуторов — и поставщиков ИТ-услуг, разработчиков ПО и «железа».

Многопрофильные ИТ-компании уже не первый год постепенно отказываются от низкомаржинальной перепродажи чужого софта и «железа» в дилерские каналы и в розницу. Во время кризиса компания «Ситроникс» продала бизнес по дистрибуции процессоров, памяти и других комплектующих, входивший в бизнес-единицу «Ситроникс ИТ». А в 2010 году было объявлено о закрытии дистрибуторской компании RSI, входившей в группу R-Style. Группа сократила доходы от дистрибуции с 8,4 млрд рублей в 2009 году до 1,5 млрд рублей в 2010-м. Зарабатывать в этом сегменте могут преимущественно крупные дистрибуторы за счет эффекта масштаба и отлаженных бизнес-процессов, ориентированных именно на дистрибуцию. Пример — входящая в группу НКК компания OCS: построены новые логистические комплексы, автоматизированные современной складской системой; внедрена ERP-система; запущены В2В-системы для самостоятельных закупок партнерами.

Отказываясь от классической дистрибуции, многопрофильные компании тем не менее получают значительную долю доходов от поставок продуктов других производителей. В основном это происходит в составе комплексных инфраструктурных проектов (они могут включать в себя и разработку ПО, и интеграцию, и консалтинг). Доля поставок оборудования и ПО клиентам в рамках комплексных проектов выросла относительно общего объема выручки участников до 26,7% по сравнению с 25,3% годом ранее (расчет проведен без учета результатов НКК, которая по традиции не предоставляет данные в разбивке по сегментам). В 2010 году участники рейтинга увеличили поставки оборудования и ПО на 36,1%. Этому результату в значительной степени способствовало возобновление реализации крупных инфраструктурных проектов. Возвращение крупных инфраструктурных проектов президент группы «Астерос» Михаил Эренбург считает ключевым трендом 2010 года. Если построение ИТ-инфраструктуры с нуля в 2009 году перестало интересовать клиентов, то год спустя игроки стали отыгрывать позиции. К примеру, «Астерос» увеличил выручку в сегменте телекоммуникаций на 69%, значительную роль в этом сыграли крупные проекты построения телекоммуникационных систем в компаниях ТНК-ВР, «Башнефть», «Вертолеты России», «Мегафон». Из крупных инфраструктурных проектов ГК ЛАНИТ можно отметить создание инженерной инфраструктуры для Сбербанка в Москве и в Северо-Западном федеральном округе.

Государство и ИТ

Госструктуры обеспечили участникам рейтинга около 20% объема реализации. Компании с госучастием формально не попадают в эти 20%, но тоже дают существенную долю в выручке ИТ-компаний. Это позволило государству, учитывая контролируемые им компании, остаться самым крупным заказчиком для ИКТ-компаний. К примеру, IBS выполняет серию проектов для госкорпорации «Росатом» (например, проект создания информационной системы управления капитальным строительством), участвует в проектах для «Газпрома» (создание системы управления персоналом, системы автоматизированного документооборота и др.).

Группе ЛАНИТ госзаказчики тоже в значительной степени помогли нарастить выручку (рост в 2010 году — 26%). Компания занималась разработкой стандартов электронных государственных услуг (совместно с ГУ—ВШЭ), созданием информационно-аналитической системы агропромышленного комплекса РФ, а также разработкой и внедрением ПО официального общероссийского сайта госзакупок (zakupki.gov.ru), где с 1 января 2011 года фиксируются все сделки, имеющие отношение к государственным закупкам. По мнению президента ГК ЛАНИТ Георгия Генса, переход всей российской системы госзакупок на электронные аукционы существенно увеличивает прозрачность торгов и сокращает возможности нецелевого расходования средств бюджета.

Впрочем, о госзакупках стоит сказать отдельно. Соглашаясь с тем, что электронное взаимодействие ведет к прозрачности, участники ИТ-рынка стали одними из главных пострадавших от применения Федерального закона 94-ФЗ. По словам генерального директора компании IBS Сергея Мацоцкого, 94-ФЗ во многих случаях «не очень годится для закупок сложной научно-технической продукции». Именно поэтому, видимо, многие конкурсы в этой сфере проходят с единственным участником, заключает глава IBS. Новые регламенты серьезно ухудшили ситуацию с технически сложными тендерами, так как преимущество получает участник, предложивший в ходе тендера самую низкую цену. «Все просто: либо у тебя самые низкие цены, либо у тебя высокие цены, потому что они включают в себя экспертизу, опыт, профессионализм, — сетует президент НКК Александр Калинин. — Высокопрофессиональные компании оказываются в неравных условиях с теми, кто только вчера сколотил фирму, не имеет опыта, специалистов, финансового обеспечения, а сегодня он будет выигрывать все конкурсы. Это очень деструктивная ситуация, она алогична, она мешает развитию рынка».

Впрочем, это еще не все препоны, мешающие развиваться ИКТ-отрасли. «Налоговая система в принципе не соответствует цели инновационного развития», — отмечает глава ГК ЛАНИТ. Как удалось выяснить «Эксперт РА» в ходе блиц-опроса, обещанные льготные налоговые условия для сотрудников ИТ-компаний на практике действуют нечасто. Самый главный актив несырьевых компаний — люди — уже третий год подряд облагается все более высоким налогом: после замены ЕСН страховыми взносами нагрузка увеличилась сначала с 14 до 26% от ФОТ, а в этом году многие ИТ-компании платят 34%. Правительство приняло решение о предоставлении части ИТ-компаний льготных налоговых условий, однако проблема в том, что, по словам Сергея Мацоцкого, «точных критериев и процедур отнесения к льготной категории до сих пор нет». Тем не менее в IBS считают, что входящая в группу компания Luxoft (разрабатывает и экспортирует ПО) подпадает под действие льготных ставок и будет платить исходя из ставки 14%, а с компанией IBS, занимающейся внедрением и системной интеграцией в России, ситуация остается непонятной. Компания-разработчик EPAM Systems платит исходя из ставки 14%.

Еще одна «прелесть» заключается в расширении государственного сектора в экономике. Госкорпорации, активно развивающие свою ИТ-инфраструктуру, нередко могут предложить специалистам более высокую зарплату, чем рыночные ИТ-компании. «Профессионалов часто переманивают в ходе проектов, — говорит Георгий Генс. — Причем по стоимости самих проектов как госкорпорации, так и другие заказчики торгуются очень жестко. Фактически мы оказываемся в своеобразных клещах. С одной стороны, высокотехнологичные компании вынуждены повышать зарплаты, чтобы не проиграть кадровую войну госкорпорациям, а с другой — обеспечивать приемлемую стоимость услуг. Долго так продолжаться не может: ИТ-компании будут вынуждены компенсировать растущие затраты, а для этого есть только один способ — повысить цену предлагаемых решений. В свою очередь, рост цен может привести к тому, что в какой-то момент произойдет резкое сжатие спроса. Ситуация непростая, и она может уже в ближайшем времени обернуться кризисом в ИТ-отрасли», — резюмирует г-н Генс.

Прежние цели — новые средства

После возобновления экономического роста в стране потребители ИТ-услуг и технологий вышли на докризисную траекторию развития. Если в 2009 году подходы к автоматизации напоминали спешное латание дыр, то за минувший год все изменилось. Вновь наблюдаются популярные до кризиса комплексные проекты крупных корпораций, повышаются требования к интеграции для успешного взаимодействия ИТ-систем между собой, еще более четким стал фокус на удовлетворении потребностей клиентов и на оперативности принятия решений. Другое дело, что при схожих задачах изменились средства достижения целей. Например, при закупке оборудования заказчики чаще стали уделять внимание возможностям виртуализации. На фоне все большего числа используемых ИТ-решений возрастает востребованность интеграции, причем при интеграции систем между собой все больше заказчиков отказываются от ранее распространенного метода «точка к точке» (когда системы сопрягаются между собой) в пользу перехода к использованию промышленных универсальных платформ — интеграционных шин. «Это позволяет выстроить более качественный обмен данными между системами и делает процесс обновления текущих ИТ-решений менее рискованным и трудоемким для компании. Нет необходимости при замене системы с нуля выстраивать все интеграционные связи между ней и другими приложениями», — комментирует коммерческий директор компании EPAM Systems Юрий Овчаренко.

Наконец, в прошлом году произошел всплеск интереса к использованию интернет-технологий для бизнеса. «2010 год закрепил в перечне параметров, по которым клиенты оценивают качество услуг компании, новую характеристику — доступность в любом месте в любое время. Преимущественно это наблюдалось в тех сегментах рынка, где есть четко выраженная клиенториентированность (финансовый сектор, страхование, индустрия транспорта и путешествий, телекоммуникационная отрасль и так далее)», — отмечает Юрий Овчаренко. Выросла востребованность таких решений, как интернет- и мобильные приложения, «личные кабинеты», где можно управлять счетами, совершать банковские операции, рассчитывать, оформлять и продлевать страховку, заказывать премиальные авиабилеты и проч. К слову, заказчики из финансового сектора — клиент номер два после государства: они обеспечили 19% совокупного объема реализации участников рейтинга.

Кризис сыграл позитивную роль для потребителей ИТ-услуг: их поставщики научились быстрее реагировать на запросы потенциальных клиентов и предлагать программные продукты, которые могут быть установлены или доработаны в крайне сжатые сроки. Председатель правления ЦФТ Андрей Висящев приводит пример: «На сегодня банкам объективно требуется, чтобы определенное программное средство было запущено в течение нескольких дней или недель с момента принятия решения о его внедрении. В прежнем формате взаимоотношений на это уходили месяцы, а то и годы. Сейчас мы декларируем установку любого приложения из нашего каталога для Платформы ЦФТ в течение одного дня. И это важно для банков, поскольку в противном случае вполне вероятно, что поздно запущенный на рынок продукт утратит свою актуальность и конкурентные преимущества».

«Облако» против нас?

Что же касается облачных технологий, реверансы которым ИТ-сообщество делает уже не первый год, то пока что успехи в их применении скромные. Напомним, что облачная концепция позволяет использовать приложения, инфраструктуру и/или платформу, не владея ими, а арендуя на стороне. Активно использовать облачные технологии мешают две основные преграды — ментальная и законодательная. Первая состоит в том, что, по убеждению значительного числа бизнесменов, вся ИТ-инфраструктура должна находиться внутри бизнеса — принадлежать компании. Мотив — так компания лучше защищена от утечек ценной информации, ноу-хау и проч. Вторая сложность лежит в области недостаточности законодательной базы по части персональных данных, поскольку непонятно, какую ответственность несут поставщики облачных услуг в случае потери данных клиента. Впрочем, по словам председателя совета директоров ГК «АйТи» Тагира Яппарова, есть надежда постепенно решить эти вопросы с помощью практики и диалога с госструктурами: «У любой новой парадигмы ИТ-услуг есть свой цикл становления, и он не может быть мгновенным, на обкатку новых услуг и приспособление лучших теорий к действительности требуется время. Поначалу заказчики не доверяют любой новой форме ИТ-услуг».

Если на Западе соотношение между внутренними корпоративными и внешними коммерческими дата-центрами примерно на уровне 50 на 50, то в России — 90 на 10, отмечает Георгий Генс. «Уверен, что со временем российская ситуация будет приближаться к мировому тренду, в том числе в части облачных услуг. Заметную роль здесь может сыграть повсеместное использование планшетников и других мобильных устройств. Собственная вычислительная мощность таких гаджетов невелика, но ее достаточно для запуска тысяч приложений, которые, в свою очередь, привязывают пользователя к внешним сервисам, а их проще обеспечивать на основе облачных платформ», — добавляет он.

Среди ныне реализуемых облачных проектов можно отметить проект UniCloud ГК «Айти», который будет предлагать облачные решения вузам, малым инновационным предприятиям, научным сообществам. По планам «АйТи», до конца 2012 года к облаку UniCloud подключится более 50 российских вузов. «Мы строим собственную облачную инфраструктуру, будем привлекать в облако UniCloud и сторонние компании, имеющие свободные вычислительные мощности, — говорит Тагир Яппаров. — Другое, противоположное, направление работы “АйТи” — создание “частных облаков” внутри ИТ-инфраструктуры наших крупнейших заказчиков».

Между тем все чаще можно услышать мнение об угрозе, которую облачные технологии представляют для российских производителей оборудования и ПО. Для наглядности приводится следующий аргумент: если зарубежные вычислительные мощности и софт станут доступными и популярными у отечественных заказчиков, то отечественным производителям будет крайне сложно конкурировать с иностранцами по цене и качеству. Впрочем, вице-президент по новым технологиям ОАО «Ситроникс» Михаил Миньковский не видит здесь угрозы: «Во-первых, в связи с техническим перевооружением и увеличением потребности в сетевом ресурсе потребление в ряде сегментов вырастет. Во-вторых, использование только зарубежных ЦОД нецелесообразно для большинства клиентов и зачастую невозможно по регуляторным соображениям. Наконец, в корпоративном мире широкое распространение получат “частные облака”, локализованные внутри периметров корпоративных сетей».

Угрозу засилья импортной ИТ-продукции на российском рынке в красках описала группа российских разработчиков, в декабре направившая соответствующее письмо в Минкомсвязи. В документе прямо говорилось об «опасности физического отключения страны от информационных ресурсов и средств коммуникаций. Это чревато полной остановкой экономики, коллапсом органов государственной власти». По логике авторов обращения, такая ситуация вполне возможна в условиях, когда используемое ПО физически отсутствует на компьютерах пользователя, а доступ к программе идет путем подключения к удаленному серверу через браузер.

Органы власти не заставили себя долго ждать. В начале апреля Минэкономразвития опубликовало список технологий, которые должны производиться в России и, как ожидается, будут широко использоваться в первую очередь госструктурами и муниципалитетами. Список технологий довольно обширен: здесь присутствуют, например, операционные системы, средства разработки, суперкомпьютеры, технологии виртуализации, «Web будущего» и «умные» мобильные устройства.

Инициативу государства по созданию национальной программной платформы участники рейтинга восприняли неоднозначно. Георгий Генс считает, что теоретически возможны серьезные изменения в расстановке сил на ИТ-рынке, но пока слишком мало доводов в пользу того, что такой сдвиг произойдет на практике. Генеральный директор ЗАО «Бизнес Компьютер Центр» Игорь Никифоров утверждает: «Изобретение велосипеда в виде собственных ОС, баз данных, средств разработки и так далее не будет востребовано по причине худших показателей по критерию цена—качество и по уровню послепродажного сервиса: техподдержки, системы подготовки пользователей, учебных материалов». «Да, есть специальные области, где применение отечественных ОС и СУБД оправданно, но это точно не массовый рынок, — продолжает он. — И совсем не обязательно, да и попросту невозможно иметь в конечном продукте все компоненты российского производства. Достаточно наряду со стандартными компонентами, которые могут составлять до 80–90 процентов в себестоимости продукта (решения), иметь свое ноу-хау, как раз и определяющее его конкурентоспособность».

Есть и более оптимистичные оценки. Тагир Яппаров отмечает: «Мы считаем, что именно решения прикладного слоя являются в рамках национальной программной платформы наиболее интересными и востребованными — именно с ними работают потребители, именно в них реализуется функционал, востребованный в повседневной работе миллионов пользователей». Остается лишь добавить, что реализация программы потребует консолидации усилий огромного количества участников, и сделать это в сжатые сроки будет весьма непросто.