Электронные торговые площадки в России: кто есть кто

Исследования Результаты опроса участников рынка межкорпоративной электронной торговли на V Е жегодной конференции «Электронные торговые площадки в России» Ключевым фактором, тормозящим развитие рынка электронной межкорпоративной торговли в России, является неопределенность, связанная с реформой системы государственного регулирования. Такого мнения придерживаются 54% опрошенных участников рынка. Вторым по значимости фактором респонденты называют насыщение рынка (так считают 27% опрошенных). Слабый инвестиционный спрос со стороны компаний и стагнация в экономике, а также низкий уровень качества услуг электронных торговых площадок являются наиболее важными факторами, оказывающими негативное влияние, полагает абсолютное меньшинство (8 и 11% соответственно).   Электронные торговые площадки в России: в поисках образа будущего Объемы закупок в электронной форме крупнейших корпоративных заказчиков по результатам 2016 года наконец приблизились к докризисным показателям. Для того чтобы отыграть падение 2014 года, рынку понадобилось два года. Однако определяющие рост электронного рынка факторы имеют ограниченное влияние. Устойчивое развитие рынка возможно только при условии восстановления инвестиционного роста в российской экономике. В то же время внедрение прорывных ИТ-технологий, по-видимому, не окажет в краткосрочной перспективе сколько-нибудь заметного влияния на сложившийся рынок услуг электронных торговых площадок.   Интервью Анастасия Жмурко, директор по развитию ЭТП «ТОРГИ 223» «Рост рынка электронной межкорпоративной торговли обеспечат закупки и продажи частных компаний»   Интервью с Николаем Юрьевичем Андреевым, генеральным директором ЗАО «Сбербанк-АСТ» «Установление правил отбора универсальных площадок сожмет рынок и увеличит конкуренцию»   Интервью с Виталием Валерьевичем Татаренко, генеральным директором ООО «ТИМЛИС» «Корпоративная площадка – это гибкий инструмент, а не типовое готовое решение»   Интервью с Дмитрием Анатольевичем Сытиным, генеральным директором ЭТП «ТЭК-Торг» «Мы можем ждать технологического прорыва»   Интервью с Константином Владимировичем Раевым, директором НП «Профессионалы электронного рынка», первым заместителем генерального директора АО «Российский аукционный дом» «Развитие рынка будет зависеть от стабильности правового поля»   Интервью с Антоном Сергеевичем Киценко, заместителем генерального директора АО «Единая электронная торговая площадка» (ЕЭТП) «Прорывные технологии внедряются в сферу электронных закупок уже сейчас»   Интервью с Андреем Александровичем Бойко, коммерческим директором B2B-Center «Государство должно создать единые требования к площадкам и равные условия доступа к проведению регулируемых закупок»   Интервью с Николаем Владимировичем Алешкиным, генеральным директором ЭТП «СтройТорги» «На данном этапе новые технологии будут скорее помощником в электронных торгах»   Интервью с Олегом Умрихиным, генеральным директором ООО «ТендерПро» Крупные компании, наигравшись в собственные ЭТП, начинают возвращаться на межкорпоративные площадки

 

• Пленарная дискуссия «Обрести второе дыхание: новые точки роста рынка межкорпоративной электронной торговли»
• Секция 1 «ЭТП и повышение эффективности регулируемых закупок»
• Секция 2 «Будущее инфраструктуры электронной торговли B2B глазами крупнейших заказчиков»

Пленарная дискуссия «Обрести второе дыхание: новые точки роста рынка межкорпоративной электронной торговли»

Ведущий – Гришанков Дмитрий Эдуардович, президент рейтингового агентства RAEX (Эксперт РА):

– Добрый день, уважаемые дамы и господа. Я рад вас приветствовать. Сегодня наша пятая конференция. Незаметно прошли шесть лет, в течение которых мы проводим мониторинг рынка электронной торговли, электронных торговых площадок. За это время произошло довольно много изменений. Если пять лет назад мы пришли на только-только формирующийся рынок, где все росло едва ли не трехзначными темпами, то сейчас рынок вошел в некую стадию зрелости. Эта стадия зрелости несет в себе определенные преимущества и недостатки. Об этом хотелось бы сегодня поговорить.

Для старта я посмотрел стенограмму нашей прошлогодней конференции. Вот три момента, которые волновали всех год назад. Это интрига с госрегулированием, и она не разрешилась. В тот момент она вроде бы уходила на второй план, и все говорили, что интрига есть, но не совсем явно на нас действует. Потом рынок вышел на уверенную повышательную тенденцию, и появились некие ограничители роста. Стало понятно, что рынок уже не сможет расти так быстро. Если посмотреть на итоги этого года, то интрига с государством не только не разрешилась, но как я понимаю, немного довлеет над рынком. Может быть, я ошибаюсь. Мы об этом, наверное, еще скажем пару слов. Затем повышательная тенденция привела к тому, что рынок вышел на докризисные показатели. А что касается ограничителей роста, мне кажется, экстенсивный рост закончился, дальше нужно что-то делать с интенсификацией роста (если говорить о росте). Это мои умозаключения.

Теперь о том, как мы построим работу. Традиционно наш короткий аналитический доклад. Аналитическая записка есть у вас в раздаточных материалах. После этого мы проведем краткий интерактивный опрос, чтобы понять мнение профессионалов. А дальше – дискуссия, которую мы проведем в течение двух часов.

Итак, Дмитрий Миндич – руководитель проекта. Краткие итоги нашего исследования.

Миндич Дмитрий Анатольевич, исполнительный директор проекта «ЭТП в России» RAEX (РАЭКС-Аналитика):

– Спасибо. Как сказал Дмитрий Эдуардович [Гришанков], мы проводим наше исследование пятый год подряд. Все это время оно было основано на анкетировании крупнейших российских компаний, которое проводится в рамках подготовки рейтинга крупнейших российских компаний RAEX-600. В этом году анкеты заполнили 72 компании. Плюс ко всему дополнительно в этом году опросили крупнейших операторов электронных торговых площадок.

Вот к каким основным выводам мы пришли. Во-первых, объемные показатели средней компании наконец-то достигли докризисного уровня. Но, по нашему мнению, этот рост имеет затухающий характер. Во-вторых, заказчики по-прежнему демонстрируют положительную динамику в своих оценках качества сервисов ЭТП. Но при этом в первый раз за все время наблюдения снизилась их оценка эффективности электронных закупок. Далее. Мы увидели, что спрос межкорпоративного электронного рынка на технологические инновации пока довольно сдержанный. В-третьих, мы увидели, что повестку дня на электронном рынке по-прежнему определяют изменения в системе госрегулирования. Обо всем по порядку.

В целом данные компаний, которые мы получили, рисуют достаточно оптимистичную картину. В среднем объем закупок в электронной форме на одного заказчика, наконец, достиг докризисного уровня. Восстановление, как вы видите, шло достаточно долго. По нашему мнению, по нашим наблюдениям, этот восстановительный рост был обусловлен двумя факторами. Во-первых, в среднем, если говорить о крупнейших заказчиках, то они вышли из режима жесткой экономии, и в целом закупочные бюджеты стали немного расти. Косвенно это выражается в том, что впервые начала расти средняя стоимость одного контракта по результатам закупок в электронной форме. Согласно данным прошлогоднего и позапрошлогоднего исследования, это в основном связано в целом с изменениями закупочных бюджетов компаний.

Второй фактор, который обусловил этот восстановительный рост – органический рост доли закупок, которые компании проводят в электронной форме. Но, как видите, он достаточно медленный, хоть и неуклонный. Доля эта уже достаточно велика, но ее рост замедляется. Точно так же планомерно замедляется рост доли компаний, которые внедрили закупки в электронной форме, в общей численности крупнейших компаний, то есть сокращается как клиентская база независимых ЭТП, так и доля компаний, которые внедрили собственные корпоративные площадки. Это понятно, поскольку рынок в данном сегменте уже достиг насыщения.

В прошлом году мы обозначили нишу, за счет которой еще может прирастать клиентская база электронных площадок в данном сегменте, как закупки негосударственных компаний или не капиталоемких отраслей. И действительно, если посмотреть на самые крупные компании, которые внедрили в 2017 году закупки в электронной форме, видно, что их подавляющее большинство составляют ритейлеры и компании финансового сектора. Нужно сказать, что в ритейле произошел настоящий прорыв с точки зрения внедрения электронных закупок, и эту нишу очень быстро уже практически освоили.

В целом, несмотря на достаточно оптимистичную картину, пока не очень понятно, за счет чего рост рынка может ускориться. Здесь представлены факторы, которые, по нашему мнению, оказывают наибольшую поддержку рынку в настоящее время. Как мне кажется, каждый из этих факторов имеет свои ограничения, как временные, так и по масштабу.

Еще один важный аспект развития рынка – это совершенствование самих сервисов ЭТП. Здесь очень благостная картина. По оценкам наших респондентов, в этой сфере отмечается стабильно позитивная динамика. Что особенно приятно – впервые за два последних года выросла оценка уровня конкуренции в торговых процедурах. Это косвенно может говорить об улучшении ситуации с предложением на рынке. Также как раз в таком аспекте, как уровень конкуренции в торгово-закупочных процедурах, наши респонденты в наибольшей степени отмечают положительную динамику.

Вместе с тем впервые за все годы наблюдения респонденты снизили оценку эффективности своих электронных закупок. Но общение с заказчиками, с руководителями закупок крупных компаний позволяет сделать предположение, что ничего драматичного не произошло, и здесь сыграл свою роль эффект привыкания. Это связано с тем, что компании достигли некого потолка эффективности закупок в электронной форме, положительная динамика не наблюдается, и поэтому они стали более сдержанно оценивать эффективность электронных закупок, по сравнению с бумажными процедурами. Плюс ко всему, компании проводят все меньше и меньше бумажных процедур, соответственно, у них пропадает база для сравнения.

Если подвести промежуточный итог, то перед нами классический зрелый рынок услуг, который функционирует в не очень благоприятной экономической среде. От него действительно уже бессмысленно ждать двузначных темпов роста. Здесь уже сформировалась клиентская база. Сложно ждать прорывов в сервисах основных игроков. Одним словом, стабильный, скучный, насыщенный рынок, если бы не одно НО: это высокотехнологичный рынок. При этом последние три, четыре года и даже пять лет общественное внимание, внимание государства на самом высоком уровне, особенно в прошлом году, было приковано к развитию ряда прорывных IT-технологий. Кажется, в России уже каждая домохозяйка знает о том, что такое SMART-технологии, что такое bigdata и машинное обучение, а слово «блокчейн» уже пора вносить в словарь Ожегова.

Было бы интересно узнать, как эти технологии (прорывные, крайне перспективные) могли бы повлиять на электронный межкорпоративный рынок и на рынок услуг ЭТП. Мы задали этот вопрос крупнейшим операторам. Они заполнили наши анкеты (большое им за это спасибо). Оказалось, что они достаточно сдержанно оценивают влияние новых технологий на ключевые аспекты деятельности электронных торговых площадок. Здесь представлены сферы, в которых, в среднем по оценкам операторов, новые технологии могут оказать наибольшее влияние. Но по 10-балльной шкале операторы оценили это влияние в среднем на 6 с небольшим баллов, то есть на «три с плюсом».

Более того, если обратить внимание на опыт других высокотехнологичных рынков, то давно известно, что легче и проще всего технологические инновации внедряются в тех сферах, где они могут решить какие-то ключевые насущные болезненные проблемы, либо участников рынка, либо его клиентов. Было бы интересно посмотреть, в какой мере эти новые технологии могут решить ключевые проблемы клиентов электронных торговых площадок.

Мы построили вот такой график. Здесь на оси абсцисс показана оценка чувствительности тех или иных аспектов деятельности ЭТП к внедрению технологических инноваций от одного до десяти, по оценкам крупнейших операторов ЭТП. А по оси ординат – оценка качества услуг ЭТП в тех же самых сферах со стороны их крупнейших клиентов (также от одного до десяти). Было бы логично предположить, что наибольший спрос на технологические инновации рынок будет предъявлять в наиболее проблемных и одновременно в наиболее чувствительных для внедрения новых технологий областях. Эта зона – правый нижний угол. Как видите, этот сектор пуст.

Таким образом, акцентированного спроса на технологические инновации со стороны электронного рынка В2В пока не видно. С одной стороны, возможно, влияние новых технологий оценивается достаточно сдержанно, с другой стороны, клиенты на самом деле всем довольны, то есть у них нет особых проблем, связанных с сервисами ЭТП. Но это совершенно не значит, что нас не ожидают какие-то революционные изменения в долгосрочной или среднесрочной перспективе. Просто пока эти изменения не очевидны.

Наконец, в рамках того же самого анкетирования операторов мы попросили их назвать наиболее положительные и наиболее негативные факторы, которые могут повлиять на будущее развитие рынка услуг электронных торговых площадок. Я позволил себе сгруппировать ответы, поскольку это был открытый вопрос. Здесь показаны факторы, которые, по мнению наших респондентов, могут оказать позитивное влияние. А здесь показаны факторы, которые, по мнению большинства опрошенных операторов, окажут, скорее всего, негативное влияние.

Как видите, подавляющее большинство этих факторов, так или иначе, связано с изменением системы госрегулирования, как рынка услуг ЭТП, так и электронного рынка в целом. Можно сказать, что самочувствие крупнейших заказчиков – это важно, развитие новых технологий – это тоже важно, развитие сервисов ЭТП – это важно, но повестку дня на рынке по-прежнему определяет государство. Я надеюсь, сегодня мы эту тему тоже обсудим.

В заключение – наш традиционный рэнкинг электронных торговых площадок, основанный на оценках качества их услуг крупнейшими корпоративными клиентами. Здесь не много изменений. Хотелось бы отметить только значительный прогресс ЭТП «ТЭК-Торг», связанный с тем, что в этом году активное участие в нашем исследовании принимали компании группы "Роснефть". Также хотелось бы отметить прогресс «Единой электронной торговой площадки», которая планомерно росла в нашем рэнкинге все эти годы, и вот вышла на второе место, с чем мы коллег и поздравляем.

Большое спасибо за внимание!

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Спасибо. Если есть вопросы к Дмитрию [Миндичу] на понимание, то можно задать их сейчас. Если их нет, то Дмитрий с нами, и его можно будет привлекать к нашей дискуссии. Вопросов пока нет. Дмитрий, еще раз спасибо.

Миндич Д. А.:

– Спасибо.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– А теперь – несколько минут на интерактивный опрос.

Коллеги, спасибо за ваши ответы. Мы их добавим к нашему исследованию, они будут опубликованы на сайте и разосланы всем участникам.

Вернемся к дискуссии. Я хочу обратиться к участникам дискуссии. Если по мере того, как я задаю вопросы и кто-то на них отвечает, у вас появляется дополнение, вопрос или желание расширить вопрос, дайте мне знать любым удобным способом, чтобы наша дискуссия, наша панель была более информативной. Итак, первый вопрос, который я хотел бы задать. Давайте начнем с Антона Сергеевича Киценко. Антон Сергеевич, уже говорилось о драйверах, о том, что процесс слегка тормозится. Что, на ваш взгляд, все-таки будет движущей силой развития рынка в ближайшей перспективе – год-два?

Киценко Антон Сергеевич, заместитель генерального директора АО «Единая электронная торговая площадка» (АО ЕЭТП):

– Я думаю, что движущей силой будут как раз новые технологии. Я, наверное, не соглашусь с Дмитрием Миндичем в отношении оценки нашего рынка – скучный и неинтересный. На самом деле нам очень весело, особенно на совещаниях в Минфине. Приходите. Наталья [Дорошенко] меня, наверно, поддержит. Мы смеемся до позднего вечера.

Если серьезно рассматривать рынок электронных площадок, электронной коммерции в текущей парадигме, он, наверно, действительно, скучноват, потому что, правильно заметили в исследовании, все уже достигли насыщения. Крупные компании, корпорации уже испробовали для себя все «сложносочиненные» тысячи видов закупочных процедур, «наигрались». ФАС тоже «наигралась» с этими процедурами. Вроде бы здесь насыщение есть.

При этом с точки зрения диверсификации рынка, я думаю, есть очень большой задел на этом поле. Мы в своих ответах на ваши вопросы отмечали, что рынок малого и среднего бизнеса (назовем его так) – предприятия, которые не генерят выручку в сотни миллиардов, но при этом тоже имеют систему закупок, еще не освоили электронные процедуры. Более того (наверно, Наталья Викторовна [Дорошенко] меня поддержит), на мероприятиях Корпорации к вам пытаются подойти и все еще договориться по старинке, игнорируя практику «Росатома» - старейшую практику, самую прозрачную, самую устоявшуюся практику проведения закупочных процедур в электронном виде. Все равно у людей еще очень инерционное мышление, очень инерционное восприятие всех технологий, которые проникли и продолжают проникать в сферу электронной коммерции. Поэтому работать и работать здесь еще очень много, нужно просто еще немного переориентировать вектор своего развития, повернуть немного в другую сторону и насыщать его такими предприятиями.

Что касается драйвера того рынка, к которому мы все привыкли, то есть рынка или процессов коммуникации электронных площадок, крупных предприятий и органов федеральной власти, то говоря о блокчейне, я думаю, что большинство просто «не умеет его готовить», поэтому данную технологию многие воспринимают как игрушку.

Вчера было заседание в Государственной Думе. Люди общались до вечера, выступали руководители и первые заместители руководителей крупнейших корпораций – представители различных отраслей. Программу развития цифровой экономики Дмитрий Медведев подписал, по-моему, еще в июле 2017 года, а после этого было создано энное количество рабочих групп, была создана рабочая комиссия при Правительстве Российской Федерации, при Государственной Думе. Несмотря на то, что Сколково активно участвует в развитии технологии блокчейна, люди все равно до конца ее не понимают.

Есть утвержденная программа, есть постулаты, заложенные в ней, есть KPI даже до 2024 года – сколько у нас должно быть создано цифровых платформ, которые могут конкурировать с мировыми, сколько субъектов малого и среднего бизнеса должно действовать в сфере инноваций и т. д. Несмотря на понятные, прозрачные, четкие KPI, большинство участников рынка до сих пор не понимают, что с этим блокчейном делать. Все вроде прочитали, что есть биткойн, есть «эфир» и т. д., но вот что с этим делать – не понимают.

А мы понимаем, поэтому мы еще в прошлом году сделали пилотный проект с Внешэкономбанком. Евгений Николаевич [Князев] меня, наверно, сегодня поддержит. Мы в дальнейшем, чтобы сейчас не утомлять публику, немного расскажем о нем. Но суть в том, что мы эту технологию поняли, мы ее внедрили. У нас уже только за 2017 год 190 закупок группы «Внешэкономбанк» прошло с применением блокчейн на платформе Exonum, на корпоративной платформе. Поэтому я не считаю, что рынок здесь насытился, не считаю, что новые информационные технологии, которые внедряются по всему миру, не могут быть экстраполированы на практику закупочной отрасли.

Может, я рассказываю немного пространно. Извините.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Мы потом еще перейдем к конкретике. Вы сказали, что рынок не насыщен. Понятно, что там еще что-то осталось, но уже гораздо меньше, чем пару лет назад. А какие базовые технологии, которые используются за рубежом, у нас задействованы в недостаточной мере?

Киценко А. С.:

– Если говорить о системе закупок государства, госкомпаний за рубежом, да и, наверно, о корпоративных закупках, я могу отметить, что именно у нас не особо развито. Не хочу рекламировать, но, тем не менее, если говорить о корпоративном сегменте, у нас все «молятся» на Ariba. Наверно, с точки зрения мировой практики, у нас в России этот инструмент внедрен не так широко. Но в России существуют аналоги. Я считаю, электронные площадки, которые у нас очень хорошо развились, во многом превосходят ту практику, которая сложилась в Соединенных Штатах Америки, в Западной Европе, именно потому, что с 2005 года, уже 13-й год, государство выступает действительно драйвером развития информационных технологий.

Мы, в отличие от некоторых участников рынка, не считаем, что госрегулирование – это абсолютное зло. Если бы регулирования не было, мы бы сегодня с вами здесь не дискутировали. Наверно, кто-то продолжал бы торговать бумаги, кто-то – использовать аукцион. У нас сейчас есть инструменты электронного документооборота, которые очень широко применяются и в госкорпорациях, и в частном бизнесе, machinelearning (извините, наверно, за уже ненормативную лексику). Иными словами, то, что сейчас развивается на Западе, внедряется и у нас.

Мы, в том числе, внедряем технологию «больших данных». Мы исследуем поведенческие реакции поставщиков, заказчиков. На основании того, как себя ведет тот или иной участник рынка, можем строить прогноз его дальнейшего поведения и корректировать свои предложения для него. В принципе, то, что внедряет мировой рынок, внедряем и мы. Где-то мы пошли дальше. Лично у меня нет ощущения, что мы отстаем.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Хорошо. Андрей Александрович, продолжим обсуждение вопроса о том, за счет чего будет развиваться рынок. Хотел бы с макроуровня, если можно, опуститься на микроуровень. Как то, что происходит на рынке, влияет на бизнес самих электронных площадок, на бизнес операторов? Как меняются модели бизнеса?

Бойко Андрей Александрович, коммерческий директор B2B Center:

– Вам ответить честно?

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– В той мере, насколько это возможно.

Бойко А. А.:

– Ситуация на рынке достаточно неоднозначна. У тех компаний, которые, так скажем, приближены к государству, все хорошо, и их развитие фактически стимулирует государство. Поэтому когда говорится о том, что если бы не было государства, не было бы электронных торгов, я соглашаюсь с этим утверждением, но только в одной его части: не было бы государственных площадок. Если бы государство не толкало, их бы не было. Электронная торговля развивалась и до того, как государство пришло в этот сегмент. Просто рынок был совсем другой, и на нем работали совершенно другие игроки. Не то, что другие, а те игроки, которые сейчас тоже есть, они старше государственных площадок. Поэтому модель рынка сильно изменилась в связи с входом государства.

Технологии развивались еще до того, как на рынке появилось государство. Просто государство их вывело немного на другой уровень и стало их пропагандировать для всех. Раньше этими технологиями пользовались отдельные наиболее продвинутые компании, а сейчас государство (понятно – из-под палки) заставило ими пользоваться всех.

Теперь – то, что касается микроуровня, уровня электронных торговых площадок, изменений. Конечно же, если посмотреть на государственные площадки, им хорошо, их толкают в правильном направлении, они развиваются. Мне кажется, без государства они бы вряд ли развивались так хорошо. А что касается площадок, которые не имеют отношения к государству (здесь есть представители тех площадок, которые не имеют отношения к государству), у них модель рынка сильно изменилась.

Все операторы стали смотреть немного в другую сторону и стали больше обращать внимание на коммерческий сегмент. Можно увидеть, что у этих компаний рост по коммерческому сегменту намного больше, чем по любым другим, то есть компании переформатировали себя внутри, стали меньше «затачиваться» под 223-ФЗ и стараются уходить из-под влияния нашего государства. Это политика выхода в другие страны. Это политика диверсификации бизнеса. Это политика, по крайней мере, внутри компаний. И политика работы с коммерческим, негосударственным сегментом, на который наше государство повлиять не может. Это честный и краткий ответ.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– На тему «государство и частный сектор» мы сегодня еще поговорим, я думаю, достаточно подробно. Да, такая модель есть, но сейчас говорить о том, почему так получилось, наверное, уже поздно. Она уже сложилась. Есть площадки, которые ближе к государству, есть площадки, которые дальше. Но это точно так же, как в банковском секторе. Все показывают пальцем на Сбербанк, но от этого Сбербанк не исчезает. Соответственно, нужно жить в условиях, когда есть ВТБ и Сбербанк, никуда они не денутся, и вряд ли они приватизируются прямо завтра (может быть, в какой-то среднесрочной перспективе).

Бойко А. А.:

– Извините, я перебью. Я не говорю, что это плохо. Я просто говорю, что оно получило немного другое развитие. Соответственно, разные компании пошли по немного разным дорогам. Государство это продвигает, соответственно дороги операторов немного разошлись. Это не плохо. Наверное, для государства внедрение новых технологий – это хорошо.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Вопрос по поводу драйверов и моделей развития рынка я хотел бы задать еще одному частнику нашей дискуссии Евгению Анатольевичу Можаеву. Евгений Анатольевич, каково ваше мнение как представителя еще одной торговой площадки? Как вы это видите?

Еще хотел отреагировать на то, что сказал Антон Сергеевич [Киценко] по поводу скучного развития. Скучное развитие – это не плохо. Скучное развитие – это, наоборот, хорошо, когда оно идет планомерно, когда можно сказать, что будет завтра, через год, а может быть, даже и через два. Но важно, чтобы это скучное развитие не пришло к тому, что, не дай бог, рынок схлопнется, и его просто не станет. Таково мое мнение.

Киценко А. С.:

– У нас весело.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Да.

Можаев Евгений Анатольевич, коммерческий директор ЗАО «ТЭК Торг»:

– Спасибо. Дмитрий, мои наблюдения показывают, что мы в основном говорим о рынке площадок со стороны площадок: вот мы площадки, мы площадки. Интересная сторона этого рынка открывается, если посмотреть на рынок площадок глазами наших заказчиков и поставщиков, то есть наших клиентов. Когда так смотришь и общаешься с нашими заказчиками и поставщиками, то, на мой взгляд (и это показывает общение), основным драйвером роста на текущем рынке будет совместная работа над повышением эффективности процессов (у заказчиков), над повышением эффективности продвижения продукции (у поставщиков). Это даст дополнительный толчок и новым технологиям. Не абстрактным технологиям, которые мы не знаем, куда применить (сначала придумали, а потом применяем – куда бы поставить), а конкретным технологиям под конкретную потребность наших клиентов. Я думаю, что это основной драйвер роста, который в ближайшее время будет двигать рынок.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Направление понятно. А каковы технологии, которые при этом будут использоваться? Когда мы опрашивали, не увидели какие-то прорывные технологии, которые могут в ближайшее время сдвинуть рынок, по крайней мере, по мнению большинства респондентов.

Можаев Е. А.:

– Почему? Как раз называются прорывные технологии: machinelearning, роботизация и т. д. Все это есть. Но нужно их применять. Я сам, если честно, все время работал на производстве. Я понимаю, что нет ничего хуже для производства, чем нестабильность, чем риски, которые могут в одночасье полностью нарушить всю добычу, выработку энергии и т. п., то есть весь производственный цикл. Поэтому для производственной компании лучше всего стабильное и поступательное развитие. Так что мы говорим не столько о новых технологиях, сколько об использовании новых технологий для решения конкретных проблем, конкретных задач. Поэтому я бы ушел от штампов – брендов, названий технологий, а открыл бы дискуссию вокруг того, какие задачи мы решаем.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Давайте тогда обратимся «по другую сторону прилавка», если так можно сказать. Евгений Николаевич Князев, Внешэкономбанк. Вас сегодня уже упоминали всуе. Каковы потребности?

Князев Евгений Николаевич, директор департамента по организации закупочной деятельности государственной корпорации «Внешэкономбанк»:

– Большое спасибо за приглашение. Всем здравствуйте. Упоминали. Я смотрю – во многих контекстах упоминают заказчиков, потому что без них электронным площадкам никуда. Наконец-то, они стали смотреть по-другому на нас – на своих клиентов: на поставщиков, которые туда приходят, на регуляторов. Тезис о том, что нужно смотреть друг на друга глазами друг друга – это очень правильный подход. Это, наверно, самый главный драйвер, который поможет улучшиться, совершенствоваться, измениться.

Но начать я хочу с маленькой иллюстрации. Буквально несколько дней назад мы заканчивали обсуждение одной технической проблемы с одним из руководителей электронной площадки. Он неожиданно спросил меня: «А какую бы оценку ты поставил нашей команде за работу?» Я, наверное, на полминуты просто замер, потому что ждал этого вопроса несколько лет. Думал, что он спросит об этом после первой закупки, которую мы проведем на их площадке, или, в крайнем случае, в конце очередного года. Я говорю: «А давай попробуем сделать это на твоем сайте». Мы зашли. С большим трудом, но оценку я ему поставил. Я, может быть, очень критически сейчас говорю, но лучше резко – так быстрее долетает до всех.

Вернусь к нашей дискуссии, к вопросам, которые мы обсуждаем. Наверное, той бизнес-модели, которую 10 лет «допиливают» электронные площадки, уже приходит конец, однозначно. Стратегия улучшения, стратегия модернизации будет работать. Но в воздухе уже пахнет каким-то стартапером, который что-то придумает, и тема с рывком, совсем с другой бизнес-моделью, сейчас всплывет абсолютно во всех сферах бизнеса, особенно построенных на IT-технологиях, на роботизации, еще на чем-то, что доступно всем (сегодня эти технологии доступны всем). Когда технология доступна, и с ней можно работать, разрыв между текущим состоянием и тем, что может быть, сокращается до ноля, и все желающие могут прийти и работать.

Примеров я могу привести сколько угодно. Гостиничный бизнес - «Хилтон» и другие сервисы, которые работают. Автомобиль LADA, конечно, никогда не догонит Mercedes, но летающий автомобиль или беспилотный автомобиль – сами видите, сегодня мы ни от кого не отстаем по этим технологиям, по этим вопросам. И в электронных торговых площадках это точно будет в ближайшее время.

Поэтому, конечно, по моему мнению, с точки зрения того, как меняется законодательство, и насколько требовательно мы начинаем относиться к площадкам, в ближайшие пять лет, десять лет – точно, бизнес-модель будет абсолютно другая. А что же сегодня делать со стратегией рывка? Это мысль, с которой топ-менеджмент всех площадок живет последние, наверно, полгода точно. Это главное, что я хотел сказать.

Сегодня увидел очень много интересного в том опросе, который провели. Аудитория показала, что мы абсолютно по-разному реагируем на все вопросы. Это говорит о том, что есть много вариантов того, как мы можем развиваться, как можем двигаться.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Продолжая тему спроса, хотел бы обратиться к Сергею Геннадьевичу Чумаченко (компания «СИБЭКО»). Сергей Геннадьевич, в нашей записке звучит утверждение: в настоящее время возможности электронных площадок сильно превосходят реальные потребности клиентов. Есть ли потребности, которые не отражены?

Чумаченко Сергей Геннадьевич, член правления управляющий директор по закупкам и логистике АО «СИБЭКО»:

– Здравствуйте. Рад присутствовать на вашем мероприятии. Отвечая на этот вопрос, хотел бы обратиться к тому, что такое ЭТП. Роль ЭТП сводится к роли агрегатора большого количества информации. Соответственно, как и любая информация, если к ней относиться серьезно, она должна быть достоверна, актуальна, доступна.

Что касается достоверности, я говорю со стороны крупного заказчика. Есть вопросы в обеспечении безопасности обмена данными, в том числе за счет использования защищенных каналов связи. Не секрет, что на монопольном рынке торговля на ЭТП неэффективна. Заказчик уходит с ЭТП в торгах на обычные бумажные торги, какие-то конкурентные переговоры для того, чтобы монопольный участник не раскрыл своему конкуренту информацию о цене. Это один из аспектов.

Второй аспект. Верификация площадки на проверку участников в различных электронных базах – с МСП, СРО и т.д., если это необходимо. В чем мы видим развитие? Заказчик не должен нести затраты ресурсов на проверку этой информации в различных иных источниках.

Я говорю, основываясь на нашем опыте. Мы создавали Положение о закупочной деятельности как один из инструментов управления закупочной деятельностью предприятия, как один из инструментов управления предприятием в целях достижения эффективности. Мы пробовали в самом начале нашей деятельности автоматический выбор контрагентов. Через какое-то время отошли от него. Почему? Достоверность информации, которую участники давали о себе, и площадка ее транслировала, была примерно 50%. Необходимо было погружаться в эту информацию, сверять и т. д. Если бы эти сервисы были на площадке, либо это делала сама площадка, то эффективность бы очень повысилась.

Кроме этого, хотелось бы поговорить о трудозатратах, как заказчика, так и участника, при дальнейшей регистрации на площадках. Новые технологии. Я не буду говорить умные слова о блокчейне, о распределенном реестре, а скажу о тех технологиях, которые сейчас есть – интеграции, верификации, о дальнейшем их развитии. Участник, приходя на одну площадку, может быть, даже в ЕИС, один раз зарегистрировался, упрощенно зарегистрировался, и имеет право участвовать во всех торгах, на всех площадках по ссылке. Эту технологию, эти решения можно сделать.

Коротко ответил на ваш вопрос. Перехожу к вопросу о развитии. Все-таки я здесь поддерживаю Евгения Анатольевича [Князева] в том, что развитие должно быть именно постепенным, интенсивным. Рынок сейчас, мне кажется, не воспримет революционные технологии, не готов именно рынок. Конечно, развивать их нужно. Но мне кажется, не научившись ползать, человек не научится ходить. Коротко – так.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Логично. Коллеги, кто-то хотел бы что-то дополнить к тому, что сказал сейчас Сергей Геннадьевич [Чумаченко]? Да, Антон Сергеевич [Киценко].

Киценко А. С.:

– Я постараюсь кратко донести мысль, не показавшись при этом популистом. Давайте просто перестанем смотреть на электронные площадки очень узко. 10 лет все считали, что электронная площадка – это инструмент организации общения, взаимодействия, коммуникации заказчика и поставщика. Задача электронной площадки раньше начиналась только на этапе проведения закупки и заканчивалась даже не заключением договоров, а подведением итогов, заключения договоров тогда не было.

Потом электронная площадка расширила свою область компетенций до заключения договора, затем – до сопровождения процесса исполнения договора. Потом мы прошли самый первый этап, цикл закупки. Это планирование.

Сейчас все электронные площадки, так или иначе, автоматизируют цикл закупочной деятельности, жизненный цикл закупки – от планирования, формирования потребностей, сбора потребностей, формирования плана закупок, до контроля за исполнением договоров. Эта тема уже два-три года как старая. Она унылая, никому неинтересна. Все понимают, что все научились это делать.

Лично мы видим сейчас задачи электронной площадки не в организации коммуникации между заказчиком и поставщиком, не в упрощении доступа поставщика к закупкам, хотя понятно, что это фундаментальная задача. Мы все-таки рассматриваем свою электронную площадку как связующее звено и ключевое звено в построении экосистемы, как бы пафосно это ни звучало. Нам нужно создать единую экосистему, участниками которой будут и ФОИВы (в первую очередь это налоговая служба), и банки, которые кредитуют, и факторинговые компании, и микрофинансовые организации, и поставщики, и заказчики, и ФАС и прочие. Это не популизм. Абсолютно верное замечание, что сначала нужно проползти, сделать первые шажочки, а потом уже бегать и лететь в светлое будущее.

Мы сейчас (Евгений Николаевич [Князев], простите) ползем, встаем на колени, с Внешэкономбанком, плюс подключилось Правительство Москвы. Мы создали распределенный реестр данных. Мы сейчас фиксируем все транзакции группы ВТБ на этапе заключения, исполнения договора. Транзакции фиксируются, помещаются в распределенную цепочку. Они хешируются и электронной площадкой, и серверными возможностями группы Внешэкономбанка. Сейчас подключилось Правительство Москвы для того, чтобы делать то же самое, плюс заключать SMART-контракты, которые при использовании или посредством использования программного кода сами организуют наступление тех событий, которые были «зашиты» в условия договора.

Мы сейчас построили цепочку – блокчейн, распределенный реестр данных – назовите как угодно. Мы этот процесс построили на платформе Exonum. Это платформа, которая, в отличие от «эфира», биткойна, все-таки используется для корпоративного блокчейна. Его называют «приватный блокчейн». Есть открытый, публичный блокчейн (это «эфир» и биткойн), который построен по принципу пиринговых сетей, где нет центрального сервера, а есть просто распределенная работа клиентов, то есть система децентрализована. У нас система пока не децентрализована, но она распределена.

Мы сделаем эти шажочки и научимся полностью управлять, гарантировать отсутствие искажений, достоверность информации, завершим этот проект в краткосрочной перспективе. Я думаю, у нас уже есть конкретные планы, которые мы донесли в правительство и в другие крупные компании (сейчас не буду их называть), по построению единой экосистемы в рамках программы по построению цифровой экономики, которая должна состояться до 2030 года.

На мой взгляд, это действительно не популизм. На мой взгляд, нужно смотреть шире. Эти технологии могут быть использованы, они используются и приносят благо. В рамках закупочной практики сейчас имеются процессы, системы. Банки должны оценивать поставщика – насколько он кредитоспособен, насколько у него положительный или не положительный опыт работы, его должен оценивать заказчик. Все должны обращаться в огромное количество различных информационных источников, которые между собой никаким образом не интегрированы, не связаны. На это тратится очень много времени. На это работают службы безопасности, много сотрудников и т.д. Плюс – достоверность информации не подтверждается, то есть она подтверждается одним источником, который ее внес. Как он эту информацию получил, насколько она надежна, насколько она правдива – остается только на откуп этого одного источника.

Поэтому мы говорим, что можно и нужно строить единую экосистему, где подтверждением легитимности информации, которая помещается в блоки, будут выступать все участники этого процесса, когда можно будет получить любую информацию о благонадежности поставщика, о деловой репутации, об опыте работы, о правоприменительной практике за три секунды. Я считаю, это действительно то будущее, к которому нужно стремиться, и мы уже видим его вполне очевидные ростки.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Если говорить о будущем, Андрей Александрович [Бойко], каково ваше мнение? Насколько реалистично сделать такой, на мой взгляд, элементарный шаг, о котором сказал Сергей Геннадьевич [Чумаченко] – ввести общую регистрацию для всех площадок, чтобы зарегистрировавшись в одной, я мог одновременно работать на нескольких? Это с одной стороны. А с другой стороны, насколько это вообще приемлемо при нынешних бизнес-моделях?

Бойко А. А.:

– Потенциально то, что касается нас, мы уже рассматривали. Такое возможно. Такое не то что возможно, такое нужно. Есть единственный очень важный момент. Такое можно и нужно, наверное, для полугосударственных структур, то есть для 223-ФЗ, для участия в государственных закупках. Для поставщиков в этом случае – возможно. У компаний корпоративного сегмента (мы сейчас больше работаем с корпоративным сегментом) требования немного другие, и поэтому им не нужна единая регистрация в одном месте для того, чтобы получить какие-то очень простые данные.

С другой стороны, это значительно упростит доступ поставщиков к электронным торговым площадкам. Но на сегодняшний день мы, как площадка, не видим в этом жесткой необходимости. Количество площадок не такое большое. У каждого поставщика есть сложившийся пул контрагентов, с которыми он взаимодействует. Поставщик всегда знает, на каких площадках работает этот клиент.

Проблема с регистрацией не возникает, ее нет. Я не говорю, что она надуманная. Может быть, кому-то проще будет участвовать на разных площадках, нигде не регистрируясь. Это упростит процесс, но рынок кардинально не изменит. Никаких революционных изменений не произойдет. Да, повысится контроль с точки зрения государства: статистические данные в одних руках о том, кто где участвовал, кто куда переходил, сколько закупок необходимо тому или иному контрагенту. Это определенный массив для аналитики. По сути, рынок это не изменит.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Честно говоря, я могу судить с позиции только одного участника закупок, причем «с одной стороны прилавка», и, наверное, не самого активного. Я имею в виду рейтинговое агентство. Кончилось все очень просто. Во-первых, чтобы участвовать в закупках, нужно зарегистрироваться, по-моему, на пяти площадках, что крайне неудобно. Не такой большой объем закупок, и на пяти площадках – это сложно даже с точки зрения обучения людей.

А кончилось все тем, что и в 223-ФЗ, и, по-моему, в 44-ФЗ сделали изъятие для закупки рейтингов. Можно закупать у одного единственного поставщика, и «до свидания» всем конкурентным закупкам, потому что никто не смог придумать, чем еще можно конкурировать, кроме цены. А рейтинг – рейтинг от одного агентства, от другого. Соответственно, здесь я, пожалуй, не соглашусь с точки зрения потребителя услуг. Наверно, «одно окно» было бы интересным.

Продолжая разговор, я хотел бы обратиться к Наталье Викторовне Дорошенко. Система, допустим, 223-ФЗ, и не только 223-ФЗ, но и подзаконных актов. Самое главное – в каждой крупной корпорации есть система локальных нормативных актов, которые регулируют закупки. Эта система становится достаточно объемной, то есть пакет документов достаточно большой. Это, на мой взгляд, тоже должно сдерживать развитие электронной торговли, потому что любое изменение должно повлечь за собой массу изменений в нормативной базе. Где, на ваш взгляд, золотая середина? И самое главное: с одной стороны, совершенствование – это увеличение нормативной базы, с другой стороны, совершенствоваться нужно.

Дорошенко Наталья Викторовна, заместитель директора департамента методологии и организации закупок госкорпорации «Росатом»:

– Добрый день. Спасибо за вопрос. Да, конечно, в любом случае в идеальном процессе сначала идет методология процесса, а потом – его автоматизация. Но золотая середина, по моему мнению, находится в том, что нельзя разрабатывать методологию без предварительной оценки возможностей автоматизации этого процесса.

В нашем случае, в госкорпорации «Росатом», эти процессы неразрывны. Разрабатывая любую нормативную базу, любое изменение процесса проведения закупок, как в рамках 223-ФЗ, так и в рамках не регулируемых законом закупок, мы продумываем в первую очередь, насколько это повлияет на автоматизацию процесса, насколько трудозатратно будет это решение с точки зрения его автоматизации. Только после этого принимается решение – как будет написана та или иная норма, и не иначе. Нельзя выпустить ни один методологический документ в госкорпорации «Росатом» без готовых к этому сроку изменений в автоматизированных системах на электронных торговых площадках, так как эти процессы должны жить неразрывно.

Еще очень интересный момент. Очень часто сама автоматизация подсказывает нам пробелы в наших нормативных актах. Когда мы прорабатываем вопрос, как должны быть построены бизнес-процессы в электронных системах, мы понимаем, что тот или иной момент в методологии не описан. Таким образом, у нас происходит взаимное влияние – как методологии на автоматизацию, так и автоматизации на методологию.

Но это касается внутренних нормативных актов. А я бы хотела поднять, наверно, даже более важный, глобальный вопрос. Как нам сделать так, чтобы наше законодательство было так же восприимчиво к внедрению технологических инноваций? Очень жаль, что здесь не присутствуют представители госорганов. На сегодняшний день мы имеем, прошу прощения, ужасную ситуацию, когда законы написаны, они имеют совершенно конкретный срок вступления в силу, но при этом ни один госорган не готов к внедрению этих изменений – ни ЕИС, ни электронные торговые площадки, которые сейчас в панике бегают по многочисленным совещаниям, проводимым госорганом, и пытаются понять, а как же им перестроить систему так, чтобы она соответствовала закону. Я бы очень хотела, чтобы данному принципу неазрывности методологии и автоматизации так же следовали и в написании законодательства, регулирующего эти закупки.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– К сожалению, представитель госоргана сегодня не пришел. Честно скажу, он еще утром шел, но не дошел. Где-то в пути.

Дорошенко Н. В.:

– Видимо, он просто испугался.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Да. Я могу сказать о нашей отрасли. Сейчас многие отрасли переболевают тем, что в корне меняется госрегулирование. В рейтинговой деятельности после долгого «замыливания» вопроса регулирования был принят рамочный закон. Сейчас регулятор в рамках этого закона смотрит, как он применяется, и не торопится писать нормативные акты. С одной стороны, это огромная головная боль, потому что не знаешь, как будет оценен тот или иной шаг. Но с другой стороны, не отрезаны пути отступления по многим направлениям.

Хотел бы обратиться к Светлане Викторовне примерно с тем же вопросом. У вас, если говорить о компании «Россети», тоже наверняка сложный механизм. Как вы боретесь (наверно, более корректно сказать – справляетесь) с тем, что могут вноситься изменения в работу электронных площадок, и это неизбежно ставит вас в крайне затруднительное положение? Или все это происходит по согласованию с вами?

Бердникова Светлана Викторовна, заместитель директора департамента закупочной деятельности ПАО «Российские сети»:

– Добрый день, коллеги. Если это вопрос именно частных взаимоотношений между площадками и группой заказчиков, то для нас, наверно, здесь принципиальных проблем нет, потому что взаимоотношения в электросетевом комплексе выстроены с 2006 года. Во всяком случае, уже в 2007 было проведено 70% электронных закупок из всех открытых. Поэтому здесь как раз работа конструктивная и не вызывающая принципиальных вопросов ни с одной, ни с другой стороны.

Понятно, что мы меняем свои нормативные документы. Как совершенно верно говорят коллеги из «Росатома», нужно предупреждать друг друга о том, что происходит, потому что эти действия, безусловно, должны быть синхронизированы. Бумага, безусловно, все стерпит, но если нет реализации, то какой смысл эту бумагу марать своими очередными нормами, которые не готовы к жизни в действительности?

Для нас, как для всех участников рынка ЭТП, проблема состоит больше в том, что в текущей точке мы не знаем, к каким изменениям готовиться. Очень яркий, показательный пример. Общаемся с коллегами из других компаний. Сначала был принят Федеральный закон, даже целых четыре, в последние дни 2017 года. Через 1,5 месяца в компании пришел запрос от регулятора: «А не подскажете ли нам, какие подзаконные нормативные акты вы бы видели в развитие этих законов?».

До тех пор, пока взаимоотношения с регуляторами мы характеризуем как веселые, шутливые, иногда доходящие до каких-то истерических ноток, юмористические, это взаимодействие сложно назвать полноценным, конструктивным и работающим в полной мере. Хотя, безусловно, нельзя сравнить взаимодействие регулятора с участниками рынка пять лет назад и сегодня. Понятно, что оно стало более прозрачным. Понятно, что оно стало более доступным. Но здесь есть над чем поработать, чтобы синхронизировать все наши усилия – ваши технологические возможности, наши потребности как заказчиков, потребности участников рынка подрядчиков и, безусловно, возможности и потребности государственных органов, государственной власти, которые тоже должны решать свои задачи. Я бы, наверно, ответила так.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Хотел бы адресовать вам еще один вопрос. Допустим, у вас есть возможность реализовать некое желание. Допустим, у ЭТП тут же находится технологическая возможность это желание реализовать. Какая потребность для вас была бы первоочередной?

Бердникова С. В.:

– Мне очень понравилась мысль о том, что площадка не должна быть просто механизмом, а должна выстраиваться экосистема. Все-таки вопросы интеграции, верификации и взаимодействия не только ресурсов и возможностей площадок, но и тех информационных систем, которые существуют у нас в государстве, нам представляются важными.

К вопросу об эффективности закупочной деятельности. Я не полностью соглашусь с высказанным мнением о том, что закупочные бюджеты выросли. У нас они не выросли. Но потребность в оптимизации закупочной деятельности есть. Простой пример. Мы выставляем требования по каким-то финансовым параметрам. Участник идет в Минфин, дает нам документы, которые мы опять относим к ним. Притом, что у них существует информационная система, которая при наличии интеграции в процесс закупочной деятельности позволила бы и участнику туда не ходить, и нам проверять информацию за пять минут. Из закупки, которая длится, условно, три месяца, она превратилась бы в закупку, которая длится три недели, лучше – неделю, а еще лучше – несколько дней. Экосистема, включающая в свой контур возможно большее количество ресурсов – верифицированных, достоверных, которые позволят всем нам участвовать в одном процессе, была бы, наверно, крайне полезна.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Я вижу, к нам присоединилась Екатерина Юрьевна Суханова. Екатерина Юрьевна, «для разгона», чтобы вы сразу включились в нашу дискуссию, задам вопрос. Какое, с вашей точки зрения, наиболее желанное усовершенствование вы бы хотели видеть на рынке?

Суханова Екатерина Юрьевна, начальник управления торгово-закупочной деятельности АО «Главное управление обустройства войск»:

– Когда я спрашиваю у своих строителей: «Как вы хотите, чтобы для вас функционировали закупки?», – они говорят: «Закупки – черный ящик. Я туда стучу – тук-тук-тук, и выпадает то, что мне нужно». Стучу – тук-тук-тук, дайте гвоздей, и они выпадают туда, куда надо.

Человек – такое существо, он подстраивается подо все. Но когда речь идет об электронных площадках, о закупках, я всегда говорю: «Ребята, где эффективность?». Сделайте удобно заказчику, чтобы он свел до минимума свои издержки – трудовые затраты, временные издержки. Мне кажется, наличие действительно единой системы было бы удобно. Я говорю: «У меня есть такая-то потребность», и система выдает мне проверенную налоговой инспекцией компанию, которая платит все налоги и сборы, не разгоняя деньги по странным договорам, даже в пятом колене, и говорит: «Он тебе все сделает. Он поедет и сделает это к нужному времени, за разумную плату и с должным усердием».

Но если так будет, тогда электронные площадки, честно говоря, потеряют свой бизнес, потому что это все будет строиться на единой информационной системе zakupki.gov.ru. Немного изменят платформу. И тогда бизнеса электронной площадки не станет как такового. Я прошу прощения. Я бы сказала так.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Коллеги, представители торговых площадок, я хотел бы, чтобы кто-то из вас отреагировал на вызов. Андрей Александрович [Бойко].

Бойко А. А.:

– Не поверите, мы вас поддерживаем. Я как представитель площадки, представитель нашей компании, могу сказать так: мы сами к этому стремимся. Есть один маленький фактор, и мы давно уже об этом думаем и развиваемся в этом направлении. Развиваемся не публично. Почему? Потому что говорить всем, куда мы идем, не совсем правильно.

С одной стороны, мы вас поддерживаем. С другой стороны, мы видим определенные тонкости в рамках нашего законодательства. Наше законодательство, к сожалению, больше процедурное, и оно заставляет вас проводить процедуры. Даже если мы вам скажем, кто вам выполнит эту работу, за какие деньги он ее выполнит, что он будет хорошим, и мы можем за него поручиться, вы его не возьмете. К сожалению, на сегодняшний день вы его не возьмете. К сожалению, это так.

Почему? Потому что, с одной стороны, мы даже сейчас пытаемся пробовать определенные инструменты с коммерческими организациями, но даже не все коммерческие организации готовы к подобным технологиям. Почему? Потому что, как уже правильно было замечено, движение должно быть поступательным, и многие компании на рынке закупок не готовы к очень резким переменам, то есть они не готовы к определенному «стартапу» (в кавычках – по-моему, это уже ругательное слово). Они не готовы к той технологии, которая им даст совсем другой результат.

При этом коммерческим компаниям это нужно. Им ненужно проводить закупки месяц, неделю. Им ненужно проводить закупки даже три дня. Почему? Потому что им нужно сейчас. У них появилась потребность, им нужно сейчас. У многих полугосударственных и даже государственных заказчиков есть потребность – нужно вчера. Ее нужно быстренько обеспечить.

Но, к сожалению, закон процедурный. Технологии есть. Мы согласны, что площадки в какой-то момент, наверно, изживут себя. Но в рамках нашего текущего законодательного регулирования мы понимаем, что оно никуда не уйдет. Вы к этому готовы, мы к этому готовы, кто-то, может быть, еще к этому готов. А государство к этому не готово. Почему? Потому что государству нужен процедурный момент, который можно отслеживать на каждом этапе для того, чтобы точно сказать, что вы сделали правильно, неправильно, хорошо, не хорошо. Поэтому я как представитель площадки могу сказать, что мы вас поддерживаем, но это совсем другая технология, и просто не все готовы.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Андрей Александрович [Бойко], не могу не задать еще один вопрос. Вы произнесли страшные для частной структуры слова: «Мы готовы к тому, что изживем себя» (я цитирую). Прокомментируйте. Я бы, например, на месте акционеров ужаснулся.

Бойко А. А.:

– Это не значит, что мы изживем себя. Это значит, что модель рынка может измениться. Эта модель рынка может разделиться на две части. Часть для тех, кто готов к процедурным моментам, и которым необходимо проводить процедуры. А часть бизнеса уже немного другого. Он не меняется.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Переформатируется.

Бойко А. А.:

– Совершенно верно. Это как новый продукт той же самой компании. Просто нужно уходить в другой сегмент, потому что сейчас, извините за выражение, все площадки топчутся в одном сегменте, «на одной поляне». Кто-то у кого-то оторвал кусочек, кто-то заказчика перетянул, кто-то еще что-то. Законодательство изменилось, соответственно, у кого-то возможности сократились, у кого-то – расширились.

Понятно, что на этом рынке достаточно сложно. Если не придумать что-то новое и не пойти в новое русло (новый продукт, другая технология, может быть, для другого сегмента рынка), то есть, если свой бизнес не диверсифицировать, то фактически можно, как вы сказали, себя изжить.

Сейчас уже звучат потребности клиентов: хотелось бы другого. Но мы как коммерческая компания на данном рынке, одна из немногих представленных здесь, вспоминаем «Алису в Стране Чудес»: для того, чтобы оставаться на месте, нужно очень быстро бежать. Мы пытаемся бежать еще быстрее рынка для того, чтобы быть впереди.

С точки зрения акционеров это, наоборот, интересно. Почему? Потому что нужно развивать другие технологии, потому что та технология, которая есть на сегодняшний день, фактически представляет собой (вспоминаем экономику) «дойную корову». Она дает определенный доход для дальнейшего развития. Но если мы эти деньги сейчас не будем вкладывать в дальнейшее развитие, то в какой-то момент мы просто-напросто свернемся. Это касается, наверно, всех участников рынка.

Кто-то говорит об экосистеме, начиная развивать существующую модель и пытаться ее усовершенствовать. Но мы понимаем, что эта модель останется только для части рынка, которой нужны будут именно процедурные моменты. А те, кому процедурные моменты безразличны, будут стремиться к немного другой технологии развития. Им нужно будет сейчас, им нужно будет вчера. Им захочется свернуть отделы закупок. Им захочется свернуть эту технологию. Потому что им хочется постучать по коробочке и получить результат.

Результат будет. Как этот результат получен? Он получен либо сложными математическими вычислениями, либо с использование каких-то других моделей. Сейчас некоторые компании (мы с ними ведем проработку), даже из полугосударственных компаний – 223-ФЗ, готовы определенные закупки, на определенные суммы отдавать так. Они говорят: «Мы хотим получить определенный результат. Как он получен – мало интересует. Главное, чтобы он нас устраивал».

Князев Е. Н.:

– Можно я скажу несколько слов?

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Да, Евгений Николаевич [Князев]. Пожалуйста.

Князев Е. Н.:

– Очень хорошо, что мы открыто обсуждаем эти темы. Скажу, что мы работаем с тремя площадками, и все три площадки смотрят на свой бизнес с точки зрения будущего. Смотрят по-разному. Это тоже очень хорошо. Я скажу, что мне очень нравится позиция Андрея Александровича [Бойко]. Он не боится, что его бизнес закроется. Нормальная позиция.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Он как раз боится. Он не боится…

Князев Е. Н.:

– Об этом говорить.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Перестроиться.

Князев Е. Н.:

– Не боится об этом говорить. Я работаю в компании и знаю, что меня все равно когда-то уволят. Это нормальная позиция. Не надо этого бояться, нужно спокойно с этим жить. Если фирма знает, что она когда-то закроется, это абсолютно нормальная позиция. Позиция, с которой нужно работать и на нее смотреть.

Что я отметил очень важное для себя? Мы все понимаем, что для нас важно. Для всех нас важна скорость. Это тема, которая всех нас объединяет. Ее можно хорошо отработать и получить хороший эффект. Неважно, по большому счету, если кому-то что-то в этой теме не нравится. Если электронная площадка готова сделать мне сервис, который позволит мне провести закупку за три дня, а у нашей компании есть в этом потребность, давайте эту тему развивать.

Следующая тема. Важно, чтобы компания или участник, который подает заявки, в одном месте зарегистрировался, сдал туда документы и работал. Кому-то это важно. Пусть этот процесс развивается. Но я точно знаю, что если сегодня телефон идентифицирует меня через глаз, то почему эта технология не может работать? Когда я включаю Единую информационную систему или захожу на площадку «Сбербанк-АСТ», пусть просканируют мой глаз, и мне ненужно нажимать на кнопки. Я не буду тратить каждый день по минуте, чтобы туда заходить. Представляете, какая будет экономия в нормо-часах по всей стране?

Реплика из зала:

– Записали.

Князев Е. Н.:

– Уже почти сделали это. Не стесняйтесь. Эти рывки дают хороший эффект не только в конкретной закупке. Они влияют на страну, влияют на мир. Вот взгляд из космоса, взгляд с другой стороны, взгляд из будущего – это тема, которая будет работать.

Суханова Е. Ю.:

– Можно я дополню?

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Да. Пожалуйста.

Суханова Е. Ю.:

– У нас основной вопрос, с которым мы сталкиваемся в закупках и в результатах закупок, – вопрос доверия между площадкой и заказчиком, между заказчиком и поставщиком.

Я сейчас, конечно, капну бальзам на душу Евгению Николаевичу [Князеву] относительно блокчейна, распределенного реестра и открытости. Мы заказчики по гособоронзаказу, заказчики Министерства обороны. У меня даже было предложение, я обращалась, просила поддержать, чтобы мы все свои закупки сразу относили в прокуратуру. Действительно, стоит вопрос именно доверия и открытости, потому что мне как заказчику все равно, кто будет удовлетворять мою потребность, от кого я получу танки, машинки, дороги и т. д. и т. п. Мне важно, чтобы и вы мне верили, что я вам потом, когда-нибудь оплачу. А чего вы смеетесь? На самом деле это очень большая проблема.

На этих стыках доверие не регламентируется никакими документами – нормативными, законодательными актами. Оно может выстраиваться только на партнерских отношениях. Наше законодательство не строится на партнерских отношениях. Наше законодательство строится на любви к ближнему, на призрачной любви к ближнему. А партнерские отношения выстраиваются, скорее всего, на электронных площадках.

Хорошо, если у электронной площадки есть определенный рейтинг поставщика, и мы его видим. Я очень люблю портал поставщиков для малых закупок Москвы. Они сделали свой рейтинг. Берешь и сразу видишь все (три звезды, четыре звезды, две звезды, лучше – пять звезд) и понимаешь, хороший ли он, всем все исполняет, или не очень хороший, и здесь есть твои риски. Ты решаешь уже по-другому. Этот вопрос площадкам стоит посмотреть.

Реплика из зала:

– Екатерина Юрьевна [Суханова], приходите. Мы вам сделаем то же самое, что и Евгений Николаевич [Князев]. Что вы стесняетесь?

Суханова Е. Ю.:

– Не поверите. Я-то двигаюсь, но доверия нет.

Реплика из зала:

– Видите: запрос на доверие – это краеугольный камень «питательного завтрака» текущей системы госзакупок. Действительно, доверие он не определяет, а предопределяет и обуславливает развитие технологий, о которых я говорю. То же самое и SMART-контракт. Поставщик всегда уверен, что если он поставит, ему автоматически придут деньги, потому что их перечисляет не заказчик. Электронная площадка при наступлении этого события автоматически отправляет сумму на расчетный счет поставщика. Заказчик знает, что если поставщик поставит не то, что было задекларировано, то деньги вернутся заказчику, поставщик просто получит обратно свой товар. Мы по этой же логике и строим систему, когда площадка выступает гарантом благонадежности поставщика и благонадежности заказчика.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– По поводу гарантий я согласен. Это очень мощный инструмент. Но хотел бы вернуться к тому, о чем сказала Екатерина Юрьевна [Суханова] – две звезды, три звезды и т. д. Когда я турист и выбираю гостиницу, мне понятно: я больше доверяю гостинице с четырьмя звездами, чем с двумя. Мне ненужно объяснять, почему я не поехал в гостиницу две звезды. Если происходит закупка, то здесь есть такой орган ФАС. Я, честно говоря, может быть, не в курсе. Как здесь быть с ФАС? Насколько я понимаю, уже были прецеденты, попытки применить искусственный интеллект или машинное обучение, и ФАС отнесся к этому очень негативно. Кто-то может прокомментировать эту тему?

Реплика из зала:

– Почему? У ФАС уже давно работает система, называется «Независимый регистратор». На федеральных площадках. Все действия протоколируются. Предполагалось создание такой системы, чтобы ФАС могла автоматически приостанавливать процедуру в случае, если нарушаются какие-то фильтры и критерии, которые были установлены. Но пока ФАС фиксирует все действия, которые происходят на электронных площадках. В случае подачи жалобы и разбирательств ФАС имеет возможность посмотреть всю хронологию.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Нет. Допустим, я как покупатель отдал предпочтение тому, у кого три звездочки, а тот, у кого две звездочки, оказался не допущен к торгам.

Суханова Е. Ю.:

– Для того чтобы это «счастье» случилось со всеми нами, первое – на законодательном уровне должны быть установлены процедуры, критерии отбора этих поставщиков. Как всегда, для ФАС нужно выписать формулу.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Да.

Суханова Е. Ю.:

– По которой все это будет происходить. Это должно быть закреплено законодательно. Это первое. Второе: тогда это все «зашивается» в ЕИС. Ставите в критерии оценки, прописываете определенные баллы и используете. Если это закреплено на законодательном уровне. Но с учетом того, что ФАС стремится абсолютно устранить человеческий фактор и сделать все в электронной форме, «зашить» во все формулы, и рассмотрение тоже сделать электронным, я думаю, почему бы и нет, почему бы не сделать рейтинг? Такой же рейтинг заказчиков – стоишь на критическом уровне. Вопрос заключается в единообразии подходов. А это краеугольный камень нашего законодательства, потому что у нас даже судьи трактуют все по своему разумению. Опять вопрос доверия.

Дорошенко Н. В.:

– Можно дополнить?

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Да, пожалуйста, Наталья Викторовна [Дорошенко].

Дорошенко Н. В.:

– Вопрос со звездочками, конечно, достаточно спорный, потому что – а судьи кто? Кто звездочки ставить будет?

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Я хотел удержаться от этого вопроса.

Дорошенко Н. В.:

– О поставщиках должны говорить не кем-то расставленные звездочки, а качественно исполненные ими контракты, договоры – без срывов сроков, без контрафактной продукции и т. п. Если наши технологические прорывы позволят нам эту информацию обелить и сделать общедоступной так, чтобы нам можно было в один момент оценить такой критерий, как опыт поставщика, опыт участника, то тогда звездочки вовсе не понадобятся. Мы сможем понять, насколько он добросовестен в своей работе, исходя из открытой информации. Если ЭТП нам в этом помогут, это, конечно, будет прекрасно. Спасибо.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Почему я затронул этот вопрос? Мы выдаем эти «звездочки», только в некоторых других отраслях. Мы четко понимаем, что не все умозаключения можно воспроизвести как некий алгоритм. Есть человеческий фактор. Есть какие-то неформальные процедуры. Так что непонятно. Если звездочки выставляются по какому-то формальному принципу, это достаточно просто.

У нас было голосование. Получились очень интересные результаты относительно роли государства – 50/50, насколько я помню: государство скорее стимулирует или скорее сдерживает. Я хотел бы обратиться к участникам дискуссии с вопросом. Как вы видите конечную цель государственного регулирования? Конечной не бывает, но среднесрочную цель – как должен выглядеть рынок, допустим, лет через пять. Есть ли вообще, на ваш взгляд, у регулятора рынка такая цель? Светлана Викторовна [Бердникова], обращусь сначала к вам.

Бердникова С. В.:

– Такое ощущение, что регулятор не знает, что будет через пять месяцев. Поэтому сложно сказать, понимает ли он свою цель на пять лет. Мы как пользователи этого продукта, в данном случае нормативно-правовых актов, затрудняемся ответить. Может быть, кто-то для себя поставил, и должен, с моей точки зрения, такие цели ставить, потому что зона ближайшего развития – это правильный, логичный вариант развития событий. Но в любом случае с направленности, целеполагания – к чему мы идем, нужно начинать все наши действия.

Хочется верить, что кто-то очень важный, очень нужный, самый главный, который принимает основные решения, этот вектор понимает. Но с точки зрения воплощения нормативно-правовых актов, которые мы имеем, я не готова рискнуть и сказать, что эта цель понятна для нас как для исполнителей нормативно-правовых актов нашего законодательства. Назвать вектор, который определило государство, нам как пользователям сложно. Говорю с точки зрения заказчика.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Спасибо. Антон Сергеевич [Киценко], за что вы голосовали – «скорее положительно» или «скорее отрицательно»? Судя по вашему первому высказыванию, «скорее положительно».

Киценко А. С.:

– Извините, я не принимал участия в голосовании.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Хорошо.

Киценко А. С.:

– Давайте так. Конечно, вы спрашиваете у представителя государственной площадки, как заметил коллега, что он думает о госрегулировании.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Ну, да.

Киценко А. С.:

– Наверное, странно бы прозвучало, если бы я сказал, что это зло. Давайте так. С точки зрения текущей инфраструктуры рынка электронной коммерции, я думаю, что государство действительно сделало больше, чем, может быть, нужно было в некоторых моментах. А там, где не сделало, пытается доделать, но с привлечением участников рынка. Это, кстати, очень правильная практика.

Я понимаю, очень абсурдно, как заметила Наталья Викторовна [Дорошенко], что принимаются какие-то законы, а подзаконных актов нет. Но хорошо хотя бы то, что привлекают ключевых заказчиков, ключевые электронные площадки к тому, чтобы мы создали какие-то центры компетенции, которые будут определять порядок, то есть детализацию того, что было написано в законе. Это правильно. Без этого никуда.

С точки зрения 44-ФЗ, 223-ФЗ, наверно, сделано все, что можно было сделать, нужно лишь довести дело до конца на уровне подзаконных актов. Что касается закупок коммерческих предприятий, наверно, государство туда вовсе не должно смотреть, хотя в прошлом году ФАС предприняла соответствующие попытки. Не знаю, как сейчас, но в прошлом году мы заметили попытки распространения ее влияния на рынок коммерческих закупок и попытки применить те же самые штрафные санкции, те же самые принципы, подходы к регулированию, что и к субъектам 223-ФЗ. Это получалось, по крайней мере, в прошлом году, не очень хорошо, когда спаривали закупки крупных коммерческих предприятий. Не знаю, как в этом году.

Вернусь к подходу, который сейчас используется государством (извините, опять о цифровой экономике, но все же). Подписали программу, и в программе сделали «дорожную карту». Сама программа, по-моему, 17-18 страниц, «дорожная карта» на 70 страниц. Очень детализировано, поквартально расписано, что должно происходить в тот или иной момент времени для того, чтобы цифровая экономика состоялась.

Хорошо, в «дорожной карте» начали с того, что определяется орган исполнительной власти, который ответственен за регулирование в этой области. Органа, как такового, пока нет, но, как я уже сказал, есть комиссия при правительстве. А дальше – KPI по созданию центров компетенций. Сейчас создано очень много центров компетенций из профессионалов той или иной отрасли. Всего 9 программ в рамках цифровой экономики: здравоохранение, умный город, электронная коммерция и т.д. В рамках каждого из этих направлений созданы центры компетенции, где сначала участники отраслей вносят свои предложения, понимая, что нужно для этой отрасли, как она должна регулироваться, и какие технологии можно внедрить. Потом уже на уровне законодателя это утверждается, с какими-то нюансами.

Поэтому, на мой взгляд, некоторые проблемы мы сейчас пока еще не очень четко видим, но когда будем развивать тему блокчейна активно, мы с ними столкнемся. Допустим, принцип технологии блокчейна не позволяет отказаться от какой-то операции, от какой-то процедуры. Все, что помещается в распределенный реестр, там и остается. Если мы говорим о каких-то платежах, о перечислении денежных средств в рамках транзакций между заказчиком и поставщиком, какой-то счет указали неправильно, что-то пошло не так – деньги вернуть невозможно. В децентрализованных системах есть пара логин и пароль, открытый ключ, который применяется для того, чтобы иметь доступ к кошельку и поместить свою информацию в цепочку блоков. Если вы этот ключ потеряли, вам его никто не восстановит и т. д.

Непонятно, как сейчас регулировать применение электронной подписи в области блокчейна, государственных закупок и т. п. Иными словами, сейчас много непонятного. Пока мы справляемся, но справляемся на более локальном уровне. А вот дальше этот процесс нужно регламентировать. Как я уже сказал, мне кажется, что тот подход, который сейчас государство приняло для себя (сначала нужно спросить игроков этой отрасли, а потом уже принимать какие-то акты), будет иметь гораздо больший успех, чем то, что есть сейчас – все совещания в Минфине, в казне, предложения по написанию законов и т.п.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– А диалог, который сейчас идет, на ваш взгляд, эффективен?

Киценко А. С.:

– Он эффективен, но, к сожалению, он имеет характер постфактум, то есть этот диалог нужно было вести раньше. У нас было два года для того, чтобы принять закон. Два года все участники рынка – заказчики, поставщики и, в первую очередь, электронные площадки – ожидали закон. Его приняли, а потом позвали обсудить, как он должен работать. И вот мы сейчас придумываем, как же сделать эту процедуру для субъектов малого бизнеса, как проводить конкурс с пятью этапами. Кто его знает. Ни у кого нет ответа. А KPI у нас до июля 2018 года – все это должно быть уже сделано.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Евгений Анатольевич [Можаев], вы согласны с этим мнением?

Можаев Е. А.:

– Вопрос непростой. Роль государства на самом деле не менялась. Как были законодательная, исполнительная, судебная власти, так и остаются. Ничего здесь не изменится. Мне кажется, что проблемы, которые мы сейчас наблюдаем – это не столько проблемы государства или бизнеса. Это проблемы нашей русской, российской культуры.

Что я имею в виду? Простой пример. В мой практике был опыт работы с международными компаниями за рубежом. Сдаем объект. Срок сдачи – четыре года. Что делает зарубежная компания? Три года проектирует, год занимает закупка, возведение конструкции, стройка. Все, объект сдали. Что обычно делают в России? Проектируют год. Потом закупили. Не то закупили. Это не просчитали. Положили на склад. Закупили еще. Перепроектировали. Проектная документация у нас часто выходит позже. В итоге тоже сдали через четыре года героическими усилиями. Но сколько дополнительных действий было проделано – это нужно посчитать.

Происходит то же самое, о чем сказала Наталья [Дорошенко]: действительно, в конце года издали закон, а теперь давайте думать, какие подзаконные акты будем выпускать. Поэтому мне кажется, это больше наш культурный аспект. Что с этим делать – я не знаю.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– С культурой уже ничего не сделаешь. Она быстро не меняется. Наталья Викторовна [Дорошенко], Антон Сергеевич [Киценко] говорил о том, что есть большая неопределенность, многое из того, что нужно было сделать два года назад, «допиливается» только сейчас, происходит с опозданием. Откуда тогда такой ответ на первый вопрос интерактивного голосования – всех больше всего волнует неопределенность, связанная с реформой регулирования рынка? Как я понимаю, это не просто рабочие моменты, связанные с тем, что нормативные акты запаздывают, и есть неопределенность в правоприменении и т. п. Скорее всего, это просто неопределенность с тем, какой будет структура рынка через год, кто и как будет совершать те или иные действия. По-моему, так. Если бы дело было только в том, что это нужно было сделать год назад, а делаем только сейчас, наверно, это так сильно не тяготило бы людей.

Дорошенко Н. В.:

– Это бы так сильно не тяготило людей, но, тем не менее, приземляя совсем, скажу: у каждого крупного заказчика есть своя внутренняя автоматизированная система, которую тоже нужно адаптировать к этим изменениям законодательства. Выстроена работа с отобранными электронными торговыми площадками, с которыми уже сложились длительные взаимоотношения, прописаны все процедуры, существующие у заказчика, со всеми их особенностями. И, конечно же, правовая неопределенность – а что произойдет, когда госорганы проведут отбор электронных торговых площадок, которые будут работать для закупок у МСП и по 44-ФЗ – порождает нервозность заказчиков в плане того, успеют ли они подготовиться к тому, чтобы их процедуры не застопорились, чтобы и заказчики, и наши поставщики (в первую очередь) были готовы к изменениям, которые грядут. Если говорить об изменениях в 223-ФЗ, которые касаются МСП, то экосистема, о которой говорил Антон Сергеевич [Киценко] – это, конечно, хорошо, но насколько госорган и, самое главное, о ком мы все забываем – поставщики, готовы стать частью этой экосистемы?

Я сейчас очень много езжу с Корпорацией МСП по регионам, обучаю субъекты МСП. Когда я спрашиваю у них в частных беседах: «А вы читали изменения в закон?», – все они отвечают отрицательно и спрашивают: «Зачем?». А вы понимаете, что вам нужно будет получать электронные цифровые подписи, вам нужны будут спецсчета в банках (а сейчас вообще никто не понимает, как их делать)? Вам нужно будет полностью перевести свою бухгалтерию, юристов и всех остальных для того, чтобы они были готовы работать с электронными договорами. А они об этом даже не знают. Что же будет в момент, когда 01.07.2018 нам нужно будет провести первую закупку у субъектов МСП? Все, заказчик останется без продукции.

В этом мы видим огромный риск неопределенности законодательного регулирования. Наши риски в первую очередь в том, что мы можем остаться с сорванным процессом закупок и обеспечения заказчиков нужной продукцией.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– А насколько рациональным вы считаете выделение сегментов, в том числе сегмента МСП, как отдельного сегмента рынка?

Дорошенко Н. В.:

– Это хорошая законодательная инициатива. Конечно же, это такой сектор, который требует отдельной поддержки, в том числе на уровне государства. В этом направлении я полностью поддерживаю законодателя. Но, может быть, эти меры поддержки нужно было искать несколько в другой области, нежели сейчас выводить всех на электронную торговлю и заставлять делать то, к чему они, может быть, не готовы. Их никто не спрашивал, когда для них придумали эту меру поддержки. Серьезно. Готовы ли они? Хотят ли они такой поддержки от государства? Это самая большая беда.

Реплика из зала:

– Они ничего не хотят. Скажу, основываясь на многолетнем опыте общения: они не хотят ничего – ни прибыли, ни увеличения доходов. Точнее – хотят, но делать для этого ничего не хотят.

Дорошенко Н. В.:

– Я со своей стороны пытаюсь донести до госорганов мысль: помимо того, что мы внедряем для них новые механизмы с уровня государства, мы должны еще вести некую просветительскую работу в этом направлении. Я бы, наверно, эту же просьбу адресовала присутствующим здесь представителям площадок. Не знаю, кто в итоге попадет в список. Это вопрос более второстепенный. Но, тем не менее, придется на себя взять эту социальную миссию и просвещать субъектов МСП (как им стать участниками этих новых закупок) для того, чтобы, в первую очередь, оказать такую поддержку заказчикам, не сорвав их производственный процесс.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Тема МСП, наверно, бездонная, поэтому сильно углубляться не хотелось бы. Хотел бы обратиться со следующим вопросом к Сергею Геннадьевичу [Чумаченко]. В какой мере, на ваш взгляд, развитие новых технологий может способствовать повышению эффективности и стабильности работы Единой информационной системы? Не секрет – есть определенные нарекания.

Чумаченко С. Г.:

– Какова позиция по поводу Единой информационной системы? Несомненно, нужный и интересный проект для государства, его можно использовать и корпоративному заказчику. Но понятно, что развитие этого проекта, мягко говоря, отстает. Мы все прекрасно понимаем, знаем, помним, как в начале года Единая информационная система не работает от нескольких дней до нескольких недель. Заказчики волнуются. Волнуются в связи с наступлением рисков и т. п.

Что хотелось бы сказать по поводу развития? Эта система также как агрегатор. Чем устойчивее она будет работать, получать информацию из нескольких независимых источников, чем больше точек опоры (скажу как технарь), тем лучше стоит конструкция.

Что касается прорывных технологий, о чем говорили и представители площадок, о чем говорил и я в своем выступлении в начале, важна постепенная интеграция. Первое: настройте нормальную интеграцию со стороны информационной системы. Второе: верификация. Все эти механизмы можно развивать поступательно, параллельно включая модные, современные технологии – блокчейн и прочие. Как и другие заказчики, мы работаем с этой системой. Мы видим сложности в том, что тратится очень много ресурсов на все изменения законодательства и на обязательства размещения этой информации. Понятно, хотелось бы видеть сервисы автоматического размещения, именно реально работающие сервисы.

Если взять, допустим, корпоративные системы управленческого учета (основные, которые у нас известны), мы понимаем, что крупные заказчики ими пользуются, но понимаем также, как сложно ее развернуть на какие-то изменения. Закон развивается быстрее. Требования размещения в ЕИС есть. Корпоративные системы не готовы это делать, чтобы исключить или уменьшить влияние человеческого фактора.

Мы со своей стороны пытались создать надстройку над этой системой. Пусть там будет отдельно выгрузка в xml-форматах и т. п., чтобы система ERP взаимодействовала через эти форматы с ЕИС. Точно так же, как я понимаю, есть такие же наработки у площадок – где-то в большей степени, где-то в меньшей степени. Но не у всех площадок есть наработки, чтобы предоставить такой сервис заказчикам, где ERP-система, допустим, неповоротлива или еще не развита, а требования уже есть. Включается человеческий фактор – внесение информации в ERP систему и т.д.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Уже несколько раз затрагивалась тема интеграции и создания экосистемы. На мой взгляд, совершенно правильное направление. Но, допустим, в финансовой сфере, которую мы наблюдаем, тоже есть проблема обмена данными, и придумали формат XBRL. Объясню для «чайников». Можно сгрузить данные в любом виде, а потом их загрузить и обрабатывать. Чудо, как хорошо! Я даже купил книжечку «XBRLдля “чайников”», 400 страниц. Примерно на 300-й странице я прочитал, что все работает очень хорошо, замечательно, только если разработан стандарт обмена данными. Я не буду сейчас вдаваться в детали. Допустим, в США этот стандарт разработал Минфин, вложив «космические» суммы. В Европе этим занимались органы Евросоюза. А у нас кто будет разрабатывать эти общие стандарты обмена данными? Если стандарта нет, тогда можно сколько угодно говорить «Давайте делать экосистему», а интерфейса нет.

Это общий вопрос. Кто-то готов рассказать? Если никто не готов, я спрошу Андрея Александровича [Бойко]. Я обосную. Если говорить о более государственных структурах, понятно – рано или поздно, если задача будет поставлена, наверно, найдется источник средств. А вот если говорить о частной структуре, под это же нужно будет привлечь приличные суммы. Можно ли сейчас привлечь приличные суммы на развитие инфраструктуры?

Бойко А. А.:

– Потенциально возможно. Но, как уже много раз говорилось на данной конференции, только тогда, когда понятно, что в эту сторону что-то будет двигаться, и понятны определенные перспективы развития, понятно дальнейшее развитие.

Если иногда смотреть на политику нашего государства (о чем уже тоже говорили), очень часто бывают ситуации, когда сначала что-то сделали, потом подумали, потом внедрили, потом изменили. Если посмотреть наше законодательство, мне кажется, проблема 44-ФЗ (приходится вспоминать всуе) в том, что это первый закон, в котором я увидел, что на не вступившую в силу поправку написали поправку.

Так что привлечь можно, когда есть перспектива, есть определенность, есть необходимость. Здесь есть тоже очень важный момент – разница между государственными средствами и средствами коммерческой компании. В государстве есть задача, и не стоит вопрос выделения средств, если эту задачу нужно решить. А вот в коммерческой компании все немного наоборот: есть средства, и нужно решить задачу. Мы со своей стороны понимаем, что когда нам что-то необходимо, мы внедряем.

Я немного посмотрю в прошлое. Электронную цифровую подпись мы, как площадка, внедрили в 2006 году. В 2006 году государственного заказа еще не было. У нас был всего один закон, связанный с электронной цифровой подписью, и то он не работал. Поэтому мы со своей стороны вкладываем какие-то средства и развиваем определенные инструменты, но не факт, что они понадобятся. И мы поняли необходимость в этом. Мы вложили деньги и сделали это.

Сейчас есть определенные технологии, которые необходимы не нашему рынку, а, допустим, зарубежному рынку, основываясь на российском опыте. Есть компании, которые вкладывают деньги в нас, ведут с нами переговоры о том, чтобы мы свою технологию, которая уже есть, но, к сожалению, не пригодилась для российского рынка, частично переложили на что-то. Поэтому привлечь средства как коммерческая компания можно, но в условиях определенности.

Те иностранные компании, которые хотят вкладывать какие-то средства, понимают, что они, как показывает практика, не готовы сейчас вкладывать деньги в развитие технологий внутри России, но готовы адаптировать какие-то инструменты и инвестировать в их адаптацию для того, в чем они видят перспективу, в чем они хотят развиваться.

Поэтому российская неопределенность и с точки зрения законодательства, и с точки зрения регулирования, и с точки зрения допуска – не допуска, списков площадок и всего остального, вносит определенную смуту в этот рынок. Коммерческая, негосударственная часть этого рынка, развивается сейчас с определенной осторожностью, и возникают определенные сложности с привлечением ресурсов, даже с привлечением собственных средств, использованием их на развитие внутри нашей страны.

Ведущий – Гришанков Д. Э.:

– Учитывая культурные корни, о которых говорил Евгений Анатольевич [Можаев], наверное, не приходится ожидать полной определенности, поэтому ваша задача будет сложной. Коллеги, мы подходим к завершению первой секции конференции. Может быть, кто-то хотел бы еще высказаться, дополнить или задать вопрос? Если нет, тогда я благодарю всех участников пленарной дискуссии. Не знаю, как вам, а мне было очень интересно. Объявляю перерыв, после чего мы продолжим работу. Большое спасибо.

Вернуться к содержанию

Секция 1 «ЭТП и повышение эффективности регулируемых закупок»

Миндич Дмитрий Анатольевич, исполнительный директор проекта «ЭТП в России» RAEX (РАЭКС-Аналитика):

– Добрый день, уважаемые коллеги. Продолжаем нашу работу. Меня зовут Дмитрий Миндич. Я буду модерировать эту секцию. Тема нашей дальнейшей дискуссии: «ЭТП и повышение конкурентности регулируемых закупок».

В первую очередь нам хотелось бы остановиться на теме, связанной с повышением доступности электронных закупок для субъектов малого и среднего предпринимательства. Это одна из магистральных тем, которая определяет сейчас развитие системы государственного регулирования данного рынка. Не секрет, что интересы операторов электронной торговли и крупных корпоративных заказчиков являются только опосредованными целями государственного регулирования. Как мне кажется, регулятор в основном воспринимает их как некое средство – в области ли импортозамещения, в области ли поддержки малого и среднего предпринимательства. Но тем не менее большинство последствий ложится как раз на операторов рынка и на крупных заказчиков, которые несут на себе эту ношу.

Хотелось бы сегодня обсудить различные аспекты, связанные с этой реформой, которая уже состоялась и последствия которой будут в полной мере ощутимы уже летом этого года. Отчасти эта тема была затронута на пленарной дискуссии, но надеюсь, что мы сейчас рассмотрим ее более подробно и более разносторонне.

Первой я бы хотел предоставить слово Юлии Игоревне Обаляевой. Пожалуйста, Юлия Игоревна.

Обаляева Юлия Игоревна, директор по развитию ЗАО «Сбербанк-АСТ»:

– Здравствуйте, уважаемые коллеги. Вы знаете, я сегодня ехала в лифте с какими-то французами. Когда мне потом коллеги рассказали, что это, оказывается, сборная Франции по футболу, я подумала: «Господи, что-то я, видимо, потеряла». Поэтому тема моего доклада: «Применение ЭТП: возможности или последствия».

Мы сегодня говорили о том, что государство действительно регулирует рынок электронных торговых площадок. Где сейчас применяются электронные площадки по требованию государства или когда заказчики сами вызываются пользоваться нашими сервисами? Фактически мы затрагиваем все сферы. Здесь можно увидеть (в конце будет еще мой любимый слайд), что электронные площадки сейчас используются и в закупках, и в продажах.

Кроме того что мы идем вширь, мы еще идем в направлении увеличения объема. Это большие, крупнейшие государственные закупки, потому что с лета государственные заказчики по 44-ФЗ также вправе размещать свои закупки на электронных площадках. Мы идем в средний и малый бизнес, и сервисы электронных площадок теперь касаются непосредственно малых закупок.

Портал поставщиков города Москвы. Огромное количество региональных решений в этой сфере. Мы также следим за этим рынком и думаем, что федеральные площадки, площадки, отобранные по 44-ФЗ, и в других сегментах могут предоставлять эти сервисы.

Я думаю, безусловно, будет синергия между закупками среди СМП, для СМП и развитием сервисов магазинов малых закупок. Уважаемый руководитель закупок города Москвы сказал: «Давайте поднимем планку до 5 млн и всех пустим на портал поставщиков». Почему нет? Это возможно. Но мы также потягаемся за право предлагать наши коммерческие сервисы для закупок малого объема. Поэтому охватываем все сферы, и объем у нас, соответственно, увеличивается.

Относительно того, какие возможности дает электронная площадка, я неоднократно слышала сегодня подтверждение своих мыслей. Сервисы площадки – это задача заказчика. Мы должны своими сервисами решать задачи заказчика. Если, например, какая-то потребность у заказчика уже неоднократно была, заказчик обычно проводит ту или иную процедуру – это практически автоматический выбор поставщика. Если же техническое задание, сама потребность у заказчика появилась впервые, то площадка своими сервисами должна помогать и при формировании потребностей, и при консолидации этих потребностей. Возможно даже проведение совместных закупок разными заказчиками, которые являются клиентами площадки.

Здесь я разделила риски по мере их возникновения, по вероятности возникновения. Мы смотрим на всю цепочку от планирования до исполнения договоров и смотрим, где мы можем эти риски уменьшить. Автоматически выбрать поставщика, к сожалению, невозможно. Не исключено, что федеральные сервисы, которые предоставляют информацию об участниках рынка, будут оптимизированы, и это, действительно, станет преимуществом добросовестных поставщиков, а мы будем онлайн, с помощью налоговой получать все справки о наших поставщиках. За этим будущее.

На данный момент не идет речь о том, чтобы автоматизировано выбрать победителя. Но важно предотвратить риски. Какие конкретно? Что конкретно является сейчас задачей заказчика, и какие механизмы предоставляет площадка? Я уже сказала.

Формирование потребностей, технического задания. Это анализ тех закупок, которые ранее заказчики проводили по данной номенклатуре. Не только анализ документации, но и разработка типовой документации – не только данного заказчика, но еще и библиотеки типовых решений от других заказчиков.

Проведение закупки. Площадки не ограничиваются этим, но понятно, что сердце электронной площадки – это проведение закупок в электронной форме. Конечно, закупка по закону. Площадка должна руководствоваться законом и предоставлять решение, которое закроет своими сервисами все информационное обеспечение в части выполнения требований 223-ФЗ. Например, заказчик использует 1С:Бухгалтерию. Он понимает, что исполняет все законы он. Все отчеты формируются. Все отчеты передаются в Единую информационную систему.

Не все заказчики готовы передать эти функции электронной площадке. Мы боремся, потому что такой заказчик, как «Росатом», хочет, чтобы площадки были рядом, а он самостоятельно выстраивал отношения с Единой информационной системой с помощью своей ERP-системы. Это решение каждого заказчика. Сразу скажу: оно дорогое, потому что интеграция с ЕИС – просто онлайн разработка ERP-системы и изменения ЕИС.

Что еще в части проведения закупки? Конечно, мы хотим дать возможность увидеть, что есть добросовестные участники. Неоднократно поднимался вопрос о рейтинге участников. Но площадка не может взять на себя функционал рейтингования поставщиков. Это было бы некорректно. Мы можем показать – СМП, не СМП, РНП, не РНП (в трех реестрах). Но когда банк, например, принимает решение о выдаче или невыдаче банковской гарантии, тендерного займа или кредита на исполнение контракта, договора, то поставщика, так или иначе, он все равно проверяет. Поэтому та информация, которая содержится у нас в системе, сейчас также предоставляется заказчикам. Заказчик может понять: я этого поставщикам выберу, а он со мной потом не заключит контракт, потому что не получит банковскую гарантию. К примеру, такой сервис.

Приглашение поставщиков к процедуре. Это непростой вопрос, потому что мы спорим, в том числе с другими площадками, что же является лучшей практикой – независимые площадки или площадки, которые сделаны специально для заказчика. Мое решение – это отдельные секции заказчиков, но на независимых площадках. Я за то, чтобы в положении о закупках заказчика сфера применения электронных площадок была ограничена на каком-то информационном ресурсе. Но такие секции уже стали обычной практикой на независимых площадках.

Исполнение договора. Как говорят заказчики? «Мы хотим быстро, мы хотим по закону, и чтобы был результат, чтобы эти поставщики потом поставили продукцию. Вы выберите нам площадку». Мы, как сказала Екатерина, представляем собой «черный ящик». Заказчик сообщает нам о потребности, а затем получает результат. Но хотелось бы, чтобы поставщик еще исполнил обязательства. Этот инструмент площадка тоже пытается реализовать сервисами электронного документооборота. Реализуя отчеты по исполнению контракта поставщиком, которого вы видите в протоколе, как победителя, вы также можете немного уменьшить свои риски, поскольку понимаете, с чем конкретно столкнетесь в ходе исполнения этого договора.

Как, по моему мнению, формируется атлас всех услуг электронных площадок? Я бы разделила их на три составляющие. Площадка, как обычный стандартный сервис – это площадка для проведения процедур закупок. Но бывает еще площадка как экспертиза, как экспертная система для заказчика. Здесь совершенно другой набор требований и к операторам электронной площадки, и к их работе, как с заказчиками, так и с поставщиками.

Я хочу привести пример экспертной оценки. Это советы по закупкам, которые без электронных площадок, наверное, не состоялись бы, и мы бы с вами здесь не сидели, и площадки не собирали бы заказчиков под своим крылом, чтобы обсуждать потребности рынка.

Эксклюзивные сервисы. Я их выделила в отдельный столбец. Крупнейшие заказчики пользуются этими эксклюзивными сервисами. В числе прочего, из новинок следует отметить, наверное, совместные закупки разных заказчиков. Недавно было соглашение, кажется, «Роскосмос» и «Ростеха» по проведению совместных закупок. Заказчики не только консолидируют свои потребности в рамках одной группы, но еще и смотрят, каким образом они могут повлиять на рынок и провести такую совместную закупу, которая была бы для них комфортна и дала бы лучший результат. Вот пример таких сервисов. Мы развиваемся. Развиваемся и вширь, и в высоту, и вглубь. Мое мнение таково.

Спасибо за внимание!

Миндич Д. А.:

– Спасибо, Юлия Игоревна [Обаляева]. Как я понимаю, у Марии Сергеевны Бурухиной есть какая-то реплика. Нет? Нет. Все. У кого-нибудь есть вопросы, замечания, комментарии? Нет. У меня есть вопрос к Юлии Игоревне. В январе я читал в газете «Коммерсантъ» о том, что «Сбербанк-АСТ» возглавил рабочую группу по формированию требований к электронным торговым площадкам, и что вроде бы этот проект должен быть подготовлен к 10 февраля. Сейчас уже 21 февраля. Как продвигается эта работа? Что с этими требованиями?

Обаляева Ю. И.:

– Мы, действительно, провели большую работу. Спасибо нашим коллегам за то, что они доверили нам консолидацию требований. Все материалы были предоставлены вовремя. Теперь дело за регулятором – как они используют эти материалы? Каким образом они превратят методические рекомендации и решения рынка в нормативные акты?

Миндич Д. А.:

– Это требования для открытого отбора, для аккредитации? Или это некие закрытые отборы, как по 44-ФЗ? Как будет проходить этот отбор? Пока непонятно?

Обаляева Ю. И.:

– Я тоже не совсем поняла замысел регулятора. Как мне казалось, будет некий пул площадок, которые отобраны для 44-ФЗ, и этот же пул будет работать в сфере СМП для заказчиков по 223-ФЗ. Мне так казалось. Это мое мнение. Читать текущий документ можно по-разному. Посмотрим, как регулятор на это отреагирует.

Второе. Это еще отбор независимых операторов, которые будут работать на рынке 223-ФЗ, минус та доля, которая для СМП. Для нас это потенциальная возможность. Я здесь прекрасно понимаю регулятора. Сегодня уже был затронут следующий аспект контроля со стороны государства. Мы знаем, что не все заказчики хотят исполнять требования закона, говорят: «Лучше я нарушу. Давайте, я лучше не опубликую какую-то закупку. Я нарушу». Операторы электронных площадок заинтересованы, чтобы у них был клиент. Кроме того, что я сейчас сказала, есть масса других факторов. Понятно, государство опасается, что операторы, желая привлечь заказчиков, будут идти у них на поводу, поэтому хочет строже регулировать именно СМП-часть, то есть часть, которая более подвержена рискам. Посмотрим, как это будет реально на практике.

Миндич Д. А.:

– А ваш прогноз? Когда будет ясность? Первое июля наступит уже первого июля.

Обаляева Ю. И.:

– Хочу сказать вам по секрету, что крупнейшие заказчики уже готовятся к этому. В их планах до 30 июня – предусмотреть работу с федеральных площадками типа нашей, на которых проводить закупки у СМП. Другое дело, сегодня затрагивали вопросы «Росатома». «Росатом», правда, регулирует работу площадок. Это делают не все заказчики. Не могу сказать, одобряю я эту тенденцию или нет. Роль площадок в этом процессе – просто выбрать поставщика из того пула, который уже и так известен «Росатому». Их информационная система диктует требования и передает сведения в ЕИС и на площадку. Есть пул заказчиков, которые так делают. Этим заказчикам сложнее перейти к такой системе, в которой есть и другие площадки. Но, как правило, крупные заказчики подстраховались, из пула федеральных площадок также подобрали несколько площадок и прекрасно работают. Я особых рисков здесь не вижу.

Миндич Д. А.:

– Вы-то – да. Большое спасибо. Спасибо за интересную информацию. Я бы хотел предоставить слово Екатерине Юрьевне Сухановой, АО «ГУОВ». Хотелось бы узнать от крупного корпоративного заказчика, насколько он готов к тем изменениям, которые должны произойти, вступить в силу 1 июля. Коллега из «Росатома» Наталья Дорошенко на пленарной дискуссии уже затронула эту тему. Хотелось бы ее развить, узнать, чего ждут крупные заказчики от этой реформы.

Суханова Екатерина Юрьевна, начальник управления торгово-закупочной деятельности АО «Главное управление обустройства войск»:

– Можно я не буду вставать? У меня нет презентации. Я выступлю очень коротко. Главное управление обустройства войск. Министерство обороны. Военно-строительный корпус. Мы как военные – нам только сказали «Под ружье!», и мы встали. Поэтому здесь нет вопросов – готовы или не готовы. Я думаю, у всех заказчиков по 223-ФЗ, по 44-ФЗ нет возможности сказать: «Я не буду это делать».

Я готова была обсуждать законодательные вызовы регулирования закупочной деятельности – чего ожидать, куда двигаться участникам этого процесса? В октябре 2015 года в городе Сочи проходила форсайт-сессия, где собрали более 50 представителей крупнейших заказчиков Российской Федерации по 223-ФЗ, я бы сказала, наверно, всех основных. Им предложили спрогнозировать развитие закупочной деятельности на период 2016, 2017, 2018 и до 2021 года. По итогам работы в торгово-промышленной палате была сделана очень красивая презентация. Всем участникам еще раздали красивые схемы, на которых все было расписано: риски, тренды, какие будут технологии, какие задачи нужно будет решать заказчикам. У меня эта схема до сих пор висит, но уже не в кабинете, а при входе. Больше не могу смотреть на нее и плакать крокодильими слезами.

Дар предвидения профессионалов поражает. Все признали, что развитие сферы пойдет по следующим направлениям: увеличение доли электронных закупок, переход на электронный документооборот. Причем мы видим, что в 2017 году это подтвердилось. Увеличение государственного контроля. Сближение 223-ФЗ и 44-ФЗ. Мы все это получили в 505-ФЗ с 1 июля, с 1 января и с 1 января 2019 года. Раскрытие информации. Повышенная прозрачность. Рост автоматизации процессов закупочной деятельности. Сокращение количества электронных торговых площадок. К счастью, или, к сожалению, то, что обсуждалось в октябре 2015 года, случилось в 2017 году. Как всегда, в декабре – новогодний подарок. Практически все случилось. Но практически все изменения были связаны с электронными площадками или с IT-технологиями. Почему? Государству удобнее и правильнее контролировать.

Я выделяю четыре участника рынка закупок. Они взаимосвязаны. Это законодатель, как государство; контрольный орган, который бьет всех бичом; заказчик и участники. У каждого участника есть свои задачи, и перед ним стоят свои вызовы.

Законодатель самый успешный в решении своих задач, он как наметил свою «дорожную карту» по развитию, так и идет. Он пытается привести всех к единообразию и типовым положениям. Вы их уже получили до первого июля 2018 года. Я имею в виду заказчиков по 223-ФЗ. Так это и будет развиваться. Почему? Потому что заказчик-государство заинтересован в контроле денежных потоков в настоящий момент, так как этих денежных финансовых ресурсов у нас очень мало по внешним причинам, от нас не зависящим, и внутренним, заключающимся в нашей культуре жизни.

Государство шло к проведению всех закупок в электронном виде. До этого были предпосылки с 2015 года – страны ЕврАзЭС подписали коммюнике, в котором договорились, что наша страна будет допущена в системы государственных закупок Казахстана, Беларуси, Кыргызстана и Китая. Так мы и идем к обмену. У нас скоро появятся соответствующие квоты. У нас приоритет товаров российского производства с товарами, простите, белорусского производства. Нам тоже предписывают большинство закупок проводить в электронном виде.

Вы помните, в 2015 году «ГУОВ» отличался тем, что у нас было 93% закупок в электронном виде, и только 7% конкурентных закупок мы делали на бумаге. Радовались до безумия, потому что это удобнее, экономичнее, выгоднее и менее затратно.

Но опять при переводе закупок в электронный вид государство сказало: «Я хочу, чтобы МСП было на госзаказе на пяти площадках». Почему я говорю о сокращении? Электронные площадки, которых более 140 (или сколько?), будут терять свою часть прибыли и рынка. От них уйдут закупки малого и среднего бизнеса. А это триллионы рублей. Судя по Корпорации МСП, это безумные деньги, сопоставимые с бюджетом Российской Федерации. Кстати, мы в этом тоже немного участвуем.

«Газпромбанк», В2В, OTCбудут терять часть своих денег, которые они забирают, и часть своего бизнеса. Таким образом, их задачей будет либо найти новое применение бизнесу, либо новые сервисы, либо сделать так, чтобы они стали полезными, и вы без них никуда не делись. Я это сегодня услышала. Антон сказал, что площадка будет готова платить поставщикам. Я хочу посмотреть, кто из нас отдаст свой бюджет «Росэлторгу». Покажите мне, пожалуйста. Я не готова на сегодняшний день. Я не думаю, что заказчики будут очень рады, если электронные площадки заберут у них бюджеты. Это один из вызовов.

Итак, законодатель – самый успешный товарищ, который сделал все свои громкие дела. Нравится заказчикам или не нравится, но «дорожная карта» законодателя будет исполняться.

Вторыми по успешности являются контролирующие органы. Это ФАС, Счетная палата, прокуратура, которых мы все безумно любим. А наша ФАС – самая антимонопольная служба в мире, потому что она занимает первые места в рейтингах среди антимонопольных служб всея мира. Ура руководителю! Они также будут использовать электронные сервисы, может быть, не электронных площадок.

Они прилюдно дали обещание, что в течение 2018 года перейдут на электронное рассмотрение дел. Это тоже вызов для заказчиков. Если в «Сбербанке» уже есть электронное написание претензий за просроченные кредиты без учета персональных аспектов участников, то, я думаю, что и у ФАС буду те же самые подходы автоматизированного просмотра заявок и нахождения нарушений.

А о чем это говорит? Это говорит о том, что перед заказчиком контролирующие органы будут ставить вопрос типизации. Мы кричим, что «Росатом» у нас совершенно уникальный, и каждый заказчик по 223-ФЗ уникальный. Это все от лукавого. Нас всех приведут к типовым положениям, и мы все благополучно вольемся в 44-ФЗ. Я говорю так свободно, поскольку надеюсь, что никто не записывает. Это тоже наш вызов. Это нужно понимать и принимать. Это данность. Самый успешный ученик в Российской Федерации – это законодатель. Что хочет государство, то оно и получит. Мы ему дали на это все полномочия, и оно это делает для нас.

Когда меня спрашивают «Как вы к этому относитесь?», я привожу пример. Езда по обочине стоила 500 рублей, и все ездили по обочине. Когда москвичи и гости столицы возвращались в воскресенье в родной город перед рабочим днем, у нас стояло пять рядов на трех полосах, потому что еще два ряда – по обочинам. Когда ввели штрафы в 5000 рублей, увеличив их законодательно в десять раз, первый месяц это никак не повлияло. Но, посмотрите, через полгода люди подумали: «Зачем мне тратить 20 тысяч на оплату штрафов по 5 тысяч за езду по обочине каждый выходной?». Посмотрите, у нас обочины стали чистыми.

О чем это говорит? Это говорит о том, что, нравится нам или не нравится, система штрафов будет такой, и у контролирующих органов будут такие полномочия, чтобы заставить нас сделать то, что нужно государству. На самом деле детям не нравится кушать кашу или суп, а мы заставляем их это делать только по одной причине. Дети не понимают, как им это понадобиться в жизни: состояние желудка, расходы на лекарства после тридцати. То же самое делает с нами государство. Вызов для участников процесса? Да, вызов. Можем мы этому противостоять? Мы можем только колебаться в пределах линии партии, как я это называю. А для того, чтобы колебаться, нам нужно объединяться и пытаться даже не доносить, а продавливать свои позиции.

Кто еще остался из участников? Заказчик. Заказчик всегда не прав. А если заказчик прав, то это 44-ФЗ. Почему? Нам повезло. У военно-строительного комплекса есть еще товарищи, которые работают по 44-ФЗ, поэтому опыт размещений по 44-ФЗ, по 223-ФЗ, судебная практика, практика ФАС у нас, получается, с обеих сторон. Я выскажу крамольную мысль. В 44-ФЗ заказчик более защищен при рассмотрении заявок участников и в своих подходах, чем в 223-ФЗ. Потому что в 223-ФЗ у нас есть соответствующая практика (я готова ее предъявить кому угодно). Работая по 44-ФЗ, за определенные нарушения заказчик справедливо отклоняет. У нас это прописано в положении, в закупочной документации. Мы отклоняем. Нам говорят, что это техническая ошибка: участник был не прав: мы могли понять при расхождении в цене (в разных местах указана разная цена), и заказчик мог догадаться, что имел в виду участник. Такая практика есть.

Вызов заказчика. Первое. Заказчику, нравится это ему или не нравится, придется переходить к определенным правилам игры, типизировать свои подходы. С регулированием подходов электронных площадок будут также регулироваться подходы и правила размещения закупок.

В чем вы это видите? У нас в 223-ФЗ такого не было. Но внесли же порядок проведения в электронном виде закупок, конкурсов, аукционов, запросов котировок. Подождите, вы дождетесь. У нас малый и средний бизнес идет по правилам 44-ФЗ, скорее всего, сейчас начнется. Электронный конкурс а-ля аукцион из трех частей с тремя протоколами. Пусть с двумя частями. Это опять типовые подходы.

Поэтому у заказчиков не будет возможности объявить маленький конкурс, назвать его «предложение делать оферты». Нужно сказать, это вообще не регулируется Гражданским кодексом. Не хочу я с Васей Пупкиным заключать договор только потому, что моя служба безопасности оценила как очень высокий риск того, что он не выполнит контракт. Почему? Потому что у него адрес массовой регистрации и всего два сотрудника, да и то не в том офисе, который заявлен. Заказчик в любом случае начнет подстраивать свои положения и свои процедурные закупки и под законодательство, и под электронные площадки. Типизация превыше всего.

Участник. У участника по 223-ФЗ самая выгодная позиция. Я думаю, что пора бросить все и пойти работать к участнику. Участник нарушил – пошел и жалобу подал. Количество жалоб не ограничено. В 44-ФЗ ты можешь подать только три жалобы. У нас был товарищ, который в течение конкурса подал за 20 дней 7 однотипных жалоб. Мы ему так же однотипно отвечали. Он вообще ни по каким статьям не проходил. Это было 4 года назад. До сих пор из прокуратуры, от Президента, от Министерства обороны, от всех остальных, от уважаемых ветеранов вооруженных сил нам приходят письма о том, что мы обидели дяденьку и тетеньку.

Участник по МСП. Естественно, вы понимаете, с субъектами МСП мы будем носиться как с писаной торбой. Почему? Потому что крупный бизнес сложно развивать. Нужно развивать малый бизнес. Это быстрое создание рабочих мест. А у нас с вами, помните, сокращались финансовые ресурсы? Нам рабочие места брать неоткуда. Денег на то, чтобы построить новые заводы, пароходы и города, тоже нет. Соответственно, как мы будет развивать рынок малого и среднего предпринимательства, услуги и быструю оборачиваемость? Быстрый оборот дает нам больше возможностей тратить деньги. Что-то я сказала жуткое.

Все тенденции, которые я вижу в развитии 223-ФЗ со стороны законодателя, сегодня направлены на защиту интересов участников закупок. Нам говорят: «Сделайте программу поддержки малого бизнеса». А на практике это что? Я беру какой-то малый бизнес и рассказываю: «Ребята, приходите ко мне. Вам нужно сделать вот так, так и так». Правильно? По 223-ФЗ у нас сейчас есть новая инициатива. Трехлетнее планирование. Опять законодатель нас гонит к этому. Я боюсь, как бы нас ни включили в электронный бюджет – какой-нибудь электронный бюджет квази 44-ФЗ.

Я хочу сказать, что цели участников, к сожалению, никогда не совпадут. Вот в чем дело. Электронные площадки – тоже участники рынка. Я бы их отнесла больше, наверно, к заказчикам, потому что они «сидят» под регулятором, под контролирующими органами, под законодателем, и они не участники закупок. Они, скорее, заказчики. Соответственно, заказчикам нужно дружить с электронными площадками, объединяться и отстаивать свои интересы.

Какой интерес у заказчика? Максимально эффективное расходование средств для удовлетворения своей потребности. Какой интерес у участника? Максимальная прибыль. Какой интерес у законодателя? Максимальный контроль. Я это вижу так. Это не об эффективности и не о конкурентном рынке. Это, скорее, о том, что сегодня нам стоит все-таки двигаться к плановой экономике и вспоминать Госплан Советского Союза.

Я бы хотела весело сказать. Это те вызовы, которые я вижу на сегодняшний день, стоящие перед всеми участниками рынка. Дай бог нам здоровья, и, вы представляете, мы это все осилим. Вы не поверите – к 1 июля 2018 года. Спасибо.

Миндич Д. А.:

– Огромное спасибо. Как говорил древнеримский философ Сенека, «либо ты идешь вслед за судьбой, либо она тебя тащит за собой». У вас стоическая позиция. Я понимаю, что деваться некуда, и если государство сказало, что надо, то надо. Но все-таки, когда мы говорим о субъектах 223-ФЗ, речь зачастую идет даже не о государственных компаниях и часто речь идет о компаниях, которые все-таки работают на конкурентных рынках и конкурируют, в том числе, с частниками и с зарубежными компаниями. Все-таки в какой-то мере эта реформа учитывает вопросы эффективности заказчика? Поддержка малого и среднего предпринимательства – это важная задача, но у любой компании, которая ведет хозяйственную деятельность, есть более приземленные задачи. В какой мере данная реформа противоречит или соответствует этим приземленным задачам в виде получения прибыли, сокращения издержек, экономии ресурсов и прочего?

Суханова Е. Ю.:

– Я блондинка. У меня есть личное мнение, свое, персональное (я его, может быть, потом озвучу) и есть правовая позиция. Государство имеет свои потребности, которые, по большому счету, направлены на улучшение качества жизни его граждан. Эти потребности государство хочет публично реализовывать. Если кто-то из государственных заказчиков не может реализовать их правильно, в соответствии с законодательством, то это ошибка не механизма, а инструмента. Такова официальная позиция. Это касается 223-ФЗ. Всегда есть варианты. Если мы не можем закупить LandCruiserPrado, а все время покупаем «Каблук», то, наверное, мы виноваты в том, что плохо написали техническое задание и неправильно оценили свои потребности и потребности рынка, как участники 223-ФЗ.

Второе. К сожалению, в настоящий момент я всегда говорю: у нас, когда принимаются законы, никто не учитывает два фактора. Они принимаются своеобразно, бегом, к определенным датам, так же как и объекты сдаются к определенным датам. Это, наверное, хорошо, иначе они бы вообще не были приняты. Но часто это происходит непродуманно. У нас настолько сложное право, что внося изменения в какую-то одну часть, мы очень часто можем потерять необходимое внесение изменений в другую часть или открываем для себя какие-то пробелы в праве. Жизнь настолько многообразна, что все время показывает: мы не все можем охватить.

Так вот, я высказала крамольную мысль. Если государству интересно, и оно считает, что это его деньги, то пусть оно загоняет всех заказчиков по 223-ФЗ в 44-ФЗ и объявляет это государственной потребностью. А если это коммерческая структура, то с такой надстройкой базиса – это не об экономике. Хотя «Главному управлению обустройства войск» удается вовремя и в срок удовлетворять потребности Министерства обороны, связанные с поддержанием обороноспособности Российской Федерации.

Миндич Д. А.:

– За это вас очень ценит профессиональное сообщество. Огромное спасибо. Исчерпывающий ответ. Коллеги, кто-нибудь еще хочет прокомментировать, задать вопрос? Нет. В таком случае я хотел бы передать слово Марии Сергеевне Бурухиной, «Единая электронная торговая площадка».

Бурухина Мария Сергеевна, заместитель директора департамента по работе с корпоративными клиентами АО «Единая электронная торговая площадка» (АО «ЕЭТП»):

– Добрый день, уважаемые участники конференции. Меня зовут Мария Бурухина. Я являюсь представителем Федеральной электронной торговой площадки. В рамках сегодняшнего выступления хотела бы рассказать о ключевых тенденциях в сфере закупок среди субъектов малого и среднего предпринимательства и о тех сервисах, которые предлагает наша электронная торговая площадка для заказчиков в части оптимизации закупок малого объема.

На текущий момент поддержка субъектов малого и среднего предпринимательства носит приоритетный характер для всех вовлеченных в процесс закупки сторон: для заказчиков, поставщиков, операторов, контролирующих органов. Но, несмотря на это, из года в год стоп-факторов на пути участия поставщиков в закупках крупнейший государственных компаний и корпорация становится значительно меньше. Как ранее сказали коллеги о последних изменениях законодательства, с июля текущего года все закупки у субъектов малого и среднего предпринимательства будут проходить в электронной форме на площадках, отобранных в соответствии с 44-ФЗ.

На текущий момент мы наблюдаем такую тенденцию, что, действительно, поставщики активны при участии в малых закупках, проводимых в электронной форме, и менее активны при участии в торгах, проводимых в бумажной форме. Данные законодательные изменения, на наш взгляд, повлекут повышение спроса на участие в торгах, проводимых среди субъектов.

Но помимо того, что все закупки крупнейших заказчиков в настоящий момент становятся максимально прозрачными, открытыми, существует еще достаточное количество проблемных зон, которые все-таки останавливают поставщиков в части участия в закупках, публикуемых субъектами 223-ФЗ. К ним мы в первую очередь относим то, что у ряда поставщиков не хватает финансовых ресурсов для обеспечения своего участия в закупках, проводимых на площадках, в бумажной форме, недостаточное технологическое обеспечение участия.

Но, несмотря на это, финансовые институты, финансовые организации на текущий момент предлагают участникам рынка достаточно большое количество сервисов и услуг, которые позволяют обеспечить участие представителей малого бизнеса, условно говоря, «под ключ». Большинство финансовых организаций выдают кредиты на льготных условиях, предоставляют банковские гарантии, за счет которых они могут подать свою заявку, и, в том числе, обеспечить исполнение договора.

Но помимо того, что грядет ряд законодательных изменений, функциональных изменений, утверждены формы проведения закупок в электронной форме, которые будут проводить среди представителей малого бизнеса, для поддержки субъектов, в том числе, проходит ряд информационных мероприятий, которые организованы, инициированы самими заказчиками. Крупнейшие государственные компании, корпорации на текущий момент проводят открытые мероприятия, семинары, в том числе участвуют во внешних семинарах на разных площадках, где в формате открытого диалога крупнейшие заказчики пошагово рассказывают поставщикам – представителям малого бизнеса о том, как можно стать участником их торгов, что для этого нужно сделать, каковы основные критерии отбора и участия.

Соответственно, владея, на наш взгляд, базовыми знаниями в направлении электронных торгов, любой субъект малого и среднего предпринимательства имеет возможность принять участие в интересных для их компании процедурах закупок.

«Единая электронная торговая площадка» на текущий момент предоставляет эффективный механизм проведения закупок в электронной форме. Помимо этого также проводит ряд дополнительных мероприятий, которые направлены на расширение доли участников – субъектов малого и среднего предпринимательства в закупках заказчиков регионального и федерального уровня.

Среди мероприятий организация обучающих семинаров для предпринимателей во всех субъектах Российской Федерации, адресное приглашение поставщиков на объявленные в нашей торговой системе торги, льготные условия выдачи электронной подписи и участия. А также в прошлом году нами был запущен полезный и действительно востребованный сервис, позволяющий поставщикам в режиме онлайн получать банковские гарантии, за счет которых они могут обеспечивать свое участие в торговых процедурах, в том числе обеспечивать исполнение договора.

Если ссылаться на данные статистики, которые нам удалось получить за прошлый год, то в нашей торговой системе было проведено среди субъектов свыше 40 тысяч торговых процедур на общую сумму порядка 180 миллиардов рублей. На наш взгляд, показатель не низкий. Поставщики участвуют, у поставщиков есть интерес. Данный показатель стремительно растет. Если сравнивать текущий показатель за 2017 год с данными за 2016 год, то объем торгов в количественном и денежном выражении вырос более чем на 20%.

На слайде представлены крупнейшие заказчики, которые на текущий момент доверяют нам свои закупки, и в закупках которых субъекты малого и среднего предпринимательства могут ежедневно принимать участие. Это крупнейшие игроки различных отраслей промышленности нашей страны. Это энергетики, геологические предприятия, представители оборонно-промышленного комплекса, нефтяной сферы и другие.

Помимо основного инструмента, для организации и проведения процедур закупок на текущий момент наша площадка запустила полезный сервис, который доступен для поставщиков и действительно был востребован ими. Сервис называется «Корпоративный интернет-магазин». Ключевой задачей является оптимизация процесса проведения закупок малого объема силами заказчика. В том числе данный сервис обладает значительным профитом, значительной полезностью для поставщиков.

Логика сервиса, логика системы достаточно проста. В основе его лежит каталог продукции, который мы нормализовали на базе классификатора ОКПД 2. Мы нормализовали позиции и скорректировали нижние уровни действующего общероссийского классификатора. Благодаря такой детальной нормализации мы получили очень подробный каталог товаров, используя который, заказчики в достаточно оперативном режиме могут проводить малые закупки у субъектов в формате онлайн, в режиме одного клика.

Среди новых методов в тех сервисах, которые сейчас многие операторы стараются предложить заказчикам для проведения закупок малого объема, следует выделить процесс проведения экспресс-запроса. Преимущества нового метода очевидны. Для проведения экспресс-запроса, для участия в экспресс-запросе поставщикам и заказчикам не требуется подготовка технического задания. Ненужно готовить огромный объем документов для объявления закупочной процедуры.

Заказчику достаточно, используя наш классификатор, выбрать необходимый ему товар, указать нужное количество, место поставки, условия поставки. После данных мероприятий приглашения с запросом поставить данный товар из каталога автоматически «улетают» поставщикам. Тем самым поставщики получили простой доступ к закупкам малого объема, о которых им ранее даже не было известно.

Средний чек закупок, которые проходят в данном сервисе, составляет порядка 200 тыс. рублей. Данный сервис ориентирован на закупки с начальной ценой менее 500-100 тыс. рублей, в зависимости от выручки заказчика. Данный сервис и данный формат проведения процедур мы предлагаем для замены прямых закупок у единственного источника, поскольку среда конкурентная. Поставщики участвуют активно. Это является одним из мероприятий по поддержке малого бизнеса со стороны заказчика.

Кратко расскажу об алгоритме проведения закупки. Изначально поставщику для того, чтобы стать игроком данной торговой системы, необходимо загрузить свой прайс-лист, который впоследствии будет нормализован силами нашей площадки и доступен для закупки со стороны заказчиков. Единожды загрузив информацию о товарах, которые они поставляют, поставщики предлагают их неограниченному количеству пользователей.

На текущий момент корпоративный интернет-магазин был разработан для нужд компании «Росатом». После этого интернет-магазин был запущен для нужд компаний группы «Интер РАО». В середине 2017 года корпоративный интернет-магазин был запущен для нужд всех заказчиков, которые на текущий момент проводят торги в нашей общей торговой системе.

По итогам, по эффективности при проведении закупок малого объема в данном сервисе есть действительно положительные результаты и показатели. Среднее количество заявок, поступающих на процедуру, на экспресс-запрос в данной системе со стороны поставщиков составляет порядка семи заявок. Есть явно положительные результаты, когда со стороны поставщиков поступает более 20 предложений.

В завершение своего выступления хотела бы отметить, что мы, как федеральная площадка, ежегодно стремимся к проведению мероприятий, направленных на увеличение доли субъектов на нашей площадке. Стремимся создать максимально удобный, качественный сервис, который позволит как заказчикам, так и поставщикам бесперебойно проводить закупки и участвовать в закупках.

Миндич Д. А.:

– Большое спасибо. Мария Сергеевна [Бурухина], успех электронного магазина В2В во многом зависит от того, насколько активно сами поставщики подгружают туда свои прайс-листы, от предложения. Эта тема как раз напрямую связана с закупками у субъектов МСП, даже вне квот. Насколько хорошо к этому относятся поставщики? Вызывает ли у них доверие этот новый формат? Ведь не секрет, что участники даже более консервативны, чем заказчики. Проблема доверия с той стороны рынка очень существенна. Какие у вас наблюдения в этой области?

Бурухина М. С.:

– В первую очередь могу сказать, что интерес со стороны поставщиков к данному сервису ежедневно растет. Об этом свидетельствует статистика нашей торговой системы. Но у нас есть существенное отличие от корпоративного интернет-магазина площадки В2В-Center. В структуре нашей площадки есть департамент нормализации, который позволяет все загруженные поставщиками позиции привести к категориям нашего классификатора. Поставщики получают прямой, открытый доступ к участию в торгах.

Миндич Д. А.:

– Понятно. Еще один короткий вопрос. В связи с темой поддержки малого и среднего предпринимательства с использованием системы государственного регулирования закупок государственных компаний, закупок субъектов 223-ФЗ, часто называлась такая проблема, как наличие достаточно большого количества фиктивных малых компаний, которые выступают под видом малого и среднего предпринимательства, и за счет которых крупные заказчики закрывают квоту, но фактически это аффилированные лица или «компании-прокладки». Как я понимаю, добросовестным заказчикам вы с помощью своего функционала помогаете отделить овец от козлищ, зерна от плевел. В какой мере функционал вашей площадки позволяет решать эту проблему?

Бурухина М. С.:

– Давно есть большое желание запустить рейтинг добросовестности поставщиков – многокритериальный механизм оценки истории их участия на торгах. Но механизм на текущий момент не запущен. Обусловлено это следующим. Результаты рейтинга, который будет составлен нашей площадкой, нашими коллегами по рынку электронных торгов, ни один заказчик данного рейтинга не сможет применить при оценке заявок поставщиков.

Единственный инструмент в борьбе с недобросовестными поставщиками для всех заказчиков, которые существуют сейчас на рынке – это единый реестр недобросовестных поставщиков, который ведется в соответствии с 44-ФЗ, 223-ФЗ. На текущий момент только он. Разумеется, функционал площадки предусматривает некие подсказки для заказчиков. В случае если на этапе вскрытия конвертов поступает заявка от поставщика, который находится в данном реестре, мы сигнализируем – подсвечиваем данную заявку, чтобы заказчик обратил на нее внимание. Но не допускать к участию, предлагать какие-то результаты своего рейтинга нам, к сожалению, не позволяет закон.

Миндич Д. А.:

– Понятно. Большое спасибо. Светлана Николаевна Хорунжая хотела прокомментировать или задать вопрос.

Хорунжая Светлана Николаевна, заместитель генерального директора по управлению, экономике и финансам группы «Интер РАО»:

– Я хотела бы дополнить ответ Марии Сергеевны [Бурухиной] по поводу корпоративного интернет-магазина, потому что наша группа являлась одним из инициаторов реализации этого сервиса на площадке. Коллеги, не все так празднично и не все так чудесно в этом сервисе, который предоставляют площадки. Потому что, если вы со своей стороны, как крупные заказчики, просто заказчики, работающие в регионах, не будете обучать МСП, они туда не пойдут. Совместно с площадками разрабатывали сервисы «Кликни один раз и зарегистрируйся на площадке. Тебе это не будет стоить ничего». Еженедельные семинары для субъектов МСП на площадке администрации, их обучение, как этим пользоваться. Если со своей стороны вы не прилагаете усилия, они к вам не идут.

Кроме того, сервис достаточно новый. Сейчас по регионам в малых закупках мы уже 70% проводим через этот сервис ЭТП. Но остается открытым следующий вопрос. Это поставки МТР, дальше будут поставки работ и услуг, а для этого необходима доработка. Доработку ЭТП не смогут сделать без заказчиков. Это совместная работа. Я сейчас спою дифирамбы площадкам. Благодаря развитию маркетинговой службы ЭТП, они, действительно, увеличивают под нас свои маркетинговые отделы, проводят анализ рынка, созывают поставщиков. Мы со своей стороны отрабатываем в регионах именно на площадках администраций, потому что у всех администраций есть KPI по развитию малого и среднего предпринимательства. Так что они в этом нас поддерживают.

Спасибо.

Миндич Д. А.:

– Спасибо. Я бы хотел предоставить слово Елене Владимировне Канцеровой, «Российский аукционный дом». Тема ее доклада:«Государственная поддержка субъектов МСП на электронном рынке: точка зрения ЭТП». Пожалуйста, Елена Владимировна.

Канцерова Елена Владимировна, руководитель департамента по управлению и развитию электронной торговой площадки (ЭТП) АО «Российский аукционный дом»:

– Добрый день, коллеги. Спасибо организаторам за приглашение. Думаю, что я обойдусь без презентации. Сегодня много говорилось и о роли законодателя. Коллега отметила, что у нас самым успешным является законодатель. Соглашусь только отчасти, потому что он успешен, но не всегда отличник. Не всегда те решения, которые задумывались к реализации, в итоге получаются такими, которые все ждали. Как сказал М. Павич, «у будущего есть одно большое достоинство – оно всегда выглядит не так, как ты его представляешь». Этот тезис, наверное, в полной мере имеет отношение и к тем изменениям в системе поддержки субъектов МСП, которые сегодня очень активно вводятся на рынке электронных торгов. Данная тенденция в полной мере получит свое развитие летом этого года, когда субъекты МСП, которые закупают у заказчиков, работающих по 223-ФЗ, перейдут на площадку по 44-ФЗ.

Понятно, что сегодня государство максимально заинтересовано в поддержке малого и среднего бизнеса. Это, конечно, здорово. Но мы четко понимаем, что данная концепция получит свое развитие только в случае системного подхода к этой идее. Нужно учитывать существующие реалии и те практики, которые, так или иначе, уже сложились, и могут быть использованы при реализации этой концепции.

Все знают, что перед Корпорацией МСП Президентом и правительством поставлена задача увеличить сумму закупок до 3 трлн рублей в 2018 году. Сумма, конечно, как вы понимаете, весьма и весьма приличная. С этой целью были разработаны различные механизмы поддержки, такие, как расширение перечня крупнейших заказчиков, расширение номенклатуры закупок у субъектов МСП, снижение затрат на прохождение добровольной сертификации, повышение информированности о закупках и целый ряд других мер, которые призваны помочь бедным и несчастным субъектам МСП расширить свое участие.

Мы четко понимаем, что эффективность данных мер необходимо рассматривать с учетом отраслевой специфики. Только так и только в этом случае мы получим какую-то целостную картину. Приведу пример. В гособоронзаказе мы имеем целый ряд проблем, связанных с участием субъектов МСП. Это допуск участников к государственной тайне. Это военная приемка продукции. Это трудности во вхождении МСП в цикл предприятий. Есть также огромное количество других вопросов разного рода. Здесь следует, наверно, не только понять проблемы и нужды субъектов, но и принять те требования, которым должны соответствовать непосредственно сами представители гособоронзаказа.

Отдельно хотелось бы отметить следующую ситуацию, которая сложилась на рынке электронных торговых площадок, и непосредственно затрагивает в частности нас, как операторов, и операторов иных электронных площадок, которые работают в рамках 44-ФЗ. К сожалению, в процессе принятия законодательных изменений часто правоприменение приводит не к улучшению, а к ухудшению ситуации. Все, наверно, знают, что меняется финансовая модель операторов электронных площадок, и в скором времени те счета, на которые вносится обеспечение, будут открываться в уполномоченных банках. Они будут открываться непосредственно участниками, в том числе субъектами МСП.

Что это означает? Это означает, что та идея, которая изначально была направлена на расширение возможности участия субъектов, как нам кажется, создает дополнительные проблемы и ухудшает условия участия субъектов МСП в закупках. Сегодня субъекты МСП зачастую открывают счета в банках 100+. Почему? Потому что очень часто крупнейшие банки отказывают субъектам МСП в открытии этих счетов. Почему? Есть 115-ФЗ, который соблюдают крупнейшие банки, и они достаточно жестко регулируются.

Что мы имеем? Так как правительство в скором времени определит перечень банков, которые вправе работать в системе государственных закупок, то, как мы предполагаем, этими банками будут уж точно не банки 100+. Мы исходим из того, что это будут банки из топ-100, а то и из топ-10. Что это значит? Это значит, что те участники, которые на сегодняшний день с трудом открывают свои счета, могут лишиться возможности попасть на рынок в качестве участника закупок. Мы исходим из того, что перевод на новую финансовую модель не ухудшит в этом смысле состояние дел оператора, но напрямую отразится на возможностях участия в закупках субъектов малого и среднего предпринимательства.

Кроме всего прочего, следует учесть следующее. Сегодня нагрузка по открытию счета лежит на операторе, участник этой нагрузки не имеет. С введением изменений вся нагрузка по открытию счетов, по их сопровождению, по оплате комиссий банку ложится на участника. Если мы говорим о субъекте малого и среднего предпринимателя, учитывая объем закупок, который проводится в интересах данных субъектов, возникает большое сомнение, что львиная доля участников рынка будет приветствовать подобную инициативу.

Мы исходим из того, что идея поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, конечно, имеет рациональное зерно. Правильно, что государство заботится о неком среднем уровне бизнеса. Но, повторюсь, только лишь комплексный подход и комплексные решения, которые должны рассматриваться, в том числе, с учетом отраслевой специфики, с учетом интересов, в первую очередь бизнеса, будут иметь право на жизнь.

К сожалению, сейчас ситуация такова, что законодатель иногда, ориентируясь на сроки, даты в рамках исполнения неких «дорожных карт», неких поручений, упускает тот факт, что все эти решения должны исполняться, и все субъекты, которые участвуют в этом процессе, должны иметь возможность их исполнить. Мы бы хотели (это мечта), чтобы все решения законодателя были максимально взвешены, принимались с участием рынка, но при этом не несли в себе риски, когда мнение отдельных субъектов рынка, которые, так или иначе, в этом участвуют, принимались без предварительной аналитики, без оценки целесообразности этих решений. В этом смысле (вспомним тему моего выступления), наверно, участь субъектов малого и среднего предпринимательства имела бы более радужные перспективы.

Миндич Д. А.:

– Большое спасибо. Елена Владимировна [Канцерова], когда речь заходит о поддержке малого и среднего бизнеса такого рода, меня всегда мучает вопрос. Он, может быть, дилетантский. У меня все время возникает ощущение, что в России нет такого количества малых и средних предприятий, которые могли бы полноценно выступать хорошими поставщиками крупных заказчиков. Поскольку есть жесткая квота, то неизбежен некий дефицит хороших заказчиков.

В этом смысле ваша роль как оператора электронной торговой площадки может быть очень большой в том смысле, чтобы вы, раз уж государство считает, что именно так нужно поддерживать малое и среднее предпринимательство, помогали крупным заказчикам находить эти настоящие малые и средние предприятия, которые готовы участвовать в торгах крупных компаний. Ведь не секрет, что малые и средние предприятия – это самый консервативный и самые недоверчивые участники закупок. Существуют очень консервативные люди. Это непростой контингент. Сужу по своему опыту общения с людьми, которые имеют малый и средний бизнес. Они далеко не всегда хотят, чтобы их кто-нибудь насильно «осчастливил» таким образом. А у крупных заказчиков, тем не менее, реальная проблема – у них есть квота. Скажите, пожалуйста, вы работаете в этом направлении? Есть такая проблема?

Канцерова Е. В.:

– Спасибо за вопрос. Я бы разделила этот вопрос. Первое. Как вычленить из всего многообразия участников тех, кто действительно в состоянии работать и исполнять эти контракты? Второе. Насколько наша роль как площадки является просветительской для всех потенциальных участников? В какой мере мы можем обеспечить заказчику наличие конкурентной среды?

К сожалению или к счастью, мы, как площадка, вряд ли сможем идентифицировать участника – является ли он «дутым» ООО «Ромашка», которого крупнейшие заказчики могут использовать для того, чтобы, как вы правильно отметили, создать видимость конкуренции между участниками.

Второе. С другой стороны, мы, конечно же, как любая иная площадка, обеспечиваем адресное приглашение поставщиков. Мы, безусловно, четко понимаем, что наше адресное приглашение основано на предварительном анализе рынка. Мы ищем среди тех участников, которые являются реальными в том смысле, что работают на рынке, у них есть положительная история и так далее.

Относительно того, что участник достаточно сложный – да, это малый и средний бизнес. От этого никуда не деться. Опыт электронной коммерции на рынке уже достаточно велик на протяжении длительного периода времени, и он этот стереотип немного разбивает. Когда-то для кого-то само понятие электронной подписи было чем-то страшным, далеким и совершенно неясным. На сегодняшний день все работают с использованием электронной подписи. Когда я говорю «все», подразумеваю любое юридическое лицо, которое, так или иначе, сдает отчетность. Оно обязано сдавать отчетность. Так что насаждение сверху этих электронных сервисов, и не только со стороны площадки, позволяет постепенно повышать уровень образования потенциального участника.

Конечно, мы совместно с заказчиками, проводим обучение участников рынка, демонстрируя потенциальные возможности, которые у них появляются. Хотя, конечно же, то, что всех таким образом переводят в электронную форму, не вызывает большой радости со стороны рынка. Но это данность. Мы исходим из того, что в любом случае нужно жить в тех условиях, которые нам предписаны. Поэтому со своей стороны мы, конечно, делаем все возможное, чтобы сгладить участникам переход на электронную форму.

Миндич Д. А.:

– Спасибо.

Суханова Е. Ю.:

– Дима, можно я дополню?

Миндич Д. А.:

– Да. Конечно.

Суханова Е. Ю.:

– Я сижу и слушаю, что малый и средний бизнес – это сложный участник. Я представитель гособоронзаказа. У меня, слава Богу, исключение малого и среднего бизнеса. Благодарю законодателя за такое счастье. Но мы все равно проводим закупки для собственных нужд. Так вот я, как заказчик, хочу сказать, малый и средний бизнес – это ерунда по сравнению с монополиями, с банками и с ресурсными организациями. Вот это сложный участник рынка, потому что у всех они в основном идут как основной поставщик. Что-то с ними сделать и вытащить из них очень сложно. А малый бизнес – совершенно нормальный бизнес. Те субъекты МСП, которые присутствуют на электронной площадке, понятно, умеют играть и знают, как зарабатывать на электронных площадках, на заказчиках, на жалобах, на всем. Они продвинутые.

Вопрос заключается в другом. У нас, например, в Забайкалье нет интернета, а строить нужно. Подрядчики есть. Им «доехать до интернета» – это проблема. У нас есть Крым. Там есть гособоронзаказ, но нет уполномоченных банков. Это проблема.

А что касается малого бизнеса, хочу сказать, я безумно люблю Корпорацию МСП, особенно Наталью Коротченкову, у которой сегодня день рождения, ее можно поздравить. Они взбодрили и подняли субъектов МСП. Не нужно бояться, что их будет недостаточно. На самом деле, эта проблема заказчика решается. Неважно - 15%, 25%. У всех заказчиков, которые сейчас размещаются, порядка 27-30%. Ненужно из них делать что-то страшное. Страшное – это банки и ресурсные организации как заказчики. А во всем остальном я поддерживаю Елену Владимировну.

Миндич Д. А.:

– Большое спасибо. Иными словами, я нахожусь в плену устаревших предрассудков. Прослойка малого бизнеса, которая уже работает на ЭТП, достаточна. Да, Юлия [Обаляева].

Обаляева Ю. И.:

– Я хочу заострить этот вопрос. Президиум – комфортное место. Наверное, не последнюю роль в этом играет Дмитрий. Перед нами, как перед площадками (это правда), ставится задача привлекать средний и малый бизнес. Есть такая задача. Вопрос. Как мы ее будем решать? Мне кажется, что без цифровой инфраструктуры решить этот вопрос совершенно невозможно. Мне кажется, если средний и малый бизнес, вообще бизнес только создается, то ему нужно сразу открывать счета, сразу регистрировать в ЕИС на электронных торговых площадках. Это лично мое предложение. Если в терминологии цифровой экономики, хайп это или зашквар? Мне кажется, нужно еще раз встряхнуть площадки, которые отобраны по 44-ФЗ, поставить им новую сверхзадачу – регистрировать малый и средний бизнес. У нас регистрация уже без юридического лица. Я сказала Екатерине, что сотрудник службы безопасности уже не возразит.

Суханова Е. Ю.:

– Возразит.

Обаляева Ю. И.:

– Может, он и возразит, но сейчас регистрация возможна вообще без обязательного юридического адреса. Это новые вызовы. Что ж? Возьмем и их.

Миндич Д. А.:

– Я думаю, что вы скоро сами проведете интернет в Забайкалье. Я бы хотел передать слово Александру Сергеевичу Соколову. Пожалуйста, Александр Сергеевич.

Соколов Александр Сергеевич, директор департамента конкурентной политики ГК «Автодор»:

– Добрый день. Спасибо за возможность выступить. Наблюдаю, как у нас негативное настроение нарастает по мере продвижения заседания круглого стола. Я, пожалуй, еще добавлю. Полностью поддерживаю Екатерину Юрьевну [Суханову]. Мы с коллегами по цеху еще в 2015 году обсуждали многоходовочку ФАС и Минэка. К чему мы движемся? Движемся к 44-ФЗ. Первый сигнал – перевод на федеральные площадки закупок МСП. Следующим будет, соответственно, перевод всех закупок. Потом мы плавно переходим к какому-нибудь, как его называли в Министерстве экономики, закупочному кодексу на базе 44-ФЗ, и приехали.

Хотел обсудить первый слайд, но не буду, потому что его обсуждали на первой сессии.

Существует достаточно много вопросов, связанных с тем, как работать с первого июля, в связи с тем, что непонятно, какие это будут площадки, как они будут подбираться. На сегодняшний день в Минфине существуют три рабочие группы, в казначействе – отдельная группа, и еще банки сделали «междусобойчик». Как они договорятся – пока непонятно. Поэтому у меня большой вопрос с первым июля. Мне кажется, что этот срок перенесут с большой вероятностью. Кроме договоренности этих рабочих групп, нужно еще договориться с банками о взаимодействии в принципе, договориться с заказчиками об интеграции процессов, о том, чтобы были учтены все специфические особенности положения закупок. Несмотря на то, что процедурные моменты прописаны, в любом случае, у каждого заказчика множество своих особенностей.

Перейду к следующему пункту. На сегодняшний день мы подготовили порядка 40 листов замечаний к пакету изменений, который вышел, потому что, честно говоря, удивительно: мы два года обсуждали совершенно другое. Ходили в различные инстанции. Давали свои предложения. А вышел абсолютно новый пакет (да простит меня Татьяна Павловна Демидова). С кем обсуждался и как – непонятно. Сейчас мы его четко прорабатываем, в том числе, с коллегами – с Ассоциацией директоров по закупкам. Хочу отразить основные моменты, которые связаны с взаимодействием заказчика и электронных площадок. Они действительно могут во втором полугодии заблокировать работу заказчиков с точки зрения закупочной деятельности.

Есть положение: сохранение оператором электронной площадки конфиденциальности информации об участнике закупки до подведения результатов конкурентной закупки в электронной форме. Что такое конфиденциальность – нигде четко не прописано. Что такое момент подведения результатов закупки – не прописано. Если конкурс признан несостоявшимся, является ли это результатом проведения закупки? Тоже непонятно. Если смотреть из буквального прочтения, то, наверно, это все-таки результат рассмотрения, оценки. Тогда, если мы говорим о конфиденциальности до момента подведения итогов, соответственно, мы не можем никаким образом использовать качественные и квалификационные критерии.

Получается, это все должно вычищаться в тех документах, которые предоставляются в качестве подтверждения критериев. Это договоры об исполнении работ или услуг. Это трудовые договоры. Это информация о технике и оборудовании. Там везде прописан участник. Получается, что этот критериальный блок полностью закрывается. Фактически конкурс приравнивается у нас к аукциону. Что с этим делать? Пока непонятно. Но здесь явно требуется даже не разъяснение, а стопроцентное изменение, потому что разъяснениями это не поправить.

Следующее. Сопоставление ценовых предложений осуществляется с использованием программно-аппаратных средств электронной площадки, оператором электронной площадки обеспечивается конфиденциальность информации о содержании ценовых предложений участников конкурентной закупки до формирования итогового протокола. Если читать буквально, то получается, что оценку мы должны произвести без ценовых предложений, сформировать протокол, после этого каким-то образом должны учитываться ценовые предложения. Причем это все должно делаться на площадке. Как они это будут делать – тоже непонятно, в рамках отдельного протокола или вообще непонятно чего. Это вопрос даже больше к площадкам. Как они это видят? Если кто-то сможет прокомментировать, я буду рад.

Если вернуться к теме закупок МСП, там сказано, что в составе второй части заявки подается окончательное предложение участника закупки. При этом не сказано, что оно разбивается на части.

Далее. Вместе с тем указывается, что оператор электронной площадки до направления вторых частей, должен направить заказчику некие первые части окончательных предложений. Как оператор площадки будет вычленять эти части? Непонятно.

Есть интересный пункт, связанный с взаимодействием площадки и банка. Указано, что оператор электронной площадки в течение одного часа с момента окончания срока подачи заявки направляет в банк информацию об участнике закупки и размере денежных средств, необходимых для обеспечения заявки. Банк в течение одного часа с момента получения такой информации от оператора площадки блокирует необходимую сумму на счете или направляет информацию о недостатке денежных средств. Следующий раздел: оператор электронной площадки в случае получения информации о недостатке в течение того же одного часа с момента окончания срока подачи заявок должен вернуть заявку. Еще до получения информации от банка оператор электронной площадки должен предвидеть отсутствие денежных средств на счете участника закупки. Полнейшая глупость, которая непонятно, как будет работать, как ее соблюдать.

Ввели 20 календарных дней для заключения договора. У нас даже в 1352 эта норма бурно обсуждалась. Введено 20 рабочих дней. Как нам сейчас за 20 календарных дней заключать долгосрочный инвестиционный договор на 25 лет, который «весит» 40 млрд и больше – абсолютно непонятно. Притом, что один кредитный комитет в банке для выдачи банковской гарантии об обеспечении обязательств будет заседать 2-3 недели. Не говоря уже о том, что существует протокол разногласий по договору, который тоже должен соблюдаться. Инвестиционный договор – все-таки не поставка карандашей. Это достаточно серьезные «несколько кирпичиков» бумаги, или, если переводить в электронный вид, очень весомый файл, который должен быть досконально проработан, потому что по нему потом 25 лет работать. Как его заключить в течение 20 календарных дней – непонятно (повторюсь).

Еще интересный момент с запросом предложений. Как это будет работать? Этот пункт полностью противоречит всей существующей практике антимонопольной службы. Сказано, что победителем запроса предложения может стать участник закупки, заявка которого наиболее полно соответствует требованиям документации о закупке. Что значит «наиболее полно»? Банальный пример. Мы закупаем пять ручек. Нам участник предлагает две ручки и два карандаша. Я не могу его отклонить, исходя из этой формулировки. Другой мне предложил две ручки и один карандаш. Получится, что предложение второго лучше, я должен его взять.

Мы вводим субъективный критерий. Мы с ФАС уже, честно говоря, наработались. В 2015 году у нас была целая эпопея (можно почитать в газетах). Субъективный критерий мы вычистили полностью. Поэтому здесь нужно либо разъяснение, которое говорит о том, что такое «наиболее полно», либо, скорее всего, нужно вносить изменения.

У меня по серьезным основным реперным точкам вкратце все. Бью во все колокола. Призываю всех коллег. Мы сейчас готовим коллективный запрос во все инстанции. Но если к первому июля эта ситуация не разрешится, то, на самом деле, работать по этому закону будет просто невозможно.

Миндич Д. А.:

– Большое спасибо. Елена Владимировна [Канцерова], вы хотели что-то сказать?

Канцерова Е. В.:

– Пикантности всей этой ситуации добавляет то, что, во-первых, для исполнения закона, который вступает в силу совсем скоро, придется успеть выработать большое количество подзаконных актов, во-вторых, непонятен ни один субъект ни среди площадок, поскольку они еще не отобраны, ни среди банков. А для исполнения требований закона этими двумя субъектами необходимо, во-первых, понять, кто они. Во-вторых, они, еще не понимая, кто есть кто, должны разработать информационную систему взаимодействия друг с другом, которая позволит исполнить требования этого закона. Все здесь присутствующие, наверно, примерно представляют жизненный цикл процесса разработки, тем более, когда участвуют две, даже три стороны. Поэтому, конечно, нам тоже не совсем понятно, каким образом этот закон будет исполняться с учетом столь сжатых сроков и условий, которые есть. Субъектов нет. Требования есть. Сроки тоже есть. Это решение можно было бы назвать оригинальным, если бы оно не затрагивало интересы рынка и экономики в целом.

Миндич Д. А.:

– Спасибо. Я бы хотел передать слово Михаилу Александровичу Тиматкову, Ассоциация электронных торговых площадок.

Тиматков Михаил Александрович, директор департамента по взаимодействию с партнерами НКО, Ассоциация электронных торговых площадок:

– Коллеги, приветствую вас. В ходе мероприятия услышал много интересных мыслей. Вспомнилась прошлогодняя конференция, в рамках которой тоже обсуждались вопросы взаимодействия заказчиков, поставщиков, операторов. Мы сторонние наблюдатели этого процесса. Сразу дам такой комментарий. Наверное, нам намного легче воспринимать все изменения, которые грядут, ибо мы не являемся в чистом виде ни заказчиком, ни поставщиком. На себе всю боль и страдания мы перенести не сможем, но примерно понимаем, во что все это может выливаться.

В прошлом году на конференции все говорили, что решение проблемы – это задача коллегиальная, и силами каждого отдельного участника решить ее никоим образом нельзя. В этом году мы сохраняем свою позицию, продолжаем считать, и, наверно, всегда будем так считать, будем рекомендовать совместные решения.

Очень порадовало: сегодня в рамках пленарного заседания говорилось, что оператор, в первую очередь, помимо всех функциональных задач, которые он решает – это агрегатор данных. Он обладает всем необходимым объемом информации о том, что происходит в рамках реализации закупок. Оператор решает в первую очередь задачи заказчика. В рамках развития электронной коммерции и в принципе в работе он взаимодействует в первую очередь с ним. Заказчики со своей стороны также решают свои задачи и помогают операторам реализовывать тот или иной функционал, который потом используется для всех, либо для конкретного заказчика, в зависимости от объема и задач, которые перед ним стоят.

Исходя из этого, хочется немного со стороны, не сильно вдаваясь в подробности, сказать, как мы видим проблематику, и что считаем необходимым делать для того, чтобы решить существующие проблемы. Перейду к делу, сохраняя тон обсуждения того, что происходит, на молодежном сленге. Зашквар: сделать что-то, а потом подумать, что мы сделали (об этом неоднократно говорили на пленарном заседании), попытаться это исправить, затем с этим работать и надеяться, что всем будет от этого только лучше. Хайп: сформулировать гипотезу, взять все необходимые данные для анализа, чтобы адекватно понять ситуацию, оценить ее, выработать меры по устранению имеющихся проблем, реализовать эксперимент (он может быть масштабный или локальный). Отработать рабочую схему и дальше в рамках развития предлагать изменения, внедрять их на законодательном уровне или в рамках внутренних, собственных положений каждого заказчика.

Теперь немного о проблематике. Очень кратко о себе. Мы, Ассоциация электронных торговых площадок, – некоммерческая организация. Мы занимаемся развитием электронной коммерции, госзаказа. Мы входим в экспертные группы, в советы. В рамках ЭТП занимаемся экспериментами по разработке решений, как для заказчиков, так и для поставщиков. Поэтому, в первую очередь, сегодня хочется говорить о том, как решать проблемы с точки зрения практической реализации. С использованием инновационных технологий, имеющихся на текущий момент, работающих в других сферах и отраслях, или тех, которые уже используют многие из операторов, либо заказчики.

Достаточно верхнеуровнево – какова проблема? Если мы говорим о задаче номер один – о задаче повышения конкурентности закупок, процесс очень простой. Формируется торгово-закупочная процедура. Она публикуется на ЭТП. Дальше следует ряд мер по привлечению действующих поставщиков площадки к данной процедуре. Затем – абсолютно параллельный процесс поиска теми самыми пресловутыми, кому-то нравящимися, кому-то нет, представителями МСП той процедуры, которая может подойти, при этом не у одного конкретного оператора, не у одного конкретного заказчика. Наш опыт показывает, что поставщики пытаются найти где угодно, как угодно, понятно, они хотят здесь и сейчас много денег при минимальных затратах. Но есть адекватные люди, которые «шерстят» рынок и находят для себя наилучшее решение и наилучшее предложение, не работают с неподходящими заказчиками.

В итоге, конечно, уровень успешности у каждого свой. В общей массе получается примерно следующее. Закупка неконкурентна. Не приходит достаточное количество участников. При всех процессах, которые есть у заказчиков, у оператора они не работают, потому что не с кем работать. Процесс не отрабатывается на 100%.

Что мы здесь можем сделать? Что мы предлагаем каждому отдельному участнику совместно, коллегиально, в рамках решения? Примерно то же самое. Но у всех есть анализ, и сегодня об этом говорили, проводятся такие эксперименты в рамках собственных площадок. В первую очередь после формирования закупки, публикации ее на площадке площадка, обладая всеми данными, должна провести соответствующий анализ этой торгово-закупочной процедуры. Что необходимо? За какие деньги? На каких условиях? Каковы требования? Найти соответствующих поставщиков – релевантных, на основании имеющегося опыта, на основании ранее заключенных контрактов этого поставщика. Здесь, конечно, в первую очередь важна автоматизация, дабы ускорить процесс отбора.

Факторов может быть множество. Здесь мы можем вернуться к тем самым пресловутым звездочкам, коих может быть 10, 20, 5. Неважно. Главное, чтобы делался многофакторный анализ. Приглашение этих участников к изучению. Никто не говорит, что мы здесь и сейчас полностью закроем автоматизацию, процесс участия. Опубликовали. Поставщику автоматически пришло сообщение. Он выбрал процедуру, нажал кнопочку, поучаствовал, контракт заключен. Затем SMART-контракты, контроль исполнения. Нет. Но, как минимум, предоставить ему информацию о том, что эта процедура есть, мы можем. И можем сделать это автоматизированно. Говоря «мы», я имею в виду всех участников – заказчиков, операторов, всех, кто вовлечен в этот процесс.

Итог. Как минимум, мы получаем достаточный пул потенциальных поставщиков, которые дают свои предложения. Дальше все сложные процедурные аспекты каждого заказчика в отдельности и каждой площадки в отдельности. Как их охарактеризовать? Как их проверить? Откуда взять данные о том, кто они, что они собой представляют? Как их рейтинговать? Как их допустить, либо не допустить?

Обсуждаем представителей МСП. Да, есть те, кто хочет, повторюсь, получить все здесь и сейчас, ничего не делая. Есть те, кто активно работает. Есть достаточно продвинутые поставщики, которые используют все доступные современные технологии для того, чтобы оптимизировать свою работу, в том числе производство и процессы участия. Они делают все, что могут.

Здесь противоположная ситуация. Мы говорим о том, что есть регулятор, есть законодательный орган, есть заказчики как участники. Есть площадки, операторы, которые работают с заказчиками. Есть участники-поставщики. Так вот мы видим недостаток информированности. Коллеги задали правильный вопрос – а каково количество МСП? Сколько у нас в стране компаний, которые подпадают под эту категорию? А сколько из них реальных? Не «прослоек», не «однодневок», не аффилированных с крупными предприятиями, которые таким образом взаимодействуют с заказчиками.

Здесь то же самое. Все участники обладают достаточной информацией. У кого-то ее больше, у кого-то – меньше. Есть соответствующие всевозможные государственные реестры. Неоднократно упоминался ФНС, с его справками о компаниях. И здесь продолжение гипотезы – как это можно решить? Изначально мы можем оценить количество этих поставщиков. Сколько их в стране? С кем мы имеем дело? Из этого уже можно делать соответствующие выводы. Но, в первую очередь, найдя их, мы должны их адекватно проинформировать о том, что есть спрос на то, чем они занимаются, есть заказчики, которые работают с МСП.

Сделаю еще один комментарий. Далеко не все эти поставщики знают, что для них есть какие-либо преференции. Далеко не все до сих пор знают, что есть госзаказ, и что с ним нужно работать, не знают о том, что есть 44-ФЗ, 223-ФЗ. Работают по старинке с тем, кто рядом, и дальше своей улицы, своего города, района не уходят, не зная о существовании иных возможностей.

Краткий итог. Хочется быть позитивным. Возвращаемся к конференции годичной давности. Только совместными усилиями, только в рамках совместной работы (здесь вспоминаются фразы, посвященные созданию целых экосистем на платформе оператора) мы можем адекватно оценить все наши возможности.

Преимущество для поставщиков, для представителей МСП – это информированность. Они, как минимум, будут знать о том, что есть спрос, и они могут участвовать. Для заказчиков это обеспечение, реализация требований законодательства по преференциям для МСП, реализация достаточного объема бюджета на эту категорию поставщиков. Для операторов это решение задачи повышения конкурентности закупок и решение задач конкретных заказчиков, с которыми они работают, кои являются их клиентами, о чем тоже сегодня неоднократно говорили. Для регуляторов это в режиме реального времени контроль, аналитика, возможность до принятия решений понимать, что происходит.

На мой взгляд, только таким образом, проработав вопрос, оценив масштаб, можно уже выдвигать какие-то предложения.

У меня в целом все.

Миндич Д. А.:

– Огромное спасибо. Спасибо. Я сегодня обогатился всякими молодежными словами. Они мне помогут в общении со старшей дочерью. Большое спасибо. Я бы хотел в заключение делегировать свои полномочия Светлане Николаевне Хорунжей, чтобы она подвела итог нашей сегодняшней дискуссии. Буду вам очень признателен, Светлана Николаевна.

Хорунжая С. Н.:

– Здравствуйте, уважаемые коллеги. Сегодня в своем докладе я хотела затронуть те темы, которые уже были затронуты и на первой, и на текущей сессии, по поводу развития сервисов электронных торговых площадок, по поводу того, как мы дальше будем жить в соответствии с 505-ФЗ. Но, наверно, уже не буду касаться этих тем. Пропою дифирамбы в адрес площадок. Они за последние 10-12 лет при серьезном изменении законодательства Российской Федерации в закупочной деятельности шли рядом с нами, но нога в ногу, делали достаточно большой объем доработок своих площадок по нашему желанию за собственные средства и так далее. Безусловно, все эти совместные действия позволил нам повысить уровень конкуренции, сократить сроки проведения закупочных процедур, развить рынок не только МСП, но и в целом, поставщиков-компаний, достичь определенной прозрачности. Все вы знаете, чего мы достигли за эти годы – эффективности, много чего хорошего.

Но вышел 505-ФЗ. Что я сегодня услышала не от всех площадок, да простят меня уважаемые площадки – это то, что они перестали быть операторами. Они стали участниками процесса закупок. Большое спасибо Юлии Игоревне. Она как раз понимает свою роль, уже не как оператора, а как заказчика, потому что 505-ФЗ часть наших полномочий передает площадкам. Заказчики, которые несут на себе все бремя ответственности за выполнение энергетической политики, безопасности, уголовной ответственности на крупных энергетических объектах, к сожалению, перестают влиять на выбор поставщиков, которые в дальнейшем будут реализовывать наши планы. А площадки до сих пор еще живут с мыслью о том, как развить сервис, как сделать что-то хорошее для своих заказчиков, чтобы было быстрее, качественнее и т.п.

Нет, коллеги, вы теперь выбираете, а мы несем ответственность. Законодательство не перекладывает нашу ответственность, вернее, регулирует разделение нашей ответственности с площадками. Безусловно, этот вопрос мы будем поднимать. Наша группа активно участвует в подготовке коллективных писем, в обсуждении изменений в 505-ФЗ и так далее. Но судя по тому, как его принимали, скорее всего, изменения в него не внесут.

Давайте смотреть правде в глаза. Этот закон увеличил затраты компаний, и существенно увеличил. Почему? У многих из нас установлены ERP или очень сложные закупочные системы, которые, действительно, частично интегрированы с площадками (с кем-то больше, с кем-то меньше), передают данные и так далее. Но они также интегрированы и во внутренние системы там, где нет ERP. Согласно требованиям 505-ФЗ, нам сейчас нужно доработать системы за очень большие деньги. Но не забывайте о том, что мы сейчас должны также увеличить количество своих экспертов. Раньше из 50 участников мы отдавали на экспертизу 20, а сейчас мы будем отдавать все 50, поскольку об этом говорит закон.

Как только мы справимся с реализацией этого закона – с внедрением, с утверждением наших нормативных документов, с прохождением длительных корпоративных процедур и так далее, мы, и даже не мы, а экономисты зададут нам вопрос: «А теперь давайте поговорим о снижении стоимости проведения закупочных процедур». Мы придем к площадкам и скажем: «Так, а теперь, площадки, предоставьте нам, пожалуйста, сервисы для того, чтобы уменьшить затраты на экономическую безопасность, для того, чтобы нам уменьшить сроки проведения процедур, для того, чтобы нам сократить экспертов. А теперь давайте поговорим о сложных чертежах, сложных концептуальных решениях по строительству крупных объектов. Как вы это будете делать?».

Вопросов достаточно много. Сейчас все сообщество должно работать в двух направлениях. Первое направление: постараться изменить законодательство. Вопрос очень большой. Многие из присутствующих, наверно, участвуют в его решении. Встречи проходили на разных площадках, в том числе с Минфином, с Федеральным казначейством. Мы не видим заинтересованности законодателя в изменениях.

Но нам нужно совместно с площадками идти именно в развитие этих качественных отношений. Мы со своей стороны будем поднимать эти вопросы. Если у нас забрали возможность качественного отбора, то давайте поделимся ответственностью. Причем в большинстве случаев, как я уже говорила, это уголовная ответственность людей, которые вообще не участвуют в закупочных процедурах, а именно главных инженеров тех или иных объектов. Может быть, я сейчас высказалась немного резко, но хотелось бы изменения именно менталитета руководителей самих площадок, чтобы они увидели в заказчиках не контрагентов, а своих партнеров в реализации одной единственной цели – качественный выбор поставщиков.

Наверно, это все, что я хотела сказать, потому что повторяться уже не хочется. Коллеги сказали и о сервисах, в том числе о сервисах площадки, и об изменении законодательства. Коллеги, спасибо за внимание. Если есть вопросы, давайте их обсудим.

Миндич Д. А.:

– Большое спасибо. Я бы хотел подвести итог и черту под сегодняшним очень содержательным разговором. Цели государства понятны. Они благородные и направлены на всеобщее благо. Но, конечно, хотелось бы, помимо исполнения тех или иных дедлайнов, достичь большей сбалансированности в решениях, которые непосредственно влияют на очень большое количество сторон, и в конечном итоге – на состояние экономики России.

Большое спасибо. Я объявляю эту секцию закрытой. У нас сейчас будет большой перерыв на обед. Мы продолжим в 15:00. Пожалуйста, оставайтесь с нами. Спасибо.

Вернуться к содержанию

Секция 2 «Будущее инфраструктуры электронной торговли B2B глазами крупнейших заказчиков»

Ведущий – Миндич Дмитрий Анатольевич, исполнительный директор проекта «ЭТП в России» RAEX (РАЭКС-Аналитика):

– Уважаемые коллеги, мы начинаем заключительную часть нашей конференции. Это самая любимая часть нашей конференции, поскольку она посвящена практике конкретных компаний, изучению конкретных кейсов как заказчиков, так и операторов электронных площадок, интеграторов. Она предельно конкретна и основана на реальных событиях.

Мне хотелось бы сначала передать слово Андрею Бойко, который подготовил доклад на тему: «Будущее уже наступило: интеллектуальные сервисы на торговых площадках». Пожалуйста, Андрей Александрович.

Бойко Андрей Александрович, коммерческий директор B2B-Center:

– Все говорят: «Bigdata, машинное обучение». Все об этом говорят. В какой-то момент эти слова уже набили оскомину. Уже даже говорить об этом не хочется. Но некоторые говорят, а мы делаем. Притом, что мы достаточно давно начали это делать, и некоторые сервисы используем достаточно давно, эти сервисы внедрены, они используются достаточно эффективно.

В какой-то момент мы понимали, что об этом говорить нельзя. Почему? Как говорится, не пугайте страуса – пол бетонный. Если мы будем говорить, люди станут бояться и скажут: «Вы, наверное, заявки подсматриваете, еще что-то делаете и т. д.» Поэтому какие-то сервисы мы даже не распространяем на людей, используем их внутри компании для того, чтобы увеличивать выручку компании, увеличивать количество участников закупок, улучшать показатели, конкурировать на рынке. Эти инструменты достаточно интересны. Почему? Потому что для нас это удобно и хорошо. Но какие-то нововведения мы готовы обнародовать. Нам сказали: «А что-нибудь новенькое, такое, чтобы было на хайпе, на волне?» На волне, так на волне. Давайте скажем, что будущее уже наступило и чуть-чуть приоткроем дверцу. О нас, наверное, говорить не надо. Мы – это мы.

По поводу актуальных технологий, искусственного интеллекта, нейросетей, машинного обучения. На самом деле мы все это давно используем, используем уже энное количество лет. Стали это использовать внутри по очень простым причинам.

Единственное, что хотелось бы рассказать: мы сейчас вывели справочники, справочники НСИ для работы с клиентами. Когда речь идет об НСИ, о справочниках продукции внутри организации, все обычно говорят: «Ой, это так долго! Это так дорого! Нужно создать инфраструктуру. Это надо создать. Нормализация справочников, правильно описать позиции, все это сделать». Ну, да, долго, дорого.

Только мы поступили немного по-другому. Машинное обучение – штука замечательная. Мы это когда-то начали, наверно, еще года три назад. В какой-то момент мы вышли на рынок НСИ, хотя нас вроде бы там никто не ждал, и основные игроки считали, что появление нового игрока на этом рынке невозможно. Сейчас мы наравне с другими компаниями конкурируем за право обработки справочников, создания справочников. Почему? Потому что мы внедрили искусственный интеллект, внедрили нейросети.

Мы пользуемся массивами больших данных для того, чтобы просто-напросто снижать стоимость обработки одной позиции внутри этого справочника. Когда у других стоимость более 100 рублей за одну позицию, понятно, что если у компании справочник в энное количество тысяч позиций (десятков, сотен), это выливается в очень солидные суммы по обработке, по удалению дубликатов, по работе с этими позициями. В какой-то момент поняли, что мы можем дешевле. Соответственно, мы стали чуть-чуть сбивать цену по рынку. Раз сбили, два сбили – закупку выиграли, три сбили – закупку выиграли. У нас все это делает машина.

Почему есть такие проблемы? Компании, которые работают, сегодня закупают одну продукцию, завтра – другую, послезавтра – третью, потом опять первую, потом опять третью и т.д. В итоге в справочнике появляется энное количество записей. Кто-то пишет «ручка шариковая», кто-то пишет «шариковая ручка». В итоге одна и та же позиция закупается по двум разным ценам, у двух составов поставщиков, и в справочнике хранится эта информация. Как правило, аналитике не поддается.

В итоге получается, что работа с этими справочниками влияет на работу всей организации. Почему? Потому что купили одно, по бухгалтерии прошло другое, на складе легло третье, в производство пошло четвертое. В итоге, когда спрашивают, есть ли на складе, говорят: «На складе нет», покупают заново. Покупается одна и та же продукция. В итоге получается (каждая крупная компания это прекрасно знает), что на складе лежит продукция на десятки, сотни миллионов рублей, которая просто лежит. Ее через какое-то время просто спишут, и она уйдет.

Получилось так, что у некоторых компаний это исторически сложившаяся архитектура, у кого-то – трудоемкая поддержка, постоянно нужно держать специалистов, которые это все знают, разные правила ведения позиций у разных отделов, филиалов. Мы поняли, что такие вещи очень хорошо ложатся на пример закупок. Почему? Потому что мы в какой-то момент поняли, что закупки нужно полностью декомпозировать. Если раньше заказчик закупал все лотами, то сейчас у нас 90% заказчиков внутри закупают все позициями. Каждый заказчик, работающий у нас, знает стоимость каждой позиции, которую он купил. По крайней мере, мы стремимся к этому.

Даже если у заказчика не существует справочника, мы создаем виртуальный справочник из позиций, которые он каждый раз закупает. Из этого виртуального справочника выделяем позиции, нормализуем их, правильно описываем. В итоге заказчик сам не хотел, но получил справочник НСИ, по которому уже может работать. У него по этому справочнику уже есть аналитика, есть поставщики, есть исторические данные с предыдущих закупок, потому что мы это тоже подтягиваем. В итоге у заказчика не было справочника, а теперь справочник появился, и этот справочник появился уже с ретроспективными данными за последние 4-5-6 лет, то есть раз – и получилось.

Проблемы я уже описал. Затоваривание складов. Большой штат на поддержку. Разные правила ведения. Нет возможности увидеть картину в целом. Нет связи с процессом закупки. Получается так, что у компании есть проблема. В итоге мы эту проблему попытались решить. Почему? Потому что мы, пользуясь большим объемом данных, которые есть на рынке – и наших данных, и чужих данных, и тех данных, которые предоставляет сам клиент, делаем анализ текущего состояния каждого справочника, либо составление этого справочника, нормализацию данных.

Мы напишем «ручка шариковая» и «шариковая ручка». Для машины это разные позиции. Либо мы поставим «ручка», пробел, два пробела, «шариковая», либо напишем «ручка, шариковая». Фактически для машины это разные вещи, поэтому в справочнике будут учитываться всегда по-разному. Поэтому нормализация данных включает в себя огромное количество правил. Мы фактически прогоняем чужие позиции с учетом требований заказчика по огромному количеству правил. Машина это все описывает, вычищает. В каких-то моментах, понятно, используются нейросети, потому что нужно одни и те же позиции прогнать через огромное количество правил для того, чтобы распознать правильность.

При этом мы ставим определенные доли вероятности похожести и всего остального. Соответственно, машина говорит, что более похоже, что менее похоже. В итоге получается, что мы научили машину, то есть сделали некий искусственный интеллект, прикрепили несколько нейросетей, из которых одна делает одно, вторая делает второе, третья делает третье, четвертая – четвертое.

Мы не связываем с категориями классификатора. Один из наших коллег сказал сегодня, что они, в отличие от «В2В» посадили людей, которые это все делают. «В2В» уже убрали людей из этого сегмента, и уже давно «посадили» туда машину. Мы не делаем это на каталоге, а делаем немного в других сегментах. У нас люди перестали этим заниматься. Люди подключаются только тогда, когда машина просто-напросто не смогла что-то сделать и говорит: «Не понимаю. Прогнала по всем правилам, обучилась по всем алгоритмам, но не понимаю». Соответственно, это переходит на проверку человеку. Есть люди, которые занимаются справочниками. Они сразу же более правильно все это вычищают, сразу понимают, что к чему относится.

В итоге мы оптимизируем. Сначала делаем нормализацию, полностью удаляем дубликаты, оптимизируем все данные компании, сводим эти данные, сохраняем все исторические значения. В итоге получается, что у нас есть красивый замечательный справочник, который сохранил свою структуру. Либо мы меняем структуру под потребности бизнеса, потому что у каждого бизнеса разная структура.

Наверно, самая большая проблема у всех закупщиков по 223-ФЗ – это замечательные классификаторы. Почему? Потому что изначально классификаторы не создавались для закупок, они создавались совсем для другой цели. Но нам с вами эти классификаторы навязали как классификатор, на котором нужно проводить закупки, и мы, как мыши в анекдоте, которые плакали, кололись, но продолжали жевать кактус. Вот и мы с вами пользуемся этими справочниками. Почему? Потому что так сложилось.

Когда клиент приходит к нам с определенной архитектурой своего внутреннего справочника и говорит: «Я этим пользуюсь. Мне нужно для этого, для этого, для этого», мы сразу же видим по структуре его данных, что ему нужно, и нужна ли ему та структура, которая у него есть, или ему для бизнеса нужна совсем другая структура. Соответственно, мы все его позиции переформатируем под другую структуру (это тоже делает машина).

Получается достаточно красивая история, то есть клиент получает справочник, сделанный для его бизнеса, в его структуре, в парадигме того, чем он занимается. А не так, что мы всех причесываем под одну гребенку – и детский садик, и «Росатом» работают по классификатору ОКПД 2, 3, 4 (сколько их у нас еще будет?). В итоге они все равно не подходят под бизнес ни одного, ни второго, не описывают деятельность ни одного, ни второго. Но для учета нужно что-нибудь единое.

Потом мы оптимизируем архитектуру, процессы ведения, хранения и использования данных. Почему я говорю, что будущее наступило? Мы посмотрели, что делают сложные MDM-системы. Мы поняли, что сложные MDM-системы – это как наш мобильный телефон. У всех нас есть мобильный телефон – смартфон. У этого смартфона есть 300-400 функций. Но мы с вами пользуемся десятком, от силы – двумя десятками функций. Все остальные нам не нужны. Мы точно так же проанализировали весь рынок, посмотрели MDM-системы, которыми пользуются разные заказчики, и сделали облачную MDM-систему.

Ненужно ничего внедрять. Миллионы плоских зеленых американских президентов остаются внутри вашей компании. Есть облако, в которое вы выгружаете справочник. Есть архитектура, которая это все поддерживает. Есть архитектура управления данным справочником. В итоге клиент получает облачное хранение данных, которое интегрировано с площадкой, которое может совершенно спокойно интегрироваться с любым его продуктом. Почему? Потому что там позиция, номер, характеристики, и все.

У многих компаний мы централизуем данные. Если раньше компании с филиальной структурой это все хранили, то теперь у нас машина и обрабатывает, и делает все это в едином центре. Мы сделали так называемую динамическую нормализацию – то, что, наверно, невозможно было сделать раньше. Теперь у нас это делает машина. Каждый раз, когда пользователь затрагивает ту или иную позицию, машина прогоняет эту позицию через все правила и говорит, как правильно нужно ее создать. В итоге человек просто физически не может создать неправильную позицию в рамках архитектуры своего собственного справочника.

Сейчас мы сделали еще одну опцию. Человек вводит название так, как он его понимает, а машина, прогоняя через все правила из того наименования, которое он вводит, правильно составляет наименование продукции в рамках утвержденной позиции заказчика, добавляет в нее характеристики, сравнивает ее с другими, чтобы не было дубликатов и так далее. В итоге получилась достаточно интересная история.

Ведение позиций справочника. Мы ушли от MDM-систем. Почему? Потому что мы сделали только основные функции, которыми пользуются 99% всех компаний. В итоге мы внедрили эти функции в свой продукт, сделали его облачным. Получилось так: позицию можно описывать одним способом, вторым, третьим, пятым, десятым. Хранить сколько угодно полей без ограничения по размеру, как это обычно бывает в MDM-системах SAP, Oracle, 1С, других самописных. Мы просто учли все эти ошибки.

В итоге создали возможность так называемой параметрической закупки, когда заказчик может закупать продукцию по тому же самому каталогу, либо не по каталогу. Просто объявляет закупку. Говорит: «Хочу купить вот это». А машина для данного заказчика сразу же сравнивает параметры той продукции, которую поставляет тот или иной поставщик, поскольку поставщик в рамках своего коммерческого предложения все это указывает. Просто машина это распознает, вставляет в таблицу. У заказчика есть сравнительная матрица всего того, что делает заказчик. В итоге у заказчика получилась сравнительная матрица всех замечательных вещей.

Что получается в итоге? У заказчика в рамках справочника появляется полная аналитика по тому, что он покупал. Максимальные значения цены, минимальные значения цены на каждый период времени, каждая точка фиксации закупочной процедуры. Контролирующие органы могут прийти, увидеть, когда, по какой цене он что купил.

Здесь специально показали один график. Но мы не имеем права показывать графики. Нужно было нарисовать, но вы бы не поверили. Что мы делаем? Есть компания, у нее 47 дочек. Одна дочка закупает дороже, другая – дешевле. На графике видно изменение цены, и видно, что одна дочка покупает один и тот же болт на 20-30% дешевле, чем другая. Но этот болт закупается еще в составе 400 позиций в какой-то закупочной процедуре. Реально это отследить человеку? Нереально. А мы по каждому болту можем показать динамику, по каждой динамике – изменение каких-то показателей.

Можно поставить маркеры и по этим маркерам показывать данные заказчику: здесь у тебя что-то не пошло, этот филиал дурит, а здесь дурит поставщик, это не нужно и так далее. Сразу же получается вся аналитическая выкладка, которая может быть по работе организации. Мы привязываем к курсу доллара, евро, влияние динамики, количество и так далее. Сейчас есть порядка 70 различных параметров аналитики, которые показывает наш сервис НСИ по каждой закупочной позиции. Сверки с поставщиками. Все, что угодно.

Здесь ребята выделили по одному заказчику. Корпоративный центр, Сибирский филиал, Томское отделение, Уральский филиал. Изменение цены. Можно сравнить цены разных филиалов на покупку одной и той же позиции. Можно сравнить разных поставщиков, которые участвовали в закупках, тенденции в закупках. Все это тоже работает.

Искусственный интеллект работает, и нейросети работают, и машинное обучение работает, и big data работает. Просто говорить об этом иногда бывает очень рано. Мы говорим, что у нас действительно стоимость обработки позиции может снизиться до 20-30 рублей за позицию. Такое себе не может позволить ни одна компания, которая занимается НСИ. Почему? Потому что там сидят живые люди, им нужно платить деньги.

Мы в какой-то момент поняли, что на рынке уже наметилась тенденция вывода определенных сервисов, связанных с предиктивными моделями и так далее. Мы решили показать то, что есть у нас. Почему? Потому что занимались, занимались этим, но делали это не публично. Почему? Потому что не хотели «пугать страусов», не хотели пугать поставщиков, не хотели пугать заказчиков. Но раз все заговорили об этом, мы тоже решили показать: у нас это есть, только мы не говорили.

А это рекомендательная система. Мы знаем, в какой закупке, с какой вероятностью будет участвовать тот или иной поставщик. Мы примерно оцениваем вероятность победы того или иного поставщика. Мы делаем очень простые вещи, мы анализируем весь рынок. На основании всего рынка создаем предиктивные модели. В рамках этой модели мы показываем закупочные процедуры поставщикам, которые были бы готовы в участвовать в них по определенным показателям.

Таким образом, мы сейчас добились более 90% вероятности «попадания закупки в поставщика». Мы показываем закупку поставщику, он в ней участвует. Хорошо заказчику, хорошо поставщику. Поставщики больше выигрывают. У заказчиков большее количество участников закупочных процедур. Поставщики понимают ценность площадки, ценность безлимитного тарифа. Они начинают больше участвовать и понимать, что не расходуют на это дополнительные средства.

Мы видим одну из основных проблем. Поставщик не находит закупочную процедуру. Сколько бы сервисов на рынке ни было, поставщики не находят закупочные процедуры. Почему? Потому что заказчики иногда не хотят, чтобы поставщики их находили. Иногда заказчик, объявляя закупочную процедуру, использует странную формулировку. Я собираю все эти названия. Собираю со всех площадок, с официального сайта. Некоторые заказчики под конец года проводили закупку на настенную информационную перекидную систему – календари. Либо средства индивидуальной защиты женского организма от воздействия окружающей среды – заказчик закупал женские пальто. Просто нужный поставщик знает это название, а ненужный поставщик не знает.

А у нас модель не зависит от того, как заказчик назвал позицию. Все это зависит от внутренностей, тематик и прочего. Мы понимаем, что заказчик иногда может привирать при создании закупочной процедуры. Заказчик иногда может привирать еще в чем-то. А мы учитываем сейчас около 50-70 показателей, которые крутятся внутри наших нейросетей и выдают определенный результат. Это тоже очень хорошо.

Сейчас мы рекомендуем закупки более чем 50 тысячам наших активных поставщиков. Можем порекомендовать не всем. Почему? Потому что рекомендательная система начинает работать после определенного количества итераций. Сейчас для 53-54 тысяч наших поставщиков мы можем подобрать закупочные процедуры, которые им подходят с очень высокой долей вероятности. Доля вероятности сейчас составляет от 87 до 90%. Люди говорят о нейросетях: «Фантастика». Никакая не фантастика. Все работает.

Есть еще много направлений, которыми мы занимаемся. Но не нужно рассказывать о них на рынке конкурентам и заказчикам. А, может быть, и нужно. Рынок все равно движется. Мы как раз говорили, что занимаемся новыми технологиями. Будущее уже здесь. Только не все хотят его показывать. Некоторые используют это будущее в своих целях. Мы используем в своих целях. Нам оно нравится. Просто кто-то до этого не дошел, кто-то это уже перешел. Раз все говорят об этом, скажем и мы. Мы это уже используем.

Ведущий – Миндич Д. А.:

– Большое спасибо. Мы сегодня в основном говорим о сервисах независимых ЭТП. Между тем довольно значительная доля крупнейших заказчиков пользуется своими корпоративными площадками. Я бы хотел передать слово Ксении Пивоваровой. Она представляет компанию «ТИМЛИС», которая как раз занимается разработкой и интеграцией корпоративных систем по автоматизации закупочной деятельности. Пожалуйста, Ксения.

Пивоварова Ксения Андреевна, руководитель департамента маркетинга ООО «ТИМЛИС»:

– Здравствуйте, коллеги. Сегодня передо мной, как перед руководителем департамента маркетинга, стоит очень важная стратегическая задача – рассказать на примере одного из наших крупных заказчиков о нашем опыте, о том, как корпоративная электронная торговая площадка стала частью единого информационного пространства.

Для начала хотела бы немного познакомить вас с нашей компанией. Компания «ТИМЛИС» имеет большой опыт в сфере управленческого IT-консалтинга и внедрения систем для автоматизации бизнес-процессов на базе решения SAP. Естественно, самый ценный ресурс нашей компании – это наши специалисты. Сегодня здесь вместе со мной представитель направления SAP SRM Вячеслав Зимонин. Он обещал меня поддерживать по всем каверзным техническим вопросам.

Что мы имеем в виду, когда говорим о создании единого информационного пространства? Какова роль корпоративной площадки в этой среде? В первую очередь это тесная взаимосвязь со всеми системами самого заказчика. Это корпоративный портал, то есть все документы, которые формируются в ходе закупочной процедуры, направляются у нас на корпоративный портал у заказчика в виде создания электронного архива документов. Затем это тесная взаимосвязь с ЕRP-системами. От создания заявки до возвращения созданного контракта в ЕRP через SRM. Электронный документооборот. Это мы возвращаемся к взаимодействию с заказчиками. А также настроенная интеграция с внешними системами. Это аналитические системы для привлечения потока поставщиков. Это единая информационная система для размещения информации о закупке. Мы сейчас работаем над тем, что настраиваем интеграцию с федеральными торговыми площадками. Поскольку наш заказчик является представителем компании с госучастием, для него очень актуальны закупки у субъектов малого и среднего бизнеса.

Идея использования корпоративной электронной торговой площадки исключительно как инструмента закупочной деятельности для самого заказчика даже сегодня уже становится все менее актуальной, поскольку хочется не просто сделать площадку местом проведения закупочных процедур, но и иметь мощный аналитический инструмент.

У нас на данный момент реализованы такие настройки, как формирование отчета по закупкам в соответствии с критериями отбора. Всегда можно посмотреть план-факт. Отслеживание контрольных дат закупки. Здесь хотелось бы отметить, что у нашего заказчика очень востребована опция, позволяющая смотреть профили специалистов по закупкам, то есть смотреть, какие закупки сейчас находятся в работе, какой у них приоритет, не нарушаются ли сроки исполнения по размещению необходимых документов.

Основные преимущества решения, которые хотелось бы отметить. Они все в основном представлены. Я расскажу об основных. Это сбор закупочной комиссии в электронной форме. У нас все члены тендерной комиссии, закупочной комиссии собираются в электронной форме. Голосование с учетом всех комментариев проходит тоже на площадке. Протокол по итогам совещания формируется у нас на площадке в электронном виде.

Следующее. Проверка благонадежности контрагента, его соответствие требованиям заказчика. На данный момент в SRM-системе реализована оценка заявки участника не только по ценовому критерию, но и по другим критериям, которые важны для заказчика. Он отмечает их в техническом задании. Формируется балльная система. Проверка своевременности размещения всех необходимых документов по контрольным датам. Можно посмотреть закупку в разрезе контрольных дат размещения протоколов по допуску поставщиков, по выбору, поскольку несвоевременное размещение у нас чревато штрафами.

Как система обрабатывает такой большой поток данных и выводит их в аналитической отчетности? Здесь мы возвращаемся к тесной взаимосвязи ЕRP, SRM, ЕИС. У нас закупочная процедура создается из заявки, где уже учитывает все основные потребности заказчика и плановые процедуры. На тот момент, когда она поступает в SRM, половина информации уже содержится на площадке. Она поступила туда из ЕRP. Здесь мы снижаем влияние человеческого фактора. Специалист по закупкам не может выбрать неправильную форму закупки или ошибиться с начальной максимальной ценой. В неизменном виде вся закупка у нас интегрирует в ЕИС.

Поскольку это централизованная платформа для управления, у вас есть возможность сбора потребностей от разных подразделений, контроль бюджета каждого подразделения или филиала и создание планов закупки на основании потребности. Также в SRM-системе реализовано построение анализа закупочной процедуры в разрезе каждого закупаемого материала. Вы можете посмотреть динамику изменения цен, когда и за сколько каждая из ваших дочерних компаний или филиалов покупала данный товар (на примере картриджа HP).

Также важно, что мы учитываем проверку ТЗР. Конкретно для нашего заказчика это очень актуальная тема, поскольку он имеет множество удаленных подразделений. Им важно построить свою внутреннюю логистику. Также система учитывает возможные аналоги. Например, если поставщик не имеет возможности поставить нам этот картридж, он прописывает в системе аналоги. При формировании сравнительной таблицы все эти данные уже будут отображены.

Это основные достижения, которые были актуальны для нашего заказчика. Прежде всего, большинство документов, которые формируются на площадке в электронном виде, на 80% уже автоматически заполнены. Это применимо к документации по закупке, таблице по итогам закупки, закупочным протоколам и к заполнению контракта.

Отправка уведомлений поставщикам и дальнейшая аналитика. Это сервис, который сейчас уже доступен на всех внешних электронных торговых площадках. Но хотелось бы сказать, что у нас есть возможность выгружать список поставщиков, которым были направлены приглашения, и анализировать их – почему они не приняли участие в том или ином тендере.

Также для поставщика реализована возможность формирования документов в электронном виде. Это коммерческое предложение, анкета. Среднее число предложений на одну закупку – 3,52, но это с учетом того, что контрагенты уже проверены системой, притом на двух уровнях. Прежде всего – службой безопасности. Она проверяет, соответствует ли данный поставщик требованиям, каков его опыт взаимодействия с заказчиком. Также система проверяет его соответствие требованиям самой закупочной процедуры и технического задания.

Следующее, к чему хотелось бы подвести наш разговор – это цифровая трансформация. На самом деле, мы живем в удивительное время. Нас окружают «умный» дом, «умный» телефон (мы им расплачиваемся). Это очень здорово. Из нового, что появилось на рынке – это машинное обучение, искусственный интеллект, блокчейн, облачные технологии, интернет вещей. Это все связано с обработкой больших данных.

Как все эти нововведения могут помочь конкретному заказчику в его закупочной деятельности? Это автоматизация рутинных операций. Вы можете передать машине обработку тех закупок, которые вы совершаете по стандартным спецификациям, и сосредоточится на том, чтобы ваши специалисты по закупкам были более квалифицированны (на их обучении) и занимались более сложными закупками.

Оптимизация и планирование. Можно анализировать, в каком объеме, по каким ценам, как часто вы закупаете тот или иной товар. Возможно, вам стоит консолидировать их в отдельные закупки.

Следующее. Помощь в принятии решений. Здесь мы не уменьшаем значение закупочной комиссии, но говорим о том, что можно обрабатывать большой поток данных, которые даже не связаны с системой самого заказчика. Это мониторинг СМИ, учет опыта данного поставщика с другими заказчиками.

Следующее. Расчет рисков заказчиков. Наверно, самое интересное. Это относится у нас к интернету вещей. На сегодняшний день очень сложно анализировать, какие экономические, политические, погодные изменения могут повлиять на то, получим ли мы свою поставку вовремя. Где находится наш товар? Будет ли выполнен план? Интернет вещей как раз помогает нам в том, чтобы понять, где в какой момент находится наша поставка, как скоро она будет у нас. Это также относится к расчету рисков заказчика. Если нам требуется оперативно изменить свою логистику, забрать свой товар со склада, где вдруг началась забастовка, нам помогут передовые IT-технологии. Я в этом не сомневаюсь.

Следующее. Интеллектуальные контракты и надежность транзакции. Здесь мы сталкиваемся с тем, что данные технологии помогут повысить эффективность. Контракт будет исполнен тогда, когда будет выполнено какое-то действие. Мы заплатим поставщику тогда, когда получим свой товар.

Хотела сказать об облачных решениях. Сейчас доступна трансформация классической SRM в облачную SAP Ariba, которая у нас является бизнес-сетью. Поскольку она имеет облачную архитектуру, это дает ряд преимуществ. Во-первых, интеграция занимает меньше времени. Во-вторых, задача по обновлению выполняется вендором, так же, как и поддержка поставщиков, в том числе, информационная поддержка – как пользоваться данной сетью.

Классическая SAP SRM тоже не уступает ей, но она имеет свои преимущества, наверно, для тех, кому важно исполнять требования со стороны законодательства, потому что в отличие от классической SRMSAP Ariba сейчас не локализована. Если вы проводите закупки по 223-ФЗ, сейчас, к сожалению, это недоступно в SAP Ariba. Но коллеги обещали в скором времени все исправить. Мы бы тоже очень хотели поучаствовать в локализации этого решения, предоставить такую возможность.

Ведущий – Миндич Д. А.:

– Большое спасибо. Коллеги, может быть, кто-то хочет прокомментировать? Нет. В таком случае я хотел бы передать слово Артему Борисовичу Романову, руководителю отдела по работе с клиентами ЭТП «СтройТорги». Тема доклада:«Современные технологии как инструмент оптимизации затрат заказчиков». Пожалуйста, Артем Борисович.

Романов Артем Борисович, руководитель отдела по работе с клиентами ЭТП «СтройТорги»:

– Здравствуйте, уважаемые коллеги. Я буду читать с листочка, потому что, как моя коллега, тоже волнуюсь, очень сильно переживаю, но как мне сказали, это не страшно. На сегодняшний день мы уже много говорили о технологиях, о блокчейне, о внедрениях. Я об этом говорить не буду. По одной простой причине. Безусловно, все эти технологии у нас применяются. У кого-то, как уже говорилось ранее, они будут применены, а кто-то это уже прошел, кто-то только на пороге.

Мы являемся компанией достаточно немолодой, но очень и очень перспективной. Наша площадка специализируется на том, что занимается торгами, предоставляет услуги торгов именно по строительной тематике. Мы являемся коммерческой организацией, то есть ни по 223-ФЗ, ни по 44-ФЗ мы не работаем. Мы работаем по Гражданскому кодексу. Я хотел бы немного рассказать о нашей площадке, непосредственно ее презентовать, не углубляясь в процесс машинного обучения и всего остального.

Первое, о чем я хотел рассказать. У нас на площадке есть каталог. Первым шагом в оптимизации закупочного процесса для нашей площадки стало сопоставление позиций, номенклатуры заказчика и каталога нашей площадки. На данный момент он содержит порядка 120 тысяч наименований. Первостепенной задачей было найти дубли товарных позиций заказчика, проверить их на соответствие ГОСТам и привести в единый вид с каталогом электронной площадки. Мы с этой задачей справились замечательно, потому что уже этот этап дал в результате возможность более точно отслеживать количество товара на складе, эффективно планировать закупочную деятельность.

А вторым этапом стала интеграция учетной системы заказчика и нашей электронной площадки. В рамках интеграции была реализована возможность ведения закупок через собственную учетную систему клиента. Заказчик отправляет закупаемые позиции на площадку, проставляет сроки и размещает закупку. По завершении торгов, вся эта информация по торгам попадает обратно в его же учетную систему.

Какие результаты мы получили? В первую очередь это удобство и сокращение времени создания торгов. А данные по итогам создания торгов, попадая автоматически в учетную систему заказчика, позволяют контролировать непосредственно все этапы проведения процедуры.

На площадке у нас есть так называемое визирование. Проведя аудит внутреннего взаимодействия отделов, принимающих участие в закупках, было выявлено, что визы собираются в основном в бумажном виде. Визы собираются в виде документов, когда руководители или какие-то другие уполномоченные органы согласовывают сам процесс торгов. Эта куча бумажек «ходит» по отделам и очень сильно замедляет процесс проведения. У нас же все это поставлено на поток. Все сделано в электронном виде и перенесено на нашу электронную площадку путем внесения всех ответственных сотрудников на площадку и создания четкой иерархии. Компания для ведения визирования вводит сотрудников, проставляет, кто чем должен заниматься, кто что может делать, то есть проставляет им права.

Следующее, что у нас есть. На площадке у нас также присутствуют одобренные поставщики, поскольку неотъемлемой частью закупочного процесса является проверка контрагентов на соответствие требованиям заказчика, о чем уже много было сказано. Ранее у нашего клиента процесс проверки происходил путем получения документов на электронную почту и последующая ручная сверка. Мы перевели этот процесс на площадку.

Потенциальные контрагенты теперь отправляют документы через площадку, получают одобрение и попадают в соответствующую группу по своему профилю. В случае если компания ведет список своих поставщиков, при приглашении к участию в торгах система фильтрует данный список. У компании служба безопасности отфильтровывает те организации, с которыми она хочет работать. По размещению торгов эти организации приглашаются в торги. Они приглашаются по первому параметру (одобрены они или не одобрены, соответственно, приглашаются, не приглашаются) и по второму параметру – по нашему каталогу, то есть компании приглашаются сугубо по той номенклатуре, которую они сами указали.

Следующее. У нас на площадке есть аналитика заказчика. Эти программные разработки позволили усовершенствовать и аналитические инструменты. Они у нас представлены в качестве ценовой аналитики и аналитики заказчика. Сегодня в двух словах хотелось бы остановиться именно на данной аналитике. Она представляет собой свод данных обо всех закупочных действиях, которые производил заказчик, и позволяет оценить эффективность его торгов.

Следующее. Здесь уже говорили о мобильных сервисах. У нас тоже есть два решения. Первое называется «СтройТорги.pro», второе – «СтройТорги.IP». Первое – это инструмент контроля для руководителей, который позволяет получать всю аналитику по проводимым в компании торгам. Второй – это инструмент для исполнителей, позволяющий полноценно работать на площадке с применением электронной подписи. Фактически через мобильные приложения на телефоне или на планшете компания может полноценно участвовать в торгах из любой точки мира.

Последнее, на чем хотелось бы заострить внимание – это виджет. Как только заказчик размещает торги на площадке, информация о них, включая основные параметры закупки, автоматически появляется на его сайте. Если компания хочет отображать на своем сайте закупочные процедуры, которые она проводит на площадке, пожалуйста, она размещает данный виджет в любом дизайне, в любом месте своего сайта. Это транслируется на весь интернет.

Это все, что я хотел рассказать о нашей площадке. Спасибо за внимание. Будут какие-то вопросы – обращайтесь. С удовольствием отвечу.

Ведущий – Миндич Д. А.:

– Коллеги, вопросы, комментарии? Сергей Джарашович, пожалуйста.

Картаев Сергей Джарашович, генеральный директор ООО «Синапс-Мск»:

– Вопрос, может быть, немного в сторону, но тем не менее. Вы сказали, что у вас есть инструментарий, который позволяет оценить эффективность торгов. Скажите, пожалуйста, что для вас эффективность торгов?

Романов А. Б.:

– В данном случае я имел в виду аналитику заказчика. Заказчик размещает у нас торги, прошли у него торги – одни, вторые, третьи. Он просматривает всю аналитику по прошедшим торгам, то есть цены, по которым все это закупалось, количество компаний, которые участвовали в торгах. Всю необходимую информацию, которую мы можем ему предоставить.

Картаев С. Д.:

– Вы предоставляете информацию, а оценивает эффективность заказчик – так, как считает правильным?

Романов А. Б.:

– Да, все верно.

Картаев С. Д.:

– Спасибо.

Ведущий – Миндич Д. А.:

– Сергей Джарашович, вопрос к вам как к консультанту. А вы как оцениваете эффективность закупок? Как бы вы посоветовали ее оценивать?

Картаев С. Д.:

– Я бы посоветовал ее оценивать сложно. Мы сейчас готовим методические материалы Минэкономразвития по оценке эффективности закупок. Там речь идет о том, чтобы оценивать совокупную стоимость решения задачи, ради которой приобретается продукция. Идея понятна? Причем возможны два варианта оценки эффективности закупок.

Первое. Абсолютная эффективность. Вы до закупки оцениваете совокупную стоимость решения задачи. Вы всегда что-то закупаете для того, чтобы решить какую-то задачу – производственную, социальную, политическую, какую угодно. Она сколько-то стоит. Для ее решения нужно произвести какое-то количество закупок. Вы примерно оцениваете, сколько это, по-вашему, должно стоить. Затем вы проводите закупки. Дальше вы, действительно, решаете эту задачу. После того, как вы ее решили, вы считаете, во что она вам обошлась, за счет чего сформировалась такая цена. Только в этом случае можно реально говорить об эффективности закупок. Это один из подходов – абсолютная эффективность.

Причем понятно, что иногда решаются долгосрочные задачи на многие годы, даже на десятилетия. Как же тогда дождаться? Как оценить эффективность, если мы еще не закончили, не решили задачу? Можно приближаться итерационно. Можно уточнять этот прогноз каждый год, сопоставлять с фактом. Это один ход.

А второй ход по оценке эффективности – это относительная эффективность. Это как раз тот вопрос, который я хотел бы затронуть в своем выступлении. У нас есть традиционно закупаемая продукция. Она закупается ради чего-то. Если вы закупили альтернативную продукцию, и стоимость решения задачи снизилась (здесь не обязательно оценивать абсолютное значение), то вы можете говорить об эффективности. Это, кстати, тот подход, который мы предлагаем использовать для того, чтобы определять, какая продукция является инновационной, какая не является инновационной. По нашему мнению, инновационная продукция всегда дешевле, чем традиционная продукция.

Ведущий – Миндич Д. А.:

– Большое спасибо за развернутый ответ. Мы «забросили удочку» в ваше выступление. Но сейчас я бы хотел предоставить слово Анастасии Сергеевне Жмурко, директору по развитию ЭТП «ТОРГИ 223», которая бы хотела поделиться опытом оптимизации бизнес-процессов ежедневных закупок на примере аптечных сетей. Пожалуйста, Анастасия Сергеевна.

Жмурко Анастасия Сергеевна, директор по развитию ЭТП «ТОРГИ 223»:

– Спасибо. Добрый день, уважаемые участники конференции. Знала, что буду выступать в конце, готовила речь: «Спасибо особо стойким». Оказалось, что все стойкие. Я сегодня буду рассказывать о конкретном кейсе «Автоматизация ежедневных закупок для аптечных сетей». Тема касается всех, поэтому я думаю, что всем будет интересно понять цепочку от производителя, дистрибьютора до аптеки, поскольку мы все посещаем аптеки. Но я говорю, чтобы сразу было понятно, о государственных аптеках, о 223-ФЗ.

Все помнят, что в 2017 году унитарные предприятия, то есть основные региональные фармации, имели унитарную форму собственности. С 2017 года их перевели под действие 44-ФЗ. Они как-то существовали, существовали сложно, поскольку основная часть фармаций имеют аптечные сети и работают на конкурентном рынке. Наверно, многие представляют, что это за рынок. Летом первыми унитарными предприятиями, которые опять вывели из-под действия 44-ФЗ, были как раз аптечные организации. Для аптечных сетей одной из основных задач как раз являлась организация закупок в рамках 223-ФЗ. Именно закупок товаров, которые идут на перепродажу и реализуются через аптечные сети. Решением такой задачи мы занимались во второй половине 2017 года.

Наверно, сначала стоит сказать несколько слов о нас. ЭТП «ТОРГИ 223» работает с 2012 года. Вообще биржевыми электронными торгами мы занимаемся достаточно давно. Центр поддержки находится в Нижнем Новгороде. Сразу скажу, что мы не нижегородская площадка, у нас есть заказчики из разных регионов. Мы не отраслевая площадка. Мы занимаемся не только закупками фармацевтики и медицинских изделий. У нас, конечно же, работают заказчики из разных отраслей – энергетика, образование и прочие. Основное направление деятельности – это организация закупок в рамках 223-ФЗ. Еще одно важное направление – это организация торгов по централизации закупок лекарственных средств для субъектов Российской Федерации.

Нижегородская область в далеком 2007 году первой внедряла эту систему централизации по обеспечению лечебно-профилактических учреждений, больниц через уполномоченную фармацевтическую организацию. Это отступление, чтобы вы понимали, почему именно мы начали заниматься этими торгами.

Я сейчас не буду приводить цифры по объему закупок, по количеству процедур, которые были за этот период у нас на площадке. Хочется сказать об одном очень важном показателе, которого нам удалось достичь по итогам 2017 года. Это процент состоявшихся процедур. Данный показатель у нас составил 90%.

Какова проблематика закупок аптечных организаций? Обеспечение аптечной сети ассортиментом – это непрерывный, как правило, ежедневный процесс пополнения складских остатков. Возвращаясь к работе в рамках 223-ФЗ, мы стали анализировать ситуацию. Выявилась следующая проблематика.

Первое. Это отсутствие централизации и слабая автоматизация процесса заказа лекарственных средств. Как правило, у большинства фармаций каждая аптека самостоятельно формировала заказ. Этот заказ привозился на точку. Представители аптек сами занимались этим. Как таковой централизации не было, и уж тем более не было автоматизации в этой части.

Следующее. Отсутствие у систем заказа лекарственных средств возможности для проведения торгов. Вроде бы кажется, современные технологии. Мы об этом много говорим. Площадки уже существуют более 10 лет. Многие электронные торги идут. Но при этом как раз в такой отрасли, как лекарственные средства, к сожалению, системы заказа таблеток не имеют торговых движков, как мы их называем. Там основной принцип выбора поставщиков из прайсов – исключительно по минимальной цене.

Следующее. Публикация большого объема информации о ежедневных закупках требует значительных трудозатрат. Об этом сегодня уже говорили. В том числе, повышается риск ошибки из-за человеческого фактора. Многие, естественно, находились в поиске оптимальной модели работы с закупками. У многих отсутствовала единая схема таких ежедневных закупок.

Что нами было сделано? Как выглядит эта цепочка сейчас? Первое. Через систему электронной торговой площадки грузится прайс поставщиков. Сделаю еще одно отступление. С 2012 года мы ведем каталоги. Сейчас именно каталоги по лекарственным средствам насчитывают порядка 150 тысяч уникальных позиций. Эти каталоги интегрированы с крупнейшими федеральными дистрибьюторами. В ежедневном режиме, несколько раз в день дистрибьюторы загружают прайс-листы на электронную торговую площадку для того, чтобы у нас была актуальная информация по ценам и по остаткам. Это очень важно для ежедневной закупки. Аптеки имеют возможность делать заказ либо по каталогу, который есть на площадке, либо они видят информацию в прайсах поставщиков, могут ориентироваться на прайсы, понимая, что на сегодня есть у конкретного поставщика или у того или иного поставщика. Следующее. Система сопоставляет дневные прайсы. Вообще все заявки аптек сводятся в одну общую заявку. Все это отправляется на расторговку.

Что касается расторговки, есть несколько критериев распределения заказа, которые учитываются электронной торговой площадкой. Я сейчас расскажу об этом чуть подробнее.

В качестве критериев распределения заказов могут учитываться несколько критериев со стороны заявки (это у нас получается со стороны заказчика) и со стороны прайсов (со стороны поставщика). Конечно же, есть два основных критерия. Это ценовой критерий и остаточный срок годности. Поскольку товар, как я уже сказала, приобретается для последующей реализации, очень важно, чтобы остаточный срок годности был достаточный для того, чтобы можно было продать этот товар в аптеке. Основной ценовой критерий. Конечно же, выборка происходит по минимальной цене. Причем у поставщиков есть возможность анализировать заявку. Это цветовая индикация на площадке. Они видят, проигрывают они по той или иной позиции или выигрывают. Могут, естественно, корректировать цены, которые есть у них в прайсе на сегодня, и попытаться побороться за ту или иную позицию.

В том числе, есть возможность обрабатывать со стороны заявки заказчика такой параметр, как признак – товар или группа аналогов. Приведу конкретный пример, самый простой. Есть анальгин. Требуется на поставку в аптеки. Есть несколько производителей. По большому счету, заказчику неважно, анальгин какого производителя будет в конечном итоге привезен на точку. Выборка будет производиться по минимальной цене, и будет осуществлен заказ.

Со стороны прайса поставщика есть также несколько критериев, которые могут учитываться. Ценовой критерий и срок годности – это то же самое. Также есть такой параметр, как кратность заказа по позиции прайса, когда у поставщиков есть отдельные позиции, четко определено, что заказ может осуществляться партиями десять, двадцать и так далее. Это, в том числе, учитывается при распределении заявки. Минимальный заказ по позиции прайса. Есть отдельные позиции в прайсах. Четко прописано, что заказ может осуществляться, условно, от 100 упаковок.

Последнее. Минимальный заказ поставки. Это важно, когда логистика организована таким образом, что не центральный склад фармации развозит самостоятельно по аптекам, а доставку осуществляют поставщики. В этом случае, конечно же, учитывая размер того или иного региона, учитывая удаленность тех или иных аптек, этот параметр имеет значение. Потому что на одну аптеку минимальный заказ может быть 2 тысячи рублей, на другую аптеку он может быть 5 тысяч рублей и так далее. Есть большие, серьезные регионы, как Красноярский край, протяженность большая. Конечно же, есть очень удаленные аптеки. Тогда минимальный заказ будет, условно, 30 тысяч рублей.

Что еще важно? Сегодня уже много говорилось о доступе субъектов малого и среднего предпринимательства к заказу. Эта система адаптирована для работы крупных федеральных дистрибьюторов. Как правило, у таких дистрибьюторов полностью автоматизирована система работы с прайсами, с распределением результатов. Но есть и возможность с помощью электронной торговой площадки работать более мелким поставщикам, у которых достаточный ассортимент. Они, конечно же, хотят реализовывать свою продукцию через сети аптек. В том числе, они могут поучаствовать в таких процедурах.

Вкратце о преимуществах системы. Естественно, есть интеграция с Единой информационной системой. От этого никуда не денешься. Сегодня я слышала от заказчиков, что никто уже не хочет ничего «набивать» в своей системе. Площадка все полностью создает автоматически, то есть вносит позицию в план закупки, создаются автоматические извещения. Это уже не будущее. Это уже сегодня. Если вы работаете на площадке, на которой этого нет, переходите туда, где это уже есть. Призываю вас к этому.

Гибкая система ЭТП, настраиваемые алгоритмы торгов, техническое сопровождение, обучение сотрудников, как со стороны заказчика, так и, конечно же, со стороны поставщика. Важен персональный менеджер, поскольку ежедневная процедура требует особого внимания, и возникает много вопросов, особенно на старте внедрения этого проекта. Поэтому всегда есть отдельный человек и номер телефона конкретного человека, к которому можно обратиться по всем вопросам.

Благодарю за внимание. Надеюсь, я рассказала доступно. Очень сложно раскрыть такую тему за 10 минут, установленные регламентом. Будут вопросы – обращайтесь. Еще один момент. Эту систему, конечно же, можно применять не только для аптечного ассортимента, для аптек, но и для автозапчастей. Поэтому мы занимаемся автоматизацией, занимаемся разработкой. Так что, если будут вопросы – обращайтесь.

Ведущий – Миндич Д. А.:

– Большое спасибо, Анастасия Сергеевна. Очень интересно. Я бы хотел передать слово Сергею Геннадьевичу Чумаченко, директору по закупкам и логистике АО «СИБЭКО». Тема его выступления: «Последние изменения 223-ФЗ: правовая ответственность заказчиков усиливается, требования к торговым площадкам возрастают». Вот такое драматичное название его доклада.

Чумаченко Сергей Геннадьевич, член правления, управляющий директор – директор по закупкам и логистике АО «СИБЭКО»:

– Добрый день еще раз, уважаемые коллеги. Постараюсь не занимать много времени. В предыдущих частях сегодняшней конференции говорилось очень много. Здесь все профессионалы, все специалисты в этой деятельности. Соответственно, все понимают, все уже провели мониторинг этих изменений и определили для себя какие-то риски. Остановлюсь коротко.

Каковы основные изменения? В законе установлены три основных участника закупочных процедур: заказчик, оператор торговой площадки, сама торговая площадка. Установлены минимальные сроки проведения конкурентных процедур, как с участием субъектов малого и среднего бизнеса, так и иных. Требования именно по количеству и по суммам закупок у субъектов малого и среднего бизнеса – 15%. Эта сумма увеличилась. Все это накладывает ограничения на площадки, а также определенные ограничения – на управление и организацию управления самой закупочной деятельностью заказчика.

Что по площадкам? Понимаем, что с 2019 года закупки у малого и среднего бизнеса (пока в законе написано так) – по площадкам, которые аккредитованы на работу по 44-ФЗ. Основные виды процедур и так далее. Что касается рисков, которые возникают, понятно, это риски несвоевременности, внешние риски – штрафных санкций и т.д.

Как подготовиться к этой работе, к этим вызовам? Первое. Подготовка внутренней системы организации закупочной деятельности, как ERP-системы, так и без ERP-системы. Кстати, я говорил в дискуссионной части, что многие, особенно корпоративные заказчики, у которых своя ERP-система, имеют проблемы с ее обслуживанием. Это хорошая оболочка, которую можно наполнить разными решениями, в том числе и по закупочной деятельности. Но именно сама методология наполнения решениями и реализация этой методологии в данной оболочке увеличивает продолжительность реализации. Полагаю, что электронные площадки со своими решениями, особенно продвинутые, могут помочь в этом.

Наш пример. Очень коротко. Боюсь повториться. Модель управления закупочной деятельностью «СИБЭКО», энергетической компании, которая генерирует свет и тепло в Западно-Сибирском регионе. Мы строили ее с 2011 года. Этим занималась консалтинговая компания «RU-COM». Закупочная модель, закупочная политика, как одна из политик управления также строилась в это время. Мы в это время еще пришли к выводу, что электронные закупки – это дешево, и если есть к этому воля – эффективно.

Недавно мы делали сравнение. Как бы эффективно ты ни закупал, один печатный лист формата А4 для большой организации стоит от 5 до 10 рублей. Мы говорим о преимуществах и недостатках, стоимости электронных закупок относительно закупок, конкурсов на бумаге. Тонны документации, которая хранится, архивируется, кем-то готовится – теми людьми, которым нужно платить. А эти люди – профессионалы.

Мы в это время занялись данной тематикой. ERP-система также не была готова к этому. Она разрабатывалась отдельно. Параллельно блок закупок в ERP-системе – делали все (чтобы оставляло свой след), начиная от заявки и заканчивая исполнением договора. Это дело построения заняло у нас порядка 2-3 лет.

Говоря об интеграции с площадками, мы выбрали другой путь. Мы выбрали путь через нашу отдельную уполномоченную закупочную организацию, которая создала удобный сервис, не такой тяжелый, как ERP-система. То, о чем говорили коллеги из «ТИМЛИС». Мы для себя создавали это в 2011 году. Не для тиражирования, для собственного потребления, как продукт управления. Этот продукт параллельно интегрировался с электронными площадками и с ERP-системой. Интегрировался только в тех задачах, которые были необходимы.

На сегодняшний день у нас закупки среди СМСП составляют порядка половины всех конкурентных закупок, проводимых на электронных площадках. Это достаточно большой объем. Для облегчения работы, для того, чтобы человеческий фактор не превалировал, все автоматизировали. Остается блок размещения в ЕИС планов, отчетов Корпорации СМСП и так далее. Этот блок очень ресурсоемкий, с точки зрения передачи информации, если делать это вручную. Видим в этом основной вызов. Понимаем, что эти процессы нужно автоматизировать. Со своей стороны мы готовы. Наша система (именно в УСЗО) готова. Заданы все алгоритмы. Ждем, пока к этому будут готовы внешние системы. Либо через площадки, с которыми мы сотрудничаем, либо напрямую в Единую информационную систему.

Что мы видим локально в связи с этими вызовами и рисками? Для удобства работы в связи с изменениями, укрупнениями площадок, которые могут быть. Регистрация – было бы очень удобно. Коллеги говори о каких-то очень удобных интерфейсах по взгляду, по глазу, по копии паспорта, который ты показал в экран монитора. Если я зарегистрировался в одном месте, меня уже спокойно воспринимают и не требуют подтверждения для работы с другими системами. Это одна составляющая.

Дальнейшее развитие ЭТП, как мы понимаем, будет связано с глубокой интеграцией в бизнес-процессы заказчиков, обеспечивая связь с блоками ERP-систем, финансовыми, бухгалтерскими, системами планирования. Потому что мы рассматриваем саму закупочную деятельность и, как говорили, эффективность – эффективность исполнения в нашем случае программ ремонтов, инвестиционных программ, программ эксплуатации, производственных программ. С чем связана эффективность? С тем, чтобы своевременно, качественно и по эффективной стоимости была произведена поставка именно в то время и в те сроки, когда это необходимо для исполнения данных программ.

Ведущий – Миндич Д. А.:

– Большое спасибо, Сергей Геннадьевич. Коллеги, есть ли у кого-нибудь вопросы, комментарии? Тогда я хотел бы передать слово и завершить эту секцию выступлением Сергея Джарашовича Картаева, который подготовил доклад на провокационную тему: «Нужны ли ЭТП? От конкуренции поставщиков к конкуренции решений». Коллеги, пожалуйста, включите презентацию.

Картаев С. Д.:

– Добрый день, уважаемые коллеги. Я представляю компанию «Синапс-Мск», которая не является ни ЭТП, ни заказчиком, в некотором смысле является поставщиком. В общем, мы экспертная организация в области регламентированных закупок. Компания «Синапс-Мск» на рынке уже на протяжении десяти лет. Сегодня я выступаю здесь в основном как представитель профессионального сообщества, объединенного проектом «Инновационные закупки», который был инициирован Минэкономразвития в 2014 году, и в котором на сегодняшний день уже приняли участие больше 1000 человек, более 500 организаций. Те документы, те решения, которые появляются в рамках этого проекта – это решения, подготовленные большим количеством людей. На последней конференции – РЖД, «Росимущество», Госдума, Минэкономразвития.

Коль скоро у нас тема секции «Будущее инфраструктуры», я хотел бы поговорить о будущем инфраструктуры. Тот момент, который мне больше всего интересен в этом будущем, можно было бы обозначить как переход от конкуренции поставщиков к конкуренции решений.

Если мы посмотрим, как устроен сейчас процесс закупок в соответствии с регламентирующими нормативными документами, то, по сути, он у нас начинается с размещения извещения о закупке и заканчивается исполнением договора. Правда, там описывается еще и планирование. В основном вся интрига разворачивается вокруг блока закупочной процедуры или процедуры определения поставщика. Само название говорит, что в рамках этой процедуры принимается решение о том, у кого будем покупать.

Когда в 2014 году проходила первая конференция по электронным торговым площадкам «Эксперта РА», речь шла практически только об этом. Уже тогда мне хотелось направить электронные торговые площадки к тому, чтобы они смотрели несколько шире, не только на определение поставщика. За исключением самых продвинутых, типа В2В, которые к тому времени уже десять лет с лишним были на рынке, отлично понимали, о чем идет речь, ЭТП в основном концентрировались только на отборе поставщика. Сейчас, слава Богу, мы слышим, что очень много делается и за рамками отбора поставщика. Но в основном это связано с заключением и исполнением договора.

Федеральная антимонопольная служба, что тоже очень интересно, контролирует эту часть – у кого покупаем. По большому счету, их вообще не интересует, что именно вы собираетесь покупать.

Почему мне кажется, что это очень важный тренд, и было бы хорошо, если бы электронные торговые площадки сразу его учитывали в своем дальнейшем развитии? У нас очень быстро все меняется, очень быстро все развивается. Если раньше мы могли воспроизводить свою деятельность на одной и той же продукции, то мы, к сожалению, и сейчас часто это делаем. Хотя есть альтернативные, гораздо более эффективные продукты. Только об этом мы не знаем. Либо мы не готовы потратить время на то, чтобы оценить и выбрать, что же, действительно, лучше.

Я в лоб спрашивал у Федеральной антимонопольной службы: «Вы знаете, есть деревянные шпалы, есть композитные шпалы. Деревянные шпалы дешевле, чем композитные. Но в пересчете на год эксплуатации, композитные получаются дешевле. Что с вашей точки зрения эффективнее? Что нужно закупать?». На что последовал очень конкретный ответ ФАС: «Это должен решить заказчик».

Ответ на вопрос «Что покупаем?», мне кажется, может стать следующим направлением, в котором могут работать ЭТП. Причем, действительно, именно ЭТП или иные не корпоративные, надкорпоративные структуры. Почему? Во-первых, все-таки это специфический сервис, не являющийся специальной производственной деятельностью компаний. Еще можно спорить, в каких случаях что выгоднее. Но совершенно точно сейчас очень важно работать на глобальный максимум. Те площадки, которые сейчас работают, собирают сведения от большого количества заказчиков, от большого количества поставщиков и могут выдавать аналитику, опираясь именно на такие сведения, а не только на свои, корпоративные. Поэтому для ответа на вопрос «Что же выгоднее покупать? Что стоит покупать?» очень важна такая надкорпоративная или межкорпоративная структура. Значит, роль электронных торговых площадок в этой части должна возрастать.

Если говорить о процессе, связанном с закупкой, покупка – это решение, которое принимается на предварительном этапе (сейчас уже стал вводиться термин «предзакупочные процедуры»). Вы, наверное, знаете, что 223-ФЗ требует, чтобы большинство крупных компаний с государственным участием (на сегодняшний день это уже не все подряд, как было еще до конца прошлого года, а только некоторые, специально определенные постановлением правительства) должны установить для себя порядок внедрения инновационных решений и написать такое положение. Такое же, как положение о закупках.

Что там, как предполагается, должно присутствовать, согласно методическим материалам Минэкономразвития, которые сейчас готовятся к рассылке по компаниям? Я хотел бы обратить внимание только на некоторые моменты. Это взаимное информирование о спросе и предложении. Сейчас информирование о спросе идет через планы закупок и через извещения. Но это то, что нужно прямо сейчас. А вот что может понадобиться через какое-то время – сейчас такого информирования нет. Это как раз ограничивает нашу возможность предложить лучшее решение.

Что может быть использовано для того, чтобы информировать рынок о том, что вам нужно, и, наоборот, чтобы поставщики информировали заказчика о том, что они готовы предложить? Используются разные подходы к тому, как проинформировать поставщика о том, что эта закупка может быть ему интересна. О чем сегодня рассказывал Андрей Бойко? О том, что они могут на основании статистики сказать с высокой долей вероятности: «Тебе, поставщик, будет интересна вот такая закупка». Но это о том, что закупается.

А если не закупается? Какова идея, если по самому верхнему краю? Уйти от продуктового описания, потому что мы не знаем, какой продукт может понадобиться для решения нашей задачи. Перейти в термины описания изменений в деятельности. Мне, как заказчику, нужно, чтобы в такой-то деятельности были такие-то изменения вот с такими-то эффектами. Например, деятельность, осуществляемая заказчиком – это деятельность по комплексному обслуживанию помещений. Что требуется? Снижение затрат на отопление. Детализация описания – снижение затрат на отопление объектов городского хозяйства.

Я как заказчик описал. Что делает поставщик? Поставщик со своей стороны тоже описывает. Он говорит: «Мое решение подходит для деятельности по комплексному обслуживанию помещений и проводит к снижению затрат». Мы уже на этом уровне можем установить предварительное соответствие между спросом и предложением. Что он предлагает? Вполне конкретное решение: тепловой насос, преобразующий низкопотенциальное тепло грунта, сточных вод и так далее.

О чем здесь идет речь? О том, что когда что-то попало в план закупок – дальше все отлично работает. Отстроено, и отстраивается еще тщательнее. Используется современная технология, блокчейн, искусственный интеллект и все остальное. Но что попадает в план закупок? Хотелось бы, чтобы электронные торговые площадки на это тоже обратили внимание. Не могу не сделать реверанс в сторону B2B-Center, потому что у них был действительно интересный проход в эту сторону, когда предполагалось, что B2B-Center будет объединен с ресурсом StartBase. Если заказчик собирается закупать какой-то продукт через ЭТП, а на StartBase есть альтернативный продукт с лучшими характеристиками, то заказчик просто об этом уведомляется. Насколько я знаю, он не очень пошел.

Реплика из зала:

– До сих пор работает.

Картаев С. Д.:

– Подведу итог. Мне кажется, будущее в том, чтобы расширять функционал электронной торговли не только в сторону исполнения договора, но и в сторону выбора решения, что в этом очень важна роль информирования о перспективной потребности и информирования о возможностях рынка для того, чтобы формировать план закупок.

Ведущий – Миндич Д. А.:

– Огромное спасибо, Сергей Джарашович. Есть ли вопросы? Тогда я предлагаю перейти к самой приятной части нашей конференции – к награждению. Я приглашаю заместителя генерального директора рейтингового агентства «Эксперт РА» Дмитрия Кабалинского для того, чтобы вручить дипломы победителям, которых я сейчас объявлю.

Коллеги, у меня есть объявление, которое очень соответствует случаю, потому что наш замечательный партнер Winline сейчас будет проводить у своей стойки розыгрыш всяких вкусных вещей, которые очень приличествуют случаю, торжественному награждению и вообще хорошему сегодняшнему дню.

Реплика из зала:

– Будет не только розыгрыш, но еще и дегустация.

Ведущий – Миндич Д. А.:

– Тем более. Не проходите мимо. Спасибо вам огромное! До встречи.

Вернуться к содержанию

Пленарная дискуссия «Рынок услуг ЭТП в канун технологической революции и законодательных изменений»Секция 1 «ЭТП и повышение конкурентности регулируемых закупок»Секция 2 «Будущее инфраструктуры электронной торговли B2B глазами крупнейших заказчиков»

 

Пленарная дискуссия «Рынок услуг ЭТП в канун технологической революции и законодательных изменений»

 

 

Секция 1 «ЭТП и повышение конкурентности регулируемых закупок»

 

 

Секция 2 «Будущее инфраструктуры электронной торговли B2B глазами крупнейших заказчиков»