Конференция «Университеты и устойчивое развитие: международная повестка и национальные цели России»

Пленарная дискуссия «Роль университетов в формировании национальных принципов устойчивого развития»

Кабалинский Дмитрий, заместитель генерального директора рейтингового агентства RAEX

Скачать презентацию

Апасова Елена Михайловна, проректор по стратегическим коммуникациям РУДН

Скачать презентацию

Веселова Анна Сергеевна, директор центра управления устойчивым развитием компаний (ESG-центр), Высшая школа бизнеса НИУ ВШЭ

Скачать презентацию

Иванов Михаил Витальевич, руководитель стратегического проекта BaumanGoGreen по программе «Приоритет-2030», директор центра научно-публикационной аналитики и международных рейтинговых исследований МГТУ им. Н. Э. Баумана

Скачать презентацию

Марголин Андрей Маркович, проректор РАНХиГС, д.э.н. профессор, заслуженный экономист РФ

Скачать презентацию

Ремчуков Максим Константинович, директор по устойчивому развитию, «Сибур», председатель наблюдательного совета ESG-Альянса

Скачать презентацию

Саввинов Василий Михайлович, проректор по стратегическому развитию СВФУ им. М.К. Аммосова

Скачать презентацию

Тополя Иван Владимирович, председатель Комитета по интегрированной отчетности

Скачать презентацию

Турбина Капитолина Евгеньевна, главный научный сотрудник центра устойчивого развития МГИМО, заместитель директора по развитию Института международной торговли и устойчивого развития (ИМТУР)

Скачать презентацию

Штыхно Дмитрий Александрович, проректор РЭУ им. Г. В. Плеханова

Скачать презентацию

Секция 1. Образование в сфере ESG: интересы студентов, возможности вузов и спрос работодателей

Берелидзе Зураб Георгиевич, руководитель центра устойчивого развития Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х. М. Бербекова

Скачать презентацию

Денисова София Денисовна, руководитель направления по автоматизации, искусственному интеллекту и продуктам для ESG-трансформации, «Сбер»

Скачать презентацию

Куричев Николай Константинович, декан факультета географии и геоинформационных технологий НИУ ВШЭ

Скачать презентацию

Филимонова Анастасия Николаевна, руководитель направления по бренду работодателя ДОМ.РФ

Скачать презентацию

Секция 2. Достижения вузов в сфере устойчивого развития: критерии оценки

Александрова Юлия Константиновна, генеральный директор экспертно-аналитической компании «Киберия»

Скачать презентацию

Беляева Жанна Сергеевна, к.э.н., доцент, академический директор Института экономики и управления УрФУ, председатель рабочей группы «Комитет по устойчивому развитию УрФУ»

Скачать презентацию

Ватолкина Наталья Шамилевна, заместитель проректора по стратегическому развитию НИУ ВШЭ

Скачать презентацию

Гречаная Анастасия Юрьевна, руководитель направления развития ESG-проектов рейтингового агентства RAEX

Скачать презентацию

Денисова София Денисовна, руководитель направления по автоматизации, искусственному интеллекту и продуктам для ESG-трансформации, «Сбер»

Скачать презентацию

Киреев Сергей Васильевич, директор центра мониторинга и рейтинговых исследований Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ»

Скачать презентацию

Ледков Евгений Александрович, заместитель директора Департамента по управлению имущественным комплексом ДВФУ

Скачать презентацию

Яценко Елена Борисовна, заместитель директора по научной работе Института экологии РУДН

Скачать презентацию

Пленарная дискуссия «Роль университетов в формировании национальных принципов устойчивого развития»

Секция 1. Образование в сфере ESG: интересы студентов, возможности вузов и спрос работодателей

Секция 2. Достижения вузов в сфере устойчивого развития: критерии оценки

• Пленарная дискуссия «Роль университетов в формировании национальных принципов устойчивого развития»
• Секция 1 «Образование в сфере ESG: интересы студентов, возможности вузов и спрос работодателей»
• Секция 2 «Достижения вузов в сфере устойчивого развития: критерии оценки»

Пленарная дискуссия «Роль университетов в формировании национальных принципов устойчивого развития»

Гришанков Дмитрий Эдуардович, ведущий: Уважаемые коллеги, мы второй раз обсуждаем тему «Вузы и устойчивое развитие». Если вы помните, в прошлом году были здесь довольно жаркие дискуссии, потому что, как выяснилось, понимание роли вузов и, самое главное, понимание, что такое устойчивое развитие, не везде совпадает, мягко говоря. В этом году мы решили сделать упор на мнение работодателей, потому что, в конце концов, основной потребитель того, чем занимаются в вузе, — это работодатели.

И огромное спасибо! У нас присутствуют сейчас в президиуме два представителя бизнеса, и я думаю, что мы от них что-то услышим. Но перед этим мы провели с представителями работодателей серию углубленных интервью. Результаты в этой записке. Она очень толстая, я не люблю толстые записки. Но не поднялась рука сократить эти 90 страниц.

Я думаю, что многие здесь могут почерпнуть много интересного. Там есть и обобщающая часть, и сами оригинальные интервью. Я думаю, что очень важно понимать, что работодатели ждут от высших учебных заведений. И как мы построим работу? Сначала наш представитель сделает краткий доклад по результатам этого исследования, а дальше все участники выскажут свое мнение. Итак, слово Дмитрию Кабалинскому, заместителю директора RAEX; он сообщит краткие итоги нашего исследования.

Кабалинский Дмитрий Игоревич, заместитель генерального директора RAEX: Доброе утро, уважаемые коллеги. Будьте добры, презентацию выведите, пожалуйста. Российский бизнес уже лет 20 говорит об устойчивом развитии, до сих пор он говорил об этом, скажем так, в рамках факультативных занятий, очень престижных, очень почетных, но все-таки необязательных для исполнения.

Ну, похоже, что сейчас тема устойчивого развития войдет в обязательную программу для бизнеса, и есть к тому важные и надежные приметы. И одна из них — это тренд на регулирование, в частности, регулирование отчетности. Как известно, всякая деятельность лишь тогда чего-нибудь стоит, если за нее надо отчитываться. И до недавнего времени в сфере отчетности в области ESG и устойчивого развития, в общем, процветал плюрализм, а сейчас ситуация меняется.

Большинство стандартов, которые использовали, сейчас как-то стараются вбирать уже в отчетность ФРС, МСФО, и именно в эти стандарты, с этими стандартами гармонизируются законодательства и нормотворчество целого ряда стран.

Россия в русле этого процесса. И сейчас и регуляторы, и профильные министерства стараются издавать свое видение тех показателей, той отчетности, которые рекомендованы компаниям. Естественно, что очень важна тема национальных приоритетов, которая отражена, в частности, в майском указе Президента.

Другое дело, что сейчас процесс пойдет все более и более быстрыми темпами. На этом слайде вы видите картинку, которая иллюстрирует продвижение новых стандартов отчетности в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и мы видим, что даже в этом регионе мира, не самым передовом, скажем так, процессы перехода на стандарт МСФО завершатся к 2028 году, то есть совсем скоро.

Такая ситуация требует от российских компаний переосмысления вообще подходов к своей работе в области устойчивого развития и в частности подходов к работе с кадрами в этой сфере. Собственно говоря, это подвигло нас на проведение нашего исследования, главной целью которого стала попытка определить видение российского крупного бизнеса, ведущих экспертов в этой сфере, перспектив работы с кадрами и той повестки, которую компания выдвигает при наборе персонала. Для этого мы провели углубленные интервью с целым рядом крупных компаний, с консалтинговыми структурами, экспертным сообществом. И вот к каким выводам мы пришли.

Вывод первый. Тема ESG — это удел достаточно компактных подразделений. Это не гигантские департаменты, в которых работают десятки человек, это достаточно компактные и малочисленные подразделения. Второе. Кадры для этих подразделений предпочитают готовить внутри компании. Компании чаще всего считают, что именно в этой сфере они достигнут большего эффекта. Надо честно признать, что те специалисты, с которыми мы им имели честь общаться, достаточно скептически оценивают магистерские или бакалаврские программы в области ESG специализированные, но готовы сотрудничать с вузами в части развития программ дополнительного образования.

И, наконец, третий вывод — это о том, что на обозримую перспективу ESG-повестка останется в фокусе российских компаний, но сами подходы к оценке ESG-деятельности компаний будут локализироваться и будут иметь яркую национальную специфику.

Итак, первый блок — вопрос, в котором мы постарались рассмотреть, кто и как работает над ESG в крупных российских компаниях. И мы поняли, что, вообще говоря, средняя численность сотрудников ESG-подразделений в крупном бизнесе варьируется от 3 до 15 человек. Это очень немного. Мы достаточно плотно занимаемся оценкой деятельности российских компаний в сфере ESG. У нас есть рейтинги в этом отношении и есть рэнкинг ESG, который мы готовим по публичной отчетности компании.

Мы понимаем, что плотно темой ESG в России занимается до сотни компаний, причем эта цифра дается с очень большим запасом. Если мы произведем нехитрые арифметические расчеты, например, умножим средние 10 человек численности на 100 компаний, мы получим порядка тысячи человек, которые вообще занимаются ESG как направлением деятельности. А если мы поймем, что потребность в выпускниках вузов попробуем оценить очень грубо, например, на уровне 10 % от этой тысячи, то мы поймем, что речь идет о сотне человек, может быть, о полутора сотнях, но не больше.

Кто работает в этих подразделениях, какое образование они имеют? Видна закономерность, что в компаниях, деятельность которых оказывает существенное влияние на природу, на экологию, работают специалисты с базовым образованием в области экологии, геологии, почвоведения, то есть те, кто по первой специальности, в общем, близки к пониманию этой темы.

Чем дальше деятельность компании, чем меньше природа, чем меньше природное воздействие компании, тем больший круг специалистов в теме ESG вовлекаются в ход, идут уже и финансисты, и пиарщики, и HR. И если говорить о мнениях компании, тех участников, с которыми мы провели наши интервью, то в компании «Aлроса», например, в ежедневную повестку устойчивого развития вовлечены 5 человек.

По оценкам Виктора Давыдова, представителя консалтинговых компаний, наиболее эффективные в этой сфере люди, которые имеют базовое образование в географии, геологии и почвоведении. Достаточно любопытный слайд, который представлен нашими партнерами исследования — компанией «Киберия» и при поддержке Томского государственного университета. Наши партнеры проанализировали требования, которые предъявляются к кандидатам на позицию «аналитик в сфере ESG». Соответственно, анализировались вакансии, которые были представлены за последние три года на HeadHunter и на других агрегаторах. И мы поймем, что на самом деле главным требованием, которое компании предъявляют к ESG-аналитику, является умение делать презентации в PowerPoint.

Вторая важная особенность специалиста в области ESG — это знание английского языка. Что касается, собственно, знаний и навыков в области ESG, то эти требования находятся на седьмом месте по популярности в вакансиях. Налицо явные признаки массового гринвошинга, если называть вещи своими именами.

Как готовят и как повышают квалификацию ESG специалистов в бизнесе? Во-первых, крупные компании ориентированы прежде всего на самообеспечение и образование сотрудников в рамках непосредственно производственного процесса.

Главную роль здесь играют получение практического навыка непосредственно в компаниях или в корпоративных университетах, притом речь идет о подготовке в рамке каких-то краткосрочных и достаточно интенсивных курсах. Бизнес готов тратить деньги на переподготовку и подготовку специалистов в области ESG, но не на многолетние программы подготовки бакалавров или магистров, а скорее на внешнеобразовательные программы; и совместное с компаниями участие в дополнительном образовании, по мнению участников наших интервью, — это потенциальная ниша для вузов.

На этом слайде процитирована прямая речь некоторых участников наших интервью. Некоторые из них являются спикерами нашей сегодняшней секции. В общем, точка зрения вполне понятная. И если говорить о перспективах ESG в России, то стоит отметить, что, несмотря на то что ESG-повестка, в общем, импортирована Россией, она, видимо, должна будет адаптироваться к российским реалиям, и именно российские реалии будут диктовать главные требования к компаниям в этой сфере. Двигателем локализации станет внедрение государственных норм и стандартов в рамках климатической повестки и природоохранного законодательства.

Наконец, мы считаем, что наиболее востребованными в ближайшей перспективе в категории ESG-специалистов станут климатологи, риск-менеджеры и составители публичной нефинансовой отчетности. У нас есть намерение подготовить свою систему оценки вузов в сфере ESG. Чуть более подробнее мы оба поговорим об этом в рамках нашей второй секции, которая состоится сегодня после обеда.

Поэтому, как говорят в телевизоре, не переключайтесь. Спасибо.

Гришанков Д. Э., ведущий: Да, спасибо большое, Дмитрий. Теперь, собственно, к нашей пленарной дискуссии. Я предварительно ознакомился с темами докладов, может быть, не столь глубоко проник, но они разбиваются на три группы докладов. Первая — это мнение работодателей. Наверное, мы с этого начнем. Это соответствует той аналитической записке, которую мы подготовили. Дальше: чему и как учить. И дальше третий блок — это как внедрить в стратегию университета тему устойчивого развития. Какой здесь опыт, какое целеполагание и так далее. И я попрошу докладчиков ориентироваться на регламент в 8-10 минут, чтобы мы все могли высказаться, может быть, тогда останется у нас время как-то порефлексировать.

Слово для первого выступления хочу предоставить Максиму Константиновичу Ремчукову, который представляет и компанию «Сибур», не самую маленькую компанию, он также председатель наблюдательного совета ESG-Альянса. Максим Константинович, я сразу два задам две темы. Возможно, вы на них как-то отреагируете. Первое — это горизонт планирования. Исходя из вашего интервью, получается, что ситуация быстро меняется, поэтому быстро меняются требования, с одной стороны. А с другой стороны, горизонт страны планируют до 2050, до 2060 года и так далее. Вроде какой-то такой дисбаланс получается. А во-вторых, я посмотрел, кто преподает в ведущих вузах тему ESG, — это представители промышленности, там должно быть тогда все хорошо.

Ремчуков Максим Константинович, директор по устойчивому развитию, «Сибур»: Коллеги, доброе утро всем. Спасибо организаторам. Мне кажется, что уже на этапе исследования и интервьюирования было понятно, что тема важна и точно нужно какую-то обратную связь снимать от потенциальных работодателей, от тех, кто готовит, и, наверное, еще от тех, кто выбирает этот путь и готов, по сути, инвестировать в себя, в знания через то, чтобы быть конкурентоспособным, и в том числе и в этой теме, либо благодаря этой теме раскрыться где-то еще.

Мне кажется, что все равно фундаментально темп изменений такой, что тема и одновременно тема устойчивого развития, как сказал один человек, широка как жизнь; в моем представлении скорость изменений и широта темы предполагает, что все-таки люди, специалисты, должны понимать общую рамку устойчивого развития, для чего это, какие основные драйверы, есть ли в этом риски, в таком широком смысле. Потом идет какое-то каскадирование вниз по темам, которые может формировать профиль специалистов, потому что, честно говоря, я не встречал, и трудно представить, что человек может одинаково хорошо разбираться и в той части, которая касается условной экономики занятого цикла, снижения климатического воздействия, образовательных волонтерских программ либо продвижения повестки разнообразия равных возможностей, и быть одновременно сильным во всех этих темах, либо охрана труда и промышленная безопасность как-то, что попадает под зонтик устойчивого развития.

Но здесь тоже важный нюанс. Я хотел сказать о том, что и в компаниях же тоже по-разному управление устроено. В одних компаниях устойчивое развитие — это зонтик, и он больше отвечает за целеполагание, за отчетность, и за целеполагание на уровне, например, корпоративной стратегии в области устойчивого развития. И там под ним есть отдельные руководители, и это такая роль. А есть где-то, где все вместе, экология, охрана труда и промышленная безопасность и регионы присутствия.

Поэтому тоже, мне кажется, надо учитывать эту модель. Мне кажется, что модель, когда это зонтик про целеполагание и отчетность, более эффективная. Потому что не нарушает, там должна быть сила компании, которая бы помогала синхронизировать усилия одних. Мне кажется — я имею в виду тех, кто отвечает за конкретные показатели — это одно из требований, в моем понимании, к специалистам по устойчивому развитию и к тому, чему их учат. Им нужно понимать, как их усилия по своему направлению плюс внедрение новых практик, новых процессов откликаются на уровне коммитментов и стратегических целей компании, как это отражается в отчетности, какие новые вызовы. Я увидел, сейчас на слайде было, что на седьмом месте только ESG-аспект, но ведь выше там что стоит? Аналитическое мышление, в целом способность работать с источником информации, анализировать эту информацию. И сейчас, поскольку все так ускорилось, это даже важнее, в моем понимании.

То есть человека, который придет к тебе в команду, можно за полгода в хорошем смысле интенсивно через задачи обучить этим вещам. Если он не знает, как работать, из какой информации, не знает английского языка… Хорошо бы еще, чтобы он китайский знал. Если он не знает языки, не умеет работать с информацией, не умеет делать синтез того, что нужно, потому что в большой компании нет у людей времени на то, чтобы погрузиться так же, не знаю, условно, в исследование на 200 страниц. Нужна короткая выжимка, синтез того, как это использовать.

Поэтому мне кажется, у меня точно нет, я точно ничего не имею против программ подготовки, которые сейчас есть, даже в некоторых из них мы, как команда, давали комментарии, но мне кажется, что сейчас из-за этих факторов скорости и разнообразия тем все-таки важно, чтобы эти программы, может быть, были, то есть либо это фокусно внутри бакалавриата год, либо в магистратуре год-полтора, — сейчас не берусь, не профессионально не могу рассуждать, сколько должно быть по времени, сколько должно быть часов — но это либо должно быть внутри, компактно, на семестр или на курс, на год, либо это должно быть в разных дисциплинах протянуто с первого курса, например, по четвертый, чтобы везде была отсылка на устойчивое развитие. Ребята, мы изучали с вами финансы, а посмотрите, у нас на первом курсе условно, да, а на третьем курсе у нас есть истории инвесторов, во что они вкладывают, что есть ETF-фонды и как они связаны с устойчивым развитием, да, как компании оценивают свой портфель.

То есть должно быть все время напоминание, чтобы они не забыли, чтобы на третьем, четвертом курсе магистратуры они могли сделать отсылку к тем знаниям, которые они получили, казалось бы, как общие. У меня есть несколько слайдов, мне кажется, полезных. Про то, как устроено. Мы же хотели поговорить про то, что в компаниях есть для того, чтобы понимать запросы. Как устроено у нас, и как мы в том числе закрываем эти потребности. Мы работаем, школа, вузы, ссузы, молодые специалисты, которые пришли, и внутри все равно не останавливается обучение, где-то заканчивается уже, по сути, постоянным совершенствами профессионального мастерства.

Но то, что мы видим, — дефицит кадров в целом, да, огромный дефицит для обрабатывающих промышленностей; все понимают, да, борьбу за ресурсы, поэтому здесь у нас со школы какая-то воронка образуется: те, кого бы мы хотели в компании видеть, потом подрастают, идут в вузы, профильные олимпиады, приходят в компанию, у них есть наставник, у них есть набор дисциплин, которые они сами выбирают, как внешних, так и внутренних. Но такой трек, получается, он постоянно…

Нет момента, в котором молодой специалист теряется, будет ли он потенциальным работником компании либо уже стал. Есть у нас внутри корпоративный университет, и здесь важно, что мы учим разными способами. Мы учим как внутренними наставниками, корпоративными тренерами, так и внешними. Программы тоже делятся на внешние или внутренние. Я, когда обратную связь давал коллегам, которые проводили исследование. То есть действительно компактные тренинги на 2-3 дня в консультированном виде либо модуль какой-то — они точно продвигают в нашей ситуации специалистов по устойчивому развитию, он делает шаг вперед, потому что у него появляется возможность. Мы обязательно следим, чтобы он не отвлекался на задачи, которые у него есть по работе, мог два или три дня, обычно два, погрузиться полностью в эту тему. Более того, там уже два дня полных, это все-таки два раза по восемь — шестнадцать часов сконцентрированной работы, и есть возможность действительно углубиться и потом, может быть, вернуться к чему-то еще через полгода, в зависимости от того, какие задачи есть.

В целом мне нравится, я слышал от Министерства образования тезис о том, что, конечно, сейчас подготовка специалиста в вузе по его специальности это 40-30-30: 40 % — это его профильная специальность, на которой он учится, 30 % — это все равно про экономику, про понимание базовых метрик экономических, финансовых, и 30 % — это умение работать в проектной команде. И сегодня, когда скорость такая, какая есть у нас, из-за изменения внешнего контекста, изменений рыночных как внутри страны, так и за рубежом.

Конечно, здесь скорость и адаптация человека к новым требованиям, и, самое главное, переключение. То есть каждый день, даже в устойчивом развитии, вне зависимости от того типа, как устроена работа в компании, человек вынужден переключаться с операционных задач на проектные. Он сейчас внутри дня работает, у него две абсолютно операционные задачи связаны пусть даже с устойчивым развитием, с развитием экономики замкнутого цикла, с закупкой чего-то, продажей чего-то.

А вторая половина дня у него из встреч и проектов, где он является частью проектной команды. Это переключение туда-сюда, оно сложное, правда, оно требует подготовки. И в этот момент, мне кажется, это не обязательно, что должна быть подготовка прям сильно по устойчивому развитию. Он просто должен быть хорошим специалистом. Я всегда вспоминаю историю советского кинематографа.

Когда читаешь биографию великих артистов советских, там очень часто встречаешь.: «яхотел стать артистом, но родители мне сказали в 50-х годах, нет, ты пойди, специальность получи сначала, а потом будешь своими этими, значит, на сцене прыгать и так далее». То есть надо иметь крепкую базу, да, химика, технолога, инженера, и потом на нее, уже в зависимости от задачи того, куда двигаются тренды, будет нанизываться новое знание, человек будет через себя это пропускать.

Но здесь мы хотели показать просто, сколько часов в целом, то есть с кем взаимодействуем и сколько часов; и здесь в среднем, чтобы вас тоже не ввело в возбуждение, я потом уже перед самым выступлением просто обратил внимание, здесь 20 часов на человека в год, это только по линии корпоративного университета. А так у нас 192 часа в год на одного сотрудника приходится обучение. Внешнего, внутреннего. Японские компании порядка, насколько я знаю, в среднем 250-260 практически, то есть каждый день по часу.

У нас 192, и это разные форматы. Это я к тому, что внутри бизнеса, у которого есть потребность заниматься устойчивым развитием, он понимает, что это часть очень большой работы, которая связана с борьбой за кадры, за то, как их привлечь в компанию, как их потом удерживать, мотивировать, то есть комплексная работа.

Здесь показан просто клиентский путь школьника, так назвали, на самом деле очень важно. Видим, например, что дети с интересом смотрят — эта воронка, про которую я уже упоминал — дети с интересом смотрят, например, на химию, но потом, когда доходит дело до 10-11-го класса, выясняется, что из этой воронки тех, кто учится (мы смотрим в регионах) где-нибудь в Башкирии или в Тюмени, видим, что там выхлоп совсем маленький.

То есть конверсия тех, кто захотел пойти, им интересно заниматься химией, тех, кто потом оказался на предприятии, которое рядом находится с забором и, в принципе, является важным элементом бренда работодателя, его знают в небольшом городе в республике Башкирия, выясняется, что конверсия очень низкая. И получается, что надо идти к педагогам, к преподавателям, инвестировать в то, чтобы где-то в их подготовку, то есть это такой взаимосвязанный процесс, это не только про тех, кого мы привлекаем, а и тех, кто учит, тех, кого мы хотели бы видеть в компании. Набор инструментов, здесь презентация точно доступна же будет, да, Дмитрий, наверное?

Гришанков Д. Э., ведущий: Да, и презентация, и видео.

Ремчуков М. К.: Да-да, что просто презентация, точно можно эти слайды забирать, мы осознанно смотрим на то, что делаем. Здесь просто хотели показать, что внутри нас есть и два выросших института подготовки, по сути, специалистов, либо такого прикладного НИОКР, есть «ПолиЛаб» в «Сколково», где мы работаем в прикладном смысле, с наукой прикладного характера, когда мы с нашими клиентами ищем какие-то новые рецепты для полимерных решений, а есть Сибуринтех в Тобольске, это, по сути, площадка обучения, кстати, не только для сотрудников «Сибура», где можно на конкретном оборудовании обучаться в течение компактного времени, может быть растянуто на полгода, допустим, и с модулями там раз в полтора месяца будут люди приезжать, но это про то, что мы смотрим конкретно на конкретное направление подготовки, которое мы отбираем людей внутри компании, потому что до появления Сибуринтеха в одном месте такой возможности не было, поэтому мы эту площадку используем и для нас, и для того, чтобы коллег… Про «Полилаб» в «Сколково»: уже шестой год функционирует такой успешный центр, мы сейчас, главное, тиражируем это решение, и получается, что специалисты, которые приходят, приходят в «Полилаб», который не только в Москве, но и в регионах присутствия. Им там интересно реализовываться с точки зрения того, что они узнали, когда учились еще, например, в «Сибуре» еще не были. Коллеги, спасибо за внимание, но если будут потом вопросы какие-то, я готов ответить.

Гришанков Д. Э., ведущий: Я надеюсь, останется время на вопросы в конце. И теперь я хочу предоставить слово Ивану Владимировичу Тополя, председателю Комитета по интегрированной отчетности. Перед тем как Ивану предоставить слово, я хочу вспомнить. Всего сто с небольшим лет назад наш великий академик Крылов добился того, что при обучении инженера стало обязательным изучение высшей математики. Странно представить, но до этого инженерное, это было искусство и математика, но надо, и было это легко сделать, потому что математиков много было.

А дальше сто лет назад аэродинамикой занималось, наверное, дюжина, две дюжины людей; как сейчас Дмитрий Кабалинский сказал, темой устойчивого развития небольшое количество людей занимается. Но прошло 20-30 лет, и даже в ПТУ на основе гидродинамики аэродинамике стали обучаться. Соответственно, где нам взять столько специалистов по устойчивому развитию, которые не только знают, что надо батарейки в отдельное ведро выкидывать, но и что-то более глубоко.

Тополя Иван Владимирович, управляющий директор блока «Финансы» Сбербанка, председатель Комитета по интегрированной отчетности: Да, я с удовольствием. А я буду счастлив, если включить презентацию, и я смогу ее покликать. Да, почему семь красных линий? Я думаю, все видели ролик в интернете. Кто не видел, наберете после мероприятия. Я вам прочитаю основной синопсис.

Задание профессионалам приходит и озвучивает. Задание звучит примерно следующим образом. Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны. И кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а еще некоторые прозрачным. Как вы считаете, это реально? Мне кажется, что та задачка, которая решается современным вузом, она примерно по классу «нарисовать 7 красных линий и это все остальное».

Там еще было про котенка, но посмотрите, в общем, классный ролик. Я считаю, что тот вызов, с которым вы сталкиваетесь в вузах, он такой, в общем, непростой, и здесь роль бизнеса именно в том, чтобы выступить вашим партнером, а не некоторым заказчиком, потому что… И важное отступление: Дмитрий меня представил как председателя Комитета по интегрированной отчетности, я также работаю в Сбербанке.

У меня сегодня презентация будет эклектичная. Она собрана из слайдов, которые я делал от «Сбера», слайдов, которые я делал от Комитета. Так вот, в «Сбере», собственно, очень хорошо выражена логика agile-разработки программного обеспечения, где нет логики «заказчик и исполнитель». Где существует единая команда, в которой тот, кто формирует запрос, он вместе с технологической командой тот или иной продукт разрабатывает.

Отвечая на вопрос Дмитрия, где нам взять столько специалистов, я попробую ответить нашей внутренней поговоркой: кому нужна колбаса, тот бежит в магазин. Если бизнесу нужны специалисты, он должен прийти в университет и помочь университету этих специалистов выпустить. Я немножко про наш опыт сберовский расскажу. Вопрос к вам, как традиционная разминка. Кто из участников сегодняшнего нашего мероприятия представляет академическое сообщество? Прям руку поднять. Да, чудесно. Кто читает дисциплины по устойчивому развитию? О’кей, так, как-то интересно. Хорошо. Кто из тех, кто читает дисциплины по устойчивому развитию, начинает не с ЦУР, а с погружения в Атлас экосистемы ESG? Спасибо большое.

Почему я задаю такой вопрос? Потому что, по существу, когда мы говорим о студенте, с которым работаем, мы по-хорошему должны его направить куда? Для чего мы его готовим? Куда мы его будем отправлять? Сегодняшняя калькуляция, которую мы изучили, 5 человек, 100 компаний, 500 человек — на самом деле это только фрагмент того рынка труда, на который мы будем выпускать специалистов, потому что экосистема гораздо больше и возможностей приложить себя в нашей стране (может быть, за рубежом, но лучше в нашей стране) на порядок больше, чем того бизнеса, который существует, потому что существует и госсектор, и консультанты, и рейтинговые агентства, которым ESG-специалисты нужны. Поэтому мне кажется, что нужно начинать погружение наших студентов именно с Атласа экосистемы ESG, чтобы показать перспективы, куда можно пойти трудоустроиться, показать, чем те или иные организации занимаются, и под это подстраивать свои программы, опять-таки понимая, какого рода компетенции в таких организациях будут востребованы.

На сегодняшний день Атлас экосистемы проектно брошен. Я с проекта ушел. Мне кажется, академическое сообщество могло бы выстроиться в очередь к Максиму или к Андрею Владимировичу; мы, вузы страны, готовы поддержать. Там сколько у нас, 10 секций? Я думаю, что у нас 10 вузов, которые ту или иную секцию могли бы поддержать, точно найдется. Поэтому у Анны Сергеевны есть опыт подготовки раздела.

Пожалуйста, воспримите это как предложение, которое вы могли бы освоить. Так, какие у нас есть проблемы? Проблема у нас следующая: вузы готовы к специалистам, бизнесу нужные роли. И между тем, что нужно бизнесу, и тем, что готовят вузы, существует гигантская разница и пробел.

Частично Максим озвучил, что еще нужно, кроме того знания и компетенции, которые формируются. А нужно еще действительно умение работать в командах, способность адаптироваться к тем вызовам и понимать множественные контексты, в которых существуют организации. То есть не просто получить план знаний, а понимать, чем живет организация, какая у нее стратегия, понимать внутреннюю кухню, политику, все то, что зачастую планы учебной дисциплины не содержат. И в этом смысле здесь подсвечивание бизнеса не случайно.

И почему я указал на то, что бизнес должен приходить по-хорошему, если ему нужны специалисты, поскольку бизнесу специалисты нужны здесь и сейчас. А если мы поймем, каким образом могли бы применяться таланты, — я немножко здесь утрирую, но по существу может пройти до 16 лет между тем, как проблема какая-то может возникнуть, и тем, как подготовленный специалист выйдет и сможет полноценно себя применить на рабочем месте.

Поэтому, по существу, нам нужно перестраивать модель организации учебных дисциплин, фактически рассматривая вуз как площадку, которая организует вовлечение бизнеса в преподавание тех дисциплин, передачи тех компетенций, которые этому бизнесу и нужны. У нас подобный кейс сложился с Высшей школой бизнеса, очень интересный. В каком ключе.

Я представляю не УСБР, я работаю в блоке финансов, у нас есть ряд цифровых продуктов, которые помогают бизнесу своим бизнесом управлять. В частности, есть платформы биоаналитики, которые мы интегрируем в работу учебных организаций в образовательных дисциплинах. Наш последний опыт касался чего? Мы со 180 студентами бакалавриата по направлении «бизнес-информатика» пробовали исследовать вопросы устойчивого развития, каким образом.

Максим упоминал сегодня отчеты как важную компетенцию, которая должна быть, и это, пожалуй, самый главный источник понимания того, какие корпоративные практики существуют. Мы со студентами строили дашборды на основании отчетов российских и зарубежных организаций.

На их основе ребята проводили определенную аналитику как покрытия ключевых показателей эффективности, так и попытки объяснить, в чем успешны или неуспешны те или иные организации, чем объясняется динамика показателей между соответственными организациями одной отрасли, какие практики обеспечивают достижение тех или иных целей. И важным элементом нашего триединого союза, университета, мы как поставщики платформы.

И третьей стороной бизнеса было участие представителей компаний, которые входят в ESG-Альянс, которые, по существу, были поставщиками части технического задания, частично на основе их отчетов мы задания выполняли. Но самое важное, у нас в защитах тех проектов, которые сделали ребята, участвовали директора по устойчивому развитию этих организаций и других организаций этих отраслей.

У нас, мне кажется, был очень интересный сюжет, по итогам которого пресс-служба ВШБ выпустила релиз, потому что на наших защитах было, наверное, кратно больше представителей бизнеса, чем на защитах ВКР. Что сделали студенты? Студенты сделали классные дашборды, их представили, проанализировали показатели и выяснили, что, во-первых, отчеты российских организаций на порядок лучше, чем то, что делают зарубежные компании, что есть пустоты и что есть запрос на то, чтобы отраслевые показатели внутри нашей страны для организации одной отрасли по устойчивому развитию были бы выровнены. Собственно, там проблемы с данными они обозначили, и мне показалось, что это был очень полезный элемент обратной связи, который поможет компаниям свои отчеты совершенствовать.

У нас в прошлом году похожая история была на магистерской программе, которая руководит управлением стоящим развитием компаний. И, например, по итогам той программы мы со студентами общались с «ФосАгро». Коллеги в явном виде в своем годовом отчете написали, что в режиме взаимодействия с заинтересованными сторонами обратная связь студентов ВШБ стала частью адаптации того отчета, который был выпущен по итогам 2023 года.

Но это все, условно говоря, мгновенные изменения, то есть мы-то приходили на месяц, а нам нужны полноценные специалисты, и зачастую сейчас, обсуждая трансформацию системы образования, о чем идет речь: что нам нужно выпустить специалиста, который здесь и сейчас решал бы какие-то задачи.

Но университет работает не только на работодателя, он работает на студента, которому в течение жизни предстоит меняться, трансформироваться и развивать свою карьеру. То есть нам нужно дать ему не только сегодняшнее знание, но и набор каких-то возможностей, которые позволят ему быть успешным в течение всей жизни. А жизнь у него, у нашего студента, будет совершенно другая, не такая, как у нас. Скорее всего, мы окажемся в ситуации гиг-экономики, где счастье — работать в большой корпорации, это будет счастьем.

Работая в большой корпорации или соприкасаясь с ней в режиме проектной, скорее всего, ты будешь менять роли, с которыми ты сопричастен, опять-таки в течение всей жизни. В целом карьера нашего будущего выпускаемого студента будет меняться 7 раз. Будут ли это 7 работодателей, какие-то другие роли. То есть мы, по существу, как университет, главную ценность, которую можем донести, это не только и не столько передать вам знания, сколько его сделать профессионально готовым к трансформации и обновлению.

То есть такое новое ГТО мы создаем, придавая ему возможность быть адаптивным, которое складывается из чего? Из тех ценностей, которые мы должны ему привить. Открытость, любознательность и гибкость. И в этом плане, мне кажется, мы поговорили о том, какую ценность вуз создает, но не раскрыв ее, замечательная цитата Дмитрия Игоревича, я теперь ее буду везде использовать, что всякая деятельность стоит тогда, когда за нее прийти и отчитываться.

Мне кажется, что вузам стоит задуматься о том, что, если ты, скажем так, что-то проповедуешь, ты должен практиковать, но пока ты это не раскроешь, скорее всего, никто об этом не узнает. У нас есть замечательная модель раскрытия достижений вузов в рамках «Приоритета-2030». Я предлагаю обратить внимание на концепцию интегрированной отчетности, которая позволяет нам на ESG-повестку посмотреть буквально 2 секунды в следующей логике. Устойчивое развитие — это про динамику. Интегрированная отчетность — это про капиталы. 6 капиталов, которые точно так же можно разложить на ESG-составляющие. Есть такая международная практика, в капиталистических странах такие отчеты составляются, они используются в странах БРИКС. Поэтому обязательно изучите этот опыт, и мне кажется, именно через призму интегрированной отчетности, интегрированного управления вузы получат новое дыхание в отношении вопросов устойчивого развития.

С Вышкой мы в этом году проводили цикл университетов и создания стоимости. На сайте комитета можно найти записи, видео и материалы этих лекций. Дмитрий принимал участие, мы сами будем делать завершающий блок по стратегии, поэтому, коллеги, через призму интегрированности, через создание капиталов, мне кажется, и нужно смотреть в будущем на устойчивое развитие как самого университета, так и тех организаций, для которых мы готовим наших будущих студентов. Спасибо большое.

Гришанков Д. Э., ведущий: Да, и он в последние полминуты буквально произнес ту реплику, которую я хотел дать, в общем, с языка сорвал. На мой взгляд, очень важно изучать и чужую отчетность, и не менее важно делать свою. И буквально две недели назад мы проводили очередной конкурс годовых отчетов, и вузы пока, сожалению, не впереди планеты всей. Хотя у вузов есть большой задел к этому, например, есть такая форма работы — вузы, наверное, многие меня поймут — обучение служением. Многие не знают, куда канализировать эту энергию, но, в частности, можно заниматься подготовкой отчетности. И это та школа, которая объяснит участникам, что устойчивое развитие — это не только батарейки, но и что-то другое. Более широкое понятие.

Сейчас я хотел бы поговорить уже со стороны вузов. Вот блок, посвященный учебным программам, чему, кого и как учить. И я хотел бы дать слово Елене Михайловне Апасовой, проректору РУДН. Елена Михайловна, если можно, с позиции нашей российской повестки, с наших национальных целей развития.

Апасова Елена Михайловна, проректор по стратегическим коммуникациям РУДН: Коллеги, здравствуйте. Рассказать за 10 минут о национальных целях развития России — это вызов, но я попробую. Семь целей. Какова моя логика? Я проанализировала индикаторы достижения каждой цели и соотнесла эти индикаторы с деятельностью вузов. И вот что получается. В количественном значении деятельность вузов больше всего влияет на цель, связанную с развитием человека, талантом, патриотизмом, и на устойчивую динамичную экономику. Но в процентном соотношении вузы больше всего влияют на технологическое лидерство, потому что трех индикаторов из шести вузы могут помогать достигать.

Начнем с цели укрепления здоровья и благополучия людей. Какие индикаторы здесь получаются? Продолжительность жизни, рождаемость, снижение временной нетрудоспособности и удовлетворенность занятием в спорте. Какие практики? У нас в РУДН есть своя программа «Студент — здоровый сотрудник».

2023 год — спасено 15 жизней, потому что у 12 сотрудников выявлена была онкология и у 3 предотвращен инфаркт. За счет университета, университет вкладывает свои деньги, мы ежегодно проводим исследования мужского и женского здоровья, охват составляет более 4 тысяч человек.

И мы проводим тематический год здоровья, который включает не только образовательные лектории, но и перечень исследований, более расширенный перечень исследований, за которые платит университет. Кстати, последний год здоровья у нас посвящен психологическому здоровью. Фокус-группа 1000 человек. 400 студентов нуждаются в динамическом наблюдении. У нас есть отдельный проект поддержка студенческих семей.

Одно из самых главных преимуществ — это предоставление студенческой семейной комнаты в общежитии, экономия студенческого бюджета, и сейчас полностью один этаж одного из общежитий отдан под ремонт под семейные комнаты. Архитекторы даже предусмотрели пеленальный столик. Детская игровая комната. И университет за счет своих средств осуществляет выплаты, они составляют от 5 тысяч до 50 тысяч рублей в зависимости от ситуации. И два больших тренажерных зала под открытым небом с возможностью круглогодично заниматься, если мы говорим об удовлетворенности спортом.

Касательно реализации потенциала каждого человека, таланта, воспитания личности, я здесь выявила три индикатора, на которые вузы будут влиять. Это развитие патриотизма, воспитание гармоничной личности, увеличение иностранных студентов и увеличение доли людей, которые верят в возможность самореализации в России.

По поводу личности я приведу два примера. Выпускники РУДН в Ливане устроили автопробег в поддержку России 23 октября, все улицы Бейрута были увешаны российскими флагами. Выпускники в Иордании, напротив посольства США, выкупили землю и разбили там русский сад. Это к вопросу патриотического воспитания личности.

По самореализации. Я знаю, что многие вузы в рамках первого курса вводят предмет для всех, проектную деятельность. У нас создан отдельно проектный студенческий офис. За последние четыре года студенты выиграли 14 грантов на сумму 36 миллионов рублей для самореализации. Новая инициатива — студенты третьего и четвертого курсов, которые обучаются на отлично, хорошо, получают предложения от лидеров отрасли. Есть своя стипендиальная программа, и в рамках блока иностранные студенты, отмечу цифровой подготовительный факультет, потому что он снижает барьеры иностранному студенту для поступления в российские вузы.

Сейчас в 79 странах ребята учат русский язык, и с 2020 года это почти 16 тысяч человек. Поступают они в любые вузы, не только в РУДН. Комфортная и безопасная среда — это благоустройство территорий и энергетическая эффективность.

У нас есть программа «Здоровый зеленый кампус», мы занимаемся озеленением ежегодно, у нас кампус без машин, мы создаем новые коворкинги, у нас даже есть коворкинг, где есть пространство для занятий кибергольфом и киберспортом, и кинозалы. По энергоэффективности 85 % доли энергоэффективных осветительных приборов.

Экологическое благополучие. На эту цель вузы напрямую на индикаторы не влияют, но суть вузов — формировать экологическое мышление и модель ответственного поведения. Наши иностранные студенты, подчеркиваю, именно иностранные, участвуют в проекте «Сети заповедников» и прокладывают экотропы в заповедниках.

Наши экологи показывают свою экспертизу в федеральных проектах, занимаются мониторингом состояния воздуха. Непосредственно в самом университете у нас переработка, раздельный сбор мусора и переработка отходов, 75 % отправляется на переработку, и студенты занимаются экопросвещением, есть ПСО, экологическая журналистика.

Устойчивая и динамичная экономика. Не буду зачитывать все показатели, здесь часть показателей, которые относятся к одним категориям вузов, часть к другим, поскольку один из индикаторов — это увеличение количества креативных индустрий. Сейчас у нас была старт-сессия, мы создаем большой международный креативный кластер, где на сегодняшний день уже есть кинолаборатория, студия дизайна, фотолаборатория и музыкальная инструментальная студия, касательно компетенций дополнительных.

Сейчас в повестке тема микростепеней, микроквалификаций, кейс «Нефтегазовое дело», третий курс. Они получают на третьем курсе микроквалификацию оператора по добыче нефти, помощника бурильщика, могут, в принципе, работать в качестве рабочих профессий.

Есть вузы, которые реализуют проект «Цифровая кафедра», и студенты получают бесплатно дополнительную квалификацию: программирование, цифровой дизайн, цифровой маркетинг. И наша собственная инициатива, когда за счет университета только за один год более трех тысяч студентов получили бесплатно дополнительную квалификацию: переводчик в сфере профессиональной коммуникации, учитель математики, химии, физики, информатики.

Партнерство с иностранными государствами. Здесь, конечно, выпускники — это точка входа на зарубежные рынки; благодаря, кстати, нашим выпускникам и тому, что они возглавляют ассоциации выпускников, мы находим себе индустриальных партнеров.

Технологическое лидерство. Три индикатора. Здесь при помощи государства вузы влияют за счет двух программ: «Передовые инженерные школы» и «Приоритет-2030». Наша собственная инициатива — это грантовая система, когда мы вкладываем деньги на конкурсной основе в научные разработки. Условие — не тратить деньги на зарплату, только на оборудование, на расходные материалы, а зарабатывать на зарплату вы будете сами.

Цифровая трансформация. Здесь один индикатор, связан он с цифровой зрелостью, в том числе и с образованием, сервисная функция и управленческая. С точки зрения сервисов для студентов и преподавателей вы видите здесь перечень, я бы обратила внимание на многофункциональный центр. Больше миллиона услуг мы оказали с момента его открытия. Это в 2021 году мы открыли. 20 услуг у нас роботизировано. Административно-управленческие процессы для того, чтобы снизить бюрократическую нагрузку. Коллеги, спасибо.

Гришанков Д. Э., ведущий: Спасибо, Елена Михайловна. Еще раз повторю, все презентации, все материалы будут выложены на нашем сайте в материалах конференции. Сейчас хочу предоставить слово Андрею Марковичу Марголину, проректору РАНХиГС. Андрей Маркович, преподавание: с одной стороны, есть 17 целей устойчивого развития ООН, с другой стороны, есть национальные цели, о которых сейчас говорила Елена Михайловна, с третьей стороны, есть профстандарт, потом выясняется, что работодатель живет своей какой-то жизнью, и что дальше?

Марголин Андрей Маркович, проректор РАНХиГС, директор Института финансов и устойчивого развития (ИФУР): Я начну, с чего здесь было сказано, что вузы не занимают первых мест в области отчетности по ESG, и я боюсь, что у меня есть ответ на вопрос «почему?». Перефразируя известное название фильма Эльдара Рязанова, я бы, наверное, сказал, «о бедном профессоре замолвите слово». Потому что сейчас профессор — он все, всякую отчетность заполняет, и учить скоро ему будет некогда. Поэтому есть некоторая необходимость комплексно подойти к решению этой проблемы и избыточную отчетность, наверное, все-таки изъять.

Несколько слов скажу о том, как мы подходим к обучению. Сейчас очень много говорилось о необходимости системного подхода и соотношении понятия устойчивого развития и ESG. Для нас на деле ясно, что если мы начнем обучение с изучения целей устойчивого развития, то, наверное, это будет примерно такой же образ — «всё смешалось в доме Облонских», потому что все эти цели очень разные. И, конечно, если люди начнут изучение повестки устойчивого развития именно с этих целей, им будет очень сложно какой-то фундамент под это все подвести.

И поэтому наш ответ на этот вопрос — и именно так мы строим свои образовательные программы — заключается в том, что все 17 целей устойчивого развития объединяет логика ESG-трансформации систем государственного и корпоративного управления. Почему это так? Ответ, наверное, на этом слайде. Есть масса публикаций, где люди пытаются структурировать эти цели по буковкам E, S и G, но тогда подход не будет комплексным. И мы обязательно допустим кучу ошибок. Один простой только пример: если мы, например, цель, имеющую отношение к недорогостоящей чистой энергии, отнесем только к экологии или только к социальной сфере, совершенно очевидно, что мы не добьёмся того, чего хотели изначально.

В чём же суть этой философии ESG-трансформации систем государственного и корпоративного управления? Она заключается в так называемых двух триадах устойчивого развития. Первая из них заключается в необходимости согласования долгосрочных интересов государства, бизнеса и гражданского общества. И вторая — в необходимости решения экономических, экологических и социальных проблем в комплексе. С нашей точки зрения, если наш студент уже на старте поймет, что японский сад — это не простая сумма камней, он сделает первый шаг к пониманию цели устойчивого развития и в будущем механизмов их достижения.

Несколько слов о том, что мы реально делаем. Здесь только целый ряд примеров того, что происходит в нашей Академии. Здесь присутствует декан факультета финансово-банковского дела РАНХиГС Седа Саркисовна Насибян, которая тоже очень много занимается образовательными программами в этой сфере.

Но я скажу несколько слов все же об идеологии. Мы исходим из того, что люди, занимающиеся устойчивым развитием, могут выбирать свою траекторию в бизнесе, могут работать в государственном управлении, а могут фокусироваться на международном сотрудничестве. И тогда первые полтора года, ровно как было сказано в одном из предыдущих выступлений, мы делаем так, чтобы они обучались вместе. За эти полтора года они должны погрузиться в проблематику устойчивого развития, в логику ESG и уже потом на основе мотивировочного эссе определиться с своей дальнейшей профессиональной траекторией.

Мне кажется, что общий фундамент для разных людей, занимающихся проблематикой устойчивого развития, — это очень важно, и именно это отражает наш общий подход к решению всех этих проблем. Невозможно, чтобы образование было в стороне от научных исследований. Поэтому у нас море публикаций в достаточно авторитетных журналах по проблематике устойчивого развития. Мы постоянно проводим научно-практические конференции. Благодарны Дмитрию Эдуардовичу, он совсем недавно в одной из таких конференций выступил на пленарном заседании. У нас действует и студенческий экологический клуб, то есть эта связь — студент, преподаватель, исследователь, в дальнейшем, может быть, аспирант, кандидат и доктор наук — это, мне кажется, очень важная цель технологического цикла, понимания проблематики устойчивого развития и ESG-трансформации систем управления.

Много говорилось о дополнительном профессиональном образовании, используя свой статус базовой организации СНГ по подготовке кадров в области государственного управления. Мы реализуем такие программы и на пространстве Содружества независимых государств. Мне самому совсем недавно пришлось прочитать курс зеленой экономики в Президентской академии Киргизской Республики. И эта проблематика, в общем-то, в фокусе нашего постоянного внимания.

Интересно, что к устойчивому развитию имеет прямое отношение наш проект, который мы делали вместе с Президентской академией Белоруссии по антисанкционной политике ЕАС. Устойчивое развитие отвечает каким-то образом на вопрос о том, каким же образом Россия выдерживает те беспрецедентные санкции, которые на нее сегодня обрушились.

Должен сказать, что сейчас мы думаем о направлениях дальнейшего развития, как нам лучше работать вместе с работодателями, и задаем себе вопрос, поможет ли нам профессиональный стандарт, который, наверное, мы все читали. Мы немножко скептически относимся к тому, что там написано, по следующей совокупности причин. Очень странно, что в этом стандарте основной вид деятельности — это сфера государственного управления. Как мы только что говорили, это и бизнес, это и международные отношения, и много чего другого.

Обобщенные трудовые функции, которые написаны в этом стандарте, предполагают несколько иной уровень квалификации для того, чтобы так сделать. Конечно, в проекте вообще нет слов ESG, нет слов «подготовка рейтингов» и так далее, и тому подобное. Они там исчезли. Тем не менее сама идеология профессионального стандарта с будущим экзаменом в центре оценки кажется нам очень продуктивной, потому что сейчас логика двух квалификаций захватывает образовательное пространство, и, в принципе, программа «бакалавриат плюс переподготовка на финише» либо «магистратура плюс переподготовка с такой профессиональной квалификацией, подтвержденной центром оценки», кажется, может представлять интерес для работодателей.

Наконец, несколько слов скажу о современных трендах развития профессиональных компетенций управленческих кадров, обеспечивающих достижение ЦУР. Я, честно говоря, с грустью посмотрел на те компетенции, которые востребованы. Правда, если у нас в области устойчивого развития, в области ESG будут доминировать HR, мы ничего не докажем. Мы считаем, что речь идет о том, что должны быть жесткие управленческие навыки, hard skills. Нужно уметь считать, потому что иначе доказать целесообразность реализации проектов устойчивого развития принципиально невозможно. Именно этому мы и пытаемся учить.

Несколько слов скажу, что ценности и этика — это принципиальная вещь. К сожалению, мы уделяем этому недостаточно внимания, и тогда значительная часть управленческих кадров фокусируется на достижении краткосрочных целей в ущерб целям долгосрочным. Очень важная история — это так называемая ответственность за бездействие. В законодательстве о государственной службе республики Узбекистан, к разработке которого мы были причастны с самого начала, тезис об ответственности за бездействие прошивает все без исключения законодательство.

Мы приходим в органы государственного управления и говорим: «Давайте поддержим, какой классный проект». Они понимают, что проект вроде ничего, но предательская мыслишка о том, что может быть нецелевое использование денег, ведь давит на людей. И они, к сожалению, принимают решение отказать в поддержке этого проекта, несмотря на его перспективность. Если нет противовеса в виде ответственности за бездействие, они так и будут делать. Нам нужно править законодательство.

И последнее, о чем, наверное, скажу, это все-таки о доверии. Доверие штука такая, без которой достижение цели устойчивого развития принципиально невозможно. Это то, чему мы тоже стараемся учить в рамках нашего учебного процесса, и считаем, что без успехов именно здесь сделать ничего не получится. Александр Александрович Аузан неоднократно приводил в своих выступлениях цифры о том, что ВВП наш можно поднять на 70 процентов, если уровень доверия у нас будет примерно такой, как в Швеции. Спасибо за внимание.

Гришанков Д. Э., ведущий: Большое спасибо. Опять же, классиков уже цитировали, перефразирую одного классика известного. Устойчивое развитие в отдельно взятой стране, наверное, построить не удастся. И здесь Андрей Маркович затронул важную тему, тему взаимопонимания, как минимум с нашими ближайшими соседями.

Сейчас я хотел бы дать слово Капитолине Евгеньевне Турбиной, которая представляет МГИМО. И если я не ошибаюсь, Капитолина Евгеньевна, одна из Ваших многочисленных регалий — это зав. кафедрой управления рисками, и когда я первый раз услышал этот термин, мне показали запись съезда риск-менеджеров где-то в Нью-Йорке, лет 15 назад, там было много-много тысяч людей в галстуках и костюмах, и сказали, что лет через пять у нас будет примерно такое же количество риск-менеджеров, но как-то эта тема не проросла. Не получится ли такая же история с темой устойчивого развития, что оно будет как-то у нас немножко закуклено внутри страны и носить отчасти декоративный характер?

Турбина Капитолина Евгеньевна, главный научный сотрудник Центра устойчивого развития МГИМО, заместитель директора по развитию Института международной торговли и устойчивого развития: Вопросы сложные ставите. Но я все же попробую ответить. Скажу несколько слов по поводу управления рисками и по поводу вопроса, проросло или не проросло, закрепилось или не закрепилось. Знаете, одна из, скажем, задач, которую мы ставим перед собой, — это выращивать риск-менеджеров для, я бы сказала так, универсального профиля.

То есть риск-менеджмент — это история, когда люди точно так же, как и в компетенциях ESG, должны знать много; энциклопедический уровень знаний и возможность применять эти знания на весьма конкретных площадках, там, где они оказываются. Мы, конечно, совмещаем это с нашей традиционной компетенцией страхования как одного инструмента в управлении рисками. И должна сказать следующее: уровень подготовки магистрантов такой, что мы несколько лет тому назад вместе с ассоциацией «РусРиск», которая объединяет российских менеджеров по управлению рисками, задались целью дать ребятам возможность одновременно с получением дипломов МГИМО об окончании высшего учебного заведения иметь и профессиональный стандарт риск-менеджера начальной ступени. Не было ни одного кейса за 4 года, чтобы наши магистранты не справились с этим тестированием.

Поэтому здесь я себе галочку ставлю. В галстуках и в костюмах-то уж определенно, точно, да, это культура МГИМО. Но также, как, наверное, и в проблематике ESG, нельзя объять необъятное. То есть здесь мы сталкиваемся с теми ограничениями, которые объективным образом накладывает на нас система высшего образования.

Ты не можешь одновременно за раз, что называется, выпустить из магистратуры 100 человек риск-менеджеров. То есть это история, которая связана достаточно много и конкретно с математикой, которую люди должны понимать полностью согласно мнению, что это важнейшая компетенция выпускника — уметь считать, выстраивать проекты, устраивать систему митигации рисков и так далее.

По поводу ESG. Да, давайте поговорим о том, что я считаю, что это важный, важный компонент, который влияет на высшие учебные заведения. У нас появился профессиональный стандарт, и я не соглашусь с тем, что этот профессиональный стандарт, который называется «специалист в сфере устойчивого развития», как-то негативно влияет на ту систему подготовки, которая на сегодняшний день есть.

Я бы сказала так, что он вполне соответствует той парадигме, той цели, которую МГИМО 4 года тому назад для себя поставил, позиционируя себя в качестве высшего учебного заведения, профессионально готовящего специалистов в сфере устойчивого развития. И мы на тот момент времени выбрали профиль подготовки «менеджмент». Строго говоря, это не только государственное и муниципальное управление, о котором речь идет в стандарте. Это довольно широкий перечень компетенций, которые должны быть у менеджера к тому моменту, когда он выходит на профессиональную площадку своей деятельности, с возможностью расширения, углубления, конкретизации тех навыков, тех компетенций, которые он получил в рамках высшего образования.

При этом я считаю, что направление подготовки специалистов в области устойчивого развития и ESG — это уровень магистратуры. Тогда, когда студенты закончили бакалавриат, они имеют первоначальные навыки экономического образования, управленческого образования, математики. У нас, например, очень активно студенты, закончившие направление бакалавриата «экология и природопользование», приходят в магистратуру на «менеджмент устойчивого развития» для того, чтобы получить те необходимые компетенции, которые связаны с менеджментом. Мы в прошлом году выпустили второй доклад по тенденциям развития ESG-образования в России.

В этом году чуть-чуть запаздываем по разным причинам с его подготовкой, но он должен появиться на следующей неделе, поэтому я немножко забегаю вперед и опираюсь на доклад прошлого года. Скажу так, что наш опрос работодателей потенциально говорил о том, что основной запрос от работодателя — это все-таки компетенции в области environment, не экологии, а именно environment. Работа, которая связана с влиянием на окружающую среду, и здесь по мере развития проблематики ESG… ESG — это как водопад, он каждый год включает новые и новые темы в необходимость расширения и появления новых специализированных программ, с чем мы в той или иной мере успешно справляемся.

И третья, вторая, скажем, важная компетенция и бэкграунд, который хочет видеть работодатель, — это именно управление. Это менеджмент, это постановка задач в области устойчивого развития, это возможность формировать команды, это возможность работать в команде, это возможность на основании тех людей, которые имеют специальную подготовку и специальное направление деятельности в рамках любой компании, формировать и решать задачки, которые связаны в том числе и с подготовкой нефинансовой отчетности, которая на сегодняшний день приобретает определенный приоритет. И тоже фрагмент из того исследования, которое мы делали; это те востребованные теоретические знания и компетенции, которые работодатель хотел бы видеть у своих потенциальных сотрудников.

Прежде всего, речь идет о стратегических нормативно-правовых актах Российской Федерации и за рубежом, с теми странами, с которыми работают те или иные компании. Актуальность этого направления не теряется, несмотря на то, что мы находимся сейчас в достаточно специфических условиях, поскольку компании все равно работают с зарубежными рынками, и мы прекрасно понимаем, что грядущие два года — это появление углеродного налога трансграничного, это проблемы верификации, это проблемы взаимного признания тех инструментов регулирования, которые есть в разных странах.

Немножко о докладе, который появится на следующей неделе, в том числе будет опубликован на сайте МГИМО. Что мы видим за последние три года, какие изменения? Мы видим, что, во-первых, количество высших учебных заведений, которые имеют те или иные программы, связанные с тематикой ESG в российских вузах, увеличилось кратно. Почти кратно, да.

За три года почти в четыре раза увеличилось число вузов, в которых есть те или иные программы подготовки магистров и бакалавров по разным направлениям. Если два года назад 90 % возможности получить высшее образование, связанное с устойчивым развитием, предлагали вузы Москвы и Санкт-Петербурга, то сейчас картинка существенно поменялась. Мы видим, что 20 программ предлагают московские вузы из 91 программы, которые мы проанализировали в рамках подготовки этого отчета.

Важным является то, что направление подготовки специалистов все в большей степени становится специализированным. То есть, если, скажем, МГИМО, Высшая школа экономики, МГУ — это, скорее, общее экономическое образование, в том числе и в области менеджмента, то вузы, которые связаны с профильной подготовкой химиков, технологов, архитекторов, градостроителей и так далее, вводят свои программы, связанные с устойчивым развитием, комбинируя тематику подготовки специалистов области устойчивого развития с той базовой подготовкой, которая в вузе дается.

К основным выводам исследования мы, наверное, отнесем следующее: по-прежнему приоритетным направлением магистерских программ является экономическая направленность. Экономическая направленность скорее с общетеоретическими знаниями, что такое экономика устойчивого развития.

Не знаю, опять же, нужно погружаться в группы для того, чтобы сделать оценку, какие конкретно дисциплины вузы включают в профиль подготовки. Второе по значимости направление связано с экологией и природопользованием. И по менеджменту это 16 программ из 91.

Мы можем сказать, что в совокупности в направлениях подготовки более двадцати направлений, и как я уже сказала, если эти основные направления фокусируются на экономике, экологии и природопользовании и менеджментах, то точно так же мы видим и по две-три программы: химия, физика, устойчивость материалов, архитектура, градостроительство, гидрометеорология, биология, управление жилищно-коммунальным хозяйством, географию.

То есть здесь, как я уже сказала, базовый ориентир вузов дает возможность формировать специальные программы подготовки магистров. Если мы делаем оценку того, какое количество магистров в 2026 году, то есть после набора 2024 года, придут в экономику, то это порядка 1820 человек, исходя из того количества заявленных программ, которые мы проанализировали.

Мы сегодня не говорили ни разу о том, что одной из важнейших и сложнейших компонентов получения образования в области устойчивого развития является стоимость образования. Из 91 программы на 61 программе есть бюджетные места. По опыту МГИМО и ряду других вузов могу сказать, что у меня нет ни одного бюджетного места на программе подготовки менеджмента устойчивого развития.

Стоимость программ варьируется от 45 тысяч рублей в год, это Грозненский нефтетехнологический университет, до 560 тысяч рублей в год. Сами понимаете, что за два года это очень серьезные инвестиции в подготовку специалиста с высшим образованием. И далеко не каждый студент и его родители готовы, скажем так, проинвестировать в развитие себя сумму, которая превышает 1 миллион рублей. То есть понятно, что у этой инвестиции должна быть окупаемость. Насколько работодатель готов платить на выходе деньги молодому специалисту, чтобы иметь возможность окупить эти затраты, отдельный вопрос.

Поэтому, на мой взгляд, одна из самых серьезных тем, которые на сегодняшний день требуют обучения, если мы говорим о том, что у нас высокий уровень заинтересованности бизнеса, и не только бизнеса, в подготовке таких специалистов. Это возможность конкретизировать запрос работодателей на подготовку этих кадров с учетом специализации. И, если хотите, прямое представление стипендий на обучение этим студентам для того, чтобы можно было покрыть их затраты. Понятно, что не всем. Понятно, что лучшим и наиболее интересным, скажем так. Но тем не менее эта взаимосвязь между вузом и работодателем должна быть весьма-весьма конкретной.

Понятно, что мы слышим сегодня, это уже не однажды. По-прежнему ДПО в компаниях, когда кавалерийскими атаками мы пытаемся научить сотрудников, которые в компании уже есть, навыкам корп. управления в области ESG и устойчивого развития, это одна из самых популярных тем, и по-прежнему корпоративные стратегии ESG-трансформации, корпоративная нефинансовая отчетность (особенно сейчас) в центре внимания таких программ дополнительной профессиональной подготовки.

Собственно, про магистратуру МГИМО. Две магистратуры, которые связаны с направлением устойчивого развития. Первая, научным руководителем которой я являюсь, это менеджмент устойчивого развития. И в этом году мы дополнили ее направлением «экономика замкнутого цикла», включив дополнительные дисциплины. И вторая магистратура — это «Климат и углеродное регулирование», которое, собственно, готовит по-прежнему экологов и специалистов в области природопользования.

Основные курсы, скажем так, основные предметы в рамках магистратуры… У вузов есть такая возможность адаптировать ежегодно содержание дисциплин, которые преподаются студентам. Представленные на этом экране, скажу, что мы постоянно обновляем контент. В этом году это экономика замкнутого цикла и практикум совместно с теми потенциальными работодателями, которые нас поддерживают.

В практико-ориентированных дисциплинах — это углеродный рынок, углеродное регулирование, как новая дисциплина и климатические проекты. Очень важным элементом подготовки магистров является то, что большинство занятий с ними проводят специалисты-практики. И это с момента инициации магистратуры стратегическое направление обучения.

Порядка 70 процентов учебных часов ведут практики, в основных дисциплинах проектное обучение является важнейшей компонентой. Это и анализ стратегии, это и оценка рисков, которые присущи стратегиям, это управление урбанизированными территориями на конкретных примерах. Это ESG-рейтингование. Спасибо, Дмитрий Эдуардович, за то, что включились в наш учебный процесс, и так далее, и так далее, и так далее. То есть магистрант выходит с практическими навыками работы в коллективе, формирования команды. Плюс, конечно, МГИМО — это английский язык. С каким бы уровнем английского языка они ни приходили на вступительных экзаменах, на выходе они имеют достаточно хороший базовый уровень английского языка.

Спасибо за внимание. Буду рада ответить на вопросы, которые есть. Презентация будет доступна для более внимательного изучения. Как только появится наш третий отчет об анализе ESG образования в России, он будет размещен на сайте МГИМО.

Гришанков Д. Э., ведущий: Спасибо, Капитолина Евгеньевна. Со своей стороны, мне выпала честь прочитать несколько лекций в магистратуре. Главное впечатление на меня произвело то, что магистранты, мало того что учатся за деньги, учатся за свои деньги. И им не 22 года, а несколько больше. То есть это люди, которые, видимо, знают цену деньгам и, наверное, они как-то видят перспективу для себя, что эти деньги окупятся.

Турбина К. Е.: Извините, перебью, достаточно четко выражены две страты обучающихся. Первая — это выпускники бакалавриата. А вторая — это люди, которые приходят в это образование, уже понимая, что им нужен системный подход к пониманию того, что такое устойчивое развитие и как они могут, если хотите, лучше себя продать работодателю, с учетом тех потребностей, которые есть сейчас у бизнеса. Спасибо.

Гришанков Д. Э., ведущий: Да, и еще один взгляд на образование в области устойчивого развития. Хотел бы дать слово Анне Сергеевне Веселовой, Высшая школа экономики, Высшая школа бизнеса, Высшая школа экономики даже. Точнее, да.

Веселова Анна Сергеевна, директор Центра управления устойчивым развитием компаний (ESG-центр), Высшая школа бизнеса НИУ ВШЭ: Спасибо большое. Очень интересные были выступления. Я, наверное, в своей презентации пойду по слайдам, но тем не менее так получилось, что она очень перекликается с теми мыслями, которые высказывались, поэтому откликнусь даже на них. И первый слайд в целом про Высшую школу экономики, и вопрос, который мы сегодня поднимали, про отчетность. Иван сказал, что это важно, и на самом деле я здесь соглашусь, что отчетность важна, и она важна не только с точки зрения того, чтобы рассказать всем окружающим, что мы делаем, но в первую очередь важна для нас самих, потому что она нам позволяет совершенствоваться.

И у нас был опыт, когда мы готовили, заполняли анкету для рейтингов U.S., блока по sustainability, по устойчивому развитию, где мы в прошлом году стали лидерами по России и заняли очень хорошие позиции, 50-е место в мире по показателю G из почти 1800 университетов. Собственно, в этом процессе мы поняли, что Вышка делает очень много, и у нас это не систематизировано.

И тогда команда провела очень большую работу для того, чтобы все это структурировать и так разложить по полочкам, чтобы посмотреть, где мы действительно показываем очень успешные практики, где у нас есть пространство для улучшения. Мы отдельно разработали, у нас есть отдельный сайт sustainability.hc.ru, где можно посмотреть, что Вышка делает по разным направлениям. И это упражнение для нас было крайне полезным, потому что из него появились ряд инициатив, которые мы сейчас реализуем.

И сегодня уже говорили про модели компетенции. Я такую нашу разработку уже показывала на нашей конференции в прошлом году. Что здесь важно? Наша модель, честно говоря, идет немножко вразрез. Я бы сказала, даже сильно вразрез той модели, которую «РАЭКС» презентовал в первом выступлении, когда мы анализировали компетенции, а мы здесь зашли немножко по-другому, Капитолина Евгеньевна говорила, что вы спрашивали у работодателей, какие компетенции они ожидают от работников, а мы спрашивали работников, что им нужно. Тех, кто работает, так или иначе соприкасается с проблематикой устойчивого развития в компании, что от них требуется в их ежедневных рутинах, и не только ежедневных, в том числе в проектах, которые они делают, тоже сегодня про это говорили.

И мы увидели, что, по сути, есть некий фундамент знаний, есть ключевые компетенции; да, они и софтовые, наши традиционные, туда включаются безусловно аналитические компетенции, цифровые и продвинутые компетенции, продвинутые навыки, такие как тренд-вотчинг, да, то есть эта способность увидеть какие-то будущие тренды.

И, по сути, получается, что те компетенции, которые нужны, во многом важны для суперпрофессионального менеджера, не только занимающегося устойчивым развитием. То есть получается, что эти компетенции дают конкурентное преимущество менеджеру, который не вовлечен в устойчивое развитие, а для менеджера, который занимается устойчивым развитием, это просто как бы необходимость.

И, собственно, поэтому мы очень сильно пересмотрели за последний год свой подход образовательный в Высшей школе бизнеса, и сегодня упоминалась наша магистерская программа, которую мы так же, как и другие ведущие вузы, запустили в 2022 году. В 2024 году мы уже прием на эту магистерскую программу не вели. Собственно, не вели мы ее, потому что, находясь в тесной связке с бизнесом, мы слышали от бизнеса то, что сегодня было представлено в докладе: что, по сути, бизнес не готов ждать два года, пока мы выпустим магистра.

Для бизнеса нужны очень быстро сформированные, но в то же время глубокие компетенции, поэтому мы от модели профильной магистратуры перешли к модели всеохватывающего обучения по устойчивому развитию. И с 2024 года у нас есть, это закреплено приказом директора Высшей школы бизнеса, компетенции по устойчивому развитию у нас включены в пул из четырех типов компетенций, которые являются абсолютно обязательным для выпускников всех наших программ, бакалавриата и магистратуры. Наравне с языковыми компетенциями. Все студенты Высшей школы экономики проходят независимое тестирование на владение английским языком не ниже уровня B2. Соответственно, цифровые компетенции. Также у нас независимое тестирование не только внутри Вышки, но и проводится внешнее тестирование всех студентов на владение цифровыми навыками, предпринимательскими навыками и, собственно, навыками по устойчивому развитию. Это привело к тому, что мы существенно пересмотрели наши образовательные дисциплины и, если традиционно, я думаю, что в большинстве программ по направлению «Менеджмент» есть курс или был курс по корпоративной социальной ответственности, по этике бизнеса. С 2024 года мы запустили на программах бакалавриата курс, который называется «Устойчивое развитие и ESG: практики бизнеса», и на магистратуре — это «Управление устойчивым развитием компаний».

Соответственно, логика. Иван спрашивал, кто начинает с Атласа; мы с него не начинаем, мы все-таки начинаем, особенно на бакалавриате, мы начинаем с ЦУР, но мы очень четко показываем это каскадирование. Есть глобальная повестка, и, по сути, ЦУР — это про смыслы, да, это все равно вещь довольно концептуальная, и без этих смыслов тоже сложно переходить непосредственно к ESG, потому что в моем понимании ESG — здесь, может быть, коллеги со мной не согласятся — это во многом про инструменты, даже когда мы смотрим, все-таки у нас в компаниях политики или стратегии по устойчивому развитию. И дальше мы говорим про ESG-риски, ESG-практики, но на стратегическом уровне это все-таки про устойчивое развитие, поэтому здесь такой некий зонтичный тоже подход крайне важен.

И в своих курсах мы исходим из того, что есть глобальная повестка, есть национальные приоритеты, сегодня про них тоже говорилось, и по каждой ЦУР мы делаем эту связку, как это реализуется, как это каскадируется на наши национальные приоритеты и как бизнес в это встраивается, что конкретно делает бизнес, чтобы внести свой вклад в реализацию как национальных приоритетов, так и глобальной повестки.

И как в бизнесе повестка очень сильно меняется, так и в образовательных процессах она должна меняться, поэтому мне кажется, очень важно, университеты не должны бояться быть гибкими. И я считаю, что наше решение было действительно непростым с точки зрения не открытия приема в 2024 году на магистерскую программу, но оно было очень взвешенным и оно откликается на тот запрос, который есть из бизнеса. И если мы посмотрим на цифры, Капитолина Евгеньевна показала, что в 2026 году у нас, если посчитать, примерно больше 1800 магистров выпустится, специалисты по устойчивому развитию.

А сможет ли бизнес обеспечить им рабочие места? Потому что сейчас, получается, дирекция по ESG… у нас самая большая дирекция по ESG у «Сбера», по-моему, 30 плюс человек. Сколько, 80 уже? Но очень важно, мы считаем, что история с магистратурой для нас была крайне успешной, потому что все наши выпускники сейчас работают в ведущих компаниях, буквально сегодня выпускники нашего прошлого года приходят с гостевой лекции к нашим бакалаврам, и сейчас работает старшим консультантом одна выпускница, вторая — менеджером в Кепте. Поэтому этот опыт успешный, но мы видим сейчас необходимость такого перехода.

И сейчас у нас охват очень большой, у нас 2 тысячи студентов ежегодно обучаются, изучают дисциплины по устойчивому развитию, здесь очень важно методическое и методологическое сопровождение. У нас, я рассказывала ранее про наш сборник кейсов, то есть у нас более тысячи студентов ежегодно проходят через такое проблемное ориентированное обучение и обучаются на кейсах, которые мы делали совместно с российскими ведущими компаниями. У нас также разработаны методические указания, где очень последовательно и системно описано, каким образом можно подходить к реализации проектов по устойчивому развитию. И тоже здесь более 350 студентов ежегодно выполняют проекты. Проекты не какие-то теоретические, которые дальше ложатся в стол, а это проекты реальные для бизнеса, когда бизнес приходит и ставит конкретные задачи по устойчивому развитию, которые перед ним стоят.

У нас студенты очень активно встраиваются в международную повестку, несмотря на все наши ограничения, у нас ежегодно с 2022 года наши команды участвуют в I-Week. Это неделя устойчивого развития, которая проводится в университете Антверпена, в этом году 30 человек мы тоже направляем. И с 2022 года мы тоже активно участвуем в конкурсе Aim to Flourish. Очень интересный конкурс, на самом деле, для всех университетов, мне кажется, хорошая возможность. С одной стороны, здесь студенты показывают свои навыки рефлексии и работы с компаниями. То есть и студенты отрабатывают свои навыки, и для компании это хорошая возможность рассказать про свои лучшие практики на мировой арене. Это конкурс глобальный, поэтому мы последние три года регулярно завоевываем места, по разным ЦУР идет представление проектов. В различных ЦУР мы в последние три года получали призовые места. Поэтому для нас это очень важно.

И проект, сегодня Иван про него уже говорил. Именно отработка практических навыков, когда мы комбинируем компетенции в области устойчивого развития с очень глубокими аналитическими навыками. Такие решения, мне кажется, это дашборды, да, про которые сегодня уже упоминалось. То есть такие форматы взаимодействия очень важно реализовывать, и здесь абсолютно справедливо. Это можно делать качественно, если бизнес будет с нами на одной площадке. И даже в том, что сегодня у нас на пленарной сессии есть представители бизнеса, мы видим уже позитивный тренд на трансформацию сотрудничества. Поэтому будем рады взаимодействию как с академическим сообществом, так и с представителями бизнеса. Спасибо.

Гришанков Д. Э., ведущий: Спасибо огромное. Мы подошли к третьей части нашей пленарки. Это доклады, которые посвящены интеграции повестки устойчивого развития в стратегию университета. И я хочу дать слово для доклада Дмитрию Александровичу Штыхн,о проректору РЭУ имени Плеханова. Я подсмотрел вашу презентацию, Дмитрий Александрович. Там есть один слайд, где лидеры рейтинга, импакт рэнкинга от THE. Там больше тысячи в рейтинге университетов. Я далеко не все их знаю, даже по именам. Но удивило, что из топ-10 я хорошо знаю 3 команды, которые готовят информацию к рэнкингам. Из чего возникает ощущение, может быть, это window tracing или что-нибудь типа этого?

Штыхно Дмитрий Александрович, проректор РЭУ имени Плеханова: Посмотрим. Коллеги, Плехановский университет начал заниматься, как уже было отмечено, просто необъятной темой устойчивого развития в 2018 году, когда мы согласились на предложение Times Higher Education принять участие в рейтинге влияния вузов на достижение цели устойчивого развития.

Естественно, как приверженные ученики, первое, что сделали, залезли на сайт ООН, эти все цели с картинками посмотрели, ужаснулись: где Плехановский университет, а где нищета, голод и так далее, вроде как бы чем тут-то можно помочь? Покликали. Если на каждую из этих картинок кликнуть, там раскрывается, что вы можете сделать, чтобы накормить, напоить там и излечить, уже чуть-чуть стало понятнее по этим 17 целям. Но как уже совершенно верно Анна Сергеевна отмечала, это больше о смыслах, это больше для государства, для регуляторов, там напрямую взять рекомендации для бизнеса сложновато, поэтому, естественно, следующий логический шаг был, как цели устойчивого развития ООН соответствуют принципам ESG, и действительно, как коллега уже отмечал, достаточно много картинок существует, как они соответствуют, как переводятся интересы государства в рекомендацию компаний, больших государственных корпораций для страховых компаний, финансовых и так далее. Действительно, все начинало крутиться вокруг ESG-рисков, которые могут возникнуть, где-то какое-то понимание начало формироваться. И тоже, как коллеги отмечали, что одну цель иногда трудно отнести к какому-то конкретному сектору ESG.

Если эту картиночку посмотреть, то семнадцатая цель вообще во все три компонента входит, да, партнерство во имя достижения устойчивого развития. Что-то как-то методологически нам стало понятно. После этого нашли просто потрясающий документ, вон я и адрес его указал, и QR-код на него указал, и за что я люблю ООН. К их услугам гигантский аналитический аппарат и самые лучшие практики мира.

Мы же, понятное дело, не первые, кто занялись преподаванием устойчивого развития, как вообще это учебные предметы включать в науку и так далее. А у них, оказывается, вышел очень хороший документ «Задача обучения по целям устойчивого развития». Я здесь структуру этого документа привел, где они сначала общие вопросы освещают, потом для каждой из семнадцати целей (я здесь только первые три вывел) они приводят методические рекомендации: какие компетенции необходимы, какие вопросы рассмотреть, какими способами это можно сделать.

И еще одна тоже интересная часть: какими ресурсами это сделать, какими преподавателями это сделать. Очень приятно сегодня было услышать, как коллеги из отрасли говорят практически все то же самое, к чему пришли эксперты ООН. Это не просто hard-компетенции, да, посчитать и так далее. Это, что называется, к бабке не ходи, это просто все должны знать. А там какие верхние уровни компетенции, визионерские, предвидение будущего, аналитическое мышление. Та самая проектная групповая работа, а их действительно бакалаврикам-то очень тяжело привить. Это действительно, наверное, магистратура нужна или программы ДПО.

Там хороший жизненный опыт необходим, по достижению согласия. Он же чем знаменит — уход от конфронтации и так далее. Так они и компетенции предлагают такие, которые позволяют уйти от полярных мнений, а искать какие-то общие вопросы, на которые мы сможем найти. И один только этот перечень компетенций чего только стоит.

Дальше то, о чем я говорил: как они очень хорошо раскрыли, что можно включать по каждой компетенции в программу обучения. А после этого уже каждый вуз знает, по каким специальностям он готовит, что включать и так далее. Я здесь вывел компетенцию для нас, для Плехановского, не характерную, но сейчас она у меня в фокусе внимания, потому что, кто ходит на форумы РАЭКС, знает, я тут с недавнего времени начал рекламировать наш Дубайский филиал. Если у вас много денег и вы заинтересованы в прекрасном образовании, добро пожаловать в Дубайский филиал Плехановского университета.

Но Эмираты озаботились сейчас вопросами общественного здравоохранения, именно на государственном уровне. Поэтому мы сейчас разрабатываем совместно с Сеченовским университетом программу по Public Health. И нам потребовалось, более того, Министерство их образования просит, чтобы мы в эту программу интегрировали принципы устойчивого развития ООН по этой цели.

Поэтому это не от праздной жизни, это от насущной необходимости. Я пока их в Министерство образования не покажу, как мы это интегрировали, они нам программу не аккредитуют. Вторая часть этих же рекомендаций — практические способы, меры, темы, которые имеет смысл обсуждать со студентами. Причем здесь, понятное дело, для образования всех уровней. Это хоть со школы и до верхней части университета. Это больше вопрос сложности этих заданий. Но опять, поскольку это прекрасно расписано для каждой цели устойчивого развития, называется «бери и пользуйся», образовательная часть прописана. Это документы, о которых коллеги говорили из РАНХиГСа, Высшей школы экономики, действительно, очень много из ООН документов напрямую в стране нельзя применить, пока нет нормативных актов. Для нас это указ Президента, если помните, там преамбула: в целях устойчивого экономического и социального развития Российской Федерации. А дальше тот прекрасный анализ, который коллега из РУДН представила. Эта сноска, в общем-то, говорит, что то же самое для образования. Нельзя это делать общим, без привязки к политике каждого конкретного государства.

Еще одну интересную вещь мы в этом документе обнаружили: а кто учить будет, кто эти небожители, которые такие компетенции у студентов могут выработать. Будут ли это представители отрасли, государственные регуляторы, вузовские или профессора, которые принимают участие в научных исследованиях. Там такой же перечень компетенций для преподавателей указан, и здесь выяснилось, что не всеми этими компетенциями мы в настоящий момент обладаем.

Мы посмотрели, как это у лучших вузов мира. Здесь было наше, то самое открытие, о котором Дмитрий Эдуардович говорил; выяснилось, что лучшие вузы мира, которые, по мнению Times Higher Education, способствуют развитию, достижению цели ООН, это вообще-то вузы, которые с академической точки зрения — вторая, третья сотня.

Лучшие вузы мира, с академической точки зрения первая десятка, видите, они в этих рейтингах даже не участвуют. То есть они имеют данные, представляют куда-то и так далее, но они не входят вообще, мы не нашли эти позиции. А теперь давайте подумаем, действительно, кто вообще занимается помощью бедным, спасением и т. д.

Действительно ли занимаются всегда самые богатые или самые знаменитые? И в 2022 году мы провели исследование, как вузы мира… Но здесь же были российские вузы, я просто только название упомяну, потому что они лучше меня сами про себя расскажут, как они включают повестку устойчивого развития в свои стратегии. Да, посмотрели для себя это, и кампусная политика — сегодня ДФУ будет рассказывать прекрасный пример. РУДН упомянул свою кампусную политику, МФТИ тоже, я знаю, у них кампусная политика очень интересная, которая в эту повестку ложится.

А дальше список есть, что здесь представлено. Естественно, самая большая — это (здесь 13 ЦУР) борьба с изменениями климата. Это, наверное, самое популярное у вузов мира, стратегический элемент, который включается. Мы посмотрели; естественно, лучший университет — Университет Западного Сиднея в Австралии, что у них это сделано.

А теперь была фраза об отчетности. Говорится, да, надо уметь поискать, но тем не менее. И прекрасный сегодня был доклад РУДН. У меня это просто одна строчка. У РУДН на сайте прекрасно представлена информация, как вуз выполняет. У меня там указаны, по крайней мере, те цели, которые мы нашли вообще безо всякого затруднения. Подробнейшая информация: и научная, и учебная, и по тематикам, и так далее.

Естественно, смотрели на наших коллег; финансовый университет, тоже нам показался очень интересным способ их представления. И еще три российских вуза, у которых нам, это наша субъективная оценка, понравился способ представления этой информации. Алтайский государственный университет, Казанский федеральный и МИФИ. Каждый представляет в своем разрезе. МИФИ, естественно, свои исследования по энергетике. Алтайский государственный — по экологии. Сибирский федеральный, сейчас не помню, по чему, но мы включили его в этот список и для себя поставили: учиться, учиться и учиться у этих вузов. Мы сейчас представляем информацию по восьми целям стратегического развития. Вон они там справа представлены, кому интересно, можно посмотреть. Входим мы в эти рейтинги Times Higher Education. Но я понимаю, почему мы не лучше, и это действительно, как коллеги уже отмечали, очень важно — уметь показывать, что то, чем занимается вуз, на самом деле отвечает целям устойчивого развития. Спасибо.

Гришанков Д. Э., ведущий: Дмитрий Александрович сказал: «Цели устойчивого развития очень важны». В этом году Россия председательствовала в БРИКС, как мы все хорошо знаем. И я проводил рабочую группу, она заседала несколько раз по рейтингам БРИКС, рейтингам университетов БРИКС. И удивительно, все страны в один голос, начиная от Эфиопии и кончая Китаем, говорили — цели устойчивого развития. Я говорю, где цели устойчивого развития? Назовите хотя бы одну метрику. Назвать не можем, но должно быть, без этого мы жить не можем. Единственное, Эмираты четко сказали: инклюзивность, здравоохранение. У них это реально стало элементом госполитики.

Я смотрю, на меня с укоризной смотрит Сергей Васильевич. Он говорит, что выступают одни гуманитарные вузы. Я хочу дать слово Михаилу Витальевичу Иванову, чтобы он за технические вузы сказал, как там внедряется повестка устойчивого развития.

Иванов Михаил Витальевич, руководитель центра научно-публикационной аналитики и международных рейтинговых исследований МГТУ им. Н. Э. Баумана: Спасибо, Дмитрий Эдуардович. Вы, как настоящий выпускник МАИ, дали нам, как инженерам, начать, открыть и завершить. И, конечно, я в данном случае к Максиму Константиновичу сейчас апеллирую: когда вы говорили про то, что хард скилы инженерные должны быть базовыми, а на них уже накручиваться должны управленческие, экономические и прочие компетенции. И, наверное, об этом чуть-чуть бы я хотел поговорить, но мы все-таки сегодня про ESG-повестку.

И, на самом деле, все российские вузы. И вообще вся история наша, всей России, всегда крутилась и базировалась вокруг устойчивого развития, вокруг этих трех букв. И наша Бауманская история тоже; немножко в инженерный профиль, но тем не менее наш вклад в устойчивое развитие страны, конечно, базово колоссальный.

Мы сейчас планируем отмечать в скором времени 300 лет университета, 200 лет университета. И если брать историческое развитие, то если смотреть это историческое движение, то оно всегда тоже было направлено на самом деле именно на эти три буквы. И только в технологическом и инженерном контексте. А сейчас мы пришли к тому, что активно развивается у нас кампусная политика.

Практически больше чем в полтора раза увеличилась общая площадь университета в центре города. И вместе с этим мы полностью пересматриваем наши подходы в образовании, в университетской деятельности, в целом в подходах жизненных наших. И приходим к мысли, что ключевыми будут те же самые три буквы, вокруг которых мы сегодня общаемся.

Единственное, мы их ярко, наверное, не подсвечиваем в таком виде, поэтому я в этой презентации о них сейчас проговорю буквально, акцентируя, где они тут фигурируют, а мы их заменяем немножко на другую терминологию, которую мы для себя разработали и которой придерживаемся. И суть этой терминологии в том, что если брать историю развития вузов, здесь очень много вузов присутствует традиционных, мы все это прекрасно знаем.

Если брать историю классическую, и «Сбер» подтвердит тоже, как авторы этой исторической методологии, первые классические вузы в режиме лекториев, потом Гумбольдтовский университет, исследовательский. Следующие, где мы сейчас находимся, это на стыке перехода исследовательского университета к какому-то предпринимательскому университету. Причем даже сейчас еще далеко не все понимают, уже как бы сформулировали, что это такое — предпринимательский университет.

Но далеко не все пришли к стадии исследовательского университета, объективно Гумбольдтовского, даже в России и в мире. А мы считаем, что уже не надо на предпринимательский смотреть, надо смотреть выше. И нынешние меняющиеся реалии — это реалии университета системообразующего. И подсистема образующего в данном случае — в первую очередь буковка G будет фигурировать, когда мы являемся, по сути, как вузы, как центры притяжения всей управленческой логики страновой и не только страновой, международной.

И именно через вузы как центры компетенции, центры кристаллизации новых знаний, новых специалистов и новых технологий в дальнейшем будет развиваться все человечество. И наша задача как вузов — вокруг себя собрать соответствующие не только компетенции, но и компании, негосударственные организации, каких-то ярких частных личностей, которые смогут полноценно эту парадигму пронести в новый мир, в котором мы живем, в котором нам предстоит жить.

И конечно, вместе с этим предполагается и кардинальная смена образовательной составляющей. Мы ее называем новой фундаментальностью образования. Мы сейчас ее до конца еще не сформулировали, но мы сформулируем уже на бумаге. И если Анна Сергеевна говорила, что вы в Вышке уже преподаете для всех студентов основы ESG, то у нас традиционно в Бауманке читали для всех студентов курсы экологии и БЖД, как некоторую основу. Во всех вузах российских тоже это входит в базовую часть ГОС.

Но сейчас мы приходим к пониманию того, что когда мы говорим про инженерное ядро, то в него должно входить понятие условно-циркулярной экономики, только в нашем инженерном понимании. Когда те ребята, которые у нас проектируют новые изделия, должны учитывать полный цикл жизни этого изделия от стадии самого базового даже не то что проектирования, а от стадии задумки до стадии утилизации и повторного его использования.

И на полном жизненном цикле они должны иметь возможность посчитать экономическую составляющую данного производства, хотя бы оценить, посчитают пусть наши профильные, конечно, вузы, специалисты и так далее, но хотя бы оценить, понимать, как она будет считаться. И, конечно же, экологическую составляющую, влияние данного изделия на окружающую среду.

И вполне вероятно, что будет так получаться, что шестеренка, изготовленная здесь же, этажом ниже в гараже, будет с такой точки зрения значительно более экономически-экологически эффективной, чем шестеренка априори дешевле, но привезенная из Китая.

И это мы должны считать, мы должны это понимать. И мы сейчас приходим к тому, что мы эти компетенции закладываем базово абсолютно всем студентам университета, причем мы пока не называем их ESG; может быть, зря, может быть, не зря, но мы это так размазываем и говорим, что это база, в которой мы должны находиться.

Причем внутри этого понимания мы базируемся, конечно, на научных исследованиях, которые в университете ведем. В соответствии с портфелем сквозных и критических технологий мы провели оценку наших компетенций сегодня и завтра, в 2030 году. И в многообразии данных, знаний и компетенций отдельное внимание мы уделяем вопросам экологии, охраны природы.

И планируем это развивать целенаправленно, отдельно, в рамках отдельного здания, который называется кластер технологий защиты природы, в который мы собрали абсолютно все базовые компетенции нашего университета в области промышленной безопасности, охрана труда, защиты от окружающей среды, оценки рисков и т. д.

И внутри этого здания мы осуществляем такого рода научные исследования. Оно здесь показано, фотография на слайде. Оно включает в себя совокупно 14 лабораторий, они здесь приведены. Подробно на этом останавливаться не буду. И пока образование ведется в тех направлениях бакалавриата магистратуры и аспирантуры, представленных здесь. Но это профильные образовательные направления.

Я еще раз говорю, это не самое главное, чем мы должны заниматься в данном случае. И в заключение скажу, что отчетность мы тоже публикуем, она, может быть, не так открыта, как должна, но мы все-таки считаем, что отчетность не должна быть отчетностью ради отчетности, должна быть деятельность целевая, а та отчетность, которую мы делаем, должна просто корректно эту деятельность отражать.

К сожалению, даже анализ отчетности других вузов в рамках тех же иностранных рейтингов показывает, что очень часто либо отчетность становится движителем изменений деятельности вуза, что, мягко говоря, странно, либо, в лучшем случае, просто ярко приукрашивает некоторые аспекты, которые на самом деле таковыми не являются. Призываем к тому, чтобы эта отчетность была объективной, помимо всего прочего. Спасибо.

Гришанков Д. Э., ведущий: Спасибо, Михаил Витальевич. У нас есть еще один участник дискуссии, он выступает удаленно. Василий Михайлович Саввинов, проректор Северо-Восточного федерального университета.

Саввинов Василий Михайлович, проректор Северо-Восточного федерального университета: Добрый вечер. Дмитрий Эдуардович, я очень рад, что вы сказали, что устойчивого развития не может быть в отдельно взятом регионе. Устойчивого развития в отдельно взятой Москве не может быть, потому что вы же понимаете, что Москва —это без страны, это не Москва. И очень приятно находиться среди участников и представлять, причем одному и единственному, всю Российскую Федерацию, кроме Москвы. Как сказал Максим Константинович, могут быть разные подходы к реализации ESG-принципов, это может быть и подготовка специалистов в данной области.

Мы в 2014 году совместно с Университетом Хоккайдо начали готовить специалистов в области устойчивого развития Заполярья и Дальнего Востока, но потом решили, что это все-таки узкие специалисты, которые не могут изменить всю эту ситуацию, которая есть на Дальнем Востоке и в Арктической зоне Российской Федерации. И поэтому, начиная с 2021 года, мы взяли концепцию устойчивого развития как теоретическую основу программы развития нашего университета.

Коллеги, вы видите: наша страна огромная. И я представляю Северо-Восточный федеральный университет. Университет, который находится, с одной стороны, на Дальнем Востоке, с другой стороны, находится в арктической зоне Российской Федерации. Поэтому эти обе территории — и как Дальний Восток, и как Арктическая зона Российской Федерации — достаточно экологически не очень благополучные, это ранимые территории, условия жизни в которых не столь высоки, как в Москве. И поэтому для нас именно концепция устойчивого развития является той основой, которая позволяет смотреть на не короткую дистанцию, а смотреть намного вперед, более широкими мазками мыслей и реализовывать задачи, которые определяют будущее лет на 10 минимум, 20, 30 и т.ؘ д.

И поэтому в 2021 году, как я вам уже сказал, была принята программа развития нашего университета, которая основана на концепции устойчивого развития. Я думаю, у всех аналогичный подход, но набор инструментов, практик совершенно разный.

И все зависит, конечно, от масштаба университета, от того, где находится университет, от того, насколько университет ориентирован на влияние тех или иных регионов или макрорегионов. Видите, перед вами семь шагов, которые мы пытаемся реализовать. С одной стороны, это, прежде всего, повышение уровня информированности о ценностях и цели устойчивого развития.

Коллеги, я прошу вас заметить, что мы говорим не просто о цели устойчивого развития, говорим о ценностях устойчивого развития. Второе — это пропаганда, третье — внедрение образовательных программ. Помните, я вам говорил о том, что мы начали в 2014 году с одной программы по подготовке специалистов области устойчивого развития Заполярья и Дальнего Востока, то сейчас все 467 образовательных программ, которые реализуются у нас, точно так же, как и в Бауманке, они были актуализированы с позиции нашей миссии. Миссии подготовки нового поколения кадров, которые реализуют цель и ценность устойчивого развития, и поэтому все 467 программ учитывают цели устойчивого развития в той или иной степени: это бакалавриат, магистратура, специалитет, ординатура и аспирантура, и в том числе еще также среднее профессиональное образование. Само собой разумеется, точно так же, как у всех есть, но просто, как я уже говорил, практика и инструменты могут быть разные.

В данной идее, в реализации ESG-принципов мы шли постепенно. В 2010 году, когда мы стали федеральным университетом, само собой разумеется, программа развития университета была ориентирована, как у всех вузов страны, на подготовку конкурентоспособных специалистов. Но понятие «конкурентоспособный специалист» или «конкурентоспособный кадр» ориентировано на краткосрочную перспективу. Это спринтер. И мы поняли, что если мы будем все время готовить спринтеров, то цели конкурентоспособности не столь такие длинные.

И мы на дальние перспективы можем быть не столь интересны, скажем, для мира и для страны. И поэтому постепенно мы шли к тому, чтобы перейти к системе, основанной на ESG-принципах. Наверняка у всех с 2021 года программа «Приоритета» — первая программа развития у нас была до 2020 года, вторую программу мы начали реализовать с 2020 года по 2025 год, но с 2021 года мы перешли на программу «Приоритет». Программа «Приоритет» полностью основана на данных принципах. Коллеги, каждый вуз живет по-разному, каждый вуз ориентируется на тот контингент, на ту среду, в которой он работает.

И для нас основной проблемой при реализации ESG-принципа было, с одной стороны, обеспечить информированность и узнаваемость того, что мы делаем, с другой стороны, обеспечить повышение вовлеченности, вовлеченность сотрудников и студентов в реализацию данных принципов. Если вы зайдете на наш сайт, то каждая новость, которая имеется на новостной ленте, начиная с 2021 года, сопровождается тем или иным логотипом цели устойчивого развития.

Но мы пошли дальше. Начиная с 2018 года ежегодно выпускаем доклад о достижении цели устойчивого развития. Это правда, там по моим экранам уже видно, что мы реализуем эти доклады, и эти все доклады находятся в хорошей доступности, они на сайте нашего университета.

Почему не отчеты? Потому что отчет предполагает то, что мы должны придерживаться тех принципов, по которым будут оценивать нас те же рейтинговые агентства, поэтому мы подумали, что доклад более такой глобальный, доклад может более широко освещать ту работу, которую делает наш университет.

Ежегодно мы делаем такие доклады, в которых пытаемся показать, насколько мы реализуем данные 17 целей. Но понятно, одно дело — информировать население. С другой стороны, так как мы федеральный университет, наш университет должен быть обязательно тем центром, в котором собираются эксперты в области устойчивого развития. Начиная с 2018 года мы проводим Северный форум по устойчивому развитию.

27-28 сентября этого года прошел уже пятый по очереди Северный форум по устойчивому развитию. И вы видите на экране тех спикеров, которые работают на данном форуме. Все доклады форума представлены, все материалы, они в хорошей доступности, вы можете их посмотреть.

Но кроме этого, я вам показывал карту того, какой территорией является ответственность нашего университета: с одной стороны, Арктическая зона Российской Федерации, с другой стороны Дальний Восток, это геостратегические территории, то есть территории, которые, с одной стороны, находятся в пограничных зонах, с другой стороны, те территории, которые обеспечивают разнообразие и целостность Российской Федерации.

Поэтому с 2020 года мы проводим форум Университета развития геостратегических территорий. В этом году мы проводили третий ра,з и достаточно серьезные материалы. Материалы также, как и доклады о данном форуме, опубликованы на сайте нашего университета.

Помните, я вам говорил о том, что для реализации принципов устойчивого развития и ESG-принципов важным является, прежде всего, вовлеченность стейкхолдеров, как внутренних, так и внешних. Перед вами маленькая картинка, которая показывает, насколько те или иные направления деятельности нашего университета в области устойчивого развития поддерживаются внешними стейкхолдерами.

Это 2023 года, опрос мы проводим с 2020 года, но это не лонгитюдные исследования, потому что мы понимаем, что стейкхолдеры меняются, состав студентов меняется, состав внешних стейкхолдеров также меняется, поэтому мы пытаемся, исходя из того, насколько нас поддерживают по тем или иным направлениям, актуализировать свое развитие.

Коллеги, я останавливаю данную презентацию, но хочу сказать следующее: есть огромная страна — Российская Федерация, есть очень сильные вузы, которые представили свой опыт, но мне бы хотелось, чтобы мы все вместе реализовали эти принципы, и понятно, что в тех или иных регионах, в тех или иных вузах в любом случае найдется маленькая толика хорошего опыта, хорошего кейса, хорошей практики, которую можно применить у себя. Спасибо огромное.

Гришанков Д. Э., ведущий: Спасибо большое, Василий Михайлович. Коллеги, мы исчерпали программу нашей пленарки, но я бы хотел дать слово для маленьких ремарок представителям работодателя. Здесь прозвучали и точка зрения работодателя, и мнение многих ведущих вузов, не всех, но очень многих. Хотелось бы краткое слово, такой фидбэк получить от представителя работодателя Максима Константиновича.

Ремчуков М. К.: Я, во-первых, хотел еще раз поблагодарить, очень полезно. Получается два часа мозгового штурма с участием академической среды, бизнеса, в вашем лице тех, кто аккумулирует информацию, ее оценивает, ранжирует компании, имеет представление о том, как та или иная сфера покрывается, реализуется, какая там динамика.

То есть для меня точно полезно, какие-то вещи забираю с собой. Коротко хотел два момента подсветить все-таки. По аналогии с бизнесом, да, перспективы ESG-образования. Говорю о своем взгляде. В бизнесе что произошло, если коротко? 5-6 лет, 5-6-7 лет назад крупные российские, которые были ориентированы на экспорт, особенно на экспорт тех стран, где подобное регулирование вводилось, делали у себя обособленные подразделения по устойчивому развитию.

Но уже тогда было понятно, что, скорее всего, это временное. Понятно, что временное это всегда что-то такое, может быть, это десятилетие будет, когда будешь смотреть через тысячу лет, это будет какой-то маленький фрагмент. А если это несколько десятилетий процесс, то это чья-то человеческая жизнь, карьера. Поэтому у меня нет здесь оценки рамок.

Просто о чем? Что как отдельное подразделение по устойчивому развитию в компании, это, скорее всего, временная переходная сущность. Она будет исчезать. То есть как отдельное подразделение не будет, потому что эти функционалы будут передаваться, будут отпочковываться и идти в функционалы, которые связаны с производством. Мне понравилось два, то что зашло с точки зрения визуализации: у коллег из Высшей школы экономики, то есть в Высшей школе экономики была пирамида, где был базовый набор компетенций, и если посмотреть, то там практически охвачено все то, что можно преподавать, и то, чем компания будет заниматься. Поэтому специалист по устойчивому развитию, скорее всего, будет со своими компетенциями переходить в производство, в продажи, в финансы и идти туда. Наверное, все равно будет оставаться какая-то база, но сейчас она будет потихонечку, мне кажется, вглубь развиваться, как, например, нефинансовое раскрытие, хотя это тоже после того, как будет объединено со стандартами ФСО, тоже станет частью отчетности.

Стратегии области устойчивого развития могут перейти к стратегам. То есть еще раз: как сущность может исчезнуть, и ничего страшного, это будет означать, что трансформация внутри компании дала результаты. Эти вещи ушли в конкретные функционалы, в целеполагание, и все понимают, координируются внутри компании, куда двигаются. Это первая мысль, что все-таки надо готовиться к тому, что этот человек должен быть готовым уйти в собственное пламя, к другой теме, в которой у него тоже должны быть компетенции.

Не может быть оторвана компетенция по устойчивому развитию от всего остального. Это первая мысль. Вторая мысль, что мне как бы навеяло в хорошем смысле, — все-таки опять бизнес исходит из того, что устойчивое развитие, оно для чего? Оно для производства, то есть это то, как ты производишь и что?

И про продукт. Это то, как ты его потом продаешь, кому продаешь, а как тот, кто его купил, дальше его использует, в том числе для достижения цели устойчивого развития, потому что все равно все ищут монетизацию этих усилий. Конкретный пример: если ты не сокращаешь виды экологического воздействия в периметры, за которые отвечает конкретное предприятие, и это рейтингами, кстати, оценивается, и в динамике оценивается воздух, вода, отходы, выбросы в CO2-эквиваленте, если у тебя это не в приоритете, ты этим не управляешь, ты недостаточно амбициозен, это значит, что все эти метрики ты не можешь перенести на свой продукт, а конкуренция в любом секторе сейчас очень жесткая, она только нарастает. Она нарастает внутри отрасли, она нарастает в конкуренции материалов. Поэтому в моем понимании университета то, что я сегодня послушал, мне кажется, важно понимать, куда все-таки нужно основное усилие. То, как университет организует свой кампус, есть ли у него раздельный сбор отходов, участвует ли он и поддерживает волонтерские программы.

Это важно, если университет борется за то, чтобы к нему пришли талантливые и потом те, кто будут прославлять, те, кто будут поддерживать эндаумент, подтягивать туда спонсоров, потому что это все должно иметь конечное целеполагание. Поэтому то, как университет это делает, это хорошо, но мне кажется, что это комплементарно дополнять должно все-таки то, кого мы готовим, кого вуз готовит и для кого.

То есть контекст меняется очень сильно, и все-таки надо бы, мне кажется, должна быть… Еще мне понравилась идея о том, о чем Капитолина Евгеньевна сказала: приходят люди на платную программу, достаточно дорогую, которые поняли, что они должны в это инвестировать, но они приходят с каким-то уже, пусть небольшим, опытом, после бакалавриата, илиони пришли в магистратуру с пониманием, что они готовы потратить свои личные деньги, это инвестиция в их капитализацию.

И тогда вывод, что все-таки в устойчивом развитии должны быть люди с профильной компетенцией, очень хорошей другой, а здесь у него должна быть хорошая рамка, и он внутри магистерской программы или ДПО должен выбрать то, что ему больше всего откликается и под что меняется внешняя среда. Но в целом еще раз хочу поблагодарить, очень полезно, и еще раз подчеркну, устойчивое развитие перестает быть категорией, которая за все хорошее против всего плохого.

Компании смотрят и потихоньку учатся, как это монетизировать, как сделать так, чтобы тот продукт, который ты производишь в среднедолгосрочной перспективе, становился конкурентоспособным и эту борьбу выигрывал. Не будет моментальной монетизации в моменте, но если вы поменяли бизнес-модель и перешли, условно говоря, к экономике замкнутого цикла и в вашем продуктовом портфеле появились продукты либо низкоуглеродные, либо со вторичным содержанием, значит, вы выиграете конкуренцию у тех, кто такой продукт дать не может.

И это в том числе и на экспортных рынках, на которые мы сейчас едем, и сказать, что нас кто-то там ждет, тоже нельзя. Конкуренция жесткая, бескомпромиссная, и нам нужно быть готовым к тому, что в том числе устойчивое развитие будет через регулирование отсекать нас от этих рынков. Это конкурентная борьба, это вопрос про выживаемость компаний в среднесрочной перспективе в лучшем случае. Спасибо.

Гришанков Д.Э.: Да, Иван Владимирович.

Тополя И. В.: Дмитрий, спасибо большое. Я начал с семи красных линий, я закончу семью красными линиями. Запишите семь вопросов, на которые нам с вами предстоит отвечать все время. Отталкиваясь от слов Максима, для кого готовим? Вопрос номер первый. Я счастлив, что Алексей Маркович использует наш Атлас экосистемы ESG, чтобы показать студентам, куда им можно будет направить свои стопы.

Вопрос второй. Кого готовим? И здесь, мне кажется, диалог между Дмитрием и Капитолиной Евгеньевной по поводу риск-менеджеров, на самом деле очень полезный и важный. В каком смысле? Я финансист более 20 лет, и каждый год, даже день, может быть, я думаю, когда наша профессия прекратится, потому что финансистами стали все в бизнесе. И тем не менее здесь я с Максимом не соглашусь, мне кажется, все-таки останется эта диспозиция, когда есть профильное подразделение, которое ведет какую-то функцию, и есть окрашенные этими способностями люди в подразделениях. Риск-менеджеры в подразделениях, прикопанные или явным образом поименованные, ESG-офицеры в соответствующих подразделениях, финансисты, которые что-то делают.

Ремчуков М. К. Да, но риски в области устойчивого развития и изменения климата стали, по крайней мере у нас точно стали, и еще, я знаю, в ряде компаний, особенно в тех, которые сделали оценку под TCFD; да, там, где климатические риски в градациях, эти риски стали частью общей карты риска компаний. Я согласен, что на стороне централизованного ESG-подразделения должен быть кто-то отвечающий, такой ESG-партнер для других, но я к тому, что здесь просто нет, скорее всего, потенциала. Мы и так сказали, что компактные команды и нет потенциала, что запрос на этих специалистов будет там условно десятками.

Тополя И. В.: Я о том, что это не режим «или-или», а это где-то бегунок, который компания выбирает, — условно говоря, централизацию или тотальную централизацию. И дальше уже будет зависеть от того, как они хотят. Два вопроса было. Для кого готовим? Кого готовим? Как готовим? И я сейчас в комментарии, Василий Михайлович, который говорил скорее про вуз, но мы говорили сегодня про адаптивность, и очень отзывались слова про долгосрочную конкурентоспособность. То есть неважно, какими программами, но исходя из того, для кого и кого готовим, такие-то программы мы и должны будем подбирать.

Три следующих вопроса, они про сами программы. Первое, это востребованы ли те программы, которые мы делаем. И здесь, мне кажется, комментарий Алины Сергеевны, иллюстрация того, как классная программа по управлению стоящим в развитии компании, к сожалению, прекратилась. Я с ребятами работал в прошлом году, талантливейшие девчонки, как раз те, кто возвращается и преподает.

Но работодатель говорит, нам нужны другого рода специалисты, но, к сожалению, востребованность тоже нужно проверять. Мы вообще никаким образом сегодня не касались темы, и это у нас будет пятый вопрос. Окупается ли это образование, причем в двух ипостасях. Первое, каков РОЭ для конкретного студента, то есть: я принес свои деньги или бюджетные деньги, и на долгосрочном горизонте моем как специалиста, смогу ли я эти деньги отбить или я пойду заниматься чем-то другим.

И второе, то, что мне кажется будет активно развиваться: есть параллельный трек, который ведет Министерство образования и науки по трансформации финансовой модели университетов. Все рано или поздно, на горизонте 2-3 года, перейдут к продуктовой оценке конкретных программ. И окупается ли программа, на которую приходят 5 специалистов? Наверное, это какая-то такая сверхинвестиция и внутренняя социальная ответственность.

То, чего мы тоже никак не касались сегодня. Шестой вопрос. Кто дышит нам в спину? Отчасти Максим подсветил роль корпоративных университетов. У себя в интервью я тоже об этом говорю. Но мы никак не говорили о том, и это, мне кажется, вопрос для следующих обсуждений, какова роль цифровых образовательных платформ в реализации такого рода образовательных программ. И если они на этот рынок выйдут, значит, действительно образование такого рода востребовано.

Пока известно мнение о том, чтобы такое сильное присутствие у цифровых платформ присутствовало. Заключающий вопрос, мой любимый: как мир об этом узнает, замечательная цитата Дмитрия Игоревича про достойную деятельность. Дмитрий Александрович, который дал прекрасный обзор того, как российские вузы рассказывают о том, каким образом они делятся своим продуктом. Семь вопросов. Мне кажется, это фактически те вопросы, которые определяют стратегию вузов в повестке устойчивого развития. А мы, со своей стороны, будем счастливы обсудить с вами, как мы могли бы встроить наш навигатор в ваши образовательные программы. Коллеги, спасибо большое.

Гришанков Д. Э., ведущий: Коллеги, впервые за много-много лет я сорвал график проведения пленарного заседания. Обычно мы заканчиваем минуту в минуту. Кто ходит на наши конференции, знает об этом. Но я позволю себе еще одну, точнее, две маленькие ремарки. Иван Тополя сказал про окупаемость. На мой взгляд, нет вопроса об окупаемости. Есть вопрос о выживаемости.

Тот, кто умеет управлять рисками, не то что он управляет и благодаря этому становится лучше. Просто если он не умеет, его не пустят в пропуск на внешние рынки как минимум. Это первое. И второе. Мне как-то довелось, посчастливилось беседовать с ректором Пекинского университета. Я его спросил: «Как вы относитесь к тому, что китайские вузы так себе выглядят в рейтингах глобальных?»

На что он сказал: «В общем-то, мы уже не первую тысячу лет лидируем. Да, последние лет 150-200 были не совсем удачными. Но в принципе уже, считайте, закончился этот период неудачный». Так вот, тема ЦУР, если я совру, вы поправите, где-то в 2015 году была, то есть 10 лет не прошло.

Тема ESG первый раз официально где-то в районе 2005-2006 года прозвучала. А тема теории устойчивости прозвучала в конце XIX века, и это наш соотечественник Александр Михайлович Ляпунов. Мы много десятков лет были интеллектуальными лидерами в области устойчивости, но на время отошли, сейчас быстро догоняем.

Я надеюсь, что благодаря нашим вузам мы эту тему восстановим, мы тоже будем как минимум полноценными партнерами в интеллектуальном плане по теме устойчивого развития. Но на этом я бы хотел завершить. И так как (совершенно правильно сказал Максим) у нас получился мозговой штурм, я попрошу вручить всем участникам дискуссии диплом за вклад в развитие темы, как минимум интеллектуальное развитие, и попрошу сделать групповое фото на память.

Секция 1 «Образование в сфере ESG: интересы студентов, возможности вузов и спрос работодателей»

Кабалинский Дмитрий Игоревич, заместитель генерального директора рейтингового агентства RAEX: Уважаемые коллеги, мы начинаем работу нашей первой тематической секции. Как известно, делу время, потехе час. Прошу занять свои места. Меня зовут Дмитрий Кабалинский, я замдиректора рейтингового агентства «РАЭКС». Мне выпала честь модерировать сегодняшнюю первую секцию. Ее тема сформулирована как «Образование в сфере ESG, интересы студентов, возможности вузов и спрос работодателей».

И все выступления сегодня будут построены как раз в логике соответствия возможностей вузов и потребностей работодателей. В рамках нашей пленарной части дискуссии тема уже затрагивалась. Были высказаны мнения, что, с одной стороны, круг специалистов в области ESG, в которых нуждается бизнес, — это достаточно узкое число профильных специалистов, если говорить о комплексной подготовке в области ESG, а не в отдельных ее компонентах. Но эта тема ESG как зонтики, которые закрывают собой целый спектр деятельности компаний, говорит о том, что на самом деле ESG – это повестка, которая затрагивает, по сути дела, большинство сфер деятельности компании, требует от значимого числа специалистов компании, соответствующих компетенциям.

Соответственно, от сегодняшних спикеров мы ждем того, что они как-то конкретизируют и потребности профильных специалистов. Мы ждем этого прежде всего от спикеров со стороны бизнеса. Мы надеемся, что представители университетов достаточно четко дадут понимание, кого они готовят и какие перспективы они в этой сфере видят.

И перед тем, как перейти к докладам, я хотел бы представить участников сегодняшней дискуссии, я буду их представлять в том порядке, в котором мы предложим им выступать. Итак, Анастасия Николаевна Филимонова, руководитель направления по бренду работодателя «ДОМ.РФ». Наталья Игоревна Жулина, заместитель начальника управления международного сотрудничества компании «АЛРОСА». София Денисовна Денисова, руководитель направления по автоматизации, искусственному интеллекту и продукту для ESG-трансформации, «Сбер». Олег Витальевич Буклемишев, заместитель декана экономического факультета, доцент кафедры макроэкономической политики и стратегического управления МГУ имени Ломоносова. Николай Константинович Куричев, декан факультета географии и геоинформационных технологий Высшей школы экономики. И Зураб Георгиевич Берелидзе, руководитель Центра устойчивого развития Кабардино-Балкарского государственного университета имени Бербекова.

Переходим к содержательной части нашей секции. Я хотел бы предоставить слово для первого выступления Анастасии Николаевне Филимоновой. Пожалуйста, Анастасия.

Филимонова Анастасия Николаевна, руководитель направления по бренду работодателя «ДОМ.РФ»: Коллеги, добрый день. Мой доклад сегодня посвящен теме «Общая оценка существующего и перспективного спроса на ESG-специалистов и подготовки кадров в данной области» на примере опыта групп компании «ДОМ.РФ».

Если говорить про ESG в группе компании «ДОМ.РФ», то у нас с 2022 года в компании функционирует отдельное подразделение устойчивого развития и международного сотрудничества. На данный момент в этом подразделении работают 13 сотрудников, в числе которых есть выпускники вузов, бывшие стажеры наши, теперь уже полноправные, полноценные сотрудники, которые построили карьеру. Если говорить про проекты из ESG, которыми занимается наша компания, то это трансформация, подготовка отчетов об устойчивом развитии, структурирование новых инструментов ESG-финансирования, также разработка и продвижение стандартов зеленого жилищного строительства и консультирование клиентов по климатическим проектам.

Если говорить про сферу деятельности ESG-специалистов, сейчас и на перспективу, ранее у нас реализация небольших внутрикорпоративных проектов, в основном подготовка публичной и нефинансовой отчетности, — этим занимались специалисты и получением, поддержанием ESG-рейтингов. Сейчас у нас наблюдается мультипрофильность таких специалистов, и в частности, у нас в компании в устойчивом развитии уже требуются также молодые специалисты, сотрудники создания финансов, те, кто знает специфику рынков капитала, экологи-технологи, стройэксперты, которые способны развивать энергоэффективное строительство и непосредственно проходить экосертификацию офисов. И также к этому списку мы хотели бы добавить экономистов, социологов, урбанистов, маркетологов-международников.

В общем-то, видим, что профиль специалистов ESG у нас с каждым годом все более и более расширяется. Если говорить про то, как мы охарактеризовали бы необходимый уровень подготовки для ESG-специалистов, то, с одной стороны, на данный момент у нас со стороны университетов достаточно узок круг тех учебных заведений, которые готовят данных специалистов. Да, не в каждом университете они есть. И, следовательно, подготовка кадров в области является одной из приоритетных задач для образовательных учреждений, так и для нас, как представителей корпорации.

При этом, как уже ранее сказала, сейчас специалисты требуются мультипрофильные, то есть это всегда будет на стыке уже существующих дисциплин и требований. Также стоит рассмотреть подготовку или профпереподготовку в рамках бизнес-школ, курсов повышения квалификации, это также может быть основой для реализации специалистов, но в первую очередь мы как корпорации сотрудничаем с университетами в рамках развития данного направления.

Если говорить как раз-таки про ESG-скептицизм и его влияние на спрос, не так давно был проведен опрос, по итогам которого, как видите, незнание терминологии было отмечено у опрошенных, но при этом это не значит, что эта тематика безразлична. Все равно респонденты отмечают, что компании должны быть ответственны в основном перед социальным и экологическим планом. И также большинство опрошенных чаще готовы пользоваться товарами и услугами производителей, которые у нас реализуют ESG-инициативу. Если говорить про опыт «ДОМ.РФ», то мы активно продвигаем данную повестку. За последние два года более чем в 100 мероприятиях по ESG-тематике приняли участие и также поучаствовали в крупных форумах и регулярно готовим публикации, TV-сюжеты, статьи. В общем, активно развиваем, поддерживаем данную повестку.

Если говорить про ESG-развитие в России, то это тема, которая сейчас, собственно, стала одним из ключевых драйверов национального развития уже на государственном уровне. Да, с одной стороны, у нас есть майский указ Президента, с другой стороны, у нас Мосбиржа обязала компании с первым-вторым уровнем листинга публиковать ESG-отчеты. Если говорить о том, как «ДОМ.РФ» готовит кадры для ESG: во-первых, у нас есть цифровая академия «ДОМ.РФ», в рамках которой у нас разработаны специальные курсы, которые могут пройти. Причем есть отдельные курсы, на которые есть скидка для студентов-преподавателей.

Также мы совместно с НИУ ВШЭ с 2023 года реализуем обучающий курс по зеленому стандарту для многоквартирных домов. У нас есть программа «Архитекторы.РФ», в рамках которой мы готовим непосредственно те кадры, которые далее становятся главными архитекторами регионов и занимаются контролем и внедрением ESG-повестки в строительство и в зеленое строительство.

Также у нас модуль ESG был введен в нашу программу развития «Проект.Ф», где мы готовим специалистов в сфере проектного финансирования. И отдельно есть направление стажировки в ESG-подразделении. У нас за последние пару лет 15 стажеров было принято из университетов, из которых у нас сейчас шесть человек успешно работают в компании, выросли от стажеров до главных специалистов в том числе.

В конце скажу о том, что «ДОМ.РФ» выполняет роль интегратора на рынке, и мы ставим ключевой задачей для себя не только повышение компетенции собственных сотрудников, но и также подготовку качественных кадров для отрасли в целом. Далее планируем еще активнее взаимодействовать с университетами, в том числе для популяризации повестки ESG для подготовки профильных кадров с набором мультифункциональных компетенций. Не только для нашей группы компаний, но и для отрасли в целом, потому что ESG в строительстве сейчас тоже активно развивается. Много внимания к себе приковывает данная тема, поэтому взаимодействие с университетами в рамках подготовки специалистов просто необходимо. Спасибо за внимание.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, Анастасия Николаевна. Позвольте очень короткий вопрос, а есть среди тех людей, которые в «ДОМ.РФ» непосредственно направлением ESG занимаются, топ-3 вуза, кто что закончил, например?

Филимонова А. Н.: Высшая школа экономики, Финансовый университет и вот, не помню, если честно, еще РАНХиГС.

Кабалинский Д. И., ведущий: Понятно. Спасибо вам большое. Двигаемся дальше. Сегодня довольно большое внимание, большой интерес привлек тот слайд, который показывал в своей презентации, который нам наши коллеги из Томского государственного университета подготовили. В котором, соответственно, оценивались те компетенции, которые работодатель требует при размещении вакансий. Там наиболее востребованной компетенцией являлось свободное владение этим самым PowerPoint. Компетенции в области ESG занимали седьмое место, но чуть выше находилась способность к аналитическому мышлению. Я попросил бы рассказать о том, как видятся ключевые компетенции знаний ESG-специалистов для формирования эффективной команды по устойчивому развитию. Я бы хотел попросить рассказать об этом Наталью Игоревну Жулину. Пожалуйста, Наталья Игоревна.

Жулина Наталья Игоревна, заместитель начальника управления международного сотрудничества компании «АЛРОСА»: Коллеги, добрый день. Спасибо большое агентству «РАЭКС» за приглашение на сегодняшнее мероприятие. Мне кажется, это чрезвычайно важно, и сегодня как раз тот момент, когда пришло время поговорить об актуальном образовании в сфере устойчивого развития. Это связано, прежде всего, и с активным развитием повестки на уровне нашей страны, в том числе это связано с принятием профессионального стандарта специалиста по устойчивому развитию. И, конечно же, очень важно, чтобы существующие программы переподготовки, повышения квалификации специалистов, которые сегодня на рынке существуют, удовлетворяли современным требованиям и бизнеса, и среды, и той повестки, которая в настоящий момент на рынке и в стране существует. Я представляю компанию «АЛРОСА». Это крупнейшая алмазодобывающая компания в мире по объемам добычи. И примерно каждый третий алмаз или бриллиант, который вы встречаете в ювелирном магазине, добыт на одном из месторождений нашей компании в России.

История «АЛРОСА» началась в 50-х годах прошлого столетия в таком сложном климатическом регионе, как Якутия, и, безусловно, во многом определила его социально-экономическое развитие в последние годы.

И, соответственно, наша повестка в области устойчивого развития неразрывно связана с развитием (прошу прощения за тавтологию) Якутии и с теми социальными программами, которые мы там реализуем. В силу того, что большинство наших сотрудников проживает в моногородах, безусловно, мы несем огромную ответственность и за экологическую обстановку региона, и за то социальное благополучие населения, включая наших работников, членов их семей и коренные народы, проживающие на территории нашего присутствия. Исторически компания, безусловно, имела большое количество программ в области устойчивого развития, связанных с ее основной деятельностью и с социальными программами в регионах.

Но старт более масштабной ESG-трансформации мы начали в 2020 году. Прошло уже 4 года, и за это время мы прошли довольно большой путь: сформировали органы управления на уровне наблюдательного совета, на уровне менеджмента, собрали большую рабочую группу, которая состоит из представителей более 20 подразделений, провели информационно-образовательную работу среди наших сотрудников. Это, пожалуй, было самое сложное. Завлечь, так сказать, и привлечь в свои ряды адептов ответственного подхода к ведению бизнеса. И сейчас, если говорить о текущем моменте, то непосредственно стратегическое управление вопросами устойчивого развития, то есть общее определение повестки, куда движется компания в этой сфере, какие стратегические цели она перед собой ставит и как эффективно достигать этих целей, также, как у коллег, находится в блоке международного сотрудничества и устойчивого развития. Это, прежде всего, связано с тем, что алмазодобывающая отрасль довольно зарегулирована, в том числе на уровне международных регуляторов, и в том числе на уровне национального законодательства. И поэтому,⁰ исторически удовлетворяя требованиям отраслевого саморегулирования, повестка зародилась именно в международном сотрудничестве и сейчас там же продвигается.

Но постепенно мы собрали достаточно большую команду. У нас более 20 человек, так называемых амбассадоров устойчивого развития. Это представители каждого из подразделений, вовлеченных так или иначе в эту повестку, которые уже ее продвигают на уровне своего подразделения.

Так, наверное, сложилось с учетом нашей практики, что мы больше знакомы с теми образовательными программами, которые предоставляют консалтинговые компании и которые разрабатывают самостоятельно наши крупнейшие корпорации и их корпоративные университеты, например, «Сбер» или «Росатом». Но это важно очень — наблюдать, и мы с удовольствием отмечаем, что постепенно повестка проникает и в учебные программы вузов. Это, конечно, чрезвычайно важно с точки зрения развития этой повестки в компании.

Значит, я уже больше перейду к тем требованиям, которые мы видим, и ключевым компетенциям, которые для нас важны в специалистах по устойчивому развитию. Я бы здесь сразу оговорилась, что в зависимости от той стадии развития системы управления ESG-повесткой очень сильно зависит то, какие компетенции и требования будут предъявляться к специалистам в данной сфере.

То есть если мы находимся на начальном этапе и компания только начинает внедрять данные принципы в свою деятельность, то очень важен тон сверху. Как правило, в моем опыте эту повестку драйвит директор или какой-то руководитель на уровне высшего руководства, который как раз определяет видение компании на ближайшую перспективу, на среднесрочную или в идеале долгосрочную перспективу и определяет ключевые направления. Затем уже формируется разнопрофильная команда. Здесь я согласна с Максимом Константиновичем Ремчуковым, что в идеале то, как мы видим команду мечты по устойчивому развитию, — это команда, состоящая из разнопрофильных специалистов, которые имеют знания в области и финансовой отчетности, и международных стандартов как финансовой, так и нефинансовой отчетности, в области корпоративных финансов, в области экологии, в области климата, в области технологического развития и инновации, в области управления персоналом, благотворительности. Это все различные направления.

Безусловно, очень важно иметь общее представление о теме, о том, какая существует повестка, о законодательном поле, о регуляторном поле. Но в связи с тем, что наша тема достаточно активно развивается, каждый день появляется что-то новое, мы вынуждены, пожалуй, как доктора, как врачи, регулярно проходить повышение квалификации, это неизбежно. Каждый день приходится учиться чему-то новому. Поэтому, наверное, говорить о том, что полностью повестка исчезнет и мы, как такая антикризисная команда, высадившись и внедрив все принципы во все бизнес-процессы, можем дальше уходить, наверное, пока рано, это в идеальном мире будет существовать. Но с учетом развития технологий, безусловно, нам важно сформировать амбассадоров в каждом ключевом бизнес-процессе, которые уже со своей стороны будут... То есть мы разрабатываем методику для каждого бизнес-процесса о том, как делать его с учетом принципов устойчивого развития, а дальше уже подразделения, экологи, отдельно коллеги, которые занимаются непосредственно добычей, производством, сбытом, уже внедряют эти принципы в своих бизнес-процессах.

Переходя уже более подробно непосредственно к компетенциям, безусловно, мы понимаем, что специалист по устойчивому развитию — это прежде всего очень стрессоустойчивый человек (наверное, это не секрет) и готовый постоянно совершенствоваться и обновлять свои знания. Это действительно требуется на регулярной основе.

Плюс очень важна действительно специализация. Невозможно быть одинаково хорошо знающим все аспекты. В любом случае приходится выбирать какую-то специализацию. Очень сложно знать на достаточно высоком уровне, ориентироваться и в вопросах климата, и в вопросах прав человека или в корпоративном управлении. Все-таки хорошо, когда этим занимается более узконаправленный специалист, но имеющий все-таки общее представление о теме.

Плюс, конечно, это коммуникабельность, потому что наша функция, может быть, не очень благодарная, но ей приходится объединять все подразделения в компании, и, соответственно, приходится разговаривать, общаться, убеждать, отстаивать иногда свою позицию с различными другими структурными подразделениями. И часто это вызывает сложности. Нужно уметь с ними общаться на одном языке.

И, конечно же, стратегическое мышление, аналитический склад ума, потому что наша работа связана с большим массивом данных, которые необходимо обрабатывать. Это связано как с подготовкой отчетности, так и с разработкой стратегических целей. Фактически аналитика — это одна из ключевых компетенций.

И, конечно же, я думаю, что умение ориентироваться в регуляторике, в правовом поле тоже очень важно. Поначалу, когда мы начинали развивать эту тему в компании, среди нас такими ключевыми фигурами были экономист и юрист. И, пожалуй, для нас это стало довольно сильной такой командой компетенций, которые позволили продвинуть эту повестку в силу того, что очень много вопросов лежит именно в поле законодательства. Основные компетенции такие. Спасибо большое, коллеги.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, Наталья Игоревна. Я так понимаю, что в «АЛРОСА» непосредственно повесткой ESG занимаются пять человек. Я тебя правильно понял в интервью, да?

Жулина Н. И.: Да, если на ежедневной основе и с точки зрения подготовки отчетности и стратегической повестки, да, нас мало. Но мы регулярно встречаемся с коллегами из других подразделений, не даем им расслабляться. Но, честно говоря, поначалу было сложно, а сейчас им уже даже нравится.

Кабалинский Д. И., ведущий: Отлично. Если не секрет, топ-3 вузов, которым вы отдаете предпочтение, когда рассматриваете возможных кандидатов на работу? В сфере ESG, имеется в виду.

Жулина Н. И.: Здесь не хочется дискриминировать другие вузы, но я думаю, что наш топ совпадает с топом и в других компаниях, ведущие вузы — МГУ, МГИМО, Финансовый университет, Высшая школа экономики и др.

Кабалинский Д. И., ведущий: Спасибо. Сейчас мы говорили о том, какие компетенции востребованы в настоящее время, в том числе, например, в компании «АЛРОСА». А я попрошу Софию Денисовну Денисову, представителя «Сбера», рассказать о перспективных компетенциях ESG-специалистов. Пожалуйста, София Денисовна.

Денисова София Денисовна, руководитель направления по автоматизации, искусственному интеллекту и продукту для ESG-трансформации, «Сбер»: Коллеги, добрый день. Большое спасибо за возможность выступить. В прошлом году я была слушателем и группой поддержки для Андрея Алексеевича Авраменко, который выступал со стороны МГИМО. Но сегодня я уже сама поделюсь, выступлю с докладом, и здесь такая у меня двойная небольшая роль: я здесь и как руководитель направления в «Сбере», и как преподаватель в МГИМО, поскольку я четыре года уже веду лекции на различных курсах для экологов-международников и не только. Да, но я бы хотела в этом докладе сфокусироваться на своей роли со стороны работодателя и рассказать про перспективные компетенции ESG-специалистов, как их вижу я и, наверное, моя команда.

Если так взглянуть на эволюцию вообще ESG-функций, коллеги это тоже затронули, что было что-то раньше, а сейчас уже немножко по-другому. И вот если говорить вообще про историю, здесь приведена обложка первого социального отчета «Сбера» аж 2010 года, и, конечно, специалист по устойчивому развитию с тех пор очень сильно поменялся. И мы от корпоративно-социальной ответственности через устойчивое развитие пришли к ESG-трансформации, которая в 2020-2021 годах, можно сказать, началась как очередная волна вообще повестки. Но даже внутри этих трех-четырех лет, которые с тех пор прошли, — мы начали в 2024 году уже второй стратегический цикл ESG-стратегии, вторая ESG-стратегия была утверждена — даже внутри этого цикла три-четыре года уже было несколько ступеней для нас как для дирекции ESG. И для нас как для команды, которая занимается ESG-методологией и не только.

И вот эти ступени можно так обозначить: корпоративная ESG-трансформация, интеграция в бизнес-процессы, автоматизация, создание ESG-продуктов и далее работа с искусственным интеллектом. И я бы хотела раскрыть немножко первостепенные компетенции на каждом из этих четырех этапов.

Первый этап — корпоративная ESG-трансформация — предполагает такие классические, консалтинговые компетенции: надо уметь писать отчет, хорошо работать с текстом, надо понимать критерии ESG-рейтинга, чтобы получать высокие оценки, чтобы правильно взаимодействовать с рейтинговыми агентствами, надо понимать немножко стратегический менеджмент, как делается ESG-стратегия. Что здесь еще? Допустим, написание ESG-политик. Это то, чем занимаются все компании, которые приходят к более-менее системной ESG-трансформации или к системному, устойчивому развитию.

Следующий этап уже кардинально отличается как минимум несколькими новыми компетенциями, по крайней мере, я с ними в свою бытность в консалтинге не сталкивалась. Такие, как моделирование бизнес-процессов, например, в нотации BPMN или работа в соответствующих программах и осваивание других нотаций, которые тоже присутствуют в нашей деятельности, например нотация кредитного процесса, бизнес-процесс кредитования, как описывается и как туда встроить наши ESG-процедуры.

Здесь же, соответственно, бизнес-анализ, потому что, когда мы говорим про автоматизацию любой процедуры, со стороны заказчика как ESG-специалист выступает: он должен понимать, как IT-специалисту объяснить, что ему нужно. Это тоже что-то новое для нас было, это тоже пришлось освоить. Конечно, это все осваивается на практике, но это что-то действительно отличающееся от классического набора, согласитесь. Здесь же работа с IT-командами и те софт скиллс, мягкие навыки, о которых Наталья уже упомянула: умение донести четко, что нужно, и найти подход и правильные формулировки, чтобы айтишник тебя понял, это отдельная специальность, отдельная компетенция. Но для айтишника, честно говоря, тоже очень важно уметь услышать — это движение с двух сторон должно быть. Ну и продвинутый Excel, SQL и Python — это тоже то, чему экологов, если и учат, то не всех.

Следующая ступень — управление продуктом и продуктовый менеджмент. Это даже для менеджмента, кажется, такой передний край, какой-то фронт текущего состояния очень популярный действительно, и со стороны IT-компаний такой повышенный сейчас спрос на product owner, продукт-менеджеров.

И здесь формирование, тестирование гипотез, проведение проблемных интервью, которые тоже надо уметь проводить, надо уметь задавать правильные вопросы клиенту, чтобы услышать не то, что он думает, ты ожидаешь от него услышать, а реальную правду. Создание продуктовых презентаций, вот про PowerPoint здесь тоже перекличка. И учет, и отчетность, и финансовые в том числе показатели, продуктовые метрики, юнит-экономика всплывают какие-то новые вещи действительно.

И этап, на который мы сейчас заходим, — это работа с искусственным интеллектом в контексте человекоцентричности, в контексте оптимизации ручной нагрузки и рутинных операций. И здесь, когда к нам два года назад приходили коллеги и спрашивали: «Где внедрить машинное обучение в нашу работу?», мы на них вот так смотрели, моргали очень часто. И мы не понимали вообще, что им ответить, потому что для нас это было что-то абсолютно новое. И мне кажется, что вот этот гэп до сих пор существует в понимании того, а что вообще искусственный интеллект может. И здесь как раз хочется остановиться.

Для нас очень перспективная область со стороны ESG, устойчивого развития и экологии в том числе, — это внедрение искусственного интеллекта и создание AI for good-проектов. Вот такой мы позаимствовали термин в зарубежной практике — AI for good. Или искусственный интеллект для устойчивого развития, допустим. Искусственный интеллект во благо. Чтобы сделать хороший проект или продукт, нужно знать устойчивое развитие, наши классические компетенции, экологические, социальные. Нужно знать, что может технология, и уметь общаться с айтишниками, знать, что умеет искусственный интеллект, и какие-то базовые цифровые вещи.

И третье — управление продуктом, чтобы не сделать классную разработку, каких очень много. В том числе экологического ПО у нас достаточно много. Но оно не так широко распространено, кажется, потому что мы не задаем часто продуктовые вопросы и немножко маркетинговой компетенцией тоже не владеем. Мы сделали какую-то классную разработку, которая считает, например, животных по снимкам с фотоловушек. Нам нужно знать, для кого мы это сделали, как до них донести эту ценность, кто там принимает решения. То есть вот эти все продуктовые вопросы, здесь указанные, кажутся крайне актуальными.

Да, но вот моя личная вера, что именно ESG-специалисты могут объединить все эти компетенции, потому что те три шарика, которые мы видели на предыдущем слайде, очень похожи на те три шарика, которые в устойчивом развитии у нас испокон веков всегда нас встречают.

И опять-таки перекличка здесь у нас с Натальей, которая говорила и про адаптивность, и про гибкость. И здесь я абсолютно согласна. Именно поэтому экологи и специалисты по устойчивому развитию, если шире взять, мне кажется, способны стать такими системными интеграторами, агрегаторами. И роль soft skills здесь крайне важна.

Я уже упомянула, что большой разрыв в том, что экологов не учат искусственному интеллекту. Например, центр генеративных нейросетей в МГИМО, который на кафедре маркетинга. Маркетинг — это, по сути, занятие тем, чтобы продать больше. И хорошо, если клиенту нужно то, что мы ему продаем. А вот экологов, как продать и потреблять меньше (по идее они должны использовать искусственный интеллект), этому не учат. Мы пытаемся это устранить. В этом году мы делаем первый мини-курс в рамках введения в профессию в МГИМО как раз для первого курса экологов-международников. И пытаемся хотя бы запустить этот процесс мыслительный поисковый, чтобы студенты предложили возможности искусственного интеллекта для решения актуальных экологических проблем.

И вообще это один из шагов нашего сотрудничества «Сбера» и МГИМО, потому что, как и у «ДОМ.РФ», у нас тоже есть практика стажировок и практика. У нас за 4 года примерно было 40 человек, и большая значимая часть из МГИМО как раз. То есть у нас тесное сотрудничество налажено. Да, здесь оставляю свои контакты, если будет желание обсудить какие-то вопросы дополнительно. Спасибо.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, София Денисовна. Вот работодатели высказали свои соображения о тех компетенциях, в которых они нуждаются с точки зрения тех новых кадров, которые к ним приходят. И теперь очередь университетов сказать о том, как они видят повестку ESG, кого они готовят, какие приоритеты, как развивается их сотрудничество с компаниями. И вот часть, посвященную университетам, я прошу открыть Олега Витальевича Буклемишева, заместителя декана экономического факультета МГУ. Пожалуйста, Олег Витальевич.

Буклемишев Олег Витальевич, заместитель декана экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова: Спасибо большое, Дмитрий Игоревич. Очень приятно выступать перед профессиональной и вовлеченной аудиторией. Давайте я немножко поспорю с прежним дискурсом, который здесь был представлен, и даже немножко, может быть, с работодателями подискутирую. Смотрите, я думаю, что основная начинка образовательного процесса в сфере ESG лежит не в области специфических компетенций, а скорее в области базовых компетенций. Я не случайно назвал свой доклад «Что-то типа между цинизмом и идеализмом». Вот действительно нас все время шарахает между цинизмом и идеализмом. Давайте я начну с цинизма, потому что 50 лет назад Милтон Фридман, один из отцов-основателей нашей современной экономической науки, написал статью, которая предопределила во многом дискуссию, продолжающуюся и сегодня. У него была такая базовая идея, что социальная ответственность бизнеса — это миф, и что единственная социальная ответственность бизнеса — это производить прибыль.

На сегодняшний день можно тоже смотреть на ESG с циничной точки зрения. Я уверен, что в зале нет или почти нет таких, где ESG является, по сути, маркетингом, расширением маркетинговой повестки, отделом маркетинга, что мы занимаемся этим для того, чтобы извлекать больше прибыли. Есть миллион исследований, которые показывают, что у компаний, которые занимаются ESG, котировки растут быстрее, что им дают деньги под более низкие ставки и прочее. Что на самом деле это краткосрочно выгодно, и ровно поэтому мы этим занимаемся.

У этой повестки, у этой постановки есть ряд изъянов, и эти изъяны, в принципе, достаточно очевидны, потому что есть вторая крайность ESG-повестки, эта вторая крайность связана с идеологическим взглядом. И когда мы в университете три года назад впервые сделали на факультете наш отчет по устойчивому развитию, я неофит в этой сфере, но для меня это не было каким-то вот таким скачком в бок с точки зрения тематики. Поскольку понятно, что университет — это место, где рождается добро, где люди так или иначе настроены на общественное благо, и это общественное благо готовы производить, в том числе передавая его нашим студентам. И говоря об этом, мы естественно должны думать и об экономике. Мы должны думать и о том, что далеко не все наши прекраснодушные идеологические мечты реализуемы в конкретной практике. Я думаю, (коллеги с этим хорошо знакомы) что если мы начинаем проводить эту точку зрения до предела, выясняется, что мы проигрываем.

Маленькая компания, которая выходит только на рынок: дайте ей задание ESG-повестку финансировать — эта компания сразу же начнет проигрывать конкуренцию по сравнению с тем, кто инвестирует в какие-то другие вещи. Нет, в длину она может выиграть, но она до длины не доживет просто-напросто, она скончается значительно раньше. И поэтому все-таки надо каким-то образом соразмерять то, что вы делаете, с вашими реальными возможностями и тем, что вы реально можете делать, исходя из сегодняшнего положения дела. В этом смысле идеологическая повестка тоже имеет значительное число изъянов. Я не понимаю, почему иной состав совета директоров может прибавить что-то (я имею в виду, иная структура совета директоров по разным категориям гендерным), каким-то еще боком может добавить что-то ценности компании. Я этого не понимаю, хотя такие исследования тоже есть, что женщины смягчают стиль управления. Я честно вам скажу, как экономист: я не верю, что на уровне совета директоров происходят такие чудеса и стоит нам просто изменить композицию управляющих органов, и мы добьемся каких-то невероятных результатов. Просто не верю. Поэтому, наверное, правда лежит где-то посередине между вот таким идеализмом и цинизмом. Кстати, про идеализм еще очень важно, что новое поколение, люди, с которыми мы сегодня работаем, те студенты, которые к нам приходят, они далеко не всегда настроены вот так цинично. Очень часто многие из них эту идеологическую повестку воспринимают гораздо ближе к сердцу, нежели мы — люди более старшего поколения. И в этом смысле движение в сторону ESG — это, конечно, движение в сторону более молодых новых воззрений, как мир должен развиваться и как он будет выглядеть в будущем. Почему я говорю о базовых компетенциях, потому что экономическая наука, то, чем я занимаюсь, чем занимается наш факультет, это как раз и есть та сфера деятельности, которая… Есть такой термин «экономический империализм», который буквально хватает все смежные области знаний и пытается все это перевести в денежную форму. В конечном итоге мы все считаем в деньгах.

И говоря об этом денежном выражении, мы, конечно, пытаемся найти эту золотую середину между цинизмом и высокими идеологическими воззрениями; воззрениями будущих поколений, если угодно, не тех, не того большинства, которое мы видим сегодня. И основной компетенцией в этом смысле я вижу следующую: люди должны хорошо понимать, чем они занимаются и зачем они этим занимаются. В стране миллион людей, которые не понимают этого. Они могут быть сколь угодно узкопрофессионально подкованы, но самое главное, как мне кажется, в этой сфере деятельности — это то, чтобы люди понимали, что и зачем они делают. Чтобы они видели ценность не только в своих действиях, которые отразятся в далекой перспективе, но и в том, что они делают сегодня. И самое главное, чтобы это не вредило текущему функционированию коллективов, фирм образовательных учреждений.

И вот это умение соразмерять естественным образом происходит в рамках экономической специальности, в рамках того, что мы производим. Не только частное благо; да, образование — это все-таки частное благо, но одновременно это и благо общественное. И говоря о благе общественном, хочется сказать, что мы не можем сдвинуть производство общественных благ, перепоручить его корпоративному сектору.

Специалист по производству общественных благ, то, чем мы по большому счету здесь занимаемся, то, о чем мы говорим, — это государство. И государство специально создано, специально заточено под то, чтобы эти общественные блага производить. Оно не может перекинуть тяжесть этой нагрузки на индивидов и корпорации. И в этом смысле мы можем лишь помогать государству там, где мы находимся, там, где мы работаем, в этом создании большого общественного блага, и очень важно при этом сформулировать, в чем заключается это благо.

И должен сказать, что мы еще не закончили эту дискуссию. Экономисты, философы, социологи, представители других сфер знания продолжают спорить, где у нас эта самая точка равновесия, где мы действительно добиваемся от наших студентов максимального понимания того, чем они занимаются. И как мы можем внести действительно самый большой вклад в будущее развитие этой очень важной повестки.

Но еще раз повторю, что эта повестка в базе своей не просто идеологична, не просто цинична, она еще должна сочетать в разумной степени все достижения науки, цивилизации. Надеюсь, что экономисты, которые выходят из-под нашего крыла, этой базовой компетенцией все больше будут овладевать. У нас есть специализированная магистерская программа, которая заточена на ESG-повестку и тому подобные вещи. Но все-таки я думаю, что основной интерес, основная ценность закладывается на более низких образовательных стадиях. А дальше мы можем уже развивать специфические компетенции в зависимости от этого базового приобретенного глубокого понимания. Спасибо.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, Олег Витальевич. Сегодня достаточно часто упоминалось название вуза «Высшая школа экономики» как университета, который занимает лидерские позиции с точки зрения ESG-повестки. Я попрошу Николая Константиновича Куричева рассказать о его видении специалистов по низкоуглеродному развитию, готовности или неготовности компаний к инвестициям в подготовку в условиях неопределенности. Пожалуйста, Николай Константинович.

Куричев Николай Константинович, декан факультета географии и геоинформационных технологий Высшей школы экономики: Добрый день, уважаемые коллеги. Спасибо большое организаторам и всем собравшимся за возможность выступить. Мне кажется, уже началась очень интересная дискуссия. Я попробую сформулировать свою точку зрения, но сразу оговорюсь, что я не стал бы говорить от лица всей Высшей школы экономики. Вышка очень большая, и в ней ESG-тематикой занимаются разные подразделения, и не только наш факультет географии и геоинформационных технологий, но и коллегии из Высшей школы с факультета экономики и мировой политики и т. д. Я поэтому буду говорить в первую очередь о том, как мы в географической составляющей эту тематику видим. И начну с того, что наш факультет самый молодой факультет Вышки, нам только что пять лет исполнилось, и в силу этого мы еще не все свои планы, связанные с устойчивым развитием, реализовали. Но тем не менее кое-что у нас есть. И первый вопрос, который я на примере нашего факультета хотел бы обсудить, — это вопрос о том, на каком уровне образования мы должны готовить ESG-специалистов. Должен ли это быть бакалавриат или это должна быть магистратура, или это, может быть, должно быть дополнительное профессиональное образование, или какие-то уже упомянутые курсы корпоративных университетов консалтинговых компаний и т. д. На этот вопрос нет однозначного ответа. Здесь разные есть точки зрения. Я лично согласен с уже прозвучавшими мыслями о том, что ESG-повестка по сути своей — это междисциплинарная тематика. И в этом плане мне трудно себе представить специализированный бакалавриат по ESG. Бакалавриат — это все-таки базовая, фундаментальная вещь, которая должна задать профессиональную деформацию и некоторые типы мышления: экономические, социологические, географические, физические и т. д. Значит ли это, что в бакалавриате совсем нет места для каких-то ESG-заходов? Нет, не значит, конечно. И в нашей базовой бакалаврской образовательной программе мы тоже касаемся этой тематики. У нас один из таких замковых курсов, который на четвертом году обучения подводит некоторые итоги и суммирует как замковый камень все, о чем мы говорили до этого, так буквально называется: «Глобальные изменения и стратегии устойчивого развития». Да, это базовый вводный курс, в нем нельзя углубиться в корпоративные подробности, но некоторое понимание он задает. Мне кажется, что на таких программах бакалавриата по тем специальностям, которые уже коллеги упоминали как актуальные для ESG-повестки, это вполне логичное решение. Но в то же время некоторые существующие на западе практики, когда идеологические курсы внедряются во все бакалаврские программы без исключения, это мне кажется довольно странным. Но это компанейщина, которая, с моей точки зрения, приведет к тому, что это будет такой научный коммунизм и не более того. Курсы, лишенные реального содержания.

Мне кажется, что главное место для ESG-тематики в университетах — это магистерские программы, безусловно, потому что к этому моменту люди, получив базовую, профессиональную деформацию, уже готовы дополнять свои знания смежными направлениями и специализироваться уже не по специальностям, а по некоторым решаемым проблемам. И вот здесь действительно ESG-магистратура — это понятный образовательный продукт, и у нас на факультете есть программа управления низкоуглеродным развитием. Как несложное понятие с названием, мы здесь не претендуем на то, что мы охватим всю ESG-тематику, мы охватываем одну шестую от нее, первую букву, и ту не всю, а только климатическую углеродную повестку, оставляя (по крайней мере, пока) вопросы биоразнообразия, каких-то локальных загрязнений, мы оставляем это за скобками. Несмотря на то, что мы смотрим уже, чем и ESG в целом, у нас получается сложная и очень комплексная структура магистерской программы.

Здесь у нас на слайде четыре основных блока. Естественный научный блок, в котором мы говорим о каких-то базовых вещах: об изменениях климата, о его моделировании, о технологических вещах, о методах сбора данных, некоторых инструментах искусственного интеллекта, которые для этого могут применяться. Дальше мы переходим к правовому блоку и экономическому блоку, где мы говорим о регуляторике всех уровней, в рамках которых климатическая повестка существует, и об углеродных рынках, и энергетическом переходе и т. д. И четвертый, последний блок, замковый камень нашей программы — это управленческий блок. У нас не MBA, мы не готовим топ-менеджмент, но тем не менее понимать, в какую рамку управленческую и в корпоративном секторе, и в государственном секторе климатическая повестка встраивается, — это принципиально важно. Это действительно то самое понимание того, что, зачем и для кого делает узкий специалист. И это, мне кажется, действительно очень-очень важно.

Я не буду подробно рассказывать про эти четыре блока, хотя у меня есть соответствующие слайды, но у нас тут не день открытых дверей, и, наверное, в этом нет необходимости. Но хочу акцентировать внимание на двух моментах. Первое, для меня было очень ценным то, что у Софьи Денисовны прозвучало о значимости искусственного интеллекта, IT-разработок и продуктового мышления для ESG-повестки. Мы тоже в эту сторону думаем, и буквально в октябре у нас была презентация нашего первого такого цифрового продукта на эту тему — цифровой платформы для природно-климатических проектов. Да, это только один из элементов большого пазла климатической политики, которая, в свою очередь, элемент большого пазла ESG-повестки. Но тем не менее все эти вопросы: как взаимодействовать с айтишниками, как формулировать ценность продукта, как коммуницировать с рынком — все они перед нами стали. И в 2025 году мы будем это направление развивать.

У нас Центр цифровых технологий для ПКП откроется при поддержке Миноборнауки. Будем туда и наших выпускников принимать на работу, в том числе. Так что, если вам что-то нужно по природно-климатическим проектам, you are welcome, обращайтесь. QR-код — это ссылка на коротенькое демо-видео, и там справа скриншот из нашего продукта.

Следующий мой тезис связан с тем, кто, собственно, нам нужен, когда мы готовим ESG-специалистов. У нас на программе мы решали эту проблему путем синтеза двух треков — исследовательского трека и прикладного трека. Вот руководители их здесь перед вами на слайдах. И в исследовательском треке, если позволите в таком порядке, у нас люди из академии, из института в основном, действительно ведущие специалисты в соответствующих областях. А в прикладной траектории мы активно приглашаем коллег из компаний, которые у нас не в очень большом объеме в силу своей очень высокой занятости, но тем не менее проводят занятия, работают с нашими студентами, руководят курсовыми проектами, выпускными работами. Мы отправляем наших студентов на стажировки в компании. Здесь некоторые логотипы. Конечно, это не исчерпывающий список, но с кем мы довольно активно общаемся.

И вот тут я хотел бы поговорить как раз о том, что я вынес в название своего доклада. Собственно, об ограничениях и готовности или неготовности компаний реально в это вкладываться. У нас есть большой опыт этого взаимодействия. Мы с двумя десятками компаний, когда мы открывали нашу магистерскую программу, разговаривали на тему, а не хотите ли вы целевые места или как-то профинансировать эту историю. Для нас это было важно, потому что это была наша первая магистерская программа. У нас не было бюджетных мест. И, соответственно, стартовать на такой тематике только на платных местах довольно трудно. Стоял вопрос о том, стоит ли нам изыскивать ресурсы для того, чтобы такую программу запускать только внутри Вышки или все-таки рынок нам поможет. Это все было в 2021 году.

У нас был первый набор в 2022 году. Первый выпуск соответственно вот этим летом, в 2024 году. Поэтому это все было до известных событий, до всех потрясений в ESG-повестке, связанных с этим. Это был период максимального хайпа в ESG, когда все бежали. И вот мы разговаривали с компаниями. И мы слышали от всех примерно одно и то же. «Так, вы нам предлагаете программу магистратуры. Первый набор будет когда? — Он будет летом. — Когда будет выпуск? — В 2024 году. Три года приблизительно. — Нет. Нам нужно через три месяца. Максимум. Желательно через три недели». И тут я задаю себе вопрос о том, насколько устойчиво у нас устойчивое развитие. Если у нас вот такой реальный горизонт планирования. И вот такая реальная готовность в это вкладываться — нулевая. Соответственно, можно ли привлечь деньги компании в такие вот магические продукты? Ну, по нашему опыту, почти невозможно. Я знаю, что на рынке есть некоторые исключения. Вот наши коллеги с факультета мировой экономики мировой политики с «Росбанком» смогли взаимодействовать. Но это очень-очень точечная история.

А в целом бизнес занимает такую позицию, что это дело университетов и государства. Вот вы нам подгоните этих специалистов со всеми этими компетенциями от базовых, предметных знаний до владения технологиями разработки. Мы готовы прийти два часа в год. В лучшем случае, может быть, не два, а двенадцать, послушать ваши дипломные работы, чтобы взять себе нужных людей, посмотреть на ваших студентов, поделиться какими-то своими насущными практиками. В общем, плюс-минус все. По крайней мере, с нашей точки зрения, это выглядит так. Возможно, коллеги с нами не согласятся.

И довольно сильным контрастом на этом фоне является то, что в нашу новую магистерскую программу, экспериментальную, тем не менее пришли студенты. У нас был высокий конкурс. В первый год четыре человека на место, потом примерно три. И в том числе к нам приходили и платные студенты. Их не было очень много. Но у нас вообще компактная программа. Поэтому нас это устраивало. И на самом деле я делаю такой вывод, что важный здесь момент. В том, что особенно в первый год к нам пришли люди — не вчерашние выпускники бакалавриата. И не выпускники даже последних одного-двух лет. Это были люди, которые уже несколько лет работали на рынке, в отрасли, и которых именно их практический опыт привел к тому, что им надо прекратить ходить только по отдельным лекциям, каким-то курсам ДПО и т. д. Что им нужно системное магистерское образование, которое за два года прокачает их на 30-60 градусов по всем этим четырем направлениям, о которых я говорил. И это действительно даст им буст в карьере. У нас средний возраст студентов был лет 30. И были люди старше меня, которые тем не менее успешно закончили. И удивительное дело состоит в том, что вот такие профессионалы на рынке готовы инвестировать, самое главное, свое время и во многих случаях свои деньги в то, чтобы этот карьерный скачок обеспечить себе. И у нас все-таки общественное благо как-то должно соотноситься с индивидуальным. Наверное, тем самым принести пользу обществу. А вот по готовности компаний инвестировать в это направление есть некоторые вопросы. Я не хотел бы, чтобы все это звучало как претензия. Потому что мы понимаем, что, во-первых, Милтон Фридман научил нас, что главное KPI, бизнес и зарабатывание денег, и поэтому не надо отвлекаться.

Мы понимаем, что бизнес находится в очень сложных условиях последние три года. И, на самом деле, находился там не всегда в сложных турбулентных условиях. Когда действительно трудно какие-то такие коммитменты с неочевидными эффектами, пусть даже на небольшие (будем откровенны, по меркам крупного бизнеса) суммы на себя принимать. Все это ясно. Но тем не менее мне кажется, сообщество в целом должно думать не о том, кто виноват. Это неконструктивный разговор. А о том, что делать и как все-таки в этом треугольнике государства как регулятора, как заказчика образовательной деятельности научной, бизнеса как большого экономического агента, и университетов как, собственно, субъектов образования, как здесь взаимодействие более эффективно выстраивать. Спасибо большое.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, Николай Константинович. Перед тем, как дать слово для финального доклада в нашей сегодняшней секции, я хочу напомнить, что у нас будет время для того, чтобы задать спикерам вопросы. Я предлагаю их задать по окончании нашего заключительного доклада и устроить такую секцию из вопросов, ежели таковые последуют. Поэтому самое время начать их формулировать. А тем временем я хотел бы предоставить слово Зурабу Георгиевичу Берелидзе, который выступит на тему «Человекоцентричная суверенизация практик ESG». Пожалуйста.

Берелидзе Зураб Георгиевич, руководитель Центра устойчивого развития Кабардино-Балкарского государственного университета им. Бербекова: Спасибо большое. Стратегия нашего университета позиционирует нас в качестве сетевого интегратора устойчивого развития. Мы занимаемся содействием реализации целей устойчивого развития как внутри университета, так и на уровне региона. В этой работе мы для себя определили два ключевых вектора — это теоретический, в котором мы исследуем родной регион, в разрезе компонентов устойчивого развития, чтобы понять, на что нужно обратить внимание. И второй — практический. Он даже более важен для нас, потому что наша концепция в том, чтобы запускать практические проекты, которые способствуют натурализации практики ESG, соответствующие нашим требованиям и условиям.

На первом этапе, как я уже сказал, мы исследовали регион по основным компонентам — экономика, социальная сфера, экология. Немного испугались, когда рассчитали негативный накопленный эффект за последние 30 лет. Он сейчас, наверное, даже ближе к 2 триллионам рублей. При этом, когда проанализировали его, поняли, что, несмотря на то что социальный фактор и экологический меньшую долю занимают в его составе, тем не менее инвестиции и проекты в этих двух сферах приносят больший отклик и эффект. Сфокусировались, собрали некую восстановительную модель экономики для того, чтобы нивелировать эти эффекты. И с учетом своих возможностей определили для себя три основных отрасли основного фокуса: это сельское хозяйство, городское развитие и устойчивый туризм. На проектах в этих отраслях я коротко остановлюсь.

В аграрном направлении мы создали центр декарбонизации АПК и региональной экономики. Традиционно основной отраслью экономической республики является аграрный сектор. Мы создаем один из крупнейших на юге России карбоновых полигонов, который будет исследовать традиционную сферу сельского хозяйства. Это интенсивные сады, их влияние на эмиссию и поглощение климатически активных газов.

Также совместно с индустриальным партнером мы прорабатываем технологию воспроизводства почечного плодородия, которая одновременно обеспечивает качественное и долгосрочное секвестирование углерода. Уже получили некоторые запросы из стран Ближнего Востока на ее применение.

Что касается устойчивого туризма, мы выбрали два основных проекта. Первый достаточно особенный — это «Эрмитаж-Кавказ», центр «Эрмитажа» на базе нашего университета. У него довольно серьезная для нашего региона социальная функция. Путем просветительской деятельности он сокращает серую зону в сфере культуры в регионе, которая забирает почву для развития деструктивных идеологий и одновременно помогает проводить научную работу в сфере культурного наследия региона, у которого очень большой потенциал.

И второй проект — это Центр медицины будущего. Традиционно в туристической сфере региона большой блок занимает санаторный комплекс, и плюс в самом университете очень сильный медицинский институт. Мы объединили эти компетенции, создав отдельный блок в развиваемой экономике здоровья, который помогает соединить бальнеологические ресурсы с теоретической базой, накопленной в университете, и создать совершенно новую отрасль развития для туризма.

И третий проект, наверное, самый амбициозный на данный момент — человекоцентричная модель развития города Тырнауз. Он больше касается государственной политики. Тырнауз — довольно уникальный город. В прошлом это процветающий индустриальный центр высоко в горах. Сейчас это административный центр одного из крупнейших горных курортов страны при Эльбрусе. В данный момент в городе реализуются компаниями «Ростех» и Highland Gold сразу два крупных индустриальных проекта. Оба они включают в себя процессы по созданию либо свободно-экономической зоны, либо территории опережающего социально-экономического развития с довольно большим пакетом налоговых и таможенных льгот. Мы исследовали ее потенциал для развития города, потому что сам законодатель, создавая концепции этих зон, предусматривал не просто поддержку инвесторов, а развитие города, которое могло бы опираться не только на основное производство. По нашим оценкам, учитывая, что через город в зону при Эльбрусе проезжает более миллиона туристов в год, создание торгово-развлекательного кластера в городе преобразует совершенно экономику города, добавив не менее 10 миллиардов рублей ежегодно к вырабатываемому продукту. Это редкий проект, который удовлетворяет все стороны, вовлеченные в него: и бизнес, и государство и науку, и местных жителей.

Совместно с Высшей школой экономики мы приступили к проекту по созданию человекоцентричной модели развития города. Как бенефициары в ней будут участвовать правительство республики, компании, которые я ранее указывал: «Ростех», Highland Gold и «Кавказ.РФ». Мы планируем, что проект станет полигоном для отработки ESG-практик, которые наиболее подходят к сложным горным территориальным регионам, похожим на наш.

В целом сама концепция развития прикладных проектов состоит в том, что мы планируем создать некий бокс знаний, компетенций и партнерств, который будет наполняться путем реализации этих проектов. И что не менее важно, мы моделируем будущий рынок труда для ESG-специалистов, которых мы сами же и будем обучать, заранее зная кадровую потребность и входные параметры. Это, наверное, некое читерство, но нам за него совсем не стыдно, и мы видим в нем большие перспективы. Большое спасибо.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, Зураб Георгиевич. Есть ли вопросы к спикерам? Если вопросов нет, может быть, кто-то хочет сделать какие-то ремарки, которые появились в ходе обсуждения? Вот есть у Сергея Васильевича Киреева. Сергей Васильевич Киреев, МИФИ.

Киреев Сергей Васильевич, декан факультета повышения квалификации и переподготовки кадров, директор Центра мониторинга и рейтинговых исследований НИЯУ «МИФИ»: Я послушал замечательных докладчиков — это работодатели, университеты — и пришел к выводу следующему. Мы же говорим о создании рейтинга устойчивого развития университетов, по сути. И на мой взгляд, есть наряду с этим рейтингом, о котором мы говорим, сложная проблема. Я потом предложу 10 показателей в следующем докладе своем. А сейчас я просто хочу сказать, я послушал и понял. Называются одни и те же университеты; кстати, замечательные. 5-6 университетов, где что самое замечательное? Да, собственно, только программы по менеджменту в области ESG. И, мне кажется, было бы разумно рейтинговому агентству рассмотреть возможность создания рейтинга программ образовательных. Ведь о чем сегодня мы слушаем? Здесь были представители фактически, я не хочу сказать, классических университетов, других университетов, но ни одного технического с точки зрения представленности программ. Мне кажется, очень важно и было бы интересно и МГУ представить свою программу. Они говорят, магистерская хорошая. Я как декан ДПО, с одной стороны, полностью согласен, что на уровне бакалавриата мы должны только закладывать культуру, фундаментальную культуру критического мышления, понимания этой зеленой энергетики, понимания социальной ответственности за то, что экономику надо знать инженерам и т. д. Это хорошая история.

Но другая программа, мне кажется, — провести такой рейтинг. И пусть эти 5-6 университетов, и все. И что не менее важно, желающие участвуют со своими программами. И это было бы справедливо.

Кроме этого, оставить при этом университетам участвовать и в общем рейтинге. Но чтобы не оказалось такое понимание у всех, что вот эти 5-6 университетов определяют повестку в нашей стране. Это совсем противоречит и здравому смыслу, и той идеологии.

Вы вспомните 1990-е годы, когда у нас самыми востребованными специальностями были юристы и экономисты. Но 1990-е годы давно прошли. 30 лет прошло. Мы о чем? Опять возвращаемся туда? Я не вижу возможности возвратиться в то прошлое. Оно не всегда успешное было. Если бы был хороший опыт, мы бы согласились. Поэтому, мне кажется, крайне важно это мое предложение. Вы его запишите в протокол, подумайте, как это сделать. Я уверен, и Вышка, и РУДН, и замечательный РАНХиГС, здесь присутствующий, и другие замечательные университеты, которые имеют большой опыт подготовки менеджеров в области устойчивого развития. И было бы полезно их лучшие программы, вполне возможно, нашим техническим университетам внедрять бы у себя или лучшие практики у себя. Это хорошая история.

А наряду с этим пусть участвуют в общем рейтинге. Потому что осталось за стороной пока, я приглашаю приходить на следующую секцию. Что все-таки мы готовит наша страна в целом. Вы же знаете, сколько у нас студентов — миллионы. А сколько эти шесть вузов готовят? Десятки тысяч. Чтобы мы не выплеснули ребенка устойчивого развития для страны, для университетов — это важная проблема. Это крайне важно. Ее нужно сохранить. Спасибо.

Кабалинский Д. И., ведущий: Спасибо за ремарку. Мы учтем, будем считать, что это такой мостик, который Сергей Васильевич перекинул к теме следующей секции. Кто-то, может быть, хочет отреагировать. Если нет, коллеги, тогда я прошу. Да, пожалуйста. Только представьтесь, пожалуйста.

Мелешко Вадим Иванович, Российский новый университет: Вадим Иванович Мелешко, Российский новый университет. В предыдущей части в выступлении представителя Плехановского университета они проанализировали результаты, кто все-таки в лидерах по этому направлению за рубежом. И оказалось, что те университеты, которые лидируют в академическом направлении, как-то не очень в устойчивом хотят развиваться. И наоборот: те, которые в устойчивом очень хорошо продвигаются, не очень успешны в академическом направлении. Скажите, пожалуйста, не кажется ли вам именно этот момент главным? То, что мы сейчас очень хотим продвинуть себя в устойчивом развитии, не значит ли, что это мы причисляем себя к таким вот третьего ранга университетам, в то время как академически продвинутые за рубежом занимаются академической успешностью? Спасибо.

Кабалинский Д. И., ведущий: Спасибо. А это вопрос к кому?

Мелешко В. И.: Ко всем.

Кабалинский Д. И., ведущий: Да, пожалуйста.

Буклемишев О. В.: У меня короткая ремарка в ответ. У нас летом был такой замечательный гость, он лауреат премии Филса. Наш соотечественник, он даже одно время учился на экономическом факультете МГУ. И когда мы его начали спрашивать про последние тренды, а он преподает в одном из американских университетов, он сказал буквально следующее: последний тренд заключается в том, что финансовые эквилибристы, которые раньше строили модели для того, чтобы манипулировать рынками, все больше переквалифицируются в ESG-специалистов.

Кабалинский Д. И., ведущий: Спасибо. Да, пожалуйста.

Волкова С. В.: Я представляю экспертный аналитический центр Московского политеха. И вот как представитель технического вуза в большей степени, хотя у нас есть и направление арт, мне бы хотелось задать вопрос. Как вы ощущаете баланс между здоровым цинизмом и все-таки перспективой развития? Вот в общественном благе, индивидуальном благе, когда вы говорите, что молодые компании не будут вкладываться в ESG-повестку, потому что они не выживут. А вот когда мы готовим инженеров, технологов, как глубоко должны мы закладывать в них навыки, знания творить, технологии благие, нежели высокоэффективные рентабельные на рынке, но загрязняющие окружающую среду? Так вот как-то баланс соотношений. Если понятно, о чем я спросила.

Буклемишев О. В.: Понятно, о чем вы спрашиваете. Собственно, если бы был ответ на этот вопрос, я бы Вам, конечно, ответил. Но, к сожалению, сдвиг парадигмы, на мой взгляд, настолько силен, что мы еще продолжаем все эти только осмысливать. Вы же не можете вложить в студента то, что он не готов принять окончательно. В конце концов, это будет отторгнуто им на уровне мыслительном, а потом еще на каком-нибудь идеологическом уровне. Мне представляется, что мы должны сообщать людям эту новую перспективу, что на сегодняшний момент мышления, которое базировалось в предыдущем веке, уже недостаточно для того, чтобы жить, процветать и становиться гражданином мира в 21 веке.

На сегодняшний момент то, чему учили меня 40 лет назад, — это уже прошлая жизнь. И что сегодня ценности постепенно меняются, эти ценности, несомненно, нужно учитывать в своей деятельности, а дальше люди готовы это воспринимать и будут готовы это воспринимать, на мой взгляд, исходя из своего собственного представления о жизни.

Ведь университет для чего нужен? Для того чтобы людей в мире ориентировать, а для всего остального существует профессионально-технические училища. Мы ориентируем людей, как им жить в этом завтрашнем мире. И если мы удачливы, если мы профессиональны в этой функции, я думаю, что та задача, которую вы ставите, будет решаться. Если не сама собой, то очень близко к этому.

Волкова С. В.: Спасибо. Не считаете ли Вы, что ESG-повестку надо включать как элемент патриотического воспитания?

Буклемишев О. В.: Вы знаете, я не считаю, что... Это именно что глобальные проблемы, и мы видим, что одни и те же проблемы как-то по-разному в разных частях мира происходят, проявляются, но вот есть общий для нас климатический контур, и мы никуда от этого не денемся, он действительно общий. Остальные проблемы, проблемы социального свойства, проблемы управленческие по-разному во всех странах мира возникают. Поэтому я не склонен считать, что это что-то такое национально-патриотическое. В этом смысле второй вопрос, который стоит в этой сессии, он для меня отсутствует, по сути. Я не считаю, что мы импортировали эту систему воззрений, как нечто чуждое. Собственно, поэтому нам не нужна ее русификация. Это то, чему мы сами, осознавая то, что мы делаем, должны учить детей так или иначе, чтобы они ориентировались в завтрашнем дне, не более того.

Буклемишев О. В.: Спасибо, коллеги. Если вопросы иссякли, то я попрошу вручить участникам сегодняшней дискуссии дипломы о вкладе в обсуждение этой проблемы и сделать групповое фото. Спасибо.

Секция 2 «Достижения вузов в сфере устойчивого развития: критерии оценки»

Кабалинский Дмитрий Игоревич, заместитель генерального директора рейтингового агентства RAEX: Коллеги, давайте начнем работу нашей 2-й секции, название которой мы обозначили как «Достижения вузов в сфере устойчивого развития: критерии оценки». В каждой конференции должна быть секция, которая особенно интересна организаторам, в данном случае для нас, как организаторов, эта секция носит абсолютно прагматичный характер. Вообще, в практике «РАЭКС» проведение конференции, на которой мы не представляем какой-либо рейтинг тематический, по тематике конференции, — это нонсенс. Мы 2-й год говорим о том, что у нас есть планы сделать рейтинг вузов, их деятельности в сфере ESG, но пока такой рейтинг не сделали. Обусловлено это тем, что, во-первых, среди вузов очень разное понимание того, что есть ESG; делать в этой ситуации какую-нибудь систему измерения крайне затруднительно.

А вторая проблема, которая нас сдерживает, — это та система показателей, которую можно наблюдать, которая будет характеризовать деятельность компании в этой сфере и которая, с одной стороны, будет наблюдаема, а с другой стороны, верифицируема. Поэтому в рамках нашей сегодняшней секции я хотел бы сосредоточиться именно на тех критериях, которые вы видите, как на важном элементе оценки успехов вузов в сфере ESG.

Мы в начале этой секции попробуем познакомить вас с теми подходами, которые, как нам пока кажется, более-менее адекватны для оценки деятельности вузов в сфере устойчивого развития (УР). И, конечно, очень важны лучшие практики деятельности университетов, поскольку именно от них должна отталкиваться та система показателей, та система измерений, которая используется в рейтинге.

Я позволю себе представить участников нашей сегодняшней дискуссии в том порядке, в котором они планируются к выступлениям. Номер 1 в нашей сегодняшней дискуссии, первое выступление будет делать Анастасия Юрьевна Гречаная, руководитель направления развития ESG-проектов рейтингового агентства «РАЭКС»; Денисова София Денисовна, руководитель направления по автоматизации, ИИ и продуктам для ESG-трансформации, компания «Сбер»; Елена Борисовна Яценко, заместитель директора Института экологии по научной работе РУДН; Юлия Константиновна Александрова, генеральный директор экспертно-аналитической компании «Киберия»; Сергей Васильевич Киреев, директор центра мониторинга и рейтинговых исследований НИЯУ «МИФИ»; Наталья Шамилевна Ватолкина, заместитель проректора по стратегическому развитию НИУ ВШЭ; Жанна Сергеевна Беляева, академический директор Института экономики и управления УрФУ и председатель рабочей группы комитета по устойчивому развитию УрФУ, и Евгений Александрович Ледков, заместитель директора департамента по управлению имущественным комплексом ДВФУ.

А пока я хотел бы предоставить слово Гречаной А. Ю., которая попробует, во-первых, дать какой-то ознакомительный экскурс в нашу деятельность, связанную с присвоением ESG-рейтинга, в том числе в корпоративном и региональном секторе. Такая деятельность есть, она достаточно обширная, она уже ведется не 1-й и не 2-й год. Вторая часть выступления будет посвящена тем акцентам, которые мы пока планируем сделать при разработке методики оценки УР университетов. Пожалуйста, Анастасия.

Гречаная Анастасия Юрьевна, руководитель направления развития ESG-проектов рейтингового агентства RAEX: Я сегодня расскажу о деятельности рейтингового агентства в области УР. Если вы знакомы с рейтингами вузов, то, наверное, еще мало знаете о нашей деятельности в области УР, поэтому кратко расскажу про это.

Несмотря на то, что это новая для вузов тематика, занимаемся мы ей давно — с 2013 года. Тогда агентство свою деятельность реализовало в немецком офисе в г. Франкфурте, и за это время были проведены ESG-рейтинги и рэнкинги промышленных компаний регионов, проведена верификация облигаций.

Также мы занимались деятельностью, связанной с запуском базы ESG-отчетов. В 2022 году мы перенесли базу из немецкого офиса в московский. Важным событием был также пересмотр методики в 2024 году в связи с выходом новых стандартов и требований, как международных, так и российских.

Кроме этого, мы расширили линейку, географию, то есть мы оценивали не только российские компании, но уже компании Казахстана, Монголии и Узбекистана. Также мы расширили линейку, собрали базу лучших, передовых практик в области УР и тоже ее активно применяем.

Планируем в 2025 году, к концу года, подготовить первый ESG-рейтинг вузов. Важно, что RAEX всегда был пионером в области УР, в области ESG, так как это были первые ESG-рейтинги и рэнкинги как компаний, так и регионов, мы в этом вопросе были первыми. Кроме этого, у нас есть довольно интересная практика, когда российскому банку удалось получить финансирование с привязкой к нашему ESG-рейтингу: от немецкого банка Московский кредитный банк получил финансирование. Мы хотим сохранить это первенство и попробовать стать первыми, кто сделает ESG-рейтинг для вузов.

Очень важно также взаимодействие агентства с государственными органами в этой сфере. Мы являемся официальным рейтинговым партнером Общественной палаты. Также представители нашего агентства являются членами совета по УР в Госдуме, Минэкономразвития, РСПП и Банке России. Кроме этого, агентство является участником международного рейтингового альянса «Шелковый путь», куда входит кредитное агентство Бахрейна, Китая, Пакистана и также является участником профобъединений и использует провайдеры международных данных FACSET SCRHUB.

Хотелось бы разделить два продукта, которые мы делаем в области УР, в области ESG, — это наши рейтинги и рэнкинги, так как эти два понятия очень часто путаются. Важно, что рейтинги мы готовим по непубличным данным, наверное, вузы с этим мало знакомы. У нас запрошены рейтинги, когда компания имеет возможность предоставить свои непубличные данные, так как сейчас компании иногда вынуждены скрывать свои данные в связи с санкциями. И чтобы дать рынку более объективную оценку, мы запрашиваем дополнительные данные и можем уже оценить более реально ситуацию, исходя из тех данных, которые у нас есть. В результате этих рейтингов мы составляем рейтинг-листы, которые имеют буквенные значения.

Рэнкинги делаются по публичным данным, чтобы иметь возможность сравнить компании на единой базе, то есть чтобы был одинаковый фундамент, потому что смешивать — это не совсем правильно.

В результате рэнкинга мы получаем ранжированную таблицу, которая уже составляется по цифрам, то есть используются числовые значения для того, чтобы иметь возможность это как-то упорядочить. С этим вузы более знакомы, всем хочется оказаться на 1-м месте. То есть мы разделяем по источникам данных и по формату публикации.

У нас довольно сложная модель, я сейчас постараюсь вам коротко это объяснить. С этим нужно будет познакомиться, потому что вы с этим в дальнейшем столкнетесь, надеюсь. У нас рейтинговая модель имеет иерархическую структуру, куда входят 3 компонента: экология, социалка и управление. Каждый показатель, каждый фактор имеет набор показателей, по которым оцениваются политики, программы, риск-менеджмент и показатели. Кроме этого, мы смотрим, были ли какие-то спорные ситуации, стресс-факторы, и убираем баллы, если эти ситуации были. Кроме этого, у нас есть довольно тонкая настройка подверженности рискам: мы смотрим риски стран, так как у нас разные страны, и у нас есть риски отрасли и территориальный риск. Я думаю, для вузов это, наверное, не будет актуальным.

Таким образом, каждый показатель весит по-разному, то есть для разных компаний даже одни и те же показатели будут весить по-разному. Это сделано для того, чтобы сравнивать разные отрасли. Условно, мы оцениваем как банки, так и добывающие компании. Было бы несправедливо, чтобы показатель по воде весил одинаково как для банка, так и для какой-нибудь промышленной, тяжелой индустрии.

У нас оценка имеет два компонента. Базовые, универсальные показатели: все компании, вузы, в общем, любая отрасль экономики является пользователем ресурсов, имеет сотрудников, как-то организует управление. Вот это базовые показатели. Кроме этого, есть уникальные показатели, характерные только для определенной отрасли.

Чтобы иметь возможность глубже погрузиться в отрасль, понять ее лучше, мы разработали уникальные показатели. Например, у нас есть для добывающих компаний — хвостохранилище мы оцениваем. Такого показателя, допустим, не будет в банках. У банков мы оцениваем зеленое инвестирование, как они в этом развиваются, что делают, какой эффект достигают за счет зеленого инвестирования и кредитования.

Я очень коротко расскажу о том, что у нас есть экологические показатели, куда входят пользование ресурсами, загрязнение и изменение климата. В социальную оценку будет входить 2 вектора: внутренний периметр и внешний. Во внутреннем периметре мы смотрим, какой эффект вуз будет оказывать на студентов и сотрудников, и также на заинтересованные стороны. Дальше мы оцениваем управление, то есть самоуправление, информационную прозрачность и управление рисками.

Важно, что в настоящий момент у нас есть около 30 уникальных показателей по количеству отраслей, которые мы разработали на основе стандарта SASB. В этом стандарте есть показатели и для вузов, для образования; здесь показываю вам страничку, сюда входит информационная безопасность, качество образования и трудоустройство, маркетинг и рекрутинг.

Если посмотреть более детально, там есть довольно неоднозначный показатель, который вузам будет сложно собрать, но есть и такие, которые уже собираются. На основе эти показателей мы предлагаем нашу версию показателя, который будет включать образовательную деятельность, научную деятельность, просвещение и популяризацию. Мы планируем в течение года, до конца следующего года, доработать эту методику, провести анкетирование вузов, собрать дополнительную информацию из открытых источников, провести калибровку рейтинговой модели и опубликовать рейтинг. Спасибо.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, Анастасия. Я хочу буквально в двух словах уточнить. Речь не идет о том, что мы планируем включать вузы в общий список компаний и банков. Нет, мы сделаем некий продукт, который будет ориентирован прежде всего на университеты. Этот продукт пока планируется делать, исходя из тех принципов, о которых рассказала Анастасия. То есть базовые показатели, которые оценивают деятельность университета как субъекта ESG, на который будут накладываться уникальные показатели, которые будут так или иначе освещать успехи университетов в тех или иных направлениях. Пока это дискуссионный вопрос, может быть, не имеет смысла, чтобы итогом нашей работы стал некий единый список, который выстраивал бы все университеты, ранжировал от 1 до 50 или до 100.

Может быть, имеет смысл рассмотреть ситуацию, когда будут семейства субрэнкингов, которые будут отображать те или иные достижения университетов. Очевидно, что мы существуем не в безвоздушном пространстве, и в мире есть уже достаточное число рэнкингов, которые оценивают деятельность вузов в сфере УР, в том числе на международном уровне. Я хотел бы предоставить слово Софии Денисовне Денисовой для того, чтобы она проанализировала позиции российских вузов в международных рейтингах УР.

Денисова София Денисовна, руководитель направления по автоматизации, ИИ и продуктам для ESG-трансформации, «Сбер»: Коллеги, добрый день. Я хочу поделиться промежуточными даже не столько выводами, сколько размышлениями, связанными с исследовательской работой, которая ведется из личного интереса к теме УР вузов.

Не буду долго о себе, поскольку выступала в предыдущей секции. У нас, у меня и у моего наставника, научного руководителя Андрея Алексеевича Авраменко, который на фотографии представлен, такая небольшая команда, условно, из двух человек, энтузиастов, которые исторически темой УР вузов очень интересовались и пытались заниматься. Мы написали в 2020 году учебник «Введение в профессию», где был интегрирован кейс про УР вузов для студентов, и мы пытались вовлечь первокурсников уже в тематику, поскольку они будущие специалисты по УР, экологи-международники. Логично, что в вузе, где они проводят 4 года или больше, применять те принципы, о которых они узнают в процессе обучения, казалось нам логичным, и 3 года мы этот кейс в рамках этой дисциплины реализовывали.

Еще хочется сказать, что мы эту тематику продвигаем на мероприятиях «СберУниверситета», летней и зимней школы для преподавателей, где Андрей Алексеевич уже 5 сезонов. Первый сезон был студентом, а сейчас он уже модерирует акселераторы идей преподавателей и выпускников программ, которые связаны с УР вузов в разных аспектах, и мы организуем круглые столы по обмену лучшими практиками и обсуждению. То есть нам эта тема действительно до сих пор близка, мы ей продолжаем заниматься. Когда мы разрабатывали кейс, о котором я упомянула, мы предложили некий подход в виде ромашки из 8-ми направлений, разделов, в которых «устойчивый» вуз реализуется, на наш взгляд: кто-то сильнее интегрирует и связанные с этим вещи ESG, и низкоуглеродное развитие в образование, кто-то занимается исследованиями и разработками, где-то очень сильное волонтерство. Здесь не взаимоисключающие, а пересекающиеся и проникающие друг в друга элементы.

Андрей Алексеевич, насколько я помню, в прошлом году на конференции тоже эту ромашку представлял. Но с точки зрения подхода это, к сожалению, несколько отличается от ESG; но как возможный фреймворк мы его тестировали и пытались использовать при рассмотрении вообще сущности «устойчивого» вуза. Соответственно, в кейсе мы предлагали разные упражнения, в том числе по анализу рейтинговых позиций в разных рейтингах УР МГИМО и других университетов.

Сейчас мы такой кейс в этом году уже не проводим, мы заменили его мини-курсом про ИИ, о котором я на прошлом выступлении сказала. Эта конференция уже проводится не под заголовком «Создаем рейтинг УР», а в описании больше акцент на то, какой вклад вузы вносят в достижения национальных целей развития. Это заставляет нас задуматься о том, какие вообще драйверы нашего обсуждения, зачем мы об этом говорим, и этот вопрос — камень преткновения, он и для бизнеса в ESG-теме извечен, не решен, на него бесконечное количество ответов.

Я, когда в прошлом году приходила на конференцию, заранее готовила свои наблюдения от 2023 года, они, мне кажется, до сих пор актуальны. Стимул финансовый в российских вузах по отношению к зарубежным не так силен, у нас другая система, нет ярко выраженного спроса со стороны заинтересованных сторон. Потому что Башкирский аграрный университет, который первый в рейтинге «зеленых» вузов РФ от ЭКА, вряд ли получил больше абитуриентов из-за того, что он на 1-м месте, хотя это очень здорово и вызывает наше уважение.

Драйвер, который сегодня рассматривали кадры для ESG-трансформации, и как правило, это инициатива снизу каких-то студентов или преподавателей, которые находят в этой теме какой-то смысл для себя, либо это интересная тема для исследований, либо это интересная тема профессионально. Например, в нашем случае это экология в международном аспекте. Рейтинги УР, причем зарубежные именно, мы выделили как драйвер еще в прошлом году, сказали, что некоторые российские вузы публикуют отчет об УР только на английском языке, потому что Times Higher Education (THE) делает свой Impact Rating на основе этой информации. И получается, что сам по себе этот факт противоречит теме сегодняшней конференции, но он вызывает удивление. Но некоторые вузы все-таки очень гармонично интегрируют в свое позиционирование вообще тему УР: например, РУДН, который у нас первый в GreenMetric, и т. д. Это тоже важно смотреть. Мне кажется, что при составлении методики все-таки важно, как по методологии, задаваться вопросами, какие российские вузы занимаются УР, зачем они это делают и что они получают. И у каждого вуза может быть свой набор ответов, свои приоритетные разделы и темы, но не с точки зрения каждого вуза, который выберет для себя определенный набор существенных аспектов и будет ими заниматься, а с точки зрения развития этой повестки в целом, что на эти вопросы нужно ответить для российских вузов в общем. Потому что в зарубежных рейтингах мы представлены не так хорошо. Мы занимаем от общего количества вузов, которые вообще участвуют в этих рейтингах, порядка 1-3 %. Только QS World University и Sustainability Rankings имеют количество вузов меньшее, чем рейтинг «зеленых» вузов России, который объединял 42 вуза в свое время.

Мне кажется, что было бы правильно анализировать ту информацию, которая нам доступна, вот эти белые пятна — те вузы, которые все-таки в этих зарубежных рейтингах представлены. Мы собрали базу данных с этими оценками, и, в принципе, кажется, что ее стоит изучить вдоль и поперек, чтобы понять, как вузы к этой теме относятся, и учесть уже в отечественном рейтинге или в отечественных подходах к оценке. Например, может о многом нам сказать, что в THE есть ЦУР-17, которые обязательны для всех, и топ-3. И если взять оценки российских вузов в этом рейтинге за 2024 год, то можно увидеть, что топ-3 после 17-й цели ЦУР — это 8, 4 и 9, а экологические — в самом хвосте: 15, 13 и 14. Можно подумать о том, что, видимо, экологические цели, хотя у нас есть национальная цель (экологическое благополучие) не такое большое внимание от вузов получают, хотя у нас очень много вузов, которые производят именно экологов, и в эту сторону уже направлять какое-то стимулирующее воздействие, так скажем. В целом, если посмотреть самый длительный, с богатым опытом, рейтинг GreenMetric, то можно увидеть: здесь все оценки отранжированы от большей к меньшему, и по годам, с 2024 до 2010 год, когда был вообще один только российский вуз в рейтинге, можно увидеть, что в целом оценки растут, несмотря на международные пертурбации. Ведущий российский вуз в этом рейтинге потихоньку догоняет топ-1 место, что отрадно. Это значит, что какие-то очень сильные движущие силы руководят усилиями этого вуза, чтобы развивать именно в контексте критериев оценки этого рейтинга свои практики.

Хочется в завершение сказать, что есть в ESG-повестке в бизнес-части определенные проблемы в рейтинговании: например, закрытость данных, недостаточность открытых сопоставимых данных по достаточно широкому количеству организаций. У нас юридических лиц почти 7 млн, а публичную отчетность 200-250 компаний за все время только в РФ публиковали. Это очень известный факт. С вузами, возможно, стоит сделать что-то на основе этого опыта: например, использовать какие-то уже доступные показатели либо в открытом доступе, либо в стандартизированных видах отчетности. Если мы говорим про широкий охват оценки, что, конечно, всегда приходит на ум как цель, когда мы создаем какой-то рейтинг. И как раз, давая пас следующим выступающим, полностью согласна, что для более узкой и глубокой оценки необходимо учитывать специфику вуза, потому что у каждого свой пазл из драйверов, национальные цели, запросы работодателей, участие в международной повестке, и каждый вуз все равно собирает то, что ему нужно из этого набора. Спасибо большое.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, София Денисовна. Вы упомянули уже РУДН как вуз, который лидирует в части российских вузов среди отечественных университетов; это здорово. Кроме того, вуз обладает большой волей к победе, потому что анкета GreenMetric, если я правильно понимаю, составляет листов 60; заполнить все это непросто. Поэтому я прошу Елену Борисовну Яценко рассказать свое видение системы глобальных рейтингов университетов, какие-то плюсы и минусы выделить. Пожалуйста.

Яценко Елена Борисовна, заместитель директора Института экологии по научной работе РУДН: Спасибо большое за высокую и, главное, с моей точки зрения, справедливую оценку наших усилий участия в GreenMetric.

Хотелось бы начать с того, что у нас вуз самый интернациональный, все к этому привыкли. Это накладывает определенные обязательства, потому что мы подходим к этим сакральным буквам со своей точки зрения, с глобальной точки зрения. То есть наше ESG — это такое глобальное измерение всей экологической повестки, и не только экологической. Эта повестка действительно внедрена в нашу жизнь университетского сообщества. Хотелось бы все-таки упомянуть, откуда все пошло, и отдать должное периоду времени, когда во главе системы ООН стоял Кофи Аннан. Именно он заложил все эти принципы ESG-повестки и именно он в Давосе в 1999 году как раз и сделал все, чтобы принципы стали уже функционировать везде и повсюду и чтобы Давосский форум практически половину своей повестки отдавал повестке ESG. Все эти 10 принципов мы разделяем на 4 блока, и мы обязательно рассматриваем их как источник для формирования культуры устойчивости в университете. И все это потом передается в нашу образовательную и научную деятельность, в нашу остальную, внеучебную деятельность. Главное, что все это идет по жизни человека, не обязательно специалиста, а именно по жизни человека. Потому что у нас экологическая ESG-повестка внедрена во все программы.

У нас даже есть такой курс, который проходит на всех наших 18 факультетах института и академии для того, чтобы человек действительно понимал свое место в этом мире. Основные рейтинги, которые мы обычно рассматриваем и участвуем в них, — это GreenMetric, про который уже упоминалось, QS и THE. Когда мы готовим отчеты по этим рейтингам, там где-то 2/3 показателей, в принципе, схожи, они просто рассматриваются с той или другой точки зрения, мы где-то уменьшаем, где-то увеличиваем значимость показателей, но это в какой-то мере облегчает нашу работу.

У нас буквально на прошлой неделе несколько человек — я здесь вижу — участвовали в очень большой конференции, которая проводилась на базе нашего университета, это Международный образовательный форум. К нам приезжал президент (президентка, я не знаю, как говорится) рейтинга GreenMetric, и она нам привела некоторые цифры, что называется, прямо с колес, по тому, как в динамике развивался этот рейтинг, по количественным показателям. Как вы видите, сейчас уже 95 стран участвуют и 1472 университета. Причем очень интересно, что этот рейтинг зародился в Индонезии, и фактически половина из университетов, которые принимают там участие, это университеты азиатские.

Мы для себя разделили на 3 блока, что измеряют все эти рейтинги устойчивости. Это исследования университета, вклад университета в общее развитие и репутация. Конечно, больше всего у нас проблем вызывает блок репутации. У нас есть свой лайфхак по исследованиям. У нас обязательно проводятся исследования (несколько слайдов я потом покажу), которые внедряются в обязательном порядке в образовательный процесс. Это непрерывный процесс, поэтому мы не отрываем образование от исследований, и в этом, я думаю, наше будущее, в том числе и для взаимодействия с партнерами из реального сектора экономики.

Если смотреть на оценочные категории, то в GreenMetric их 6. Сейчас только прозвучало, что RAEX будет смотреть 3 блока — это обычный наш блок, наука, образование и научно-технические и простые мероприятия; здесь обратите внимание, как у них интересно совмещаются оценочные категории с блоками из целей УР. 6 блоков здесь, 6 блоков там.

Глобальный рейтинг развивался очень динамично, в частности, в прошлом году был введен новый индекс устойчивости для городов и округов, и в 2023 году они внедрили еще ряд показателей по инновациям, влияниям и будущим направлениям деятельности «устойчивых» университетов. «Устойчивые» университеты уже стабильно вводят свой рейтинг. Примерно так мы взаимодействовали. Здесь такой провал, в принципе, был у всех университетов, и предыдущий докладчик, София Денисовна нам тоже это показала. Сейчас мы на 26-м месте по результатам 2023 года. Достаточно сложно удержаться на этой позиции, но мы постараемся дальше двигаться. Что у нас с ESG-образованием. Во-первых, нам 32 года, мы — первый университет, в котором появился экологический факультет. У нас уже более 5000 выпускников повсюду, особенно в реальном секторе экономики, потому что они обладают не только знаниями, но и сопутствующими навыками.

Мы, естественно, придерживаемся правила «обучение по всей жизни». У нас ежегодно более 70, здесь еще мягко сказано, мероприятий по ESG-тематике, потому что ряд мероприятий типа нашей традиционной «Декады экологической науки, образования и просвещения», сами по себе включают еще порядка 30 мероприятий. У нас создается достаточно серьезная среда, в которой растут студенты и развивается наше университетское сообщество. В 2021 году мы открыли первый в РФ орган по валидации и верификации парниковых газов. В 2022 году мы представили отчет об УР, у нас здесь как раз сидит руководитель проекта, Мария Евгеньевна Жукова. Это был интересный, трудный, но, с нашей точки зрения, развивающий нас проект.

Если говорить про международное сообщество, а запрос такой был, то кроме того, что у нас обучаются представители из 162 стран и мы несем свою повестку через этих студентов, выпускников в эти страны, мы еще являемся главным университетом по направлению «Экология» в университете ШОС.

Мы работаем очень серьезно по тематикам сохранения биоресурсов, водных ресурсов и энергетики в сетевых университетах СНГ и БРИКС, сотрудничаем с другими университетами, несетевыми, и не только университетами. У нас в этом году был очень интересный кейс по взаимодействию с Ганой, когда мы обучили, во-первых, топ-менеджмент одной из самых крупных их холдинговых компаний и обучили представителей, сотрудников муниципалитета Аккры. Это был для нас тоже очень трудный проект, но он действительно развивал и ту, и другую сторону.

Я, как зам по науке, не могу не остановиться на исследованиях. У нас есть еще один лайфхак: например, в нашем Институте экологии есть правило, что мы обязательно выделяем деньги, инициативную научную тему, когда именно наши научные разработки внедряются в образовательный процесс. У нас есть специальные показатели, и эта научно-исследовательская тематика идет у нас уже 5-й год и приносит достаточно серьезные дивиденды. Эти перечисленные направления научной деятельности — только наш Институт экологии; а у нас 18 АУП, в каждом есть какой-то кусок, обязательно связанный с ESG-повесткой: это и наши экономисты, и наши инженеры, управленцы особенно. Мы проводим серьезные международные мероприятия, было бы правильно обратить на них внимание и, может быть, принимать участие.

Орган по валидации и верификации парниковых газов в этом году уже прошел подтверждение компетенции и расширения области аккредитации органа по валидации и верификации экологической информации, тоже впервые.

У нас есть полный комплект образовательных программ. Обязательно приближаем образование к рынку, обязательно делаем массовый открытый онлайн-курс на российских международных платформах не только для специалистов, но и междисциплинарные курсы. И самая такая вишенка на торте — это ежегодная наша конференция по целям УР. Она у нас сначала была как студенческая конференция организована, в этом году уже взрослая конференция, с молодежным треком. Она проходила во время СОР-29. Представители РУДН участвовали и проводили свою сессию, участвовали в других сессиях на СОР-29 в Баку. И по итогам, по следам дискуссий на СОР-29 мы сделали интерактив с нашими студентами, и это вызвало очень большой интерес, в том числе и потому, что у нас участвовал представитель Бразилии. Бразилия в следующем году будет уже принимать у себя эту конференцию. Это такая развивающая тема, давайте вместе принимать участие и в ней. Готовы к сотрудничеству. Передаю уже слово следующему докладчику.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо вам, Елена Борисовна. Прозвучала ремарка, что мы, как всегда, будем ESG-деятельность университета оценивать по привычной нам схеме: образование, наука и общество. Нет, это не вполне так. Как раз Анастасия представляла, что мы будем оценивать, прежде всего, деятельность по каждой из 3 компонент, плюс к тому будет накладываться рамка, которая затрагивает и образовательно-научную роль университета, но отдельно. А сейчас я хотел бы представить выступление Дмитрия Александровича Штыхно. Сегодня звучали названия университетов, деятельность которых в сфере УР он на основе проведенных им исследований международных рейтингов оценивает достаточно высоко. Было названо, по-моему, 5 университетов, большинство из них на слуху в ESG-тематике, одним из них был назван МИФИ, что достаточно неожиданно. Я прошу Сергея Васильевича Киреева рассказать о его видении проблематики и месте инженерных вузов в оценке УР.

Киреев Сергей Васильевич, директор центра мониторинга и рейтинговых исследований НИЯУ «МИФИ»: Когда я говорю, что МИФИ один из лучших вузов не только нашей страны, но и мира, за этим есть основания.

Уважаемые коллеги, я уже в первой части говорил, что я с большим удовольствием второй раз участвую в этой конференции, посвященной очень актуальной теме, безусловно, ESG, тем более рейтингам университета, которых еще нет, но создаются. Я хотел бы обратить внимание, что все, что мы слушали, в основном казалось подготовкой менеджеров в области ESG. И предложение я дал: проводите рейтинг образовательных программ отдельно, например, для менеджеров.

Но я хотел обратить внимание на инженерные вузы и УР, у нас их заметно больше. Как соотносятся национальные цели развития их в соответствии с майскими указами президента РФ и 17 целями УР. Выражу свое мнение, оно сегодня прозвучало для меня более-менее однозначно: конечно, мы должны ориентироваться на национальные цели развития РФ, потому что они абсолютно не противоречат 17 целям УР. Как бы вы ни смотрели любую из этих целей, она в той или иной степени полностью соответствует 17 целям. Но они более концентрировано изложены для задач РФ. Поэтому в основу рейтинга, конечно, надо национальные цели развития РФ.

Теперь о роли инженерных вузов, сегодня об этом не говорили практически — достижение целей УР ООН. Нынешний генеральный секретарь ООН Гутерриш сказал: «Каждая из целей требует решений, основанных на науке, технологиях и инженерии». И ниже сказано ЮНЕСКО: «Инженерному делу принадлежит решающая роль в достижении каждой из 17 целей УР ООН». Инженеры, собственно, делают все, что вокруг нас: этот стол кто-то спроектировал, создал микрофон, этот телевизор и т. д.

Я с уважением отношусь к менеджерам, но еще с большим — к тем людям, которые делают не то что реальную продукцию, те ребята тоже делают, но тем не менее. Особая роль инженерных вузов в УР РФ подчеркнута и нашим премьер-министром Михаилом Мишустиным. Недавно он выступал и сказал: «Технологический суверенитет РФ напрямую зависит от ее кадрового потенциала, существенную роль которого составляют технические специалисты, и, конечно, качеству их подготовки необходимо уделять самое пристальное внимание». Я здесь не буду перечислять те направления, в которых мы должны обеспечить кадрами технологическое лидерство на критически важных направлениях развития.

Если мы раньше говорили о технологическом суверенитете, я лично всегда выступал, что мы должны быть первыми, что можно технологический суверенитет обеспечить, только если мы лидеры в тех направлениях, за которые мы беремся, а не просто мы будем воспроизводить то, что сделано в других странах. Мы всегда будем отставать. И я очень рад, что на самом высоком уровне сегодня поставлена задача именно технологического лидерства, и эта задача в первую очередь, конечно, инженерных вузов. Вы посмотрите названия, новые технологии, в том числе и сбережение здоровья человека и т. д. Теперь что касается нашего рейтинга. Рейтинг для кого должен быть? Для 6 вузов, которые готовят менеджеров. Замечательно, пусть отдельный будет. А сколько там учится? Мы сегодня говорили — порядка 50 000 человек, в этих лучших вузах замечательных. А в инженерных вузах? 1,5 млн студентов обучается на инженерных специальностях. Причем юридически не закреплено, что такое инженерный университет и что такое инженерный вуз, но тем не менее уже есть определенные понятия; среди них выделяют ведущие вузы, у которых высокая фундаментальная подготовка и занимаются они исследованием на очень высоком уровне. Региональные, отраслевые и многопрофильные вузы, многоотраслевые, политехнические университеты, отраслевые вузы, инженерные вузы и факультеты в классических… Их более 200 в нашей стране, я так прикинул.

МИФИ, конечно, в соответствии с тем определением, что я дал, действительно ведущий инженерный вуз РФ. Так, для понимания: мы считаем себя небольшими, но очень талантливыми. У нас на центральной площадке обучается 9 000 студентов, немножко больше, а вместе с нашими филиалами — 24 000. Но это те же самые институты, только в закрытых или частично закрытых городах «Росатома», то есть именно там куется наша глобальная безопасность. И неслучайно миссия МИФИ (можете посмотреть) — обеспечение глобальной безопасности стратегической для нашей страны, в том числе через новейшие технологии, которые мы совместно с другими ведущими российскими и т. д. Кого мы готовим? Мы, конечно, готовим инженеров-исследователей и просто исследователей; это те, которые за гранью известного, и инженеры, которые реализуют уже и по известным схемам.

Кстати, вот эти все снимки, которые вы увидите, сняты в наших лабораториях. Вообще УР в ДНК МИФИ еще с 1-го года существования: вуз был организован в 1942 году, 23-го ноября, и мы всегда ставили задачу, безусловно, подготовку кадров, вот как здесь написано, проведение НИОКР, влияние на социально-экономическое развитие регионов, обеспечение устойчивости внутренних процессов в социальной сфере. Что делает МИФИ для УР? Взял просто 2024 год и посмотрел наши новости на нашем сайте, это означает, что можно вам рассказать об этом. Можете сами посмотреть. В том числе и сейчас летает наш спутник «Святобор» с плазменным двигателем, который позволяет менять траекторию, быстрозаживляющий гель сделан и т. д. Остальные — можете потом презентацию посмотреть. В прошлом году мы участвовали в этой конференции. Мы подумали: а чем мы хуже тех вузов, о которых я говорил? Мы сделали магистерскую программу УР совместно с Всероссийской академией внешней торговли. Используется база «Росатома» и других промышленных корпораций.

Вклад НИЯУ «МИФИ» и других инженерных вузов в устойчивое развитие РФ только на примере «Росатома». Я мог бы привести на примере «Ростеха» и других. Смотрите: и АЭС, и атомная станция малой мощности, и ветроэнергетика, и водород, и обращение с отходами, международная логистика и ядерная медицина и т. д. И посмотрите, что делает «Росатом». Мы обеспечиваем кадрами: 30 % кадров, которые ежегодно «Росатом» потребляет, это мифисты наши, плюс наши филиалы. 51 % всей низкоуглеродной генерации энергии обеспечивает наша, даже признана она Западом, зеленая атомная энергетика.

Социальная политика для студентов. Мы, как и все другие университеты, конечно, большое внимание этому уделяем. Что такое ESG простым языком? Это в том числе и социальная ответственность по отношению к своим сотрудникам и студентам. Выделил бы 2 вещи, это практически во многих есть, но что-то у нас, может, новое. Мы, например, в этом году, с новой инициативой: 50 % компенсации за аренду жилья для молодых семей студентов и научно-педагогических работников.

Год семьи — а может, даже будет десятилетие — мы поддерживаем это направление. Сами придумали, может, кто-то еще из вас будет делать, мы будем только рады. Я всегда ориентировался на то, что МИФИ должен заниматься не только студентами и нашими лицеями сегодня в виде Предуниверситария, а начиная с детского сада. И у нас действительно есть свой детский сад, где мы совместно с «Росатомом» в этом году создали центр развития инженерных компетенций, где есть секции по робототехнике, шахматам, английскому языку, изобразительному искусству и т. д.

Социальная политика в сфере ДПО. Уже многие говорили об этом, но мы бесплатно обучили в этом году более 5 000 преподавателей из других университетов, учителей школ и т. д. по самым современным программам, востребованным; можно посмотреть будет. МИФИ в рейтингах университетов. Посмотрите, почему действительно он заслуженный, вообще лучший, легендарный вуз, как сказал Владимир Владимирович в свое время. Мы занимаем сегодня 5-е место в мире по ядерному образованию и технологиям, и первые, конечно, в РФ. Внизу я выделил зеленым цветом наш ImpactRanking, о котором мы сегодня говорили, THE.

Посмотрите, какие великие места мы занимали до 2022 года, я специально отметил. Мы входили в топ-20 по борьбе с нищетой, в топ-50 в два рейтинга входили, занимали 2-е место в мире, где-то по сотрудничеству вообще 1-е место. Мы действительно занимаем 1-е место по международным связям. Я с большим уважением отношусь к РУДН, у них из 162 стран студенты, у нас всего примерно из 67, но у нас более 40 международных научных коллабораций, где мы участвовали, сегодня их, конечно, стало меньше в силу известных причин. Я просто почему хочу сказать, до 2022 года, — насколько наши перспективы большие. Я вообще давно об этом говорю: нужно участвовать только в тех рейтингах, которые выгодны конкретному университету, конкретной стране. Вот это не забывайте: за каждым рейтингом стоят международные интересы.

Я хочу сказать, в GreenMetric мы даже не участвуем. Почему? Они запрашивают такие данные, которые, честно говоря, противоречат национальным интересам РФ. И мы не участвуем. Я уверен, что были бы лидерами, потому что мы на берегу красивой Москвы-реки. Предложение по показателям рейтинга. Вот это очень важная история, здесь 10 показателей, ребята. Конечно, мы должны характеризовать, вот я увидел, и внутренний контур, мы должны эту ответственность по отношению к своим сотрудникам... Но, ребята, этого недостаточно. Мы должны в первую очередь оценивать, что мы делаем вовне: для страны, для мира и для человечества. Средний балл ЕГЭ, кто к нам придет, — 95,6 балла в ЕГЭ в этом году в МИФИ. Самые талантливые дети РФ и мира, это мы уверены, приходят в МИФИ и в Физтех, может, еще куда-то. Смысл такой: самые лучшие к нам приходят. Конечно, надо учитывать долю трудоустроенных, это крайне важно, куда они идут. Хотелось бы еще знать, кто по направлению. Я уже сказал, 30 % мифистов идут в «Росатом» по направлению. Доля молодых НПР — важнейшая задача для нашей страны. Объем дохода от РИД на 1 НПР, доходы из внебюджетных источников и т. д. У меня просьба посмотреть, но есть, конечно, и чисто социальные условия обучения и работы, должно учитываться, но это не самое главное в роли наших университетов. И предложения очевидны: разработать новый рейтинг УР, направленный на успешное достижение национальных целей развития РФ; оценку университетов проводить на основе верифицируемых данных вузов, мониторинг ВПО-1 и т. д. И показатели рейтинга обсудить с экспертным сообществом. Спасибо за внимание.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, правда очень признательны за ваши предложения, обязательно их изучим. Что могу навскидку сказать. Анастасия показывала слайд, где были показатели, которые SASB предлагает изучать у университетов, чтобы оценить их успехи в области УР. То, что вы предлагаете и что предлагает SASB, очень тесно коррелирует. Будем учитывать. Сегодня в рамках своего выступления в 1-й части нашей конференции я ссылался в том числе и на данные нашего партнера — исследование, которое нам предоставила экспертно-аналитическая компания «Киберия» и Томский государственный университет. Сейчас я хотел бы дать слово для доклада Юлии Константиновне Александровой, генеральному директору экспертно-аналитической компании «Киберия», с тем чтобы она нам рассказала об ESG в РФ, анализе рынка труда и научных публикаций.

Александрова Юлия Константиновна, генеральный директор экспертно-аналитической компании «Киберия»: Добрый день, рада приветствовать. Я хочу сегодня рассказать о том, какими исследованиями мы занимались в этой сфере: первое — анализ рынка труда, второе — научные публикации.

Анализ рынка труда. У нас есть инструмент «РосНавык» — это платформа, она открытая и свободная, можете ею тоже воспользоваться, посмотреть, какие там сферы, которые вам могут быть интересны, какие есть в ней вакансии, как сейчас выглядит рынок труда. Мы смотрели конкретно по ESG и УР. Период мы взяли с июня 2022 года по октябрь текущего года. Таким образом, у нас с 4 платформ, крупнейших агрегаторов, которые есть в РФ — это HeadHunter, SuperJob, «Работа в России» и «Работа.ру» — мы собрали 2156 вакансий. Здесь по QR-коду можно перейти, посмотреть дашборд на эту тематику, мы сделали. Единственное, что мобильной версии, к сожалению, нет, эта ссылка все-таки для ПК. Я кратко покажу, какие у нас получились результаты, эти все диаграммы в виде виджетов есть на этой платформе. Она интерактивная: вы можете выбирать какие-то конкретные элементы, которые вас интересуют, и дашборд будет меняться.

Кабалинский Д. И., ведущий: Извините, пожалуйста, Юлия Константиновна. Я хочу просто дополнить. Я так понимаю, что вот этот дашборд есть в приложении в этой нашей аналитике?

Александрова Ю. К.: Да. Элементы из этого дашборда все здесь указаны, в приложении № 2; там все подробно указано. Если хотите самостоятельно посмотреть, можете туда заглянуть. Мы посмотрели; из ключевых моментов: в основном вакансии по этой тематике публикуются на НН, чаще всего маркеры упоминаются все-таки работодателями в описании. То есть там есть описание и есть требования, и вот в требованиях это реже указывается, чаще всего в описании вакансии. Мы заметили, что сейчас возрастает количество вакансий, с 2022 года идет рост, и все чаще начинают искать именно специалистов, у которых есть опыт работы. То есть если до этого вакансий было меньше и опыт не требовался, так четко не выделялся, то теперь опыт чаще всего от 3 до 6, 1-3 года.

Довольно логично, что вакансии эти чаще всего размещаются в Центральном федеральном округе. Что из интересного: это полный день и полная занятость. То есть если сейчас очень много вакансий, которые все-таки работодателями представляются и удаленно, и с частичной занятостью, то в этой сфере чаще всего это все-таки полный день и полная занятость. Из профессиональных ролей топ-5 — это инженер по охране труда, безопасности и инженер-эколог, на 2-м месте аналитики в этой сфере, PR-менеджеры, руководители проектов и финансовые аналитики. Обязанности вы тоже здесь можете прочитать, в основном все-таки ниже топа, это тоже можно посмотреть в приложении, очень много именно инженерных специальностей требуется в этой области. Здесь также хочется отметить компании работодателей, чаще всего сами организации ищут себе сотрудников в этой сфере, а не кадровые агентства, как, например, в других областях, это тоже было отмечено.

И что касается навыков, то у самих работодателей ESG довольно часто встречается, это 7-я строчка, по топу количества упоминаний в этой сфере. Из навыков soft skills и hard skills, здесь довольно обычные, чаще всего встречаются… Нет особо каких-то жестких требований, но именно работодателем в навыках это все-таки прописывается, что требуется именно в ESG. Вторая часть исследования, о которой я хотела бы рассказать, мы делали его с ЧГУ. На эту тему тоже есть дашборд, его тоже можно посмотреть по ссылке. Здесь мы собирали упоминания зеленых технологий в научных исследованиях. Источники данных — Scopus и OpenAlex, это все научные публикации, различные типы: материалы конференции, монографии, статьи. Временной интервал мы взяли с 2015 по 2023 годы, именно в 2023-м мы делали это исследование, и около 30 000 публикаций вошло в итоговый анализ. Сам дашборд выглядит в виде дашборда, там 2 страницы. Здесь можно посмотреть как раз вузы и авторов. Вообще, этот дашборд формировался для того, чтобы можно было посмотреть, какие уже есть научные направления в этой сфере, какие вузы участвуют в этой истории, сколько публикаций на эту тематику, сколько цитирований, посмотреть динамику и группы авторов. То есть вот это графы, когда вы можете выбирать себе, например, либо экспертов в этой области, выбирать авторский коллектив, либо какое-то тематическое направление.

Таким образом, можно подобрать себе под какое-то мероприятие или под исследование коллектив, здесь уже все собрано по тематикам, довольно удобно. Он открытый, тоже можно пользоваться. Плюс здесь можно посмотреть небольшое рейтингование в плане цитирования, количества и т. д. Спасибо.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, Юлия Константиновна. Теперь, наверное, время перейти к рассказу о лучших практиках университета. Я хотел бы предоставить слово Наталье Шамилевне Ватолкиной, заместителю проректора по стратегическому развитию ВШЭ. Тема выступления «Устойчивое развитие и открытость университета: опыт ВШЭ». Пожалуйста.

Ватолкина Наталья Шамилевна, заместитель проректора по стратегическому развитию НИУ ВШЭ: Добрый день, уважаемые коллеги. Я хотела сказать, что в нашем университете достаточно много центров, которые занимаются исследованиями образования в области УР. Но именно экосистема управления УР университета в целом пока еще формируется, и поэтому это такой проект, который находится фактически на выращивании в стратегическом блоке, поэтому мы здесь. Кроме того, именно наш блок отвечает за отчетность нашего университета, за участие в рейтингах и также осуществляет другую деятельность.

И здесь мне хочется сказать, что, поскольку мы сейчас отвечаем за развитие экосистемы управления УР университета, конечно, мы задумывались о том, какие формы канала коммуникации с нашими стейкхолдерами выбрать с точки зрения того, как донести до них приверженность принципам УР. В принципе, набор коммуникаций примерно у всех одинаковый. В последнем руководящем документе СО, который сейчас на заглавном сайте висит, о руководящих принципах в области УР; буквально в ноябре 2024 года опубликован. Там всего 7 форм коммуникации, мы для себя видим такими приоритетными 4, но самыми-самыми приоритетными — 2. И здесь много об этом говорили. Нефинансовая отчетность — конечно да, это, безусловно, самая строгая и самая полная форма коммуникации. Но, как здесь уже говорили, у нас не так уж много целевой аудитории, которая могла бы интересоваться нашим нефинансовым отчетом: наши ключевые стейкхолдеры, наши студенты, абитуриенты, родители. Наш регулятор, скажем так, не всегда к нему обращаются, не так много ситуаций в вузах, где мы могли бы выиграть от наличия и даже качества нашего нефинансового отчета. Что касается рейтингов, конечно, мы работаем системно с рейтингами. Потому что в академической среде, среди наших стейкхолдеров рейтинг — это простой, удобный и всем понятный инструмент ведения информации и о наших достижениях, и о наших целях тоже. Поэтому, конечно, на рейтинги привыкли обращать внимание и наши студенты, и наши абитуриенты, партнеры, регулятор.

И, конечно, мы очень приветствовали идею, мы скажем еще об этом, национального рейтинга в области УР. Кроме того, рейтинг — очень строгая форма коммуникации, это такое строгое зеркало, в которое мы смотрим. С ним не поговоришь, не поспоришь, там есть только набор жестких свидетельств, которые мы можем предоставить. Всегда ли, правда, мы узнаем себя в этом зеркале, и как нас в этом зеркале видят наши стейкхолдеры? Поэтому, конечно, те критерии и показатели, которые рейтинг выбирает, в какой-то мере могут стать руководящими для нас показателями, когда мы выбираем те или иные направления инвестиции наших сил.

Но еще для нас очень важное направление — это портал или веб-сайт по УР, который мы разработали, о котором Константин сейчас чуть более подробно расскажет. Потому что он динамичный, там мы можем донести ту информацию, которую мы считаем важной. Конечно, это не совсем форма диалога, но тем не менее мы можем получать обратную связь, и поэтому мы увидели достаточно много преимуществ, после того как мы стали развивать наш портал.

И несколько слов о нашем участии в рейтингах, как мы себя видим в этом зеркале, что мы там не видим, что мы там хотели бы видеть, и несколько слов о нашем портале. Здесь говорили о рейтингах ТНЕ, GreenMetric. Для нас сейчас стал основным рейтингом в области УР пока рейтинг QS Sustainability. Конечно, мы понимаем, что «Три миссии» — это не рейтинг в области УР, но с точки зрения отражения компоненты S он отнюдь не плох, и нам кажется, что в общем-то хорошо отражает те важные моменты, которых нет в том числе в других рейтингах в области УР.

Несколько слов о том, какие результаты мы получили, что мы увидели и что мы не увидели в наших результатах в рейтинге QS Sustainability. В целом, если брать по РФ, из 27 университетов мы занимаем 1-е место, это неплохо; но в мире — только 344-е место. Если участвовать в рейтинге, то нужно двигаться. Что мы можем и не можем сделать.

Если мы с вами посмотрим на блок, связанный с защитой окружающей среды, то здесь у нас из всех трех блоков не самые высокие позиции — всего 529-е место в мире. Наша сильная сторона — что у нас достаточно высокая оценка в части вклада образования и исследований в области экологической устойчивости. И да, нет ни одной цели УР ООН, в которой не велись бы исследования в ВШЭ и не было бы достаточно приличного цитирования. Это, безусловно, нас очень поддерживает. Но действительно областью улучшения, как и у всех, является то, что именно экологические мероприятия не являются нашей сильной стороной, и это снижает нашу оценку в рейтингах. Будем ли мы в это вкладывать системные усилия? Скорее, для того чтобы продвигаться в этой части, мы все-таки будем больше усиливать исследования и образование и, наверное, не планируем такое же большое внимание уделять, допустим, внедрению альтернативных источников энергии в нашем довольно сложном кампусе, который часто находится в очень сложных объектах.

Что касается S-компонента, то, безусловно, это компонент, у которого у нас более высокие места: 361-е место — это наивысший балл по S-компоненте в РФ. Наша сильная сторона — это *(01:10:09) трансфер знаний, а сфера улучшения — это здоровье и благополучие. Но что мы здесь хотим сказать: здесь очень много вещей, которые в этой области делаются, но в рейтинге негде отразить, а хотелось бы. В частности, например, сегодня говорили про льготы. У нас социальная поддержка студентов, студенческого сообщества, поверьте, очень большая, и год от года эти цифры только растут. За последние 5 лет почти на 13,5 % мы увеличили эти расходы и не собираемся останавливаться. Это, конечно, скидки для студентов самые разнообразные, это программа «Социальные лифты», это «Зеленая волна», поддержка обучения, проживания, волонтерство, фестивали, экспедиции, мастер-классы и т. д. Этому нет места в текущих рейтингах точно так же, как в рейтинге QS практически негде рассказать о том, как мы поддерживаем наших сотрудников, повышаем доступность нашей инфраструктуры и как вносим вклад в обеспечение доступности высшего образования в РФ.

У нас более 200 сетевых образовательных программ, 33 программы Online Degree и т. д. У нас есть большая программа, например, по поддержке школ, которые находятся в неблагоприятных условиях. Этому всему не нашлось места в рейтинге, что могло бы поднять нашу S-компоненту. Самый высокий балл, не скажу, что мы это прямо ожидали, но самый высокий балл у нас оказался по качеству управления и прозрачности, самый высокий балл, в том числе и в РФ. И здесь одна из сильных сторон, которую мы видим, это, конечно, прозрачность. Здесь значительную роль сыграл наш портал, как мы считаем, который мы ведем на двух языках — на русском и английском. И Константин Попов, который как раз руководил проектом, главный эксперт дирекции программы развития, руководил проектом и ведет работу по развитию этого портала, поэтому я ему слово передам, разрешите.

Попов Константин Александрович, главный эксперт дирекции программы развития НИУ ВШЭ: Спасибо. Уважаемые коллеги, я всего лишь скажу о том, как в целом мы разрабатывали этот портал. В первую очередь мы пошли немножко оппортунистическим путем: подсмотрели, что делают лидеры рейтинга QS. Не все, что они делают в своем УР, в своем раскрытии, применимо для России, об этом чуть-чуть дальше, но некоторые интересные идеи мы подсмотрели.

Во-первых, это попытка все-таки отразить то, как управляется процесс УР в университете, как систематизируется вся деятельность по трем миссиям университета с точки зрения УР. Однозначно хорошей практикой нам видится банк научных исследований и конкретных публикаций по тематикам УР, который мы бы хотели в дальнейшем как-то создать. Предыдущий спикер нам показал прототип такого банка для РФ в целом. Здесь логика того, как строится на данный момент наш портал по УР: мы идем от общего к частному. Общее — это ценности, видение нашим университетом УР, дальше мы идем к каждой из 17 целей УР ООН с точки зрения того, как вклад университета в их достижение помогает нашим внутренним и внешним стейкхолдерам. Далее мы переходим к ключевым элементам, о которых я чуть дальше расскажу, на следующем слайде. Я просто скажу, что ключевые элементы в целом про образование, наши исследования, наши инициативы по улучшению нашего кампуса, увеличению его доступности, по поддержке сотрудников, студентов и, разумеется, местных сообществ.

Дальше мы идем к конкретным историям успеха, которые, что важно, актуальны именно с учетом российской специфики. Как пример: это ESG-центр, такой центр экспертизы для российского бизнеса в области ESG-трансформации, упомянутая уже программа «Социальный лифт», повышающая доступность образования для студентов социально слабозащищенных категорий и т. д. И, разумеется, информационное сопровождение, прежде всего новостное. Здесь я бы хотел сделать небольшой мостик к выступлениям коллеги из МИФИ и РУДН и тоже отметить, что из того, что мы сегодня видели, не так много уделялось внимания именно исследованиям, которые помогают достижениям целей УР. В то время как российские университеты, на мой взгляд, даже environmental-составляющую, которая сейчас слабой для российских университетов выглядит в QS Sustainability, могли бы очень неплохо нарастить в первую очередь за счет исследований и образования.

Здесь упоминались исследования и образование, которые проводятся в МИФИ, и это, очевидно, пожалуй, крупнейший на данный момент чистый источник энергии. Но и другие российские университеты, которые в полной мере проводят исследования, которые способствуют, прежде всего, достижению 9-й цели УР — это индустриализация, инновация и т. д., в том числе цифровая трансформация. И здесь у Вышки в том числе есть что посмотреть, в частности наш запущенный в этом году стратегический проект «ИИ-технологии для человека». Вот он как раз во многом про упомянутый представительницей «Сбера» AI for Good, то есть «ИИ-технологии для человека».

Ватолкина Н. Ш.: И буквально несколько слов, вот здесь уже рассказывали о рекомендациях. Буквально несколько слов, что касается рекомендаций. Мы очень поддерживаем идею институционального рейтинга в области ESG, поддерживаем идею, что он должен быть интегрирован с национальными целями развития РФ, считаем это абсолютно необходимым.

Кроме того, мы хотели бы обратить внимание на то, что действительно необходимо с экспертным сообществом обсуждать критерии, поскольку они во многом станут для вузов такими, знаете, не то чтобы руководящими, но войдут в нашу систему KPI и в какой-то мере будут переориентировать наши усилия в области УР. Поэтому у рейтингов есть определенная ответственность в этом отношении, по отношению к университетам. И хотелось бы обратить внимание на то, что помимо институционального рейтинга все-таки нужно обратить внимание на то, что университет — крайне децентрализованная структура. И поэтому кроме наших институциональных усилий огромный вклад вносят наши отдельные подразделения, центры, конкретные студенты, их группы, конкретные научные группы или сотрудники, которые от имени и без имени университета вносят этот вклад. Может быть, подумать о том, чтоб тут был не только институциональный рейтинг, но и какие-то рейтинги, какие-то признания, позволяющие увидеть усилия отдельных групп и, может быть, отдельных людей. Кроме того, конечно, чем более… Вообще, если мы с вами совместно будем делать * (01:17:07) рейтинг более авторитетным, то тем больше нам всем принесет пользы, позволит нам, в общем-то, его и в международном пространстве… И, самое главное, донести до наших стейкхолдеров именно ту информацию, которую мы хотели бы рассказать о себе. Большое спасибо.

Кабалинский Д. И., ведущий: Да, большое спасибо, Наталья Шамилевна. Что касается консультации с сообществом и экспертного обсуждения, то, по-моему, нашей особенностью является то, что все наши продукты в сфере рейтингов университетов не выходят в свет и даже не начинают делаться без масштабного экспертного обсуждения. И то, что происходит сейчас, это некий первый его этап. Я хочу подчеркнуть, что та презентация, которую делала Анастасия, будет доступна на нашем сайте. Я приглашаю всех ознакомиться с ней более внимательно, и мы до конца декабря принимаем в любом формате замечания, предложения, какие-то ремарки, которые позволят этот рейтинг сделать лучше. Понятно, что тот подход, о котором мы заявили, это некая исходная позиция, которая, очевидно, будет меняться. Поэтому мы всех приглашаем к активному сотрудничеству. Между тем у нас есть спикер, который готов подключиться к нам онлайн, — это Жанна Сергеевна Беляева, академический директор Института экономики и управления УрФУ. Я приглашаю ее сделать выступление на тему «Цифровые подходы к разработке, верификации и оценке ESG-проектов в университетах (на примере УрФУ)». Пожалуйста, Жанна Сергеевна.

Беляева Жанна Сергеевна, академический директор Института экономики и управления УрФУ: С удовлетворением отмечаю, что мы все, наверное, формируем такую метавселенную УР-ESG. Но есть еще много лакун, которые нам вместе предстоит, наверное, наполнить для того, чтобы информация по достижениям университетов действительно была единообразной. Будет неправильно сказать, потому что у каждого вуза есть, безусловно, своя специфика.

Что касается УрФУ, поскольку в этой секции мы говорим, наверное, о лучших практиках, как мы их видим, я как раз здесь хотела продолжить линию МИФИ, потому что УрФУ — это очень крупный вуз. Мы являемся междисциплинарным вузом, у нас очень много технических факультетов, инженерных факультетов, но, естественно, есть и социальный, гуманитарный профиль.

У нас учится практически 50 000 студентов, мы традиционно готовим, как сегодня на пленарной сессии говорили «продукт», если можно так сказать, — качественного выпускника, который работает в реальном секторе экономики, в промышленных компаниях и Урала, и России, и во многих странах за рубежом.

У нас есть большая доля международных студентов, более 80 стран представлено на сегодняшний момент, кто обучается в Уральском федеральном. И поэтому, на наш взгляд, скорее, университет сам по себе является проводником принципов УР. И, конечно же, любой университет в той или иной сфере участвует в реализации всех 17 целей УР и стремится выполнить национальные майские указы президента. Для нас модель УР университета УрФУ — это формирование в том числе и социально-экономической модели развития регионов присутствия там, где мы есть. И в этом смысле для нас формирование УР вообще… На сегодняшний момент только сейчас утверждается политика УР УрФУ, и она основывается в первую очередь на системном подходе, на ценностно-ориентированном подходе, и это проект на цифровой подход.

Даже наш комитет УР УрФУ — это, по сути, проектная группа, и мы работаем с этого года для того, чтобы систематизировать все результаты, выбрать те существенные темы, в которых мы действительно оказываем положительный эффект для всех наших стейкхолдеров и партнеров, как в академической среде, так и для наших индустриальных партнеров. И на первый взгляд, мы сейчас пересматриваем, но выделили для себя, уже несколько лет как, 6 ЦУРов, где мы оказываем наиболее существенное влияние, хотя, конечно же, работаем и представлены во всех 17. Для себя, вот если отвечать на те вопросы, которые сегодня задавали спикеры: вообще зачем, для кого реализуется УР. Конечно, УР вуза — это ни в коем случае не надстройка искусственная, когда нужно делать что-то дополнительно. Другое дело, что некая формализация реализуемых научных, социальных, образовательных проектов и постоянная надстройка, подстройка под требования рынка и изменения реалий на рынке, а также формирование нашего социального капитала — это, наверное, и является такими ключевыми элементами УР. Поэтому мы для себя выделили несколько — это и усиление позиций на глобальном образовательном рынке. Конечно, сегодня мы все сталкиваемся с некоторыми корректировками по большей представленности на азиатских рынках, но глобальный образовательный рынок никуда не уходит, в том числе и рынок труда для наших выпускников. Это качественное образование, это цифровой университет и исследовательский институт Индустрии 5.0 для формирования и фундаментальных, и прикладных блоков исследования. Это и фундаментальный многоязычный современный кампус, и глобальная повестка, и открытость. Таким образом, мы предпринимаем активные попытки быть ролевой моделью, потому что это не только качественное образование и вписывание правильных компетенций, их реализация. На наш взгляд, именно университет, являющийся ролевой моделью и для академических, и для деловых партнеров, может претендовать на звание университета с высоким уровнем развития и с реализацией ESG-повестки.

Мы для себя выделили 3 аспекта, созвучные ESG-повестке: на что мы действительно влияем в экологической среде, в социальной среде и как мы можем ответственно реализовать управление университетом. Конечно, я здесь на слайде привожу лишь фрагменты того, что мы делаем, и в сегодняшнем кратком выступлении попробую привести примеры тех механизмов с учетом и инженерности, и выпуска менеджеров, и гуманитариев, и разного профиля.

Первое — это такой механизм, как инфраструктурные проекты. Во-первых, ровно через год у нас открывается новый кампус полностью, и это большое развитие для Урала, потому что там будет учиться почти 8 000 студентов, они практически все будут обеспечены новыми общежитиями, мы запустили, уже сейчас они открыты. Это общежития более чем на 4 500 студентов. Там есть полный комплекс, в том числе технопарк, где студенты могут реализовывать результаты своих научных исследований. В создании такой среды мы видим большие возможности, но и при этом это «зеленый» кампус, насколько это возможно на территории Урала. Мы видим, что такие инфраструктурные проекты позволяют на практике показать, что такое УР в действии. УрФУ также является модератором и управляющим членом карбонового полигона «Урал-Карбон», и там вместе с нашими молодыми и уже зрелыми учеными отрабатываются методики учета эмиссии и депонирования парниковых газов. Это два практически нетронутых лесных массива, и здесь вопросы экологии работают на практике, в том числе вместе с крупнейшими индустриальными партнерами, часть из них есть на слайде. Поэтому, когда мы говорим об экологических эффектах на территории расположения вуза, на наш взгляд, мы таким образом участвуем в реализации экологической повестки.

Есть очень много других примеров, но мне очень хотелось привести пример фасадной электростанции. Это новая вещь на одном из факультетов УрФУ, она на сегодняшний момент является самой большой солнечной электростанцией в России, она открыта в сентябре 2024 года. Наверное, многие понимают, что на Урале не так много солнца у нас, но в летние месяцы эта станция может генерировать до 100 кВт, что в принципе хватает на альтернативное освещение 12-этажного здания этого факультета УрФУ. И это тоже иллюстрация, не просто обучение теоретическое, а практическое: как УрФУ вносит свой вклад в экологическую повестку и тренирует будущих инженеров на реальной платформе в открытой лаборатории.

Следующий блок — это… Я умышленно сначала начала с инфраструктурных проектов, хотя, конечно, образовательные, академические проекты — это все равно главный продукт вуза. Очень кратко. Безусловно, мы, насколько это возможно, внедрили ESG-стандарты в управление: у нас очень давно уже существует кодекс этики, в университете есть политика в области качества, положение о закупке товаров. И мы считали, сколько лесов мы сохранили, перейдя на электронный документооборот — это тоже уже такой большой таежный лес. И мы, где это возможно, где это не противоречит формальным действиям университета, внедряем такие практики. С этого года у нас существует комитет по УР, и мы, конечно же, отслеживаем тренды, но при этом стараемся, чтобы участвовать в рейтингах, где мы довольно широко представлены.

В общем, наши позиции — это всегда топ-10 по QS Sustainability, мы 4-ый вуз в России, в прошлом году в первый раз поучаствовали. Мы стараемся, чтобы эти рейтинги отражали наш реальный вклад в реализацию УР для наших выпускников и партнеров. На одном из факультетов, это Институт экономики и управления, мы провели такую инвентаризацию программ, чтобы посмотреть, каким образом мы даем системные знания об УР. Вообще, у нас есть универсальная компетенция, которая зашита на всех институтах, во всех факультетах и программах в ядро образовательных программ, поскольку УрФУ реализует свой образовательный стандарт. И в Институте экономики и управления у нас получилась такая статистика: 26 % дисциплин — это дисциплины, где интегрирована проблематика ESG и ЦУР. То есть это не одна дисциплина, не полгода или семестр — это красная линия, которая идет через программу, при этом программа необязательно нацелена на выпуск ESG-специалистов. Просто понимание и возможности внедрения и осознание, зачем и где применять эти компетенции, для физиков и лириков совершенно разные, и не каждый человек должен обладать едиными компетенциями. Между тем, если смотреть на пример Института экономики и управления, еще 5 лет назад преподаватели таких дисциплин, как микроэкономика или эконометрика, говорили, что мы совершенно нейтральны. Тем не менее с привлечением индустриальных партнеров и с реализацией вместе с партнерами проектов для студентов теперь и студенты, и партнеры понимают, что… Во-первых, студенты действительно понимают, как можно реализовать ESG, и действительно они обладают этими компетенциями. Очень много хочется рассказать.

Я подтвержу тезис, что мы действительно по результатам самооценки выяснили, что, конечно, принципы УР ESG интегрируются в большей степени на уровне отдельных подразделений, потому что это очень разношерстная вещь. Кратко скажу, что в рамках приоритета мы создали программу, это как раз к рейтингам, на основании машинного обучения. Она работает на начальном глоссарии, 15 000 терминов на русском и английском языке, составлена по разным источникам и ООН, и рейтингов, которые оценивают и определяют ЦУР. Эта программа самообучающаяся, она может анализировать, какая ориентация по ЦУР у образовательных программ. Мы свои институты с помощью этого ИИ-агента проанализировали, выяснили, к нашему удовлетворению, что в принципе программы соответствуют профилям институтов, и мы уже использовали… Кстати, наш первый отчет об устойчивом развитии вышел в 2021 году, и спасибо за высокую оценку «РАЭКС». У нас отчет не годовой, а именно отчет по устойчивому развитию, по принципам PRME. Мы использовали для понимания матрицы уже наш новый ИИ-инструмент. В принципе здесь есть в основном все те учебные и научные, и партнерские критерии, которые включены в большинство рейтингов, но показывают нашу специфику, которая реализуется в университете.

Третий механизм — это социальные проекты. Кстати, завтра День волонтера, поздравляю, пользуясь случаем, всех. У нас очень активные проекты, которые действительно работают на большое количество стран, в том числе и международные осенние школы, и хакатоны. И таким образом, что мне хотелось бы предложить на примере этих трех механизмов, каким образом правильно было бы учесть все особенности системного УР университетов. С одной стороны, делать внешнюю оценку по открытым данным, но можно использовать и инструменты, в том числе аналогичные, основанные на ИИ-классификаторе. Это поможет создать единую базу данных — какая ЦУР-ориентированность у разных программ, научных исследований, мероприятий разных вузов. И такая программа помогает структурировать достижение ЦУР в рамках достижения национальных целей развития. И отдельной фишкой, конечно, нужно учитывать, соглашусь с предыдущими спикерами, специфику и региона, и университета. И так мы можем мониторить и сравнивать достижения в этой метавселенной УР университетов. Благодарю за внимание.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, Жанна Сергеевна. Я хотел бы предоставить слово для финальной нашей секции докладов Евгению Александровичу Ледкову, заместителю директора департамента по управлению имущественным комплексом Дальневосточного федерального университета. Пожалуйста.

Евгений Александрович Ледков, заместитель директора департамента по управлению имущественным комплексом Дальневосточного федерального университета: Во-первых, я начну с того, что очень рад оказаться в профессиональном сообществе, которое занимается проблемами УР, это для меня новая история.

И сегодня я расскажу о нашем опыте, кейсах и практиках, которые мы используем, и, надеюсь, они будут полезны для того, чтобы формировать рейтинг вузов в плане УР. И все, что будет сказано, будет сказано через призму управления инфраструктурой и создания среды. Инфраструктура системы высшего образования — это не просто 64 млн м², это прежде всего среда, объединяющая миллионы будущих специалистов, которые понесут в отрасли экономики все то, что они возьмут в этих университетах. И здесь я согласен с теми, кто ранее говорил о том, что задача подготовить турбо-менеджеров в области ESG, конечно, сложная, но более сложная задача — это подготовить тех людей, которые будут работать с теми турбо-менеджерами, к которым они придут.

И второй тезис, который здесь хотелось бы отметить, что просто учить принципам УР — этого мало. Для формирования нового мышления у людей нужно помещать их в среду, чтобы практика, рутина была у них ежедневной и целенаправленной. Наш кампус — это мини-город со своими преимуществами и недостатками, через которые проходят тысячи студентов. И поэтому мы рассматриваем не только как научно-образовательный полигон, но и как среду для формирования нового мышления. Сама жизнь, обучение, работа в университетском кампусе должна формировать у человека не просто понимание ЦУР, а формирование требований, запросов к среде, чтобы, когда они придут в отрасль экономики, они требовали от нее то, что нужно. Мы создаем среду, которая ставит в центр человека, позволяем ему максимально раскрыть свой потенциал и сосредоточиться на достижении целей.

Принципы нашей кампусной политики вы видите на слайде. Но что они означают? Они означают то, что у нас кампус — это прежде всего безопасный полигон для экспериментов, проб и ошибок, это среда для социального взаимодействия, это кампус как формирователь среды и заказчик результатов деятельности, компетенций, а также платформа для кооперации научно-образовательных организаций и бизнеса.

Наш кампус — это все еще один из самых уникальных инфраструктурных объектов России, который объединяет современную инфраструктуру, уникальный опыт и практики управления огромной инфраструктурой, а также цифровые технологии в интересах создания пространства для людей. Территория кампуса — это идеальная для нас, как мы считаем, экспериментальная среда для разработки, пилотирования и подготовки к масштабированию технологий УР. Специализация нашего кампуса — это инженерные системы и системы жизнеобеспечения, это эксплуатация и сервисное обслуживание инфраструктуры, энергоэффективные технологии ресурсосбережения, а также экология и климат. И все это под эгидой ситуационного управления «Инцидент менеджмента» с применением ИИ.

Далее я расскажу про нашу практику управления кампусом и про наш флагманский проект. «Умный кампус» — это альтернативная, традиционная для большинства российских вузов система ценностей и управленческих практик, в основе которой лежат современные подходы к управлению активами, организацией производства, которые широко применяются в корпоративной среде, но крайне плохо применяются в бюджетных организациях. Поэтому суть нашей практики заключается в том, что мы адаптируем эти практики для университета. На этом слайде представлена архитектура «умного кампуса». На ней я останавливаться не буду, пройду, потому что дальше я раскрою каждый из этих элементов в отдельности. В основе всего лежит цифровой двойник имущественного комплекса. Это мощный управленческий инструмент, который позволяет перейти от неконтролируемого падения к управляемому полету. То есть сразу отмечу — это не BIM или TИМ-технологии моделей строительных объектов, это цифровые паспорта и данные о каждом объекте. Цифровой двойник позволяет нам оперативно отслеживать и анализировать изменения, выявлять проблемы и оптимизировать бизнес-процессы. Это такого рода цифровая гигиена, на основе которой базируются все дальнейшие сервисы, все цифровые решения, работа методик.

Следующая история — это кейс: создание геоинформационной системы FEFU MAP, которая была создана на базе цифрового двойника командой студентов в рамках проектной школы и масштабирована на уровне всего университета. Сегодня этим сервисом пользуются все жители, гости кампуса, и кроме навигации, он обеспечивает эффективную двустороннюю коммуникацию, является, скажем так, окном к открытым данным кампуса, которые мы предоставляем для всех желающих.

Следующий кейс — цифровая платформа планового и внепланового обслуживания, которая позволяет повышать эффективность сервисного обслуживания и снижать эксплуатационные расходы кампуса. Сейчас у нас оцифровано больше 220 сервисов и услуг, а интеграция с системой 1С:БГУ также дает нам возможность отнести трудовые материальные затраты и ресурсы к каждому конкретному объекту, что является основой перехода к юнит-экономике.

Следующий кейс — это интеллектуальная система учета энергоресурсов. То есть это решение, которое мы внедрили для того, чтобы контролировать качество энергоснабжения, выявление неисправностей и предотвращение несанкционированного доступа к энергоносителям. Основная цель — это снижение затрат на энергоносители и повышение энергоэффективности в целом объектов кампуса. Данные, которые мы собираем, используются для исследования, разработок сервисов поддержки принятия управленческих решений и прогнозирования энергопотребления.

Для решения задач мониторинга и сбора данных нами была разработана собственная платформа интернета вещей, которая сейчас объединяет более 500 IoT-устройств, которые также разрабатываются студентами и сотрудниками университета и используются точно так же для сбора данных и работы сервисов более высокого уровня. Например, одно из них — это система мониторинга микроклимата для проблемных помещений и пространств кампуса. Но прежде всего это система служит источником данных для систем выявления инцидентов по косвенным признакам с помощью технологий ИИ. Проект разрабатывается у нас молодежным конструкторским бюро и поддерживается университетом. То есть они разрабатывают и программное обеспечение, и аппаратную часть, и даже организовали свое мелкосерийное производство для этих задач.

Также у нас используется локальный экомониторинг, то есть сеть станций экомониторинга по всему кампусу контролирует гидросферу, атмосферу, собирают параметры, которые прежде всего также используются для исследований, но сейчас мы их внедряем для того, чтобы корректировать работу инженерных систем и систем жизнеобеспечения, так как кампус — это город в миниатюре, вопросы обеспечения общественной безопасности, а также наличие социальных управленческих сервисов — это основа. И речь идет не о СКУД с Face ID, которые сейчас есть у всех, а о единой сети камер видеонаблюдения, количество которых у нас уже перевалило более чем за 1000 штук по всему кампусу. Естественно, что для качественной обработки такого количества видеопотоков необходимо огромное количество людей, которые устают и делают ошибки. Мы пришли к тому, что разработали и внедрили свою платформу, которая позволяет анализировать все эти потоки и на основании них создавать сервис. Эти данные и эта платформа доступна для всех студентов и инженеров внутри нашего кампуса, и они строят на ней свои собственные сервисы. Например, сервис по загрузке аудиторного фонда, который позволяет нам оценить реальную посещаемость и его загрузку, а также, например, сервис по контролю точек питания общественных пространств, которые позволяют как минимум, с одной стороны, управленчески относиться к этой истории и оценивать загрузку, с другой стороны, создают множество социальных сервисов для пользователей —студентов, сотрудников и гостей, которые посещают университет.

Мы создаем и разрабатываем кампус в первую очередь для людей, поэтому важным элементом экосистемы является пользовательский интерфейс. Мы применяем комплексы мобильных решений, которые обеспечивают доступ к услугам кампуса 24/7, но самым главным условием этих сервисов является доступ к возможности оставить обратную связь либо заказать услугу. Все это стекается в единый центр обработки.

Постоянный анализ пользовательского опыта позволяет нам выявлять проблемные места и вносить корректировки в бизнес-процессы, постоянно улучшая среду и пользовательский опыт. Аналитический ситуационный центр — это у нас созданное место, которое агрегирует все эти данные, оперирует вот этими интеллектуальными системами поддержки принятия решений и выдает рекомендации на все уровни управленческих решений, которые связаны именно с инфраструктурой и социальными аспектами кампуса. Два слайда про экологические инициативы. Кампус у нас уникальный, он расположен на острове, обладает своей уникальной экологической средой. И у нас в кампусе реализуется большое количество мероприятий по восстановлению деревьев. Большой акцент сделан на реликтовые породы, и к этому активно привлекаются все: студенты, сотрудники и даже гости нашего кампуса, и партнеры.

Также большое внимание уделяется сохранению биоразнообразия. Кампус университета обладает… Вот эти все животные, все рыбы, птицы и так далее поддерживаются нашими партнерами, нашими студентами, которые культивируют вот эту среду, создавая условия для ее существования. И, естественно, это экологические инициативы в части раздельного сбора мусора, сбора бутылок, очистки территории и т. д. То есть также все это большая работа, которая ведется нашими волонтерскими организациями при поддержке администрации университета и привлечении партнеров. То есть это такая комплексная история.

Отдельное внимание хочу еще уделить технологии интеллектуальной обработки данных дистанционного зондирования земли. То есть совместно с *(01:44:01) и при поддержке «Роскосмоса» у нас большая территория, которая используется как раз для отработки этих технологий. Здесь, например, демонстрируется сервис по прогнозированию тайфунов, который, в том числе сейчас, идет в большую апробацию, поддержан на уровне государства и внедряется за рубежом. В заключение я хотел сказать, что кампус ДВФУ — это пример того, как университет может стать платформой для реализации проекта в области УР, а также транслятором новой культуры, образа мысли, которая будет идти в нашу экономику через наших студентов. Спасибо.

Кабалинский Д. И., ведущий: Большое спасибо, Евгений Александрович. Выступления завершились, зато у нас осталось время для вопросов. Если вопросы у аудитории есть, то самое время их задать. Здесь как раз говорилось о необходимости экспертного обсуждения, я предлагаю его начать, если готовы. Время для этого есть. Да, пожалуйста, представиться надо.

Юсипов Евгений, Дальневосточный федеральный университет: Хотел бы обратиться к Сергею Васильевичу, к представителю МИФИ. Я вас полностью поддерживаю в тезисах, которые вы сказали по поводу инженерного образования, что инженеры соответственно и реализуют те поставленные национальные цели. Просто хотел бы обратить внимание на то, что разные законы, стратегии, и эти национальные цели пишутся не только инженерами.

Хотел бы спросить у вас как у представителя инженерного университета от имени других вузов, не инженерных: что нам нужно учесть в работе своей, чтобы наши гуманитарии, экономисты, юристы, менеджеры, на которых вы так активно, извините, наезжаете, лет через 25 писали такие же актуальные национальные цели, правильные законы, чтобы ваши инженеры смогли эти вызовы реализовывать? И что, соответственно, нужно в рейтинге учесть, на что нам надо ориентироваться, чтобы потом вам жизнь сделать лучше?

Киреев С. В.: Спасибо большое за вопрос, особенно за поддержку инженерного образования, поскольку вы представитель, я так понимаю, более гуманитарного направления. Конечно, нам и экономисты, и экономисты-аналитики нужны. Вообще студенты нам нужны умные, которые, честно говоря, наше будущее. И неважно, какой специальностью он владеет, важно, чтобы он работал в правильном направлении. С моей точки зрения, за счет чего МИФИ попал в топ-20 Impact Rating, THE? Благодаря тому, что во многом писал статьи в этом направлении, которое они признали, что это и есть борьба с бедностью. Не мы же влияли на это, они сами это оценивали.

Поэтому я считаю, если наши экономисты, если наши юристы будут писать хорошие статьи в хорошие журналы, в том числе и российские, естественно, но те, которые читают все-таки и на Западе… Я против того, чтобы мы замыкались и писали только сами для себя. Я вижу международные конференции, в которых участвуют только 2-3 вуза — это не дело. Мы должны привлекать хотя бы… У нас дружественных стран, как мы понимаем, более 50, по крайней мере, по скромным оценкам. Значит, надо развивать это направление. И, конечно, экономисты, вы их назвали, — это важнейшие люди для нас. Но это не те экономисты, которые в 1990 году пачками готовились, грубо говоря, даже у подъезда. Нам нужны экономисты, которые имеют качественное образование, которые действительно могли бы качественно проработать те или другие проекты.

Вот нам, МИФИ, крайне важны ваши экономисты, ваши знания. Мы сейчас… Вот я декан еще факультета повышения квалификации и кадровой переподготовки, мы проводим целое направление обучения наших студентов и преподавателей новому экономическому мышлению наших инженеров.

Мы вообще считаем, что каждый мифишный инженер должен получить настоящее хорошее экономическое образование, находясь в первую очередь либо в стенах нашего университета, либо через систему повышения квалификации у нас, потому что нельзя сегодня представить инженера, который не владеет компетенциями современной экономики. Он действительно, сегодня произнесли, еще на стадии… Весь жизненный цикл…

Я даже курс читаю, несмотря на то что у меня основная специальность… Я читаю курс «Квантовая радиофизика», «Лазеры и их применение», я читаю курс «Экономическая эффективность проектируемых приборов и систем». Чему я учу: еще до создания прибора, появления идеи все жизненные циклы продукта, который он хочет разработать, он должен оценить, он должен рынок оценить. И современный инженер должен знать…

Во-первых, я хотел поблагодарить наш «РАЭКС», это по-настоящему хорошее партнерское обсуждение, мы смотрим, какие практики. Мне очень нравятся практически все выступления, потому что в каждом университете есть что-то хорошее, есть чему учиться, мы всю жизнь учимся. МИФИ почему сильный? Потому что считает, что надо учиться. Мы всю жизнь учимся, и мы учимся и у Вышки, и берем лучшие практики, и у вас учимся, я не сомневаюсь. И в ДВФУ, когда я смотрел про 64 млн м², я подумал: если бы это было в Москве, наверное, им учить никого не надо, надо просто сдавать площадь и жить хорошо, это больше денег принесло бы, наверное. А учили бы мы как-то...

Но смысл в чем? Нам нужно создавать совместные образовательные программы, я просто уверен, в том числе и в области ESG. И тогда ваши ученые будут публиковаться вместе с нами в области ядерной физики и технологий. Вы нам экономическую картину какую-то обрисуете, наши работы станут более ценными, и это очень важно. И МИФИ к этому открыт, я могу с любым проректором поговорить, пожалуйста, с любым директором института, если у вас есть желание, пожалуйста, сетевые программы. Потому что нам не хватает, еще раз говорю, ваших компетенций, они важны.

Они начинают, но они начинают с относительно низких позиций. Объединившись с нами в решении какой-то программы, мы вместе становимся за счет синергетического эффекта, конечно, намного сильнее. РФ будет сильная, я уверен в нашем единстве, в том числе даже с крайними восточными землями. Они вообще ни слова про Москву не сказали, они как бы отдельный Русский остров, хотя на самом деле их окружает 99 % территорий РФ. Я к чему — хотелось бы в докладе ДВФУ услышать, как они встроены в местный регион, как они с ним взаимодействуют, потому что вот этот «умный кампус» на самом деле, наверное, должен быть как-то связан с инфраструктурой того населенного пункта, где он расположен.

Я хотел поблагодарить каждого выступающего, каждого пришедшего, потому что те знания, которые… Я еще раз говорю, я отношусь блестяще, я читал в экономико-аналитическом институте лет 10. У нас же все есть, у нас есть свой Институт международных отношений. Просто мы об этом много не говорим, а на самом деле все есть свое, потому что мы давно уже стремимся к технологическому лидерству и реализуем это на практике. Поэтому вот одно из таких предложений: наши усилия, и технических университетов, и гуманитарных, объединять. Кто может менеджеров лучше обучить в области ESG, чем те 5-6 университетов, о которых мы говорили? Сомневаюсь.

Я уверен, и мы можем. Более того, может, и лучше, но мы потратим очень много усилий и времени для этого. Зачем? Давайте делать сетевые программы. И, возможно, даже одним из параметров нашего рейтинга должно быть количество сетевых программ, направленных на реализацию ESG, потому что мы заранее будем понимать, что мы все становимся сильней. Любой рейтинг… Я вот просто хочу сказать, вы, наверное, знаете про Шанхайский рейтинг. Как он появился? Я просто хочу сказать, спросил у Китая, зачем сделали. Они объяснили, что когда они его создавали, примерно в 2003-2004 году, у них в Китае стояла задача: куда направить студентов, в какую страну, в какие университеты, чтобы они максимально извлекли знания, в том числе в области технологий. Для этого нужно было ввести в рейтинг очень важный показатель — наиболее цитируемые статьи по научным направлениям. И вторая часть — сколько уважаемых нобелевских лауреатов в этих университетах. Все, ничего другого. Я бы так сказал, это постановка определенной спецслужбы. Я бы так и действовал сам. Как лучше всего знать? Смотрим туда. И студенты, школьники или выпускники китайских школ поехали туда учиться, в первую очередь в Америку, вот там больше всего. Вот такая история.

Что касается замечательных английских рейтингов, разговаривали с одним из… в данном случае фамилию не буду называть, именно с руководителем рейтингового агентства. Мы с ним общались как-то, он мне говорит: «Встречался с министром, отвечающим за высшее образование в Великобритании». Во время личной встречи тот ему говорит: «Вы знаете, вы второй человек в Англии в области образования». Он говорит: «Как? Я? Да я даже в семье пятый по значимости, а вы говорите, второй». Он говорит: «Нет, я отношусь, как ко второму, потому что после того, когда Англия вышла из ЕС, у нас возникли определенные проблемы с притоком в первую очередь платных студентов из европейских стран, и нам нужно решить эту проблему, а у государства средств на университеты для развития недостаточно. Сделайте, подумайте, как, чтобы они, английские университеты, хотя бы немножко приподнялись». Если вы посмотрите, какой год, то вы увидите, что в тот год впервые один из английских университетов, не буду говорить, стал первым, обошел MIT и всякие другие достойные университеты.

Кабалинский Д. И., ведущий: Да, Сергей Васильевич, мне почему-то кажется, что вопрошавший вполне удовлетворен ответом. Я прав, да? Есть ли еще вопросы?

Ватолкина Н. Ш.: А можно я вопрос задам одному из выступающих?

Кабалинский Д. И., ведущий: Да, пожалуйста.

Ватолкина Н. Ш.: Евгений Александрович, можно, пожалуйста? Вот очень интересный доклад. Слышала, как вы рассказывали о своей системе, когда в МГИМО было, про лучшие практики рассказывали. Очень интересная система, расскажите, пожалуйста, сколько времени нужно, чтобы ее развернуть на такой большой кампус, хотя он, конечно, у вас территориально ограничен? И есть ли какие-то эффекты, о которых вы уже можете говорить?

Ледков Е. А.: Чтобы развернуть такую систему на такой большой кампус, нужно 3-5 лет, то есть мы еще сами находимся в процессе реализации этой всей истории разворачивания. Если говорить про эффекты, конечно, сейчас у нас есть эффекты как минимум от системы интеллектуального управления энергоресурсами, которые выражаются в экономии на энергоносителе. И в планах выйти на оптовые рынки электроэнергии. И есть еще эффекты от внедрения системы планового и внепланового обслуживания инфраструктуры кампуса и пообъектного учета, который позволяет нам существенно экономить на обслуживании миллиона квадратных метров. Плюс еще разработки различные, которые мы создаем на базе полигона.

Ватолкина Н. Ш.: То есть система еще создается, да?

Ледков Е. А.: Конечно.

Ватолкина Н. Ш.: А что дальше, какие следующие шаги?

Ледков Е. А.: Следующие шаги — это как раз переход, если мы говорим про обслуживание, это переход к плановому предупредительному обслуживанию, снижению затрат за счет этого. Потому что бесконечно снижать затраты за счет экономии нельзя, но за счет перехода к плановому предупредительному там есть достаточно большой потенциал. И следующий переход — это как раз внедрение в бизнес юнит-менеджмента и финансовой устойчивости для кампуса, системы.

Ватолкина Н. Ш.: В целом для всего кампуса?

Ледков Е. А.: Да. И для тех объектов, которые будут создаваться в течение следующих лет на Русском острове.

Ватолкина Н. Ш.: Для второй очереди?

Ледков Е. А.: Во-первых, вторая очередь, во-вторых, это ИНТЦ, в-третьих, это РИФ, который тоже готовится к созданию. И другая инфраструктура в рамках комплексного развития территории.

Ватолкина Н. Ш.: То есть РИФ тоже будет частью вашего кампуса?

Ледков Е. А.: Нет, кампус будет частью этой большой сложной системы, которая будет создаваться на острове.

Ватолкина Н. Ш.: Понятно, спасибо.

Кабалинский Д. И., ведущий: Спасибо. Да, еще вопрос. Сейчас микрофон принесут.

Анна: У меня вопрос к Евгению Александровичу.

Кабалинский Д. И., ведущий: Да, представьтесь, пожалуйста.

Анна: Меня зовут Анна, я студентка Высшей школы экономики. Спасибо вам большое, было очень интересно. И я, как студент, хочу задать соответствующий вопрос. Как вообще вы вовлекаете студентов в проекты по улучшению кампуса и какие именно технологии больше всего интересуют студентов? Вот вы рассказывали про ИИ, например, насколько студенты в этом заинтересованы? Спасибо.

Ледков Е. А.: Вовлечение студентов — это ключевой ресурс развития такого рода истории в условиях того, что это все очень дорого, а студенты — это талантливый потенциал. И помимо стандартных историй с различными студенческими организациями и объединениями, мы идем как кампусная политика. Мы идем в институты, в школы, мы трудоустраиваем этих студентов, мы создаем лаборатории, центры, помогаем им создавать то же самое производство, помогаем им реализовать себя через работу в этих историях. И сейчас нашими двумя главными направлениями являются Институт математики и компьютерных технологий, как раз потому, что там устойчивая интеллектуальная система поддержки, и второе — это Политехнический институт, где мы берем основные истории, связанные с интернетом вещей, с умными датчиками и с системами поддержки принятия решений.

Кабалинский Д. И., ведущий: Спасибо. Еще вопросы?

Яценко Е. Б.: Можно вопрос?

Кабалинский Д. И., ведущий: Да, пожалуйста.

Яценко Е. Б.: Коллеги, я просто зацепилась за студенческое братство вот это. Вышку, судя по всему, не интересует финансовый аспект, а вот скажите, пожалуйста, вы студенческие эти проекты, вы их сами финансируете, это приоритеты, это кто у вас финансирует в основном, и какая доля, если можно?

Ледков Е. А.: Я вам не скажу по поводу доли финансирования, это у нас другая политика, я не обладаю данными по денежным вопросам, но молодежное движение финансируется, наверное, за счет своего собственного бюджета какого-то, который есть. А во-вторых, они привлекают большие средства в рамках грантов различных и конкурсов. И третий момент: есть наш кампусный бюджет, который в том числе идет на поддержку вот таких историй. Особенно что касается экологических инициатив, сбора мусора раздельного и т. д. — вот таких движений. Это даже не всегда финансовый вопрос, это вопрос предоставления ресурса для таких объединений, потому что им-то деньги не нужны, им нужны помещения, поддержка, выходы на те или иные инструменты, которые есть в университете.

Яценко Е. Б.: То есть это не входит в один из стратегических проектов приоритета?

Ледков Е. А.: Нет. Насколько я знаю, нет.

Яценко Е. Б.: Спасибо.

Кабалинский Д. И., ведущий: Спасибо. Еще вопросы? Да, коллеги, тогда, если вопросов нет, то стоит констатировать, что мы исчерпали тематику сегодняшней секции. Если помните, наша прошлогодняя конференция начиналась с оглашения результатов такого опроса, который мы провели. Мы опросили и вузы, и студентов вузов, и их преподавателей. Один из вопросов был: знают ли они, что такое концепция УР? 70 % честно ответили, что не знают. Наверное, не наша цель, соответственно, просвещать массы на тему УР и как все это устроено, но, наверное, если эти самые массы станут жить лучше за счет того, что вузы начнут лучше преподавать и вносить больший вклад в ESG-повестку — вот это будет считаться реализацией нашей цели. Спасибо большое, коллеги. Я предлагаю вручить дипломы участникам дискуссии за вклад в УР университетов, а потом сделать групповое фото. А в заключение нас будет ждать фуршет в холле.

Вернуться к содержанию

Скачать полную версию аналитических материалов

Интервью

	Интервью с Марией Шипицыной, начальником управления по устойчивому развитию «ЭЛ5-Энерго» «В попытках достичь лучшего будущего нужно не конкурировать, а сотрудничать и объединять усилия».
	Интервью с Мариной Слуцкой, директором по устойчивому развитию и международному сотрудничеству ДОМ.РФ «ESG-повестка уже «приземлилась» на российскую почву».
	Интервью с Виктором Давыдовым, директором по услугам экологического и социального консалтинга ENSOR Management Consultantsnsor Consulting «Сейчас в подходах российского бизнеса к ESG мы видим фокус на прагматике».
	Интервью с Галиной Егоровой, проректором по учебной работе Государственного гуманитарно-технологического университета «Мы находимся на начальных этапах внедрения принципов ESG в управленческую практику, несмотря на широкое использование их в повседневной жизни университета».
	Интервью с Максимом Ремчуковым, директором по устойчивому развитию компании «Сибур» «Для российского бизнеса в деле внедрения ESG-повестки сильно выросла роль стейкхолдеров внутри страны – теперь это государство на всех уровнях и институт развития».
	Интервью с Иваном Тополя, председателем Комитета по интегрированной отчетности «Устойчивому развитию нельзя научиться, устойчивое развитие можно только практиковать».
	Интервью с Натальей Жулиной, заместителем начальника Управления международного сотрудничества АК «АЛРОСА» (ПАО) «Все больше стимулов для развития ESG-повестки в компании мы видим со стороны национальных регуляторов».
	Интервью с Василием Саввиновым, проректором по стратегическому развитию Северо-Восточного федерального университета имени М. К. Аммосова «Первостепенное значение для Северо-Восточного федерального университета имеет открытость, прозрачность управления развитием вуза».
	Интервью с Юлией Мазановой, заместителем генерального директора по устойчивому развитию и корпоративным коммуникациям компании «Металлоинвест» «Принципы устойчивого развития встроены в работу всех подразделений нашей компании».
	Интервью с Ольгой Юрковой, руководителем Центра благотворительных и социальных программ МТС «Сегодня у России складывается свой отдельный путь в ESG — и в бизнесе, и в соответствующем образовании».
	Интервью c Борисом Коробцом, ректором Дальневосточного федерального университета «В нашем университете создана не имеющая аналогов система «умного кампуса», которая позволяет грамотно распоряжаться ресурсами, повысить безопасность и улучшить условия пребывания студентов, сотрудников и гостей ДВФУ».
	Интервью с Юрием Альтудовым, и. о. ректора Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х. М. Бербекова «При разработке программ мы изучаем опыт ведущих университетов и бизнес-школ мира, предлагающих ESG-образование, но адаптируем этот опыт под отечественную специфику».
	Интервью с Дмитрием Штыхно, проректором Российского экономического университета им. Г. В. Плеханова «Сегодня выработкой общей правовой, научной и финансовой базы в отношении ESG-проектов Россия занимается вместе со странами БРИКС».